Герои все ещё здесь

Гарри Поттер родился в бурный вечер. Было холодно, дождь лил как из ведра, а гром грохотал подобно взрыву. Так его приветствовал этот мир, когда он впервые открыл глаза. Его волосы были непослушными и упрямыми, что повеселило его отца и крестного, а мать хмурилась, безуспешно пытаясь расчесать колючие волосы. Отец смеялся и играл со своим сыном, подбрасывая его вверх, крестный подарил ему маленькую метлу, говоря что-то о маленьком ловце, мать целовала его в лоб. Они были счастливы и говорили о будущем. Темный Лорд ворвался в их дом и убил его родителей. Он подошёл к маленькой детской кроватке и направил палочку на младенца, чьи глаза пылали огнём и чьи маленькие ладони пытались тянуться вверх. Заклинание отскочило и превратило Темного Волшебника в прах. Когда Гарри оказался у порога Дурслей в корзине, было холодно. Мир Гарри – это рождение, плата за которое оказалась смерть, это невинный грех из-за неудачного выбора, старик, который жил слишком долго, полет, произошедший раньше ходьбы, война, оставившая ему шрам, но вовсе не его. Гарри Поттер – Мальчик-Который-Выжил. В очередной раз. Это не странно и не грустно, а просто факт, который все уже приняли. Осенью глубокой холодной ночью Дурслям пришлось приютить нежеланного племянника. Дурсли смотрят на него как на мусор, мертвый груз, тянущий их на дно. Пока ещё маленький Гарри, не понимающий этого мира, этих людей и своих способностей, яростно сверкал глазами, а меж его пальцами то и дело вспыхивали слабые искры. В другом мире мальчик по имени Гарри Поттер был невинным и до нелепости наивным. В этом он сразу понял, что жизнь несправедлива. Она несправедлива, потому что он говорит «дядя» и «тетя», а не «папа» и «мама». Потому что его запирают в чулан под лестницей и кормят только тогда, когда это необходимо, чтобы поддерживать его в живых, и называют разными прозвищами вместо имени. Гарри не плачет. Не умоляет и не жалеет себя. Гарри никогда не показывает миру или кому-нибудь ещё, что это как-то влияет на него. Но что он делает, так это злится. Гарри из этого мира чувствует кипящую ярость изнутри, когда дядя и тетя смотрят на него свысока или когда кузен Дадли считает себя лучше и сильнее, чем Гарри. Этот Гарри научился ругаться раньше, чем говорить; создавать искры, прежде чем ходить; пинаться и бить, словно ища драку. Чтобы ни говорила семья Дурслей, Гарри считает себя особенным, уникальным и неповторимым. Он редко говорит об этом вслух, у него есть какое ни какое самосохранение и рациональность. Он был лидером. Он был героем. Он был главным героем в своих снах из-за которых и формировал свое мировоззрение. Он может заставить свои волосы отрасти менее чем за час, исчезать из одного места в другое, если ему нужно уйти и сжать уродливую кофту, принадлежавшую Дадли, до кукольной одежды. Гарри не знает как, но он может. Также он может создавать взрывы, если его руки будут потеть. За этот дар он благодарит больше, чем за что либо ещё, даже чем за свою собственную жизнь. Видите ли, в каждом маленьком ребенке есть определенное количество взрывчатки, которое нужно как-то высвобождать, а иначе взорвется не только отродье, но и всё, находящееся вокруг него. Огонь это спасение человечества, ведь так? Даже если он обжигает, это единственный источник тепла для потерянных душ. Гарри не боится огня, а взрывов еще меньше. Они яркие, шумные, теплые и не причиняют ему вреда столько сколько другим. В чулане под лестницей не так уж и много света, а тепла ещё меньше. Его "одеяло" – рваная тонкая простынь, подушка – грязная и слишком маленькая, матрас же полон дыр. Взрывы дарят ему чувство надежды. В особенно голодные ночи он воображает себя кем-то другим, а не жалким мальчиком под лестницей. В мечтах или снах он герой, который никогда не проигрывает, сражается со злодеями и носит улыбку как оскал, вселяющий во врагов ужас. Гарри не боится. Но Дурсли – да. Дядя Вернон очень любит тишину и свое собственное понятие "нормальности", которого он придерживается. Тетя Петуния ненавидела все, что не вписывалось в её стереотипы, ожидания и личный идеал. Гарри не боится ни оскорблений («меня это не волнует»), ни унижений («я могу взорвать этот дом к черту») ни насилия («я могу выдержать больше»). Тем не менее, он боится не быть героем. Герои – спасают людей, защищают их, какими бы они не были. Если Гарри руками взорвет башку Вернону Дурслю, он не будет героем. Он будет злодеем. Поэтому, когда мужчина вбивает его в стену с ремнем в руке, Гарри стискивает зубы и ничего не делает, просто позволяя гневу кипеть в своих венах. Гарри ненавидит быть слабым и беззащитным, но стать злодеем, вероятно, больше всего. Ему снятся странные сны: вспышка зеленого, крики, человек без носа, похожий на змею, мерзкий шёпот «ты никогда не станешь героем», тихое «ты выглядел так словно тебе была нужна помощь». Два последних поселяют чувство страха и гнева одновременно. Временами он даже задавался вопросом, каково это, словами заставить кого-то спрыгнуть с крыши. Что в той, что в этой жизни Гарри никогда не хотел довести кого-нибудь до самоубийства. Не специально и не нарочно. Он никогда не... Неважно. Однажды он узнал, что может разговаривать со змеями. Увидев, как Дадли почти наступил на большую и черную, будучи слепым идиотом. Когда Гарри повысил голос, заставив змею отшатнуться от его кузена и уползти прочь. Ему почти показалось, что она что-то сказала. Дадли наблюдал за этим с широко раскрытыми глазами, разинув рот в недоумении. – Смотри куда топаешь, придурок, – грубо говорит Гарри, толкая Дадли. Позже, он начинает истерить и тыкать на него пальцем, говоря родителям, что Поттер его обидел и его нужно лишить еды на неделю. Старшие Дурсли, будучи моральными уродами, так и поступили. Они знали, что ненормальный племянник может продержаться без еды долгое время. Неделя – норма. Возможно, именно с тех пор Дадли начал по-настоящему издеваться над Гарри. Сначала это просто слова. Тупые прозвища, детские оскорбления, насмешливые комментарии по поводу его веса и тела, которые заставляли вену на лбу Гарри пульсировать от раздражения или закатывать глаза от этой нелепости. Потом Дадли заметил, что это не работает. Он злился, его лицо краснело как помидор, а ноздри вздымались. Увидев это, Гарри не смог сдержать смешок. Это разозлило кузена сильнее и он впервые ударил его. Не успев поняв, что произошло, Гарри оказался на земле с кровоточащим носом. Гарри зарычал. Его обычно изумрудные глаза, налились кровью и стали похожи на рубин. Он встал с земли, вытер кровь и ударил кулаком Дадли. Тот вскрикнул и упал на землю. Потом Гарри вызвали к директору. Дадли вновь тыкал на него пальцем, обвиняя в сломанном носу и синяках, мол, он начал драку, а я тут не причем. Директор, зная чьим сыном тот является, встал на его сторону. Гарри наказали, заставив мыть все окна первого этажа. С тех пор, он заработал себе репутацию злого и испорченного мальчика. Это единственный раз когда он бил Дадли. И это не из-за наказания, а потому что Герои не нападают на беззащитных. Учёба в школе не была сложной. Даже до невозможности лёгкая в освоении. Ему не составило труда выучить алфавит, цифры. Он даже научился читать и писать раньше, чем свои одноклассники, озадачив учителей. Пусть он и учился более чем хорошо...учителя не любили его, а для одноклассников это был лишний повод издеваться над ним. Гарри лежит на земле, слишком маленький и худой, сжавшись и прикрыв голову руками, а какая-то группа детей пинает его ногами и кидает в него камни. В такие моменты, он задаётся вопросом чувствовали ли те призраки из снов тоже самое. Чувствовали ли они бесконечный гнев, разочарование или страх и боль от несправедливости? Иногда ему кажется, что это справедливо, когда его избивают те, кто сильнее. Но это не значит, что Гарри принял это. Он готов признать, что ошибался (он не помнит когда и в чём, но он знает, что ошибался где-то, в каком-то далёком прошлом) но не мириться с этим. Гарри злится, опять или снова. Злоба просто разрывает его изнутри, рыча ему в ухо: «Поставь их на место. Заставь их жалеть. Взорви их». Но вместе с ним шепчет и другой голос: «Ты хочешь быть героем» Гарри вздыхает. Когда он возвращается со школы к Дурслям его тело покрыто синяками и царапинами. Но он чувствует, что это–это правильно. Герои не нападают на беззащитных. Однажды он потерял контроль. Как бы сильно Гарри не старался контролировать свои эмоции, он не может сдержать свою силу. Дядя Вернон оскорбляет его в очередной раз, тетя Петуния ударяет его по затылку, Дадли смеётся над ним, называя жалким и трусливым, и это когда он просто моет посуду. Руки Гарри дрожат, крепко сжимая хрупкий фарфор. –...неудачник. Ты ничего не добьешься в своей жизни, точно также как и твои родители. Фарфор треснул. –...ненормальный. Ты психопат. Кто знает, когда ты станешь маньяком, а? Он отпустил посуду и положил руки на раковину. –...ты не достоин своей жизни, урод. Раковина взрывается и разлетается на части. Жизнь Гарри – это бесконечная несправедливость, кошмары, не дающие заснуть, унижения, мешающие идти, сила, дарованная ему, чтобы пытаться достичь чего-то. Жизнь Гарри, кажется, вовсе и не его. В ту ночь его запирают в чулан и лишают еды немного дольше, чем на неделю и избивают немного сильнее, чем раньше. Временами Гарри хочет поплакать, правда. Ему хочется кричать, рыдать и умолять о помощи. Ему девять лет, почему мир так... Затем он бьёт себя кулаком по лицу. Он хочет быть героем. Герои не плачут и не жалеют себя. Они встают даже несмотря на то, что судьба – такая стерва. Герои идут с улыбкой и всё хорошо, потому что они там. Эти мысли наполняют его сердце решимостью и он улыбается широко-широко, яростно вытирая глаза. Гарри Поттер станет Героем и никто не остановит его. – Сделаешь это ещё раз...и мы выбросим тебя в мусорный бак, понял? – зарычал Вернон, когда он наконец вылез из чулана. Гарри зарычал в ответ и снова оказался без ужина. Его одиннадцатилетие – самый странный день в его жизни. Но все началось немного раньше. Гарри просто убирался по дому, а Дурсли занимались своими делами. – Поттер, принеси письма. Закатив глаза, Гарри положил метлу и пошел к двери. Там лежало несколько писем, но одно привлекло его внимание. Это был немного жёлтый конверт с изумрудными чернилами. «Мистеру Г. Поттеру, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом четыре, чулан под лестницей» Гарри удивлённо повертел его в руках. Он был запечатан пурпурной восковой печатью, украшенной гербом на котором были изображены лев, орел, барсук и змея, а в середине — большая буква «X». Его сердце стало биться быстрее. Кто написал ему письмо и тем более такое? Он покачал головой. Засунув письмо под рубашку, он отнес лежавшие на ковре письма дяде. Вернон взял их и даже не взглянул на него. Гарри удалился в свой чулан. Из-за раздражающей темноты было трудно разглядеть, что там было написано. Он поднес конверт к слабо горящей лампочке. « ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС» Директор: Альбус Дамблдор (Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный, чародей, Президент Международной конфедерации магов) Дорогой мистер Поттер! Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начинаются 1 сентября. Ждем вашу сову не позднее 31 июля. Искренне Ваша, Минерва МакГонагалл, заместитель директора!» ... Гарри видел много странных вещей за свою короткую жизнь. Но это... Слишком. Он приподнял бровь и повертел конверт в руках. Это такая шутка? Тупая. Но что-то в сердце Гарри прыгнуло. Что-то заставило его живот скручиваться, словно там бесится стая бабочек. Может, если подумать логически, это не была шутка. Это так много объясняет. Школа чародейства и волшебства? Ха! Как нелепо! Гарри Поттер – это волшебник! Широкая улыбка появилась на его лице. Его глаза раскрылись так же широко и блестели от эмоций. Возможно, это причина? Причина этой жизни, этой боли, этой силы? Всё это было нужно для этого? Его руки задрожали от адреналина, искры вспыхивали вокруг его пальцев. Да. Да. Вот в чем причина. Всё это – было испытаниями, проверкой достоин ли он быть волшебником. И видимо, он её прошел. Ну конечно! Кто он такой? Он Герой! Он Герой. Он Волшебник. Эта сила была дарована ему не зря. Он клянётся, что станет самым лучшим г-волшебником за всю историю этого проклятого мира! Его сердце бьётся быстрее, челюсть почти болит от оскала, адреналин в его венах побуждает его к новой цели. Да, теперь он понял. У Гарри Поттера есть цель. Не просто желание или смутные воспоминания, а цель. – Я докажу, что стану самым крутым и сильным волшебником, черти! – Он поднял кулак вверх, как символ и слышит: «Это твоя геройская академия, Кацуки». – Плюс Ультра! Дурсли в недоумении от странных звуков из чулана, но пожав плечами, они проигнорировали это. Сегодня восемнадцатое июля С того дня начались странности. Это письмо Гарри, будучи умным, спрятал под матрасом. Как бы отреагировали Дурсли на это письмо? Как угодно, но точно не положительно. Всё было довольно мирно и обыденно. Дядя Вернон даже не бил его и не оскорблял, тетя Петуния готовила суп на кухне, а Дадли сидел в своей спальне, играя в видеоигры. (Гарри видел лучше, правда он не знает откуда, но игры Дадли до жути посредственны. Вообще это касается всех технологий в этом мире или по крайней мере, городе) Его даже не заставляли убираться! Гарри непроизвольно напрягся. День слишком хорош, что-то обязательно должно пойти не так. И так и было. Письмо. Опять то письмо, которое Гарри хранит у себя в чулане. Это письмо нашел уже сам дядя Вернон, искавший утреннюю газету. Сначала он застыл. Взял письмо и внимательно прочитал его. Он увидел странный герб, отсутствие марки и резко побледнел. – П-П-Петуния! Было забавно наблюдать как обычно хмурый мужчина визжит как какая-то свинья из-за простого письма. Тетя Петуния, испуганная, быстро прибежала в коридор, бросив готовку, к счастью, выключив плиту. Она выхватила письмо из рук мужа и прочитала первую строчку. – О боже, Вернон! Гарри любопытно от чего такая реакция. Затем осознание ударило его: Они знали? Ублюдки. – Что нам делать? Откуда...откуда они знают, где он спит? За нашим домом следят? Вернон пробормотал что-то параноидальное. Гарри усмехнулся, сидя на диване в гостиной и наблюдая за ними оттуда. Мистер Дурсль начал бродить туда-сюда. – Может ответить?... – Нет! Нет, Петуния. Нам не нужны такие в нашем доме! Мы поклялись искоренить эту чепуху из него! Выбить, если придется! Гарри сузил глаза. О чем они говорили? Что ещё они знали? И почему он был таким слепым и не догадался раньше? – Но Вернон... – Нет, Петуния. Мальчишка! Поттер! Сюда, живо! Гарри вздохнул, заставив раздражение уйти. Поправочка, попытался заставить. Эмоции тяжело контролировать. Это единственное в чем он плох. – Э... сегодня ты перебираешься во вторую спальню Дадли. – С чего вдруг? – спросил Гарри. Ярко-зеленые глаза хищно осматривали их словно добычу, а на лице почти появился оскал. Иногда, он напоминал дикого зверя. – Не задавай вопросов, – голос Вернона дрогнул, несмотря на его попытки сохранять грозность – забирай свое барахло иди в свою новую комнату! Узнав об этом, Дадли начал вопить во всё горло. Избалованный пацан. – Я не хочу, чтобы он спал там! Пусть он уходит! Очевидно, никто его не слушал. Его просто задарили подарками, как всегда и он успокоился. Эта комната была грязная. Куча игрушек, большинство из которых поломаны, мусора, принадлежавшего Дадли и одна единственная чистая кровать. Гарри трепетно провел руками по ней. Он никогда не спал на настоящей кровати. Это похоже на сон. Гарри заснул с улыбкой. Ему снилась академия, где учат самым потрясающим штукам на свете. Ему снились люди, странные, необычные, но такие нормальные там. Ему снился Герой в разноцветном костюме, смотрящий на горящие здания с улыбкой и спасающий людей со словами: Всё хорошо, потому что я здесь! Гарри мечтает стать таким же. Почему-то его сердце пронзает тоска по этому странному и, как бы сказали Дурсли, ненормальному месту из снов. Письма не перестают приходить больше недели. Дядя Вернон уже почти свихнулся с ними, а тетя Петуния креститься, видя своего мужа, Дадли ничего не понимая, просто бесится. Эта картина вызывает у Гарри смех. Но Дурсли слишком заняты собой, чтобы заметить это. – Всё! Мы переезжаем! – не выдержал Вернон. – Куда, дорогой? – Я не хочу! Гарри фыркнул. – Не знаю! Прочь, прочь отсюда! Там, где нас не найдут! Они ехали весь день. Черт знает сколько километров пока дядя Вернон не остановился у какой-то гостиницы. Они заняли два номера. Для старших Дурслей и Гарри с Дадли. Дадли заснул сразу, а Гарри сидел у подоконника, молча смотря на улицу, так и не заснув. Он почему-то был странно спокоен даже для себя. Утром им все равно пришло письмо. Вернон в истерике, схватился за голову и заставил их сесть в машину снова. Теперь, они ехали куда-то уж очень далеко... К одинокой скале в середине моря на которой находилась старая хижина, которая вот-вот упадет. «Вернон Дурсль – безумец», кривится Гарри. Он угробит свою семью, если продолжит. Ему стоит прекратить. Всю поездку Гарри вел себя неожиданно тихо и послушно. Он не знает с чем это связано. Возможно, он наконец-то научился смирению? КГарри никогда не учился спокойствию. Он учился кричать громче, если повысят голос. Он учился бить, если толкнут. Он учился рычать, если его пытаются усмирить. Гарри не знает, что такое уравновешенность, нет. Ни тогда, ни... Может быть он изменился. Немного. Гром гремел подобно взрыву, шторм рычал как голодный зверь, дождь просачивался сквозь тонкие древесные доски. В дверь постучали. Громко. Это был великан с конвертом в руке. – Ты волшебник, Гарри, – он сказал с глупой улыбкой. Гарри закатил глаза, игнорируя Дурслей. – Я знаю, – ухмыльнулся он. И Хагрид, так звали великана, засмеялся. Дурсли выпучили глаза. – Ты так похож на Джеймса! – затем он дал Гарри липкий шоколадный торт с зелёным кремом. – с днём рождения. Гарри взял его и улыбнулся. Великан был полным идиотом, как признал он, но это не делало его плохим. Хагрид рассказал о Хогвартсе, магии и прочей чепухе, о которой Гарри и сам догадывался. Он также рассказал о родителях Гарри, которых звали Лили и Джеймс Поттеры, и как они умерли от руки какой-то Волдырьморды или кто он там. Этот злодей пытался перевернуть магический мир, но помер от какого-то младенца. Пф. Этот мир чертовски странный. На следующее утро он и Хагрид отправились в город закупаться школьными принадлежностями. На удивление погода была ясная и солнечная. Так мир знакомился с ним.