Я сбежала, чтобы попасть в лапы гибриду

POV Аврил.       Прошло уже немало времени с тех пор, как я обзавелась «связью» с Клаусом. Не скажу, что это многое изменило. Разве что я уже какое-то время не являюсь человеком, теперь я гибрид, который до сих пор не активировал проклятие. Да, может это и странно для полувампира за десять лет не убить не одного человека, но я и не собираюсь этого делать. Я отлично себя контролирую, и никакого неконтролируемого желания убивать у меня не возникало. Хотя Клаус говорит, что это ненормально и часто называет меня странной. Ну, ещё бы гибрид ни разу не убивший в своей жизни человека. Хоть я ещё и молода, но это всё равно не обычно. Но если честно меня это вообще не волнует, потому что у меня свободная и полная интересного жизнь. Я ни к чему не привязана, путешествую по миру, и делаю что пожелаю. Работа у меня всё также занимает большую часть времени, но это не мешает мне наслаждаться жизнью. Разве что Клауса не устраивает сложившаяся ситуация. Потому он преследует меня по пятам, хотя всё равно остаётся позади. Благодаря его настойчивым преследованиям, я ещё лучше научилась скрывать свои следы. Меня это не напрягает, хотя порой хочется просто расслабиться и не играть в прятки с Клаусом. Поэтому в эти моменты, которые обычно совпадают с недельной течкой, я возвращаюсь к нему. Я всегда знаю, где он, хотя он никогда не знает, где нахожусь я. Вот собственно поэтому я и возвращаюсь обратно к Клаусу. Не могу сказать точно, когда у меня будет течка, но мне захотелось вернуться пораньше, и подольше побыть с Клаусом. Но потом я снова сбегу, а он снова за мной погонится. Доезжая до Нового Орлеана, где Клаус уже лет пять находится в постоянной борьбе за одностороннюю власть, я вырулила на главную улицу, немного сбавляя скорость. Клаус не знает, что я сегодня приезжаю, потому будет интересно узнать, кого я встречаю теперь.       Доезжая до белого особняка, который выделялся на этой улице своими габаритами, я остановила машину, и выключила мотор. Точно знаю, что он почувствовал моё появление, но судя по звукам, исходящим из дома его это не сильно удивило. Думаю, он уже привык, что я приезжаю и исчезаю когда захочу. Но я точно знаю, что в доме он не один, там довольно людно, что странно. Он ведь не любит, когда в его доме много народу. Тогда с чего вдруг такое сборище? Выходя из машины, я поставила её на сигнализацию, и стала подходить к дому пытаясь уловить знакомые голоса среди всего того шума, что стоял в доме первородных. У меня было разрешение войти, поэтому мне не пришлось ждать, пока мне откроют дверь, я вполне могла войти внутрь. Открывая дверь и делая шаг внутрь, я тут же почувствовала на себе взгляды присутствующих. Но меня больше всего волновал здесь только один человек, который почувствовал моё появление ещё до того, пока я войду в дом. Клаус расслабленно сидел на диване, попивая виски, и с усмешкой смотрел на меня.       — Что-то ты рановато, Аврил, — его немного насмешливый голос меня нисколько не задел. Потому как он всегда выдаёт подобные фразы, когда я возвращаюсь, и эта не самое обидное из них.       Проходя мимо других гибридов, которые с небольшой враждебностью смотрели на меня, я осмотрела также девушку, что сидела рядом с Клаусом, довольно близко надо сказать, и его рука, что лежала на её ноге, говорила об их близости. Но я на подобное только усмехнулась. Знаю, что это способ Клауса отплатить мне за мои постоянные побеги, и это немного задевает, но не злит. Я никогда и не думала, что мой партнёр будет верен только мне. Да и если уж говорить начистоту, то меня подобное не волнует настолько, чтобы устраивать из-за этого сцены, а Клаус уж очень хочет, чтобы я как-то на это отреагировала.       — Я соскучилась, вот и приехала, — честно ответила я, видя как на мгновение к глазах Клауса появились искорки счастья, но он быстро их скрыл и снова усмехнулся.       — Да неужели? — саркастично проговорил он, но по непонятной мне причине, Клаус убрал руку с ноги девушки.       — Поздно спохватилась, Клаус теперь со мной, — горделиво отозвалась девушка, а я только глянула на неё, осмотрела с ног до головы, отметила её брендовое платье, и высокие каблуки. На мне же были спортивные персиковые штаны и белая футболка, как обычно, в общем-то, что она не постеснялась отметить, с неким отвращением оглядев мой наряд.       — Дорогуша не обольщайся, кто бы рядом с ним не находился он навеки только мой, — уверенно заявила я, смотря на то, сколько насмешливости было у этой девушки, хотя не только она смотрела на меня подобным образом. Некоторые гибриды за моей спиной стали шептаться о том, что я чокнутая фанатка, которая живёт в мире фантазий. Но ничего из этого не поколебило моей уверенности в себе. Но вот Клаус молчал, и продолжал усмехаться.       — Врёшь и не краснеешь. Клаус первородный гибрид, он не подвластен «связи» оборотней, иначе бы мы уже её заключили, — очередной бред из уст девушки. Только вот я немного удивилась тому, что Клаус не сказал ей, что уже имеет «связь» со мной. Интересно, она оборотень или гибрид? На вид ей лет 18, и до сих пор нет пары? Или он уже в лучшем мире?       — Клаус, моя комната всё ещё пустует? — обращаясь к первородному, который молчал и всё также смотрел на меня, я ждала ответа.       — Ты и правда чокнутая. Думаешь, он позволить жить такой как ты, в нашем доме? — насмешливо отозвалась она, и в ту же секунду, Клаус больше не молчал.       — В моём доме, — уверенно заявил он.       — Что? — непонимающе переспросила девушка, на что пришла моя очередь усмехаться.       — Это мой дом. Ты здесь временно, — спокойно говорил он, а после, поставив пустой стакан на столик рядом, перевёл взгляд на меня.       — Но я думала, что мы… — с запинкой говорила она, краснея от стыда. И что он в ней нашёл?       — Ты здесь не на особом счету, так что помалкивай, — грубо отозвался он, а после встал со своего места, и подойдя ко мне, счастливо улыбнулся.       — А я уж думала, когда? — улыбаясь ему в ответ, проговорила я. Он же, подходя ко мне достаточно близко, обнял меня за талию и притянув ближе, поцеловал.       — Значит, ты скучала по мне? — самодовольно проговорил он, на что я немного отвела взгляд в сторону.       — Да, поэтому и приехала раньше, — неохотно отозвалась я. Всё же не хочется мне признавать, что без Клауса мне становится неинтересно смотреть мир. Он много раз предлагал мне поехать вместе, но я уходила от ответа и сбегала.       — Я тоже скучал, любовь моя, — улыбаясь, довольно отозвался он, снова накрывая мои губы поцелуем. И в этот момент, абсолютно все присутствующие замолчали, впадая в шок от перемен в их лидере.       — Клаус, с чего вдруг столько народу? Что-то случилось? — обеспокоенно спросила я, уже обдумывая, какие меры предпринять, чтобы помочь Клаусу.       — Ничего такого, с чем бы я не справился. Так что твоя помощь мне не нужна, — уверенно говорил он, прижимая меня ближе к себе. С виду могло бы показаться, что он мне не доверяет, поэтому и не хочет, чтобы я помогла, но в действительности он просто не хочет подвергать меня опасности.       — Вот как, тогда я зря столько времени потратила на поиск информации, — пожимая плечами, ответила я, и немного приложив силы, высвободилась из его объятий, и собиралась направиться к своей комнате на втором этаже, как он схватил меня за руку.       — Но если у тебя есть то, что мне нужно, я не стану отказывать, — добавил он. А я же только этого и хотела. Победно усмехнувшись, потому как он ведь слишком гордый, чтобы признать, что без моей помощи ему не обойтись.       — Простым спасибо ты не отделаешься, — отдавая ему флешку со всем необходимым, сказала я, на что он лишь усмехнулся.       — Всё, что пожелаешь, — с усмешкой сказал он, вызывая во мне сначала лёгкую улыбку, которая становилась только счастливее.       — Хочу свидание, — прямо ответила я, смотря, как Клаус расплывается в улыбке. Думаю, он и так знал, что я потребую.       — Хорошо, но чуть позже, сейчас у меня нет на это времени, — ответил он, и я немного свела брови к переносице, показывая своё недовольство.       — Клаус, так не пойдёт.       — Любовь моя, дай мне пару дней, а после того, как я закончу свои дела, я буду весь твой, до тех пор, пока ты снова не сбежишь, — с усмешкой говорил он, хотя могу лишь догадываться, насколько бесят его мои побеги. Но я хочу быть независимой ещё немного, хочу делать что захочу, идти куда захочу, и возвращаться когда захочу.       — Ладно, твоя взяла, — со вздохом ответила я, а после добавила, — так что насчёт моей комнаты?       — Сейчас она занята, поэтому поживёшь в моей комнате, — Клаус пристально смотрел на меня, пытаясь понять, как я отреагирую на его слова. Обычно, когда он говорил, что я буду жить вместе с ним, я противилась этому всеми доступными мне способами, но сейчас почему-то не хочу этого делать.       — Как скажешь, тогда пойду, отдохну. Я немного с дороги устала, — идя к лестнице, я уже представляла, как буду принимать горячий душ, а не тот холодный, что приходилось принимать в мотелях, по дороге сюда.       — Надо же, мне десять лет потребовалось, чтобы ты, наконец, согласилась пожить со мной в одной комнате, — проговорил он, мне вслед, чем заставил меня рассмеяться, поднимаясь по ступенькам на второй этаж.       — Дело не во времени, а в том, что я скучала по тебе больше, чем думала, — неохотно призналась я, совсем уж тихо, но так как Клаус всегда имел отличный слух, он всё услышал.       Но ничего после этого не произошло, я, как и хотела, вошла в комнату Клауса, приняла горячий душ, что заняло полчаса, затем расправила кровать и легла спать. Усталость, как таковую, я не ощущала, скорее это было морально трудно, мучить саму себя борьбой со своими желаниями. А теперь, когда Клаус всё же выиграл, хоть он этого и не знает, я могу спокойно отдохнуть. Сама того не заметила, как заснула, ощущая лёгкий сквозняк, что гулял по дому. Да уж, Клаус то горячий мужчина, ему одеяло и не нужно вовсе, а я вот теперь мёрзну, потому что не знаю, где могут лежать тёплые одеяла, и есть ли они вообще в этом доме? Привыкла то я быстро, хоть и всё равно холодно было.       — Клаус, почему ты позволяешь ей спать в своей комнате, а мне нет? — сквозь сон услышала я голос той девушки, что до этого считала себя особенной для моего Клауса. Но это было такое странное ощущение, словно я сплю, но в тоже время слышу всё, что происходит вокруг меня.       — Если ты не заткнёшься, я вырву тебе язык?! — тихим голосом, но не без угрозы, проговорил Клаус.       — Она так тебе дорога, что ты так о ней заботишься? — всё же прикрутил громкость своего голоса, дрожащим тоном говорила она, проясняя почему Клаус сказал ей заткнуться.       — Не твоего ума дело, — ответил он, и я услышала тихое копошение где-то в шкафу, а после меня накрыли чем-то тёплым, что тут же заставило меня расслабиться, — ты ведь любишь когда тепло, да?       — Почему она? — не знаю, с каким лицом она это говорила, но голос у той девушки звучал болезненно. Я про ту душевную боль, что разрывает сердце на части. И не то, чтобы я понимала её чувства, но всё равно было жаль её.       — Она отличается от всех, кого я встречал когда-либо, — приложив руку к моей щеке, сказал Клаус, что вызвало во мне желание улыбнуться. Но я не стала этого делать, потому как не хотела упустить такую возможность услышать откровенность Клауса. Он довольно редко бывает таким.       Больше никто ничего не говорил, но думаю, причина в том, что та девушка, громко всхлипнув, выбежала из комнаты, скорее всего потому, что хотела побыть одна и предаться своим печалям. А Клаус так и продолжал сидеть на кровати, гладить мою щеку, и смотреть на меня спящую. А я уже удачно притворялась спящей, потому как момент моего признания был упущен, и теперь как-то неловко говорить, что я уже не сплю.       — Будешь и дальше притворяться спящей? — как бы невзначай спросил Клаус, всё также говоря шёпотом. А я даже почувствовала укол совести, но лишь виновато открыла глаза.       — Я упустила свой шанс, — уклончиво сказала я, но всё же посмотрев на Клауса, что смотрел на меня, как на малое дитё.       — Какой ещё шанс? — снисходительно проговорил он, а после легко улыбнулся, и убрав руку с моей щеки, добавил, — двигайся.       Выполняя его просьбу, что скорее была больше похожа на приказ, но я решила не акцентировать на этом своё внимание, а дождаться пока он ляжет рядом со мной, на одеяло, я подлезла ближе к нему, и обняла. Положив голову ему на грудь, я слушала стук его сердца и понимала, что до этого момента, я не хотела всего этого. Спать в одной спальни с мужчиной, чувствовать его заботу, просто обнимать его, и слушать стук его сердца в уютной тишине, ощущая щекочущие прикосновения его пальцев к моему предплечью. Я отказывала себе в этом, потому что именно такие моменты заставили бы меня хотеть остаться, хотеть быть пленённой этими чувствами рядом с моим мужчиной. А я всё ещё хочу быть свободной, а не запертой своими же чувствами в одном городе. Мне здесь слишком тесно, хочется большего, хочется увидеть весь мир, не имея якоря за спиной.       — Может, хватит уже, Аврил? — негромко проговорил Клаус, вырывая меня из раздумий. Поднимая на него ничего не понимающие глаза, я не могла понять, почему он это сказал. Я вроде не думала вслух. — У тебя всё на лице написано… Десять лет уже прошло. Тебе что мало? Сколько мне нужно ждать, чтобы ты наконец прекратила думать обо мне, как о якоре?       — Клаус, давай не будем это обсуждать, — уклончиво проговорила я, чувствуя себя уже не просто виноватой, а сильно пристыженной. Мне так неприятны эти упрёки с его стороны, хоть я и понимаю, что они не безосновательны.       — Почему нет? Сколько ещё тебе нужно? Сто лет, двести? Как долго мне терпеть это? Каждый день, когда ты рядом, я просыпаюсь с мыслью, что тебя уже нет, ты снова сбежала. Я не могу угадать, когда ты уйдёшь, потому что ты делаешь это когда захочешь, не взирая ни на что. Ты не спрашиваешь у меня, чего я хочу, ты абсолютно не думаешь об этом. Будто я ничего для тебя не значу. И это невыносимо. Поэтому мы поговорим об этом, прямо сейчас, — он не повышал голос, хотя он наверняка зол, и сейчас кажется лишь спокойным, потому что я рядом с ним, и успокаиваю его лишь своим присутствием. В этот момент, я поняла, что хоть он и очень долго живёт, но даже с его огромным багажом опыта, у него есть свои страхи, и мои побеги одни из них. Это приносит ему сердечную боль, а такой боли он боится больше всего.       Какое-то время я молчала, потому что внутри меня шла борьба с самой собой. Я знаю, что должна с ним это обсудить, хотя бы потому, что он заслуживает этого. Ведь Клаус столько времени ждал, он мог бы насильно запереть меня, мог бы привлечь ведьму, которая отслеживала бы моё перемещение, мог бы связать нас заклинанием. У него много вариантов того, как привязать меня к себе, но он этого не делал. Да, он пытался найти меня, но не переходил границы, которые я бы ему не простила. А я, эгоистичная дрянь, всё продолжала причинять ему боль, бегать от него как от огня, и даже не впускать в свой мир. Мы ведь с ним и не так уж и близки, хоть и любим друг друга. Но ни я, ни он, не знаем, что творится в головах друг друга.       — Тогда я об этом даже не думала, я просто не хотела быть связанной чем-либо. Ведь любовь к тебе и так ограничивает меня во многом… — лишь после того, как я сказала это, я поняла, что совершила большую ошибку. Ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах, я не должна была говорить это в таком контексте.       — Ах, вот оно что. Значит, любовь ко мне ограничивает тебя? Тогда почему бы тебе не покончить с этим? Разорвём связь, и делай что хочешь, — вставая с кровати, он всё так же не поднимал голоса, но именно это спокойствие резало меня больнее, чем крики, или даже рукоприкладства.       А затем он ушёл, закрыв за собой дверь. Я осталась одна в его кровати, с его запахом, и всё ещё лёгкими ощущениями его прикосновений на моём предплечье, даже стук его сердца всё ещё гудел в моих ушах. Но помимо этого, я ощущала сильную боль внутри, которая так давила на меня, и я не выдержала. Мои слова были последней каплей для него… Как я вообще могла думать, что он будет ждать меня вечно? Почему я не поняла этого сразу? Почему я такая идиотка, и всё постоянно порчу? И почему мне вообще так больно? До слёз больно от этой тишины. Вот я и лежу, поджав колени к груди, плачу взахлёб, пытаясь не издавать никаких звуков, но иногда из меня вырывались всхлипы. Я дура! Я такая дура! POV Клаус.       Никогда не думал, что всё будет так. Вроде и тысяча лет, а всё равно верю в сказки о вечной любви. Наивно было полагать, что наша «связь», которая вернее любых слов и поступков, всё изменит. Этого не может быть, ведь кому-то всё равно будет мало. А ей… этой чёртовой свободолюбивой волчице, не хватает личного пространства. Я так думал, а оказалось, что ей не хватает внимания противоположного пола. Меня ей, видите ли мало, и я её ограничиваю.       Сидя на кресле в библиотеке, единственном месте, где я могу побыть один, я пил виски прямо из бутылки, и слушал тихий плач Аврил. Я знаю, что она не хотела меня задеть, и скорее всего, она даже не это имела в виду, но я сейчас слишком взбешён, чтобы разбираться в этом. А её болезненный плачь, лишь прибавляет мне желания напиться. Так хочется забить на всё это, и пойти к ней, успокоить, и ещё раз попытаться поговорить, но гордость моя слишком велика для такого добросердечного жеста. Поэтому я никуда не иду, отпивая всё больше глотков из бутылки. Лучше бы она приехала во время течки, у нас бы тогда не было времени на ссоры, и всего этого тоже не было бы. Лучше бы всё было как и раньше… Но почему, именно тогда, когда она сама сделала шаг ко мне на встречу, приехала раньше обычного, не потому что так надо, а потому что сама этого хотела, потому что соскучилась, я взял и всё испортил. Я такой идиот! И из-за собственной гордости могу всё потерять.       — Зря она вообще приехала, только настроение тебе испортила, — из моих мыслей меня вырвал голос Эмили. Эта девушка была временной заменой Аврил, и надо сказать, самой худшей из всех до неё. Она меня порой так бесила, что руки чесались свернуть её крашенную головушку. Но я ничего не ответил, потому что так не думаю. Может мы и поссорились, но то, что Аврил расплакалась из-за этого, хотя она из тех, кто никогда бы не заплакал даже когда ситуация совсем плачевная, говорит о том, что я ей вовсе не безразличен. Это уже второй раз, на моей памяти, когда она плачет из-за меня.       — Я могу сама сказать ей уехать, хочешь? — её прикосновения ко мне, и томный голос, что, наверное, должен был настроить меня на близость с ней, заставили поднять на неё глаза.       — Эмили, мне вот интересно стало, ты правда настолько тупая, или притворяешься? — грубо проговорил я, обрывая все её попытки меня соблазнить. Никогда я не променяю Аврил на такую бесцеремонную женщину, что даже не умеет читать настроение, и липнет к тому, кто в любой момент может оборвать её жалкую жизнь.       — Я просто хотела тебе помочь. Ты выглядишь таким расстроенным, вот я и… — договорить я ей не дал. Расстроен? Я? Боже, насколько же это неподходящее описание моего состояния. Я просто в бешенстве, в сильной ярости, которую я не могу выплеснуть на ту, кто стал причиной моего такого состояния. Меня всё раздражает, и не только сложившаяся ситуация, но и то, что я уже сам себя винить стал в том, что слишком тороплю события. И это злит меня ещё больше!       — «Помочь» говоришь? А это хорошая идея, — отставляя бутылку с виски, я потянул её за руку, чтобы она села мне на колени. Только вот я планирую с ней сделать вовсе не то, на что она так рассчитывает.       Убрав волосы с её шеи, я провёл пальцами по ускоренно бьющейся жилке, а после неспешно наклонился вперёд, растягивая удовольствие. А дальше ничего интересного не произошло. Я впился ей в шею клыками, вгрызаясь как можно глубже, она старалась вырваться, но ничего не выходило, пыталась позвать на помощь, но это ей тоже не помогло. В этом доме никто её не спасёт от смерти, только не в этом доме. Не прошло и пяти минут, как её обескровленный труп я скинул на пол, и вернулся к распитию алкоголя и своим собственным мыслям. Да, мне стало немного лучше. Эмили хоть и была ценным оборотнем, но гибридом так и не стала. Сам не знаю, почему я этого не сделал, но смотря на неё, я понимал, что от этой девушки пользы будет никакой, а тратить кровь двойника, которой у меня осталось не так уж и много на бесполезный кадр, я не собираюсь.       — Что-то мне эта ситуация кажется знакомой, — этот голос, что заставляет моё сердце трепетать, прозвучал около входа. Но я не обернулся, зная, что она всё равно войдёт в комнату, даже если я попытаюсь её прогнать. Удивлён ли я её приходом, после нашей ссоры? Да, если честно. Я думал, она не придёт, не хватит смелости прийти.       — Что тебе надо? Кажется, мы уже всё обсудили, — холодно отозвался я, так на неё и не глянув. Тяжело притворятся, будто она мне безразлична. Я люблю её, до сих пор, не смотря ни на что, я люблю так же сильно как и в первый раз. Хотя нет, мои чувства усилились, что лишь усложняет и так хрупкую ситуацию.       — Мы ничего не обсуждали, ты сам всё решил, — негромко проговорила она, но её голос из-за долгого плача сорвался в самом конце. Теперь она мне ещё и перечит. От той покорной маленькой девочки почти ничего уже не осталось. И мне это нравится!       — А разве не этого ты хотела? Сама ведь сказала, что я тебя ограничиваю, — теперь я уже мог на неё посмотреть, потому как она, дойдя до трупа Эмили, присела рядом с ней и проверяла серьёзность повреждений. Но Аврил уже давно поняла, что девка мертва, ещё до того, как вошла в библиотеку.       — Я не это имела в виду. Просто не иметь возможности даже прикасаться к людям, не ощущая при этом боли, порой очень трудно. Знаешь, это ведь относится не только к мужчинам, но и женщинам, даже к детям. А ведь я женщина, и мне хочется просто общения, я даже друзей завести не могу, потому, что мне приходится держаться от них на расстоянии, чтобы ненароком они не коснулись меня. И к тому же, недавно я стала спонсировать один детский дом, в котором много хороших и добрых детей. Когда я туда прихожу, они так радуются этому, но я не могу с ними играть, и это их расстраивает. А мне так хочется, я хочу иметь возможность обнимать их, держать на руках, или просто играть с ними. Но я не могу, потому что мне постоянно больно, и эта боль становится лишь сильнее, когда я пытаюсь её пересилить. Я так сильно этого хочу, — не поднимая головы, расстроенным голосом говорила Аврил, но я уверен, что она больше не позволит себе слабость, и не заплачет. Хотя, от отсутствия слёз легче слушать её не стало. Кто бы мог подумать, что она из-за этого так расстроится, что даже начнёт винить меня в этом.       — Так всё дело в детях? — это был риторический вопрос, хоть моя волчица и кивнула в знак согласия. Надо же, мы поссорились из-за такой ерунды… Назови я вслух её желания «ерундой», и уверен мне прилетит по полной. Поэтому лучше не говорить об этом. Наверное, для девушки это нормально хотеть детей, я этого не понимаю, если честно. Я никогда этого не хотел, поэтому не понимаю.       — А ты о чём подумал? — поднимая на меня свои чистые, искренне непонимающие голубые глаза, спросила она. А мне стало так совестно за собственную ревность, что я не выдержал этого давления, и отвёл взгляд в сторону. Знал же, что она имела в виду не других мужчин, но всё равно разозлился.       — Да, так, ничего особенного, — уклончиво проговорил я, и решил как можно быстрее перевести тему, чтобы она не поняла в чём суть моей злости. — Аврил, ты хочешь ребёнка?       — Что? — её шокированное лицо на мой вопрос, сначала не вызвало во мне ничего, а потом до меня дошло, что этот вопрос был последним который я вообще мог бы задать. Да что за напасть то такая, одна ошибка за другой. И кто меня за язык дёргал?       — Нет, ничего. Не бери в голову, — поспешно сказал я, попытавшись загладить своё оплошность. Чёрт возьми, она ведь гибрид, и иметь детей она никогда не сможет, а уж то, что я её партнёр и подавно лишает её любой возможности стать матерью. И почему я не подумал об этом раньше?       — Да, я хочу ребёнка, — негромко ответила она, продолжая смотреть на меня, и наверное, ожидала какой-то реакции. Но её не было. Потому что я этого никогда не хотел, и не хочу. Потому что знаю, что для меня это невозможно, поэтому даже не допускаю зарождения такого желания.       — Девочка моя, ты ведь понимаешь, что это невозможно, — не думал я, что мой голос будет звучать таким грустным. Эта такая бессмыслица.       — А если бы было возможно, ты бы хотел этого? — поднимаясь с колен, она переступила через труп у наших ног, и стояла вплотную ко мне. Взяв её за руку, я немного потянул на себя, что заставило её сесть мне на колени. Хотел бы я? Если честно я никогда не думал об этом серьёзно.       — Не знаю. Да и какой смысл думать об этом, если это невозможно для нас? — пожимая плечами, ответил я, и не считал себя неправым. Так гораздо лучше, и если она быстрее это поймёт, то больше не будет так сильно расстраиваться этому.       — Ответь, ты бы хотел нашего ребёнка? — к чему вообще этот вопрос, к чему эти её пылающие надеждой глаза? И почему от слова «нашего» моё сердце так учащённо забилось? Это ведь бред, но лишь от одной мысли, что у нас будет что-то общее не только «связь», мне согревает душу.       — Возможно… Я не знаю, может быть это было бы неплохо… наверное, — никакой уверенности. Хотя, ничего удивительного, такие вопросы не решаются за несколько минут раздумий. Но опять же, это невозможно… Но будь возможным, если представить это хоть на минуту, как это маленькое чудо будет расти под сердцем у Аврил, а потом появится на свет. Увидеть это своими глазами, стоило бы любых трудностей.       Больше мы об этом не говорили. Да и ссор больше не было, наоборот, всё было настолько хорошо, что даже не верилось в реальность происходящего. Аврил была такой заботливой, но не переходила черту, она молча ждала меня дома, когда я решал проблемы с ведьмами. Кстати, её информация, которую она мне дала, очень помогла ускорить подчинение ведьм. Она не задавала ненужных вопросов, лишь спрашивала, хорошо ли всё прошло, и на этом мы заканчивали наш разговор о ведьмах. А после бывало так, что мы часами могли не говорить, она занималась каким-то своим заказом, а я либо писал картину, либо читал, но было так комфортно и уютно, как уже давно я себя так не ощущал.       Мы даже съездили в тот детский дом, о котором говорила Аврил. Да, дети её там очень любят, и она там была как рыба в воде, но как же было больно смотреть на её попытки пересилить себя, и продолжать играть с детьми даже невзирая на боль. А дети словно чувствовали это и старались не прикасаться к Аврил. Я не участвовал в этом веселье, я лишь наблюдал со стороны, и слушал, как её нахваливали работницы приюта. Они говорили, что это большая редкость, когда состоятельная девушка, спонсируя детский дом, сама приезжает сюда, играет с детьми, а не говорит о том, что они заразны или нечто в таком роде. А ещё они сказали, что слышали обо мне от Аврил. Говорили, что рассказывая обо мне детям, Аврил выглядела очень счастливой, и как-то она пообещала приехать вместе со мной. И если большинству детей я пришёлся по душе, то были и те кому я не понравился. В основном это были мальчики, которые, как оказалось, были хулиганами.       — Ты не подходишь ей?! — вот с такой фразой они завели со мной диалог. Меня это не злило, а наоборот казалось очень даже забавным, собственно как и Аврил, которая поглядывала в нашу сторону и пыталась не засмеяться.       — Я тоже так думаю, шкет, — с усмешкой ответил, наблюдая их недовольство от моего обращение к главному среди них. Как я понял, что он был главным? Понятное дело, он был первым, кто со мной заговорил, а значит он среди них главный. Уж в этом я разбираюсь.       — Тогда уходи! Тебе здесь не рады?! И Аврил без тебя будет лучше, — такой мелкий, а уже так говорит складно. Надо же. В это время дети куда более смышленые, чем раньше. Но знал бы он, что я тоже так думал, в начале. Хотя, если честно, Аврил своими побегами создавала куда больше забот, чем я ей.       — Да, что ты? А что насчёт самой Аврил? — насмешливо проговорил я, наблюдая его огромное самомнение. А парень то способный, правда, шкет ещё, но будь он постарше из него вышел бы толк.       — Аврил слишком добрая, чтобы самой это сделать. Поэтому, как мужчина, я должен её защитить, — уверенно говорил он, немного удивляя меня своими словами. Дети все так себя ведут, или этот парень и правда отличается от них? Такие взрослые мысли для ребёнка.       — Как мужчина, да? Сейчас ты всего лишь шкет, и находясь здесь ничего не сможешь сделать, — пожимая плечами, ответил я, наблюдая как мои слова его задели. Веду себя ничуть не лучше ребёнка, даже смешно. А Аврил уже не скрывая своего веселья, заливалась смехом, отойдя в сторону, чтобы не пугать детей, своим, на их взгляд, беспричинным смехом.       — Я и сам знаю! — выкрикнул он, сверля меня взглядом, полным злости, и наворачивающихся слёз. А после он развернулся и побежал прочь, вместе со своей свитой шкетов, но метров через пять, он остановился, и с сжатыми кулаками, прокричал. — Сейчас я ничего не могу, но когда выросту, обязательно… Поэтому, пока ты должен защищать её, понял? — разворачиваясь ко мне лицом, он так сильно старался выглядит сильным, и не расплакаться до самого конца. Я же усмехнулся таким словам. Мужчина должен говорить иначе, но он всего лишь ребёнок, хоть и очень интересный.       — Сначала подрасти, а потом уже поговорим.       Ничего не ответив, пацан развернулся, и убежал. Интересный всё-таки малый. После этого случая, Аврил рассказала мне, что его зовут Алекс, и он недавно в детском доме. Его мама умерла от болезни, а отец и вовсе бросил ещё до его рождения. А к Аврил он так привязался, потому что по слова мальчика, она похожа на его мать, такая же красивая, добрая, и хорошо поёт. Сам не знаю, для чего я это сделал, и вообще откуда у меня появилось это спонтанное желание, но я предложил усыновить мальчика. Глупо, наверное, но уж очень любопытный парень. В столь юном возрасте познал предательство, потерял мать, но всё равно остался сильным малым. Аврил была не против, сказала даже, что хотела предложить мне тоже самое, но не знала, как сказать об этом.       И вот мы уже полноценная семья. Да уж, кто бы мог подумать, что у меня будет семья. Казалось бы, ещё недавно я был уверен, что вечность проведу в одиночестве, а тут появилась любимая девушка, которая никогда не придаст, и даже сын, с которым мы не очень то и ладим. Не скажу, что всё плохо, просто мы соперничаем с ним, за внимание Аврил. Что звучит ещё более глупо, но пацан прям по полной пользуется своим положением ребёнка, что порой сильно бесит. Но не прошло и недели, как мальчик стал жить с нами, Аврил предложила рассказать ему правду о нас, кто мы такие. Я был против, но кто меня слушать то будет. Вот мы и сидим в гостиной, в ожидании серьёзного разговора.       — Алекс, мы с Клаусом хотели с тобой поговорить. Это очень важно, поэтому выслушай нас, хорошо? — начала было Аврил, как пацан резко стал грустным.       — Вы отказываетесь от меня, да? — негромко спросил он, что заставило Аврил на какое-то время потерять дар речи.       — Ей, пацан, мужчина должен держать своё слово, или ты так не думаешь? — спокойно проговорил я, ощущая на себе взгляд Аврил. Почему-то в подобные моменты мы с этим мелким отлично понимаем друг друга.       — Думаю! Мужчина всегда должен держать своё слово, или он не мужчина. Мне так мама всегда говорила, — упёрто заявил он, убирая с лицо грусть. Он часто говорит о своей матери, и по его словам, она была отличной мамой.       — Вот и решили. Аврил, можешь продолжить, — переводя тему, я смотрел на мою любовь, которая только кивнула, и какое-то время молчала, собираясь с мыслями. Никто её не торопил, я то знал, что рассказать о нас ребёнку будет непросто, а вот парень просто ждал.       — Алекс, ты только не пугайся, хорошо? Не важно, что ты узнаешь, просто помни, что мы с Клаусом от этого не изменимся. Мы всё те же, кого ты знаешь, — начала она, чем заставила мальчика ещё больше напрячься. Хоть парню, как оказалось, уже 11 лет, но я думал ему лет 8, слишком мелкий, для него волнительно слышать такие слова. Да даже взрослый стал бы волноваться из-за этого.       — Любовь моя, просто скажи ему прямо. Он парень умный, поймёт, — прерывая её мыслительный процесс, сказал я.       — Да, ты прав, — хмуря брови, сказала она, а после глубоко вдохнула, и решительно подняла глаза на мальца, — Алекс, мы с Клаусом не обычные люди. Мы гибриды — наполовину вампиры, наполовину оборотни.       После столь прямолинейного раскрытия нашей тайны, последовала тишина. Долгая тишина, мы с Аврил просто молчали, она напряжённо, а я был спокоен. В любом случае мы можем стереть ему память, и рассказать об этом уже позже, когда он повзрослеет немного. Алекс же, вообще никак не изменился в лице, всё также непонимающе смотрел то на меня, то на Аврил. Не знаю, понимает ли он смысл этих слов, или нет. По крайней мере, выглядит он именно что непонимающим всю ситуацию.       — Алекс, ты понимаешь, что я сказала? — минут через пять молчания, спросила Аврил.       — Да. Вампиры это монстры питающиеся кровью людей, а оборотни чудовища, становящиеся волками во время полнолунии, — что же довольно точное описание.       — В целом да, но всё не так уж и страшно. Ведь мы может это контролировать, и ты можешь быть уверен, что тебя мы никогда и пальцем не тронем, — быстро добавила Аврил. Пока трудно сказать, поспешно ли было рассказать парню всё. Вообще если он начнёт избегать нас, или захочет вернуться обратно, будет вполне нормальная реакция, человеческая.       — Я знаю.       А после он встал и ушёл в свою комнату. Что я могу сказать, было ли это поспешно или нет, трудный вопрос. Потому как парень вроде как и не избегал нас так уж очевидно. Он завтракал, обедал и ужинал с нами, правда со мной перепалки больше не устраивал, и если честно без них, как-то скучно стало сидеть за столом. В остальное время, он был либо в школе, либо в своей комнате. Ему потребовался месяц, чтобы привыкнуть к жизни с нами, и всё медленно приходило в норму. До тех пор, пока не настало время течки. Вот этого мы не объяснили пацану, потому наше, можно сказать, резко озверевшее поведение, должно быть его напугало. Благо в это время дома был Элайджа, который к слову, быстро поладил с пацаном, хотя был настолько шокирован, когда вернулся домой, а там его ждал ребёнок, к тому же наш. Не знаю, куда они ушли, и где были целую неделю, ни меня, ни Аврил это вообще не волновало, мы упивались друг другом, до умопомрачения, всю неделю напролёт.       Как же я обожаю недельную течку. Кто бы знал, насколько чувства обостряются, и ощущения становятся абсолютно другими, и отказаться от этого просто невозможно. Да, после закрепления нашей связи, мы больше не теряли так сильно головы, что не могли себя контролировать, но со временем контроль своих желаний стал не нужен. Это произошло, когда Аврил стала гибридом, и мне больше не нужно было контролировать свою силу, и я мог расслабиться. Целая неделя удовольствия, в объятиях любимой девушки, что может быть лучше? Я тоже думаю, что ничего. А вот когда этому пришёл конец, чувствуешь себя настолько расслабленным, словно сбросил всё накопившееся напряжение за этот год, все заботы по поводу ведьм, всё беспокойство об их ответном ходе, всё стало просто неважным.       — Клаус, люблю тебя, — негромко сказала она, на восьмой день, когда нас обоих попустило. Она лежала головой у меня на груди, и крепко обнимала.       — Если любишь, тогда останься. Не уходи никуда, прекрати бегать от меня. Хочешь посмотреть мир, я покажу его тебе, весь мир положу к твоим ногам, только хватит бегать от меня.       — Я хочу увидеть всё, покажи мне каждый сантиметр нашего мира, — крепче сжимая меня в объятиях, согласно поговорила она. Эти слова были для меня, столь неожиданными, что я не нашёл ответа. Думал, она откажет, или ничего не ответит, а завтра я проснусь уже в пустой кровати. Я был готов к этому, но никак не был готов услышать согласие остаться со мной.       — Только сначала нужно воспитать Алекса, и я ещё хочу дочку… и собаку хочу, только большую чёрную короткошерстную. И замуж хочу, и чтобы в пышном белом платье, на берегу океана, где-нибудь на Гавайях. И хочу новый дом, только тот который мы вместе выберем, и вместе его обустроим, и с детскими комнатами, и чтобы была площадка для игр. А ещё я хочу велосипед, и тебе тоже нужен, чтобы вместе кататься. И я хочу… — на этом её требование были прерваны мной. Не нашёл ничего лучше, кроме как заткнуть её поцелуем. Боже, вот теперь я понимаю, почему она бегала от меня всё это время. Просто потому, чтобы я не убежал от неё, когда она выскажет свои пожелания. Хотя, это пустяки, которые выполнить будет довольно просто, но всё же столь долгосрочные планы и так сразу выложить их мне? Но что больше всего мне кажется странным, это то, что её желания самые что ни наесть обычные, человеческие желания.       — Давай пока на этом остановимся, иначе боюсь, я что-нибудь забуду из списка твоих желаний, — разрывая поцелуй, проговорил я, надеясь, что сработает. Самым трудным будет смириться с ещё один ребёнком в доме, к тому же девочкой, да ещё и собака, и только большая, на маленькую мы не согласимся, да?       — Ладно, тогда после я придумаю, что-нибудь ещё, — уверенно заявила она, вызывая во мне смех. Так ей этого мало? Ненасытная какая…       — Если ты этого хочешь, то я не против, — целуя её в макушку, проговорил я.       — Клаус, только я хочу нашего ребёнка, я говорила с ведьмами и они сказали, что это возможно, раз мы гибриды и состоим в «связи», — негромко проговорила она, и я промолчал. Я всё услышал, но мне нужно переварить эту информацию пару лет так, не меньше, потом убить пару тройку разговорчивых ведьм, если они просто обманули любовь всей моей жизни.       Не знаю даже, что нас будет ждать дальше. Наверное, придётся переехать в какой-нибудь дом, с верандой, и детской площадкой для игр, и бассейном на заднем дворе. На переднем дворе будет собачья будка, с каким-нибудь доберманом, который будет гадить где вздумается. Двое детей в доме, если не больше, это ведь только начало, Аврил сама сказала. По утрам, или по вечерам мы будет кататься на велосипедах, и завтракать, обедать и ужинать за одним столом, каждый день. Скоро дойдёт до того, что в воскресные дни, будем ходить в церковь… Какой ужас! Я влип конкретно! Да, я же так и в нормального человека превратиться могу! И знаменитый первородный гибрид — Никлаус Майклсон, нагоняющий ужас на весь сверхъестественный мир, будет примерным семьянином… Аж, представлю вздрогну от такого кошмара. Может и мне пора побегать немного, лет так сто, может двести? Боже, во что я влип?       Переведя взгляд на мирно посапывающую Аврил, которая время от времени тихо посмеивалась, и все переживания ушли на второй план. Однажды проснусь я в таком кошмаре, и буду думать, что лучшей жизни и представить не могу. Надеюсь, в её планы не входит делать из меня человека. Очень на это надеюсь, потому что если входит, я же не смогу ей отказать. И сбежать тоже не смогу, она уже давно приручила меня настолько, что я не могу представить свою жизнь без этой странной женщины. Может всё не так уж и плохо…? Ага, а потом, дойдёт до того, что я буду дважды в неделю стричь газон, а по четвергам у нас будет какой-нибудь вечер тефтелей, или ещё какой-то человеческой еды. Может, я бы и свыкся с такой обычной жизнью, если бы знал, что это вообще возможно. Ни меня, ни мою семью никогда не оставят в покое, мы не такие везучие, так что скорее всего большая часть из желаний Аврил не сбудется. Никогда бы не подумал, что буду благодарен своей неудачливой судьбе, что спасёт меня от такой кошмарно-повседневной жизни обычного человека. Да я же с ума сойду, если предстоит прожить так хотя бы одно столетие в спокойствии, и здороваться со своими соседями, а на выходных идти к ним на барбекю, или устраивать барбекю у нас. Ужас просто… Спасибо всем моим врагам, что не позволяют мне жить скучной, нудной жизнью. Огромное им спасибо, только убить бы их, чтобы через чур не старались. И прости уж Аврил, но не сбыться твоему желанию жить обычной жизнью. Уж явно не со мной. А с кем-то другим я тебе быть не позволю, придётся тебе терпеть постоянные проблемы, переживания, и волнения которые будут часто портить нашу жизнь. Но, я уверен, что она будет терпеть, у неё нет выбора, а я буду любить её за это ещё больше. Настолько, что однажды, в самом деле, не смогу прожить и дня без этой женщины рядом со мной. Надеюсь, так и будет.       — Сладких снов, любовь моя, — целуя её в макушку, отозвался я, ощущая себя умиротворённым, и очень счастливым. Я очень счастлив, и всё благодаря Аврил, моей неугомонной волчице, которую я люблю больше жизни.