Не гляди на меня, чувствуй

Люди, эльфы, гномы, хоббиты – народы, населяющие опасный, но в то же время прекрасный мир Средиземья. Долгое время я не покидал пределы Шира, что, впрочем, было явлением обыденным среди хоббитов. Но меня так неумолимо тянуло к приключениям, и эта жажда познать и увидеть прежде неизведанное становилась лишь острее, благодаря рассказам дядюшки Бильбо. ‎ Старый плут повидал многое, хорошее и не очень. И я бы жестоко солгал, если бы сказал, что не хочу испытать что-то подобное, что и Бильбо, хотя и понимал, что путь приключений тернист и предугадать его невозможно. ‎ Мало, кто мог понять меня. ‎Сэм, старый добрый Сэм, он любил покой, домашний уют. Сэмуайз Гэмджи никогда бы без серьёзного повода не покинул родные края, вряд ли он бы одобрил мои сумасбродные идеи скитаться по свету. ‎Были ещё Пиппин и Мерри, те ещё лихачи. Два весёлых, до смешного шумных, непоседливых хоббита, которые приходились мне, хоть и не так, чтобы близкой, но родней, однако им бы тоже был не понятен мой бунтарский дух, скрытый под обличием книголюба. Эх. Всё же есть что-то волшебное в чтении на поляне под деревом, где лес играет свою незатейливую мелодию, окунаясь в лучи солнечного света. ‎ В какой-то момент я перестал ждать, что когда-то что-нибудь нарушит привычный уклад моей жизни, перевернет всё с ног на голову и затянет меня в пучину приключенческих ловушек, сражений и побегов. Нет, я не отчаялся, просто отодвинул мои мечты на задний план, загораживая их повседневными, насущными делами, мысленно соглашаясь с тем, что мне так и придётся провести всю жизнь в своей норе. ‎ Но однажды всё резко изменилось. Настолько резко и быстро, что я даже не успел осознать, что таки сбылась моя мечта, как оказался между жизнью и смертью. Балансируя на острие клинка, того самого, моргульского, удар которого забросил меня в пучину боли и страха, я отчаянно цеплялся за тот прекрасный, нежный голос, который призывал меня жить. Смерть поймала меня в свои сети, но я не давался, разрывая путы руками, вгрызаясь зубами с диким желанием не потерять среди блёклого мира призраков голос. В какой-то момент я перестал ощущать что-либо. Будто меня погрузили с головой в ледяное, мутное озеро, откуда не было пути к живым. Но потом резкая вспышка света, и вновь я слышу голос. Я стремился к этому мягкому согревающему свету, которое источала та, которая так красиво пела, будто пытаясь вернуть меня к жизни. ‎ Сейчас мы вместе сидим в библиотеке. В силу сложившихся событий, она не умеет читать на нашем наречии. Но прекрасно владеет нашим языком, что позволяет мне наслаждаться её голосом. Голосом, который имеет силу давать надежду, найти выход к свету из непроглядной тьмы. На её плечи свалилось не меньше бед, чем на мои собственные и это только те, которые мне удалось узнать. Сколько боли скрывают эти сияющие глаза, которые, как и я, заглянули в око смерти. Но сейчас всё это отходит на второй план. Она обнимает меня, разделяя мою боль об утрате родителей, и всё становится так незначительно. Сейчас важны лишь её дыхание на моей шее, её руки, обнимающие меня за плечи и её слёзы, стекающие по моей горечи. ‎ Алиса, которая так много перенесла, оказавшись в совершенно незнакомом мире, сейчас находит силы поддерживать нас обоих. Она — человек (хоббит), схожий со мной по духу. Тихоня, мечтающая о путешествиях. Она хочет поднять свою голову, чтобы посмотреть мне в глаза, но я их закрываю. ‎– Нет нужды заглядывать мне в душу, Алиса. Ты и так, сама того не ведая, прочитала её. ‎Она не делает попыток посмотреть на меня, я это чувствую, когда Алиса прижимается щекой к моему плечу: ‎– Я буду чувствовать тебя. ‎Мои глаза распахиваются в ответ на её слова, которые так много значат для меня. Маленькая, но сильная, сильнее, чем она сама о себе думает. ‎– А я буду чувствовать тебя. Ощущаю, как она улыбается, соглашаясь, и мои губы трогает улыбка. ‎