Элитный Колледж Стихий

Екатерина привела ректора через пару минут. К тому времени Герц уже практически не отвечала на вопросы Гросса голосом. Могла мотать головой и истерично хватать воздух, словно ей его не хватало. Ребята начинали паниковать, никто не знал, что делать. Кроме Гросса, сидевшего абсолютно спокойно и зажавшего почерневшую после браслета руку девушки. Ректор залетел в комнату очень истерично, начав паниковать не хуже всех тех, кто был в комнате уже до этого. Клиффорд не смогла ему ничего толком объяснить. Пробормотала что-то про браслет, Герц и плохо. Но, Андрею хватило и этого. Андрей сел впритык к девушке, начав дрожащими руками переминать её руку, отобранную у Алексея. Парень сразу же отошёл к остальным, чтобы не мешаться ректору. Если бы этот ректор знал, что сейчас делать… Это определённо была тёмная магия Сапфира. Он узнает её без проблем и в глубокой старость, но, в последний раз, эта магия стёрла с лица земли своего обладателя. — Ты меня слышишь? — дрожащим голосом спросил Мендес, поворачивая голову девушки на себя. Та еле как кивнула, попытавшись снова прижать руку к себе, — Тише-тише. Свяжись своим сознанием со мной, хорошо? Солнышко, это важно. Евгения еле как кивнула, чудом соединяя руки и стараясь сконцентрироваться на знакомой ниточке. Получалось плохо, её сознание уходило, боль нарастала, а по венам словно бежала уже не кровь. Что-то другое. Более липкое и тёмное. — Вы знаете, что делать? — подал голос сзади Аллен, на удивление, паникующий со всеми. — Побольше твоего! — Андрей совсем не хотел хамить или кого-то принизить. В эту секунду для него не было важно то, что говорят сзади, или то, как о нем подумают после того, что он наговорит. Сзади раздались шепотки, среди которых ректор расслышал женский голос, сказавший: «Не мешай ему. Видишь, как он волнуется?» Конечно волнуется. Сапфир — самый худший камень из всех, что может предоставить Колледж. Как же Мендес себя материл за то, что согласился участвовать в Турнире! Никогда, НИКОГДА больше он не позволит своим ученикам надевать эти браслеты. Только через его труп. Герц не связывалась с ним. Оставалось два выхода. Эриксон и… Перетянуть магию на себя. Виктория не успеет. Слишком мало времени. Черт, как же опасно делать такие вещи! Андрей мягко прикоснулся к руке Евгении, закрывая глаза и пытаясь успокоиться. Тёмная магия не идёт к неспокойным людям. Он должен быть убедительным. Энергия сначала не соглашается. Не поддаётся, отталкивает. Но, после некоторых усилий, заклинание начинает уходить. Это остаток Сапфира. Андрей почувствовал то, что боялся почувствовать в этой энергии. Отголоски друга. Светлой энергии, которую Сапфир втягивал на последнем издыхании. До того, как по нему ударили тёмным сгустком и до того, как карие глаза не посмотрели на небо в последний раз. Он любил небо… По щеке Мендеса скатилась слеза. Правда, Андрей? Прошло столько лет, а ты все ещё плачешь как девчонка. — Эй! — Алексей еле как успел подхватить падающую девушку, щелкая перед лицом ректора, — Вы куда улетели? Действительно. Тёмная энергия полностью перетянута, теперь Герц должно стать лучше. Только почему она без сознания? Мендес сделал что-то не так? Мужчина перехватил Евгению у Гросса, прижимая к себе и поднимаясь на ноги. Он не мог вытащить вместе с тёмной энергией ещё и её энергию. Он бы почувствовал. Почувствовал! Да, он начинал паниковать. Снова паниковать от неизвестности, ведь сейчас на его руках его любимая девушка без сознания. Нужно проверить её состояние, кстати… Но Виан он не будет просить об этом. Девушка переволновалась, она не должна выдавливать из себя ещё и дар. — Отбой. Всем спать. Самое глупое, что можно было заявить. Мендес, поудобнее ухватив девушку, словно маленького ребёнка, понёс её к себе в комнату. Эриксон сегодня не выспится, потому что сейчас она определённо поедет к Андрею. Герц открыла глаза через пару минут, когда её уже укладывали в кровать и прикрывали одеялом. Виктория будет только через пятнадцать минут и то, что девушка в сознании, здорово успокоило ректора. Он даже облегчённо выдохнул, смотря на Евгению. — Я ничего не чувствую. Такое завление поставило Андрея в тупик. В смысле «ничего»? — Боли не чувствую, — и слабая улыбка бледных губ. Ещё дрожащие женские руки погладили Мендеса по светлой шевелюре. — Это замечательно, — Андрей поцеловал её в лоб, беря за руку и улыбаясь, — Хочешь спать? Герц кивнула, в доказательство зевая. Сил не было даже на то, чтобы прикрыть рот ладонью. Мендеса это только умилило. Мужская рука начала поглаживать бледное плечо девушки. — Спи, — еле слышный шёпот и поцелуй в плечо. Евгения прикрыла глаза, практически сразу погружаясь в глубокий сон. Нужно было пополнить силы, потраченные на борьбу с тёмной магией. Андрей улыбнулся, наблюдая за этим. Если бы он не был в тот момент в коридоре, где его и поймала Клиффорд… Собирался же уезжать. И, если бы уехал, уже не успел бы. Вряд ли ребята догадались бы сбегать до Академии за Дашковым, который являлся безупречным мастером тёмной магии. Собственно, это та причина, по которой Мендес ему абсолютно не доверяет. А ещё потому, что он обещал оповестить Колледж о проведении Турнира ещё в мае. И, конечно же, он этого не сделал. А теперь… Андрей грустно улыбнулся, ещё раз, беря Герц за руку. Она, будучи во сне, слабо сжала её в ответ, тут же разжимая. Какая она малышка… Как Мендес вообще мог её рассматривать как любовный интерес? Спящая Герц и дневная это просто огромнейшая разница. В дверь постучались. Эриксон пришла так быстро? Похвально. Девушка практически забежала, бегло ознакомившись с тем, что произошло, из разговора с Мендесом. Виктория всегда избегала прикосновения с тёмной магией, но, видимо, с дебютом. — Привет… Они даже поздороваться не успели, как Эриксон сдернула одеяло со сразу поежившейся Евгении и направила на нее воду. — Здравствуй, — кинула Виктория, полностью погружаясь в ощущения, которые ей дарила вода, — Куда ты перетянул магию? Она чувствовала повреждённый магический резерв, чувствовала, что несколько минут назад тело испытывало боль. Но не видела ни одной тёмной частички. Андрей промолчал, следя за работой девушки. Она будет в бешенстве, когда узнает. А ей нельзя волноваться, из этого и вытекало то, что мужчина не скажет. — Андрей, я спрашиваю, куда ты перетянул магию? — голос Виктории дрогнул. Она догадалась, но хотела услышать это лично. Лично узнать о том, что Мендес не ценит свою жизнь и забрал одну из самых опасных энергий просто к себе в тело. — Она во мне. Эриксон чертыхнулась, закатывая глаза и кидая на Андрея убийственный взгляд. Чокнутый… — Ты в курсе, что хотя бы часть будет жить в тебе до конца твоей жизни? — Виктория не пыталась его образумить. Что бухтеть, если все уже сделано. Мендес кивнул, пожав плечами. Неприятно, но это лучше, чем всю жизнь быть с осознанием, что на твоих руках умер второй хранитель Сапфира, а ты никак не помог, имея возможность. — Твоим детям передадутся эти частички, — Эриксон словно читала лекцию по использованию тёмной магии. Мендес и так это все прекрасно знал, но она решила уточнить, вдруг есть какие-то пробелы. — Тоже знаю, — Андрей следил за тем, как Виктория переливает воду с одной части тела на другую, желая удостовериться, что все точно в порядке, — Если бы я ей не помог, никаких детей бы точно не было. Виктория хмыкнула, сливая воду в цветок, стоявший рядом. Все-таки забирать стихию обратно операция не из приятных. — Ты настолько уверен, что больше не нашёл бы девушек? — Викки подошла к мужчине ближе, — Я её люблю, но ты преувеличиваешь её значение для себя. Мендес пожал плечами. Может и преувеличивает, но раньше у него не было отношений, в которых он бы полез вытягивать тёмную магию в себя. Хотя, может, сыграло роль то, что она его студентка? Нет, Эриксон уже мозги пудрит. — Так, моя дорогая маленькая племянница, — он поцеловал Викторию в щеку, — Ты меня тут не заговаривай. Я в себе уверен. Эриксон подмигнула ему, выходя из комнаты и направляясь домой. Там слишком долго лежит практически одно маленькое чудо. А Мендеса захлестнули проблемы. Сразу же, как Виктория закрыла дверь. Турнир, тёмная магия, Сапфир… Нет, ему определённо нужно поспать хотя бы час.

***

Алёна истерично носилась по комнате, пытаясь сконцентрироваться. То, что произошло с её подругой всего час назад — это безумие. И это безумие очень страшно. Вдруг это повторится с Виан? Что она будет делать в таком случае? Какова гарантия того, что её камень не сделает того же? И маловероятно, что ректор окажется в этот момент рядом, чтобы защитить. А Гросс… Во-первых, так не умеет, а во-вторых. Сегодня он вызвал в Алёне те чувства, а ещё точнее, чувство, которое она не испытывала очень давно. И даже сейчас винила себя за то, что чувствует. Что это было? Банальная ревность. Многие не заметили, но Алексей очень волновался, когда разговаривал с Евгенией. Было глупо ревновать к такому, ведь Виан тоже волновалась, но… Ничего не поделаешь с тем, что бьётся у тебя в грудной клетке. Оно слишком близко все принимает. — Что такое? — практически все ребята решили пойти на улицу, проветриться и прогуляться. Да, практически ночью. Остались только Алексей и Алёна, как иронично. Парень лежал на кровати, наблюдая за тем, как Виан наматывает круги, — Переволновалась? И это тоже! Но сейчас её терзало несколько другое. Герц сейчас в безопасности, она с ректором, он не даст случиться ничему плохому. А вот она, если сейчас же не успокоится, сделает очень плохо их отношениям. Алёна отмахнулась, не пожелав ссориться сразу. Нужно обдумать ход ссоры, хотя бы сделать все, чтобы её не проиграть. — Алёна, объясни сейчас же, — это было похоже на приказ. Только какой-то очень ленивый. Ну кто так делает! Потеряешь форму короля, Алексей. — Не командуй, — она остановилась перед его кроватью, садясь на краешек, — давай сейчас поговорим серьёзно. — Ого. Гросс даже сел и выпрямился, устраиваясь поудобнее. Для серьёзного разговора-то нужно подготовиться как следует. — Ты… Точно меня любишь? Ну все, Алёна, ты перешагнула ту черту, когда из влюблённых девочек подростков перерастают в женщин. У Гросса вон как глаза выкатились и бровь выгнулась. Не даром он младше на год, не познал ещё себя как старик. — Ну… Да… — вообще-то его напряг этот вопрос. Ей ещё что-то непонятно? Она в него не верит? В общем, Алексей стал тем человеком, которому говоришь «не накручивай себя», а он крутится с разбегу, — А что, есть какие-то сомнения? — Знаешь… — Алёна неловко потерла указательные пальцы друг о друга, — я проанализировала твои действия сегодня с Герц и… Гросс хмыкнул. — Ревнуешь? — Да. Нет, ну такого прямого ответа он не ожидал. Весь спектр от «нет» до «нет, ты что, какая ревность» был ожидаем, а так… А так даже проще, но непонятно, что с этим делать. —  Не стоит. Алексей просто мастер давать советы. Прям как пьяный друг на вечеринке. Возьми и не ревнуй, ну ты чего, тебе сложно? — Ну даже не знаю, — покачала головой Виан. Она-то понимала мозгом, что это глупо и неоправданно. Что если бы не Гросс, то не было бы ни одного человека, сохранившего спокойствие. Но сердце было таким непослушным и глупым, что верило в измену со стороны парня. Алексей подался вперёд, накрывая её губы своими. Кажется, он знал пару способов доказать ей свои чувства.  Девушка попыталась отстраниться, но Гросс не позволил ей этого сделать, зарывшись в волосах Виан ладонью и притянув её голову к себе. Ключ поворачивается в двери. Ребята пришли. Алёна начинает выпутываться энергичнее обычного, но парень не считает разговор законченным. Быстрое движение и они оказываются в ванной. Дверь шумно захлапывается, оставляя ребят один на один. Одной рукой Гросс обнимает Виан за талию, а свободной тянется к душу, включая его. — Гросс… Алёна не то что бы фанатка секса, когда под боком Нефф рассказывает какой-то анекдот. Не слишком хорошее сопровождение, да и анекдот так себе. Её губы натыкаются на другие, целующие с таким напором, что можно с лёгкостью не справиться с ним. Руки Гросса скользят вниз, а Алёне начинает нравиться происходящее. Плавные движения по груди, и по мужской, и по женской, но женская на сжимание реагирует громким вздохом, чудом сдержанным в целях конспирации. — Они услышат, — пробормотала Алёна, когда с неё стянули кофту и припали к шее, оставляя там новые отметки вместо старых. Те почти сошли. Когда у них был последний секс? В июле, кажется? Когда после лёгкого движения руки Виан осталась без штанов и лифчика, мозг Гросса автоматически посчитал все недели, дни и даже минуты без этой девушки. И с такой одержимостью он должен ей изменять? — Пусть слышат, — парень снял с себя водолазку, оставив после этого взъерошенные волосы, — хоть позавидуют нам. Длительный поцелуй, в последствиях которого избавление от одежды и тёплые струи, льющиеся на плечи, голову, а дальше и на все тело. — Я убедил тебя, что люблю? — на шее Виан уже места нет живого, но он все ещё припадает к ней с засосами. — Не знаю ещё. — она приподнимается на носочках, чтобы быть ближе к парню, и крепче обнимает его за шею. Одной рукой упираясь в стенку душа, дабы не упасть, второй Алексей поднимает ногу Виан вверх и в сторону. — Не знаешь, значит? Громкий стон вырвался из Виан. И она была уверена, что его слышали в комнате. Какой стыд, но сейчас это не важно. Стоны глушатся звуками душа, мягкими губами друг друга, а ребята в комнате упорно делают вид, что не слышат. Была бы Герц, дверь бы открыла и спросила, что они там делают!

***

Марс металась в кровати, сжимая подушку и одеяло. Её лицо вспотело, а брови то и дело хмурились. Всё указывало на то, что ей снится кошмар. Это все тот же Колледж. Такой же, каким Марс его видит каждый день. Только его окружение несколько изменилось. Почему-то все красное, в некоторых местах лужи крови, а вокруг стоят люди с оружием. Кто с пистолетами, что с винтовками, а кто и с арбалетом и ножами. Перед Колледжем семь человек. Или восемь. Или семь… Не важно. Они о чем-то договариваются, стоя у самого крыльца. Резкая смена кадров. Они в кабинете ректора. Интерьер немного изменился, да и ректор выглядит слегка постарше. В кабинете несколько подростков, сидящих на креслах и диванах. Ректор открывает ту же коробку, что и им. В ней браслеты. Они так же вылетают, светясь различными цветами. Это снова выбор? Почему-то сон акцентирует внимание на троих людях, сидящих ближе всего. Девушка, совсем молодая, со светлым хвостиком и очень смешно сморщенным носиком. Наверное, она так выражает серьёзность. А ещё кого-то напоминает Екатерине. Так сильно напоминает, но она не может вспомнить этого человека. Рядом с ней, кажется, приобняв её за талию, сидит такой же светловолосый парень. Только его оттенок больше уходит в слегка рыжий. И зачем сознание так выделяет оттенки? Тут Марс определённо могла сказать, что этот парень очень похож на ректора. Ещё один парень выглядит очень болезненно. Впалые скулы, очень светлая кожа. Но, пожалуй, из всех троих он нравится Марс больше всего. Сзади них ещё люди, но Екатерина не видит их лиц. Словно замазанные. На руке девушки защелкивается браслет с алмазом. Точно такой же у Гросса, это лидер. На руке болезненного застегивается что-то непонятное для сознания Марс, поэтому она это пропускает. Ещё один браслет несётся к руке оставшегося, и его девушка уже видит отчётливо. Это браслет с Сапфиром, который сегодня довёл всю комнату до истерики. Хлоп. Он застегнулся, в эту же секунду сон вернулся в начало. Снова Колледж. Снова кровь, снова люди с оружием. И среди тех семи человек — Да, теперь их точно семь — присутствуют те трое. Только теперь и болезненный виден как-то нечётко, очень смазанно. Девушка, та, с хвостиком, делает быстрые и уверенные шаги вперёд, срываясь вниз с крыльца. Тут же люди активируют оружие, начиная стрелять без разбору. В детей?.. Что такое подкидывает мозг Екатерине? Перед ребятами встаёт щит, и Марс точно не может сказать, чьих это рук дело. Как факт то, что ничего не попадает, но щит прогибается и долго не выдержит. Девушка с хвостиком делает шаг вперёд, за щит, запуская по сухой траве огонь. И, черт, опять очень похожая тактика боя, но непонятно чья. Огонь распространяется до людей с оружием, но, в ответ ребятам летит несколько стрел и пуль. Она не успевает зайти обратно за щит. Перед ней возникает ещё один, но другой, созданный стихийно и явно менее прочный. Его хватает на несколько секунд, прежде чем перед девушкой оказывается тот, кто получил Сапфир. В него летит все то же, только теперь перед ним нет щита. Он сделал глупость, но теперь не знает, как её расхлебывать. Он что-то кричит девушке сзади, а сам создаёт на руке тёмный сгусток. Очень похоже на тёмную магию. ОЧЕНЬ. Он создаёт вокруг них ещё один щит, только прочнее. А следом у него начинает чернеть рука. Он сваливается на землю, содрогаясь и прижимая к себе руку. Он снова что-то то ли кричит, то ли шепчет. Щит спадает через некоторое время. Летящая на них стрела, а с другой стороны пуля. Парень резко встаёт, а дальше только кровь и крик. И Марс просыпается. Кажется, кричала даже она… Нет, она обязательно должна сообщить об этом ректору! Почему она должна говорить ему о страшном сне? Да черт знает, просто именно сейчас ей кажется, что это очень важно. Настолько, что можно и разбудить ректора в два часа ночи. Мужчина открыл дверь заспанный и в явно наспех накинутом халате поверх голого торса. Протёр глаза, постарался сфокусироваться на Екатерине, но все равно получилось слишком устало: — Что-то случилось? Вообще, в голове звучало «какого черта ты здесь забыла, создание дьявола?», но позволить себе так сказать он не мог. Увы. — Я не уверена, что это стоит того, но хочу, чтобы Вы знали, что… — Екатерина, я хочу спать. Давай мы сейчас быстро решим все твои вопросы и не будем друг друга напрягать. Девушка кивнула, соглашаясь и обрабатывая всю информацию, что она получила. Удивительно, но сон со временем не забылся. Обычно из памяти начинают пропадать маленькие кусочки уже спустя тридцать секунд, а тут все сохранилось, словно она это видела наяву. Марс быстро, не вдаваясь в подробности, пересказала все происходящее во сне. Сначала ректор не понял, зачем он это все слушает. Потом он он не понял, зачем ему это все рассказывают. Екатерина подытожила это как: — В общем, возможно, у меня вещие сны. Я не уверена, но моя особенность ещё не появлялась. Считаю, что я лучше предупрежу Вас, чем буду молчать и быть виноватой. Не хочу, чтобы кто-то умирал. Ректор медленно кивнул, соглашаюсь. Ну не посреди ночи же его будить, он может поспать нормально единственную неделю до Турнира и дистанционного решения проблем Колледжа, а его посреди ночи будят. — Хорошо, спасибо, надеюсь, мне это пригодится, — Мендес кивнул, — Иди спи дальше. Знал бы он, КАК ему пригодится да ценная информация, которую сейчас рассказала ему сонная Марс. Но, все верно. Если бы. Но он не знает. И сейчас думает только о том, что девушку нужно сводить к Дашкову, чтобы проверить её особенность. Та информация, что ему сообщили, безвременная. Может, она понадобится скоро, может нет. Может она совсем не важна. Его единственная цель сейчас — разобраться с Сапфиром в настоящем времени. С тем самым камнем на браслете, что лежит в комоде у кровати. И с тем самым камнем, который причинил вред его студентке. Герц что-то промычала, крепче обнимая подушку. Андрей улыбнулся, подходя ближе и поглаживая её по волосам. — Спи, кошмары сегодня снятся только Марс.