В тени

Pov Джим       Смотрю на свои руки и вижу кровь, очень много крови. Она такая густая, что обволакивает ладони, словно перчатки.       — Это наша вина, — слышу голос напарника и поднимаю глаза. — Мы должны были понять сразу. Если убрали Мэтьюса, значит должны и её. — опускаю взгляд на пол и вижу расстрелянное тело девушки. За пять лет работы в должности детектива мне не однократно приходилось видеть подобное, пару раз мы даже теряли свидетелей. Но почему же сейчас мне так больно? И хочется выть, словно раненному зверю. Вдруг напарник закашливается и я снова смотрю на него. На белой рубашке Фрэда расплывается алое пятно, и изо рта вместе с кашлем вырывается кровавая пена. — Ты потерял бдительность, дружище.       Чувствую плечом чьё-то прикосновение, от которого вздрагиваю и открываю глаза. Передо мной стоит доктор, и я секунду сонно моргаю, пытаясь понять, что происходит. Я так долго ждал, пока закончат оперировать Фрэда, что вырубился, сидя в коридоре больницы. У стены напротив сидит Мелинда с детьми. Мальчишки спят, свернувшись калачиками на сиденьях.       — Операция прошла успешно. Мы вытащили пулю, которая застряла в лёгком, — по лицу хирурга вижу, что всё не так хорошо, как он говорит.       — Доктор, что с моим мужем? — голос женщины дрожит, но она держится стойко.       Мелинде уже далеко не впервой ночевать в больничных коридорах. Никогда не видел никого, более сильного, чем она. Разве что, Анкила, которая смогла пережить гибель маленького сына.       — После окончания операции у него неожиданно началась тахикардия, за которой последовала остановка сердца. Мы пока не установили причину. Возможно это была реакция на наркоз, или дало о себе знать его прошлое ранение. Мы запустили сердце, но его мозг…       — Да скажите уже наконец, что случилось! — начинаю злиться.       — Сейчас он полностью зависим от аппаратов жизнеобеспечения. Фрэд в глубокой коме, Джим, — ободряюще сжимает моё плечо, а Мелинда садится и старается успокоить мальчишек, которые проснулись и слышали всё, что сказал врач. — И мы не знаем, выйдет ли он из неё вообще, — доктор снимает головной убор и прячет в карман маску.       Отвожу жену и детей Фрэда домой и напоминаю Мел, что она может звонить мне в любое время суток по любой причине и даже без неё. Брианна сейчас на конспиративной квартире, поэтому за неё я пока спокоен. Еду по давно знакомому адресу. На душе так хреново, что даже помыслить не могу о том, чтобы остаться одному. Мне сейчас не нужен секс, только её тёплые объятия и немного ласки.       — Привет, — опираюсь рукой на дверной косяк, я вымотан настолько, что буквально валюсь с ног. — Можно войти?       — Джим, сейчас ночь, — говорит Ани, но всё же отходит в сторону, впуская меня в квартиру. — Что-то случилось?       — Фрэда подстрелили. Он в коме и говорят, на этот раз может не выкарабкаться.       Притягиваю её к себе и упираюсь лбом в её лоб. Вдыхаю аромат, который за эти годы стал таким родным, что кажется уже неотъемлемой и необходимой частью моей жизни. Ани тянет руку к моей ширинке, но я её останавливаю.       — Мне сейчас нужно не это.       — Ты же знаешь, Джим, больше ничего тебе дать я не могу.       — Позволь мне остаться. Всего одна ночь, Ани. Просто будь рядом.       — Мы уже это обсуждали сотню раз, — отходит в сторону и опускает лицо, чтобы не смотреть мне в глаза.       — Ты не думаешь о том, что я могу больше не прийти? — смотрю исподлобья, приподняв брови.       — Я знаю, что ты придёшь.       Шумно вздыхаю и выхожу из квартиры, на миг застываю на месте, но слышу за спиной щелчок замка и, тряхнув головой, спускаюсь на улицу. Вернувшись в машину, достаю мобильник, который поставил на беззвучку ещё в больнице. Собираюсь позвонить Бри. Хотя, наверняка девушка уже спит, но мне необходимо знать, что с ней всё в порядке. Вижу на экране дюжину пропущенных звонков, и все от неё. В груди вдруг что-то ёкает, и пульс ускоряется. Нажимаю на кнопку вызова и, пока слушаю гудки, успеваю передумать. Только собираюсь нажать отбой, как слышу в трубке её приглушённый голос.       — Джим?       — Да, это я. Хотел убедиться, что ты хорошо устроилась. Прости, что не ответил на звонки. Сидел в больнице и не слышал телефон.       — С Фрэдом всё в порядке?       — Операция прошла успешно, но что-то пошло не так. Фрэд в коме.       — Боже, мне так жаль! Это моя вина, ведь правда?       — Не выдумывай. Это наша работа и ошибка тоже наша, — вздыхаю и облокачиваюсь на руль. — Бри, можно, я приеду?       — Я поставлю чайник. Тут есть кофе, — она отвечает, не раздумывая, и я улыбаюсь её реакции.       — Боюсь, кофе мне сейчас не поможет. Захвачу что-нибудь, по-крепче, — кидаю короткий взгляд на бардачок.       Захватив из машины бутылку Джека, прячу её под пиджак, чтобы не светиться лишний раз перед копами. Кивнув офицерам в машине, захожу в дом и жму на кнопку звонка. Бри открывает так быстро, словно стояла рядом с ней. Девушка одета в ярко красную пижаму, волосы собраны на макушке. Она выглядит уютно и по-домашнему, но в то же время… Казалось бы, просто футболка, но вырез достаточно глубокий, чтобы разбудить фантазию, шорты совсем не короткие, но соблазнительно облегают упругую попу. Господи, Джим! Снова за своё!       — Привет, — коротко улыбаюсь и она пропускает меня в квартиру. — Отлично выглядишь. Тебе идёт красный.       — По дороге сюда уговорила офицера заехать в магазин. Решила, что, кажется, красный теперь — мой цвет, — вздыхает. — На нём не так заметна кровь.       — Бри, мне жаль, что тебе пришлось через всё это пройти.       — Мне жаль твоего напарника. Вы ведь с ним друзья?       — Да, мы друзья, — видимо мой голос звучит слишком подавленно, потому что она вдруг забирает из моих рук бутылку, и поставив её на стол, обнимает меня, просунув руки мне под пиджак.       Девушка прижимается ко мне, в силу маленького роста спрятав лицо на моей груди. Её близость разливается по моим венам приятным теплом, и я обнимаю её в ответ, зарывшись лицом в пушистые волосы на её макушке. Тихо и осторожно, чтобы она не поняла, втягиваю воздух носом, чтобы вдохнуть её аромат. Он так сильно отличается от Анкилы, которая всегда пахнет какими-то цветами. От Брианны пахнет шоколадом и апельсином, и это настолько приятно, что я не могу оторваться от неё. Снова принюхиваюсь, на этот раз она меня слышит и поднимает лицо.       — Ты хорошо пахнешь, — смущённо улыбаюсь, чувствую, будто меня застукали за подсматриванием в душевой.       — Успела купить свой любимый шампунь, — Бри улыбается в ответ и, отстранившись, идёт к шкафчику. Достав два стакана, жестом приглашает меня, сесть на диван. — К сожалению, закусить мы можем только шоколадом.       — Сойдёт, — улыбаюсь и, повесив пиджак на спинку стула, сажусь на диван. Принимаю стакан из её рук и касаюсь кончиками пальцев её ладони.       Бри садится рядом, положив между нами развернутую шоколадку. Мы долго разговариваем, она рассказывает о себе, о том, как училась гончарному искусству у своей тёти. С удивлением узнаю, что по образованию она юрист, и даже два года была практикующим, вполне успешным, адвокатом. Мысленно ругаю себя за непонятную упёртость, что не стал читать её анкету в деле.       Когда бутылка пустеет больше, чем наполовину, становлюсь смелее и ложусь на диван, устроив голову на её коленях, и Бри, кажется, перестаёт дышать. Меня немного забавляет её реакция. Задаю вопросы о её жизни и чувствую, что мне на самом деле интересно слушать ответы, за исключением тех моментов, когда я отвлекаюсь и просто начинаю слушать её голос, словно какую-то музыку. Время проходит незаметно.       Открываю глаза и сперва не могу сообразить, где нахожусь. Приняв вертикальное положение, смотрю на часы, сонно моргая, и вспоминаю события ночи. Мы говорили с Бри, и я даже не помню, как вырубился. На журнальном столике рядом стоит недопитая бутылка и лежит моя наплечная кобура. Видимо, девушке каким-то образом удалось снять её с меня, когда я уснул. Осмотревшись, понимаю, что девушки нигде нет, и прислушиваюсь. Из ванной доносится звук льющейся воды, и моё воображение сразу рисует образ Брианны, стоящей под душем.       Она подставляет лицо под теплые струи, откинув на спину мокрые волосы, вода стекает по её смуглой коже, по высокой, упругой груди, с призывно торчащими сосками, по плоскому животику… Чёрт, Джим! Что вдруг за хрень с тобой творится?! Откидываюсь на спинку дивана и шумно вздыхаю, закрыв лицо руками. Вдруг возникает чувство дежа-вю. Однажды меня уже угораздило влюбиться по уши в потерпевшую, и ни чем хорошим это для меня не закончилось. Впервые за пять лет я обратил внимание на девушку, и, по какой-то странной иронии, она снова оказалась моей подопечной в деле. Но если мои чувства к Анкиле развивались постепенно, перерастая из лёгкой влюблённости в глубокую привязанность, то сейчас я испытываю совершенно иное.       С первых минут нашего с Бри общения я буквально на клеточном уровне ощущаю, как вибрирует воздух вокруг нас. Когда она говорит, ловлю себя на том, что вслушиваюсь в звук её голоса, моментами даже не улавливая смысл сказанного. Словно находясь под каким-то гипнозом, я постоянно прислушиваюсь к своим ощущениям и нахожу их странными, но на удивление приятными. Помимо всего этого я не могу отрицать, что хочу эту девушку до одурения, хотя и понимаю, что не должен.       Погружённый в свои мысли и фантазии, вдруг чувствую, что уже на диване не один, и убираю руки от лица. Бри сидит рядом, в коротеньком домашнем платьице, отжимает полотенцем влажные волосы и не отрываясь смотрит на меня, прикусив нижнюю губу. До конца не осознаю, что делаю, протягиваю руку и освобождаю большим пальцем её пухлую губку, которую она тут же облизывает, судорожно вздохнув. Забыв, как дышать, притягиваю к себе её лицо за подбородок и тянусь за поцелуем, но вдруг замираю на расстоянии пары сантиметров от её губ. Чувствую её теплое дыхание, от которого спина покрывается мурашками, и по всему телу разливается приятная истома.       — Чёрт, — отстраняюсь, и девушка вздыхает с явным разочарованием. — Прости. Мне пора, — стараясь не смотреть ей в глаза, поднимаюсь с дивана и, забрав со стола кобуру, направляюсь к выходу, захватив по пути пиджак со спинки стула. — Замкни за мной дверь, — кидаю ей, не обернувшись, и выхожу из квартиры.       Дверь за мной закрывается, но щелчка замка я не слышу, и вместо того, чтобы просто уйти, продолжаю стоять, как вкопанный, не в силах сделать даже шаг. Шумно вздыхаю и запрокидываю голову, проведя по лицу руками.       — Чёрт, — снова чертыхаясь себе под нос, разворачиваюсь и открываю дверь.       Бри стоит на прежнем месте, мгновение я тоже просто стою, пожирая её голодным взглядом. Наконец сделав шаг вперёд, швыряю на пол пиджак вместе с кобурой и впиваюсь поцелуем в её пухлые губки, зажав в ладонях её лицо. Она сразу отвечает на поцелуй, разомкнув губы и впуская мой язык в свой ротик. Нахожу её бархатный язычок своим и с тихим стоном прижимаю девушку к стене. Опускаю руки и сжимаю под платьицем её упругие ягодицы, сразу запустив пальцы под тонкую ткань трусиков. Приподнимаю девушку, продолжая вжимать её в стену своим телом, и Брианна обхватывает ножками мою поясницу.       Начинаю покрывать жадными поцелуями её нежную шею, с силой прижимаясь к ней ноющим пахом, и девушка издает призывный стон. Она начинает лихорадочно расстёгивать пуговицы на моей рубашке и трётся промежностью о мой стояк, даже сквозь слои ткани посылая ему такие сладкие ощущения, что я понимаю, что рискую кончить прямо в штаны.       Отрываю девушку от стены, с рычанием вновь накрывая её ротик своим, и несу её к постели, продолжая целовать на ходу и задыхаться от желания. Поставив её на пол рядом с краем кровати, отрываюсь от её губ и снимаю полурасстегнутую рубашку через голову, взявшись за ворот.       Бри быстро избавляется от платья и остаётся передо мной в одних трусиках. Сходя с ума от похоти, расстегиваю ремень, а за ним ширинку, таращась при этом на её грудь с призывно торчащими сосками, которую я именно такой себе и представлял. Откинув в сторону штаны вместе с боксерами, подталкиваю девчонку на постель и стягиваю с неё последний элемент её гардероба. Поднимаюсь вверх, оставляя влажную дорожку из поцелуев на её стройной ножке и переходя на внутреннюю сторону бедра. Брианна призывно стонет, разведя бёдра в стороны, и я, раздвинув нежные складочки, провожу между ними языком, сорвав с её губ сдавленный крик. Девушка выгибается, сильнее раскрываясь навстречу моим ласкам.       Её вкус и нежный аромат сводят меня с ума, только и мечтаю о том, чтобы наконец оказаться в ней, но просто не могу оторваться от её сладкой киски. Продолжаю ласки, оттягивая момент нашего соития, ввожу язык в неё так глубоко, как могу, и Бри кричит, выгнувшись дугой. Втягиваю в рот клитор, и девушка с криком вскакивает, пытаясь принять вертикальное положение.       — Тише, тише, малышка, — шепчу, укладывая её обратно и наваливаясь сверху.       Захлебываясь желанием, не могу больше ждать и вхожу одним движением в её, ещё пульсирующую после оргазма, истекающую киску. Её мышцы крепко обхватывают мой, готовый взорваться, член, и я издаю глухое рычание, сразу начиная двигаться. Заполняя её собой до основания, наклоняюсь и втягиваю в рот твердый сосок, и девчонка снова вскрикивает, выгнувшись и подставляя грудь моему рту. Ласкаю нежную горошину языком, продолжая медленно скользить внутри её горячего тела. От её сладких стонов у меня голова идёт кругом, и я сам начинаю стонать, сходя с ума от невероятного наслаждения, как будто не занимался сексом как минимум пару месяцев.       Понимаю, что уже близок к разрядке, как и девушка, чьи стоны становятся всё более отрывистыми и сдавленными. Ускоряю движения, Бри обхватывает мою поясницу ножками, ещё глубже принимая меня в себя, а я начинаю просто вдалбливаться в неё, как безумный. Наконец девушка начинает извиваться подо мной и кричит. Ощущаю её сладкие спазмы, которые сжимают мой ствол, и заглушив её крик поцелуем, сам кончаю, застонав в её губы.       Чувствую, что мне не хватает воздуха, и неохотно отрываюсь от её рта, уткнувшись лбом в изгиб между её шеей и плечом. Стараясь не давить на неё своим весом, пытаюсь справиться с всё ещё рваным дыханием. Не могу себя заставить, покинуть такое сладкое и горячее тело. Не понимаю, что со мной происходит. Впервые в жизни я так увлекся сексом, что даже не спросил, предохраняется она или нет, просто кончил в неё. С Анкилой ни разу ничего подобного у нас не происходило. А самое главное то, что сейчас я снова твердею внутри неё, и думаю только о том, как сильно хочу продолжать трахать её, такую красивую, горячую и сладкую.       Приподнявшись на локте, делаю пару движений внутри неё, и Бри блаженно стонет, закрыв глаза. Убедившись в том, что она тоже готова продолжать, оставляю на её губах короткий поцелуй и выхожу из её тела.       — Перевернись на живот, — шепчу, наклонившись к её ушку, и девушка послушно переворачивается подо мной, дрожа от предвкушения.       Поглаживаю рукой её упругие ягодицы, сжимая их, и девушка снова стонет, приподнимая попу и виляя бёдрами. Наслаждаюсь этим зрелищем, закусив губу и задыхаясь от похоти. Массирую внутреннюю сторону её бёдер прямо рядом с киской, и она нетерпеливо хнычет.       — Джим, пожалуйста, — извивается она, сильнее разведя ножки. — Ахх! — ввожу два пальца в её горячую плоть, лаская её изнутри, Бри вскрикивает, а я двигаю рукой, и, спустя несколько секунд, девушка кричит в подушку, получив очередной оргазм.       — Какая же ты горячая! — хриплю, устраиваясь между её разведённых бёдер и толкаясь изнывающим членом в её тело. — Дай мне свой ротик, — шепчу, наклонившись к её ушку, проведя за ним языком.       Девушка поворачивает голову, и я впиваюсь в её пухлые губки поцелуем, со стоном переплетая наши языки. Двигаюсь внутри неё медленно, прислушиваясь к своим ощущениям, наслаждаясь каждым миллиметром шелковистой и податливой плоти. Брианна подмахивает попой в такт моим движениям, постанывая мне в губы, позволяя исследовать языком свой сладкий ротик.       Умирая от наслаждения, вдруг понимаю, что мне нужно больше. Больше её… Хочу входить в неё ещё глубже, насколько смогут позволить мои размеры и её, такая тесная, киска. Отрываюсь от её губ и завожу руку под её животик, надавливая и прижимаясь сильнее горящим пахом к её упругой попе.       — Встань на четвереньки, пожалуйста, — выстанываю в её ушко, и девушка снова подчиняется.       Стоя позади неё на коленях, начинаю ускорять движения, входя всё глубже, упираясь в преграду и, возможно, причиняя боль, но не могу остановиться. Её, такие сладкие, стоны сводят меня с ума, и я просто долблюсь в её тело, сжимая ягодицы и наблюдая затуманенным взглядом из-под ресниц за процессом нашего соединения. Дышу ртом, как загнанный зверь, чувствую подступающую развязку и теряю способность контролировать собственные стоны. Снова завожу руку под её животик и, найдя пальцами чувствительную точку, начинаю её нежно массировать. Бри кричит и выпрямляется, прижимаясь спиной к моей груди, и я снова кончаю, оставаясь глубоко в ней, разделив наш оргазм на двоих.       Девушка продолжает тихо постанывать, откинув голову на моё плечо, а я накрываю ладонями полушария её упругой груди, зарывшись лицом в её почти высохшие волосы. Пульс постепенно успокаивается, и мои веки тяжелеют. Забив на всё, падаю на постель, увлекая её за собой. Понимаю, что больше, чем за пять лет я, кажется, успел забыть, как же это приятно, засыпать, сжимая в объятиях девушку. Pov Бри       Остаюсь лежать в его руках и даже дышать боюсь, чтобы ненароком не разбудить его. Кажется, если он сейчас отпустит меня, я просто умру. Он прижимает меня к своей груди, а я задыхаюсь от наслаждения. Если раньше я просто мечтала о нём, то сейчас уже знаю, какого это быть с ним, заниматься любовью и просто лежать в его объятиях. Я знаю, что не смогу отпустить его, понимаю, что он просто стёр мои прошлые связи, показал, каким бывает настоящий интим.       Самое страшное, что я этого не боюсь, не боюсь, что когда он проснется, когда уйдет, то всё закончится. Я почему-то верю, что у нас всё только началось, но предательский голос разума кричит о другом. «У него есть другая, ты всего лишь его очередная девушка, что сама буквально прыгнула в его руки. Он забудет тебя быстрее, чем выйдет за дверь этой комнаты.» Но я не верю самой себе, отрицаю эти мысли, отталкиваю их куда-подальше, и просто наслаждаюсь моментом.       Наконец собравшись с мыслями, поворачиваюсь к нему, смотрю на его, такое красивое, лицо. Он спит, такой спокойный и умиротворённый. Улыбаюсь, ощущая невероятное чувство радости, и не помню, когда я в последний раз чувствовала такой восторг. Кажется, когда Труди приехала ко мне в летний лагерь и забрала меня к себе на всё лето.       Осторожно касаюсь его щеки, лёгкая щетина приятно ласкает пальцы, и я так хочу почувствовать эту ласку у себя на лице, но ужасно боюсь, спугнуть его своими необдуманными действиями.       Не убирая ладонь с его лица, большим пальцем провожу по нижней губе, прикусывая свою, и почти не дышу. Кажется, краснею, когда мозг подкидывает образы нашего недавнего соития. Поднимаю взгляд на его глаза, и моё сердце пропускает удар. Он смотрит на меня из-под ресниц, и у него такой невероятный взгляд… Я буквально тону в серых глубинах и впитываю все его эмоции, чувства, в которых я так нуждаюсь: нежность, желание, страсть. Убираю руку с его лица, и он улыбается.       — Привет, — шепчет осипшим голосом, посылая мурашки по моему телу.       — Привет, прости, я разбудила тебя, — шепчу в ответ.       — Нет, мне уже пора уходить, — его взгляд меняется, и почему-то мне становится не по себе, кажется словно он был под магическими чарами, и теперь они просто рассеялись.       — Ты не против, если я приму душ у тебя? — поднимается с постели, но не смотрит на меня.       — Нет конечно, — пытаюсь скрыть своё разочарование от изменений в его поведении.       Пока Джим принимает душ, я готовлю кофе и заказываю завтрак. Хотя, я уже знаю, что он не останется поесть. Парень выходит из душа одетым, впрочем, и я сама уже в одежде. Почему-то, от мысли, что он увидит меня голой, я смущаюсь.       — Я приготовила кофе, — протягиваю ему чашку с дымящейся жидкостью.       — Спасибо, — улыбается одними губами.       Мы больше не говорим. Выпив кофе и поговорив по телефону, Джим уходит, но прежде притягивает меня к себе и оставляет лёгкий поцелуй на губах. И, чёрт возьми, это мой самый лучший поцелуй, ведь я всем телом чувствую, как напрягается каждая его мышца, соприкасаясь со мной. Чувствую его неровное дыхание, и сколько сил он вкладывает, чтобы отстраниться от меня.       К вечеру мне уже надоедает мерять шагами квартиру, я уже точно выучила каждый дюйм этого помещения и буквально схожу с ума. Такое у меня было всего лишь раз, когда я была членом присяжных, и проходила практику. Мы должны были каждый находиться в отдельном номере после каждого заседания суда. Благо, это длилось недолго.       Сейчас же всё по другому, я всё время чувствую на себе его запах, вспоминаю наш утренний секс и схожу с ума. Желание, позвонить ему, становится маниакальным, и я с трудом сдерживаю себя, учитывая, что он сам не позвонил ни разу, хотя мог бы…       Сажусь на диван и включаю телек, останавливаю свой выбор на программе про психологию, а точнее, речь о тактильном контакте и видах тактильной коммуникации. Оказывается, по исследованию Гивенса, процесс невербальной коммуникации и переговоров заключается в отправлении и получении сообщений, в попытке получить чье-либо одобрение или любовь. Ухаживание, которое может породить любовь, определяется как невербальное сообщение, нацеленное на привлечение сексуального партнера. Во время ухаживаний, мы обмениваемся жестами невербальной коммуникации, чтобы сообщить друг другу, что нужно стать ближе. Основными сигналами на пути к интимности являются поцелуи и ласки.       Поцелуи и ласки! Ну, и зачем я это посмотрела? Выключаю телевизор, падая на мягкую подушку дивана, и она пахнет им. Резко поднимаюсь на ноги, готовая взорваться от нахлынувшего желания. Обнимаю себя руками, и вдруг мой мозг подкидывает мне новое воспоминание.       Тот мужчина касался моей руки не просто так. Он пытался нарисовать мне что-то, повторяя пальцем одно и тоже движение на тыльной стороне моей ладони. Чуть не вскрикиваю от радости, когда повторяю его движение и понимаю, что это может значить. Самолёт, точно это должен быть самолёт, значит цифры — ни что иное, как код ячейки в аэропорту.       Хватаю мобильный и набираю номер Джима. Пока слушаю гудки, моё сердце раз десять успевает пропустить удары. Предпочитаю думать, что от волнения, что я могу помочь им с делом, а не от радости, что сейчас услышу его голос.       — Мелик, — его голос звучит слишком строго и официально, что выбивает меня из колеи на долгие секунды, ведь он точно знает кто звонит.       — Джим, нам нужно поговорить, — пытаюсь звучать ровно, но предательские слёзы обиды уже буквально душат меня.       — Я сейчас занят, — говорит так же отстранённо. — Перезвоню позже, — отключается.       Долгие секунды стою, прижимая телефон к уху и вслушиваясь в тишину. Не могу понять, что именно сейчас чувствую: боль, разочарование, обиду? Или же злость, что он даже не спросил, о чём речь.       Первая мысль: позвонить копам в участок и заявить о своих догадках, но я сразу отклоняю этот вариант. Я не могу поступить так с Фредом. Его ранили из-за меня. Убеждаю себя в этом, стараясь не думать о настоящей причине, вернее, о том, что я по уши влюблена в детектива и не могу его подставить.       Второе решение следует сразу за первым. Быстро одеваюсь и собираю свои не многочисленные вещи. Пишу на бумажке: «Проверь Аэропорт» и, вложив записку в конверт из-под чека на доставку завтрака, выхожу из квартиры. Внизу меня встречают двое полицейских, и они весьма удивлены моему выходу.       — Мисс, Вам нельзя покидать квартиру.       — Я под арестом?       — Нет, но Вы под защитой, — растерянно сообщает парень.       — Давайте так, я не арестована и нахожусь здесь по собственному желанию, а значит, могу и уйти по собственному желанию.Так? -улыбаюсь ему, на что он ещё больше смущается.       — Но Вы рискуете жизнью.       — Да, я знаю, и, тем не менее, это моё решение, — протягиваю парню конверт. — Вы бы не могли передать это детективу Мелику? И большое спасибо, что позаботились обо мне.       Не дожидаясь ответа, я просто ухожу. В мастерской творится ещё больший кошмар, чем у меня на душе. Окно и дверь, конечно, мне вставили, а вот осколки и кровь никто не убирал.       Устало вздыхаю и поднимаюсь наверх. Переодевшись его футболку и новые джинсы, спускаюсь и начинаю уборку. Ураган не заставляет себя ждать. Не проходит и десяти минут, как в мастерскую буквально залетает Он, на этот раз только сорвав мне замок, а не всю дверь.       — Какого чёрта здесь происходит? — Джим стоит посреди кучи стекла и тяжело дышит, сверля меня злым взглядом.       — О, детектив, — поднимаю на него взгляд, но не перестаю мыть пол, стоя на коленях. — Вы нашли для меня время? Я польщена.       — Ты издеваешься? — спрашивает, направляясь ко мне.       — Нет, я на самом деле умиляюсь. Это так мило с Вашей стороны! — сама не понимаю, откуда нахожу в себе силы, чтобы не зарыдать от всей тяжести и боли, что сейчас ощущаю всем сердцем. — Как я понимаю, в аэропорт ты не поехал, — меняю тему.       — Нет, я приехал к тебе, — он подходит вплотную и, схватив меня за плечи, ставит на ноги, глядя мне прямо в глаза. — Потому что ты в опасности, но почему-то, блять, не понимаешь этого! — рычит мне в самые губы, а я, вместо того, чтобы оттолкнуть его, просто замираю, облизываю пересохшие губы и умоляю вселенную ещё об одном его поцелуе. — Ты в моей футболке, — вдруг шепчет он, и я перевожу взгляд от его, таких сладких, губ в глаза.       — Я, — не могу найти нужные слова, понимаю, что не в силах произнести ни единого слова.       Но, слава Богу, он и не требует. Он просто впивается поцелуем в мои губы. Его горячий язык врывается в мой рот, и я с жадностью отвечаю на поцелуй, переплетая наши языки, позволяя ему буквально трахать мой рот, и при этом задыхаясь от наслаждения.       Джим приподнимает меня и сажает на подоконник, и я сразу развожу бёдра, чтобы он прижался ко мне вплотную. Он продолжает целовать меня грубо и требовательно, а я могу только стонать и растворятся в нём. Моя злость и обида испаряются мгновенно, и ничего больше не имеет значения, только он, такой горячий и сладкий, такой желанный, что у меня кружится голова от наслаждения, от его близости, его дыхания, запаха и поцелуев.       Его руки блуждают по мне, ласкают, посылая мурашки по всему телу. Я нетерпеливо ёрзаю, прижимаясь к его паху промежностью и задыхаюсь от ощущений. Приподнимаю его рубашку и запускаю руки под неё, лаская его стальные мышцы, что напрягаются от моих прикосновений. Он рычит мне в губы, и когда я ногтями царапаю его соски, он опускает руки к поясу моих штанов. Расстёгивает молнию на джинсах, и я со стоном выгибаю спину, подаваясь ему навстречу, открываясь ему. Он заводит руку в мои трусики и сразу вводит в меня пальцы, заглушая мой крик наслаждения поцелуем.       Джим начинает двигать пальцами во мне, быстро и даря такое блаженство, что, спустя минуту, я уже извиваюсь в его руках, получив оргазм и сжимая его пальцы в себе. Он позволяет мне насладиться моментом, прижимает к себе, и я зарываюсь в его шею, вздыхая его аромат, от которого уже буквально зависит моя жизнь.       Спускает меня с подоконника и, развернув к себе спиной, стягивает мои штаны вместе с трусиками. Я перешагиваю через них и сразу прижимаюсь попой к его паху. Трусь о его стояк сквозь брюки и понимаю, что второй оргазм не заставит себя ждать. Джим приглушённо стонет, подталкивает меня к окну, а я выгибаю спину, отставляя попу и опираясь на стекло.       — Подними ножку, — шепчет он хрипло прямо мне в ухо, и я сразу подчиняюсь, поднимаю ногу, опираясь коленом на подоконник. — Прости, — говорит тихо, и спустя секунду, до меня доходит суть извинения. Джим толкается в меня так быстро и глубоко, что я вскрикиваю от боли, но это такая приятная боль, что я готова вечность сходить от неё с ума.       Джим ускоряет движения, придерживая меня за попу, а другой рукой сминая мои груди поочередно. Чем быстрее и глубже становятся его фрикции, тем громче я начинаю стонать и уже буквально кричу от наслаждения. Слышу его тяжёлое дыхание, его стоны и это ещё больше заводит меня. Мысль о том, что он тоже хочет меня так же сильно, как я его, дарит просто запредельную радость.       Ещё спустя пару минут, я снова получаю оргазм с его именем на губах, и он рычит моё, кончая глубоко во мне. Сделав ещё пару движений, продлевая сладкую истому, он наконец замирает, прижимая меня к себе. Откидываю голову на его грудь и не могу не сказать ему, что чувствую.       — Ты нужен мне, — шепчу, задыхаясь от чувств и прерывисто дыша. — Твой запах, твоё тепло, твои руки. Ты мне жизненно необходим.       — Бри, мы знакомы всего три дня, — говорит он тихо в моё ухо.       — Какая разница, Джим, когда в моём пульсе бьётся твоё имя…