В шуме войны

В принципе, Стив всегда был уверен, что сможет к этому привыкнуть. Он привык в свое время засыпать под звуки мессершмиттов, под грохот разрывающихся снарядов, под свист падающих бомб. Сейчас это казалось странным, но тогда было совершенно нормальным. Под такую колыбельную весь фронт спал и видел сны. Он помнил еще, каково это - засыпать под стоны раненных, под глухие голоса медсестер и раздраженные замечания вечно взвинченных докторов, под тяжелый густой запах инфицированных ран. Он умел засыпать под мысли о планах Красного Черепа, под отголоски допроса за стеной, под чувство вины перед теми, кого не мог спасти, под страх за тех, кого мог не спасти. В общем, Стив, определенно, в состоянии был научиться засыпать под болтовню Тони Старка. Этим искусством он овладел примерно через неделю после того, как оно стало актуально. Через какое-то время он вспомнил и другой навык: выхватывать нужную нотку из общего шума. В грохоте артиллерийских зениток примерно за километр от места стоянки, под который можно было сладко спать, нужно было уловить звук треснувшей ветки, когда чужая колонна тихо двигалась рядом в лесу, потому что это могло спасти жизнь. Так и теперь, лежа рядом с обнаженным, влажным Тони, он воспринимал информацию примерно так: - <Белый шум>… Презентация Мстителей по просьбе Фьюри через две недели – он считает, что мы проведем разбор полетов за год, а я считаю, что будут танцы, алкоголь и девочки. Так как устраиваю все я, то даже не надо быть гением, чтобы…<Белый шум>… Брюс переживает из-за Бетти, которая не отвечает на звонки. Ну, то есть он еще не до позеленения переживает, если ты понимаешь, о чем я, но… <Белый шум>… Ты спишь, что ли, Стив? Ты за семьдесят лет еще не выспался? Или тебе со мной скучно? Надеюсь, что нет, потому что… <Белый шум>… Ты меня слушаешь вообще? - Я тебя глажу, - честно отозвался Стив, скользя широко раскрытой ладонью по спине Тони по направлению к пояснице. Тот рассмеялся и перевернулся на спину, прижимая чужую руку к сбившимся простыням из египетского хлопка. Стиву было всегда как-то неловко заниматься с Тони сексом на этой постели с покрывалами индийского шелка и отделкой 22-каратным золотом. Вернее, неловко ему обычно бывало перед тем, как они приступали собственно к сексу, потом-то у него дела и поинтереснее находились. Он Капитан Америка, между прочим, - великий стратег, тактик, и умеет расставлять приоритеты. Приоритет повозился немного, устраиваясь поудобнее, одеяло из шерсти каких-то там мериносов соскользнуло, открывая реактор, осветивший спальню мягким голубоватым светом. Приветствуйте все: Тони Старк – Удивительный Человек-Ночник! Стив приподнялся на локте над незатыкающимся любовником, касаясь кончиками пальцев свободной руки кромки кожи вокруг реактора. Одеяло окончательно упало на пол, и нет, Стив принципиально отказывался помнить, из скольких сортов дерева был набран паркет. В голубоватом свете смуглое тело Тони приобрело какой-то странный оттенок, блеск невысохшего пота ложился искусственным сиянием, так что Стив протянул руку и включил настоящую лампу, залившую спальню уютным теплым светом. Тони зажмурился, но не заткнулся. - <Белый шум>… <Белый шум>… Бартон без присмотра Наташи умудрился вызвать Домино на товарищеский матч, вернее, это он считает, что это был бы товарищеский матч. Она-то была уверена, что это дуэль. Думаю, мы все были бы рады посмотреть на него в роли святого Себастьяна, но Ксавье запретил Домино… Он склонился и коснулся кончиком языка маленького соска, красного после сегодняшних ласк, когда, слушаясь лихорадочных команд, Стив сжимал, выкручивал, потягивал, потирал… Тони запрокинул голову, осекшись на полуслове. Зацелованный рот приоткрылся и остался чудесно безмолвным. У него как будто все слова перехватило в горле, и видит бог, Стива это вполне устраивало. Он устроился поудобнее и долго лизал горячие соски широко, влажно и слегка шершаво. Сжимал то один, то другой губами, осторожно, но крепко, и оттягивал, то выпуская, то начиная посасывать. Отстранялся так, чтобы касаться теперь только самого кончика острым упругим языком. Время в спальне текло медленно, и Стив ласкал лежащего с закрытыми глазами Тони неторопливо, лениво почти, снова и снова облизывал его грудь, чувствуя, как от каждого прикосновения языка тело под ним сотрясает короткой дрожью. Соски напряглись под его языком, они были заострившиеся, закрасневшие, воспаленные от прошлых и настоящих ласк. Гладкая кожа пылала, горячая и тонкая, и Стив осторожничал, боясь, что любая чуть более страстная ласка может причинить боль. Тони тяжко выдохнул сквозь крепко сжатые зубы, вплел пальцы в короткие светлые волосы, прижимая Стива к себе крепче, не давая отстраняться. По физическим характеристикам с Капитаном Америкой Старку, конечно, было не тягаться, но руки у него были сильные, так что, лихорадочно притискивая к себе ласкающего любовника, он умудрился пару раз довольно чувствительно ткнуть Стива носом в реактор. Роджерс рассмеялся тихонько, перехватил руки Тони, заставляя отпустить себя, и прижался губами к запястьям там, где кожа самая нежная, провел языком по контуру сухожилий, лизнул самый центр ладони, где проходят линии судьбы. Он перехватил кисть поудобнее, взял в рот пальцы, посасывая, проскальзывая языком между ними. Вкус смешивался на языке: солоноватый - пота, терпкий - спермы от них обоих, нейтрально-искусственный – смазки. Тони под ним содрогнулся от щекотки и попытался отнять руку, но Стив не позволил, снова лаская губами запястье, окольцованное полоской более светлой кожи, а потом прокладывая дорожку из поцелуев выше по предплечью, чтобы там языком скользнуть по локтевой впадине. Он переплел пальцы с Тони, сжимая его вторую руку, и горячо поцеловал, обводя губами карту выделяющихся вен на тыльной стороне запястья. Старк молча, сильно дернул его, заваливая на себя, и тут же полез целоваться, скользя приоткрытым сухим ртом, стараясь поймать губы. Стив, не даваясь, сполз чуть ниже, прижимаясь к влажной шее, целуя, покусывая, облизывая от ключиц до темной бородки на подбородке. Тони запрокинул голову, зажмурился и сильно закусил собственный палец, сдерживая стон. Дыхание его стало неровным, тело с ног до головы било мелкой дрожью. Стояло у обоих так, как будто они не полчаса назад закончили предыдущий раунд, а изголодаться успели друг по другу. Стив коснулся влажного темного члена Тони языком, с нажимом провел от основания к головке – один раз, второй – впитывая солоноватый специфичный вкус, а потом сомкнул пальцы, крепко сжимая возбужденный орган. Он пару раз двинул кулаком на пробу, а потом глубоко взял в рот член и начал сильно сосать. Тони под ним дернулся, как от тока высокого напряжения. Дрожь перешла в конвульсивные крупные содрогания. Со сдавленным вскриком Старк крепко толкнул Стива в плечо, и тот отстранился виновато, поняв, что, кажется, поторопился с интенсивной стимуляцией. Он полуоткрытым ртом влажно поцеловал сначала одну выступающую тазовую косточку, потом вторую, лизнул мокрые завитки, дорожкой поднимающиеся к пупку, прижался губами к нему, ладонями оглаживая подрагивающие от учащенного дыхания ребра. Не удержался и пощекотал слегка. Тони отчаянно заизвивался под ним, пытаясь спихнуть, и почти преуспел. Не обо всех слабых местах членов Мстителей было указано в профайлах Фьюри. О том, что Старк боится щекотки, например, там не было ни слова, но Стив очень четко выучил это почти сразу после начала их романа, когда попытался как-то красиво обнять сзади склонившегося над чертежом Тони. От сломанного носа его уберегла только разница в росте, но взвившийся Старк приложил затылком незадачливого романтика по зубам достаточно крепко, так что исключительно суперспособности Капитана Америки спасли их от долгого эмбарго на поцелуи. Больше таких вольностей Стив себе не позволял и лишь гадал тихо, не потому ли Тони сконструировал костюм Железного Человека настолько непроницаемым. Рассуждения эти он, впрочем, разумно держал при себе. Спихнуть толком не удалось, пользуясь преимуществом в весе, Стив просто лег на него, пригвождая к простыням и, не удержавшись, начал тереться отчаянно ноющим членом о влажное бедро Тони. Щекотать, правда, перестал. Тони ухмыльнулся нагло, глядя на него, открыл рот, явно готовый бесконечно гнать какую-то насмешливую бессмысленную пургу. Однако Стив не дал ему такой возможности - склонился и поцеловал, торопливо и резко, так что они чуть было не столкнулись зубами. Тони потянулся продлить поцелуй, но Стив отстранился и теперь не столько целовал, сколько просто лизал податливые приоткрытые губы, периодически посасывая то верхнюю, то нижнюю или проскальзывая между ними языком. Рука Тони невзначай скользнула по груди любовника, пальцы очертили контуры пресса, и прежде чем Стив успел возмутиться, он ощутил, как шершавые от частой работы с металлом пальцы обхватили его член, крепко сжали. При этом Тони умудрялся, не отрываясь от поцелуев, продолжать довольно лыбиться - Стив эту ухмылку не губами даже, а всем существом чувствовал, словно слабый разряд тока. Сильный толчок под ребра был довольно очевидным намеком, чтобы Стив сдвинулся хоть слегка, что тот и сделал, а Тони начал двигать рукой, грубовато, с оттяжкой, слегка поворачивая запястье, когда в кулаке оказывалась головка. Дрочили ему в этот раз жестко и быстро, и Стиву даже смотреть не надо было, чтобы понимать, какой у Старка сейчас изучающий взгляд – запросит в этот раз великий Капитан Америка пощады или нет? Однако к этому моменту он уже готов был вслух благодарить за пойманный правильный ритм, который во всем теле одновременно и бурлит энергией, и отдается слабостью, и наполняет легкостью, и заставляет крепче приникать к любовнику. Стив придержал Тони так, чтобы тот уже точно не мог отстраниться и помешать себя целовать, и не только потому, что в поцелуях можно было утопить стоны, но и потому, что чужой вкус действовал едва ли не так же возбуждающе, как и ласкающая рука на члене. Роджерс молчал, он вообще во время секса очень тихий – а если сравнивать со Старком, он вообще всегда очень тихий – но его уже буквально выламывало на постели, потому что это была та самая дрожащая секунда на самой грани. Стив приподнялся на локте и, несмотря на то, что веки сами собой закрывались, заставил себя смотреть – на скользящую руку, на влажный член в сомкнутом кулаке, на сосредоточенное лицо Тони, на то, как белесая влага брызнула на ласкающие пальцы, на смуглый живот и даже, кажется, на реактор попала. Тони зажмурился и неосознанно провел языком по пересохшим губам, словно ощущая фантомный вкус. И вот это для Стива уже слишком – он, даже не отдышавшись толком, слизнул собственную сперму с живота Тони, скользнул ниже, устроился между раздвинутых ног. Тело под его руками горело, словно в лихорадке, и слегка подрагивало – перерыв явно подействовал на Тони скорее возбуждающе, так что он теперь льнул к каждому прикосновению и явно не возражал бы против самых грубых ласк. Приоткрытыми губами Стив касался груди Тони, живота, ямки пупка, паховых складок, лишь слегка тревожа кожу самым кончиком языка, просто чтобы ощутить, сравнить вкус. Стив скользнул ладонью между влажных от пота бедер, погладил внутреннюю поверхность, сжал покрепче, заставляя раскрыться. Он провел рукой по темному вздыбленному члену, слегка потеребил мошонку, помассировал яйца, потер промежность, нажимая сильнее при каждом сдавленном вздохе-всхлипе, который вырывался у Тони. Старк зашипел что-то окончательно неудобоваримое сквозь зубы, стоило на пробу коснуться его между ягодиц, и дернулся - Стив перехватил чужую руку в мгновенье до того, как Тони успел схватить его за волосы, чмокнул тонкую кожу над венами предплечья и прижал за запястье к простыням. Он сполз пониже, устроив раздвинутые ноги Тони у себя на плечах, чтобы было удобнее, поцеловал бедро, мазнул языком по промежности от самого края сфинктера до местечка прямо за ягодицами, ощущая жесткость влажных волосков. Потом Стив просунул руку Тони под поясницу, придерживая в нужном положении, и коснулся губами припухших покрасневших краев не полностью сомкнувшегося еще ануса, легонько пососал горячую кожу, кружа языком вокруг и неглубоко, ритмично проникая вовнутрь, словно имитируя страстный французский поцелуй. Тони прикрыл глаза и крепко схватился за удерживающие его руки, сжимая пальцы почти до боли. Его дыхание перешло в неровную мешанину откровенных всхлипывающих вдохов и резких шумных выдохов сквозь судорожно стиснутые зубы. Аккуратно подстриженные ногти вонзились глубоко, оставляя даже на коже суперсолдата следы в виде овальных лунок. Стив последний раз обошел ласками податливое отверстие, поднял голову, собрал языком с кончика твердого, как пылающее железо, члена каплю возбуждения, потом еще и еще раз, перекатывая вкус на языке. Однако чем тщательнее он вылизывал щелочку на шелковистой головке, тем отчетливее и отчетливее становился вкус. Стив не пытался ни проникнуть в распаленного Тони пальцами поглубже, лишь ритмично гладил чувствительные края, ни взять в рот член, только водил языком по приоткрывающемуся устью, ощущая все новые и новые порции предэякулята. Тони льнул за каждым движением, подаваясь бедрами навстречу ласкам, а потом выгнулся на постели, почувствовав, как чужие пальцы щекоткой выписали какой-то символ у него на пояснице. Старк крепко сжал зубы, но стон вырвался коротким, несдержанным рыданьем. Стив продолжал целовать самую головку, перехватывая выплески спермы, а потом отпустил, наконец, его, позволяя бессильно раскинуться по простыням, подтянулся наверх и лег рядом, привлекая к себе слегка дрожащего, мокрого Тони, целуя макушку, лоб, брови, виски. Старк силился заговорить, но из горла рвался только один слог: - Стив… Стив…Стив… Тот прижал его еще крепче, слегка укачивая в объятьях. - Чшшш… Тише. Не нужно, Тони. Тебе не нужно постоянно заполнять разговором паузу. Нет необходимости все время выглядеть забавным. И у тебя нет нужды вечно пытаться привлечь мое внимание. Меня не надо развлекать. Не говори ничего. Я все и так знаю. Тони смотрел на него так внимательно, что Стив стушевался бы под таким серьезным, непривычно напряженным взглядом темных глаз, не будь он так уверен в том, что говорил. Затем Старк кивнул, обнял его как-то странно-доверчиво за шею, и шепнул на ухо всего пару до оскомины банальных слов, чтобы потом замолчать и тихо засопеть куда-то в изгиб плеча. Стив Роджерс привык верить соратникам: верил, что кожанки вышли из моды, что никто не смотрит больше диапозитивы, что девушки не носят заниженные талии на платьях, что эсперанто никогда уже не вернется, что радиолюбители стали исчезающим видом. Но кто, во имя всего святого, придумал эту глупость, что война для Капитана Америки закончена? На той стороне не развеваются больше флаги со свастикой, но война идет всегда, будь она против безумия асгардских богов, против равнодушия людей, против неправых законов собственного правительства или против стакана виски в чужой руке. Пока у него есть люди, которые сражаются рядом, пока есть люди, за которых стоит сражаться – это все еще война для Стива Роджерса. И хотя Стив, в самом деле, все и так знал – он был счастлив услышать именно эту пару слов от Тони. Потому что это было важно. Потому что это была та самая нотка в общем шуме окружающей войны, которая могла спасти жизнь обоих.