revenge

После того случая прошло несколько дней. Все вокруг делали вид, что все абсолютно в порядке, и ничего из ряда вон не случилось. Будто два православно гетеросексуальных парня не целовались на пороге дома. В отличии от них Мэтту было куда сложнее просто взять и выкинуть из головы тот факт, что ублюдок Вон практически насильно поцеловал его. И дело даже не в том, что втайне ему этого хотелось -- мягко сказано. А в том, что последовало после инцидента. Не было ни одной свободной минуты, когда бы Синатра его не донимал. Похоже, его знатно развлекла собственная выходка, и он решил выжать из нее максимум. А уж то, как ДеЛиси мялся, придавало особую пикантность ситуации. Каждый день, каждый перерыв на обед, каждый отдых после скримов. Стоило обоим столкнуться хотя бы взглядами, Супер мучительно закатывал глаза, а Синатра начинал ухмыляться. А после донимал его ещё какое-то время, доебываясь с одним и тем же вопросом. Хочет ли он ещё. Как будто этот же вопрос не преследовал его ночами. Впрочем, ответ оставался неизменным: "нет, отъебись". И Джей ни секунды в тот не верил. Но со временем постепенно стал домогаться реже. А Супер наконец мог вздохнуть спокойнее. Или ему так всего лишь казалось. Как бы то ни было, идея отомстить зрела с завидной живучестью, до тех пор пока не подвернулся шанс воплотить ее в жизнь. Мэтт подождал, пока Синатра окончательно забьет и перестанет долбиться в закрытую дверь – в какой-то момент последний прошел мимо совершенно без доебов, шуток и любого внимания, – и решил "нанести ответный удар". Вокруг было более менее безлюдно и спокойно, поэтому Мэтт без труда проследовал за азиатом в коридор на верхний этаж и резко припер того к стене в последний момент перед шагом за порог комнаты. Дверь которой была любезно прикрыта в ту же секунду. – Так значит хочешь ещё один? Кажется, разница в росте ему ничуть не помешала уверенно зажать друга возле его же собственной комнаты, отрезав пути отступления руками. Так же, как и Синатре – предвкушающе сощуриться, когда элемент неожиданности сходит на нет. – А если я скажу да, это что-нибудь изменит? – на губах расцветает самодовольная усмешка, и Супер чуть ли зубами не скрипит от желания стереть ее. – Скорее нет, чем да, ведь у тебя на лице написано, что ты блядский пидорас. Джей угрожающе щурится, и Мэтт наконец понимает, что попал в точку. – Надо аккуратнее с тобой в душ ходить... – Заткнись, это смешно. – ...кто знает, что ты можешь выкинуть. – Мэттью. ДеЛиси замирает от того, как это звучит – парализующе низко и вкрадчиво – и наконец поднимает взгляд, чувствуя, что ходит по грани. Потому что так его называли лишь в крайних случаях. Зрачки расширились, ноздри подрагивали при каждом поверхностно быстром вдохе, губы сжаты в плотную полосу. Джей не выглядел как человек, готовый сохранять самообладание в дальнейшем "диалоге". – Просто сделай то, что хотел, но не продолжай выебываться на эту тему, это чревато. Супер сглатывает. И не находится, что ответить. Внезапно становится все равно, и на месть, и на многодневное преследование, и на алкогольное марево какое-то время назад. Они остаются наедине друг с другом и с абсолютно обнаженными желаниями. И тут ДеЛиси накрывает. От одной простой мысли – они одни, в полутьме коридора на двадцать шагов вокруг никого не видно, атмосфера и ситуация как нельзя кстати располагают, и если хотя бы на секунду допустить мысль о том, что Синатра хотел произошедшего. И "ещё один". И ещё. И ответом на его вопрос служит лишь лаконичное: – Да, – выдохом в мягкую кожу губ, которые он накрывает поначалу несмело и изучающе. Поцелуй выходит плавным на грани и несколько робким. Но в какой-то момент Джей отвечает, и ситуация мгновенно выходит из-под контроля. Мэтт чувствует ладонь на пояснице, чувствует плотный контакт двух тел и чуть ли не срывается на глухой стон, потому что ощущения выбивают последние мысли. Слишком хорошо, чтобы быть правдой – пять слов, бьющихся в голове, ныне абсолютно пустой. Он может лишь подаваться вперёд, сталкиваясь губами и языком вплоть до коротких рваных вдохов и жадного соприкосновения, настолько полного, что голова шла кругом. Он не имел ни малейшего понятия, сколько длилось это безумие, просто в какой-то момент они внезапно отрываются друг от друга и с нетрезвым удивлением обнаруживают, что руки Мэтта почему-то хозяйничают в волосах Джея, а его руки – под Суперовской футболкой. И колено последнего – блятьблятьблять – вжимается в стену между ног азиата. Кажется, до обоих постепенно начало доходить, что где-то примерно в это время цензурные эпитеты себя исчерпали. И что с этим делать, никто не знал.