Шторм

Всю дорогу до КТЦ Олеся чувствовала на себе тяжёлый взгляд Тарасова. Иногда их взгляды встречались. Она видела как кристально чистое море в его глазах превращается в штормовой океан. Видела и знала — этот шторм непременно вырвется наружу. Это действительно было так. Капитан третьего ранга только и ждал, чтобы обрушить весь свой гнев на эту безбашенную девчонку. Сказано же было уходить. Так нет же, она погеройствовать решила! Оригиналы нужных документов были в КТЦ, а копии на этом проклятом катере. Их тоже можно было прихватить в качестве доказательств, но только если будет возможность. А какая может быть возможность, если катер со всех сторон окружен минами и они вот — вот рванут все разом? Какой идиот вообще додумался хранить копии на катере? Внутри всё похолодело, когда он в очередной раз вспомнил, как Ионов схватил её за руку и буквально втащил на катер береговой охраны. И надо сказать, очень вовремя. Едва успели они уйти на безопасное расстояние, как прогремел взрыв. Удивительно, но никто не пострадал. Только Физика немного зацепило. Борис иногда не понимал, у кого девять жизней — У Кота или у Умы. Она столько раз попадала в передряги и ей всегда везло. Не зря же Тарасов называл Олесю солдатом удачи. Вот только безумно боялся, что однажды удача отвернется от девушки и он навсегда её потеряет. А она дура, этого не понимает. Или не хочет понимать.

**********

Смерчи переводили дух в комнате отдыха, как вдруг входная дверь хлопнула и появился разъяренный Тарасов. Ребята без лишних слов поняли, что им лучше уйти. А Уманова лишь вжалась в стену, возле которой стояла. Она понимала — шторм хочет на волю, пришло время бури. — Ты сумасшедшая! Ненормальная! — рявкнул Бизон, подходя к ней. — Чем ты думаешь? — голубые глаза полыхнули опасным огнем. В её карих отразился страх. Она знает, что в гневе он способен на многое. Хорошо бы понять, что будет в этот раз. — Борь, я… — невнятно пролепетала девушка. — Что ты? — кулак командира ударил рядом стоящий шкафчик. Олеся вздрогнула. —  Ты бессмертная? Бесстрашная? Безумная? Какая? — и снова удар по шкафчику. Тарасов пару секунд смотрел в её глаза, затем сел на диван, шумно выдохнул и запустил пальцы в короткий ёжик своих рыжих волос. Олеся понимала, почему он злится. И он был прав. Она слишком часто, слишком безрассудно рискует собой, как будто обладает бессмертием. Но она же не просто так лезет, куда надо и куда не очень. Уманова всегда стремится помочь другим, иногда во вред себе. Ну не может она по другому. Не получается. — Прости меня. — через несколько минут молчания Уманова решилась к нему подойти. — Я всё понимаю. Ты имеешь право злиться. Но я по другому не могу. Ты же знаешь. — А ты знаешь, чего мне стоит это напускное спокойствие при группе? Я ведь командир, не должен поддаваться эмоциям. С тобой это практически невозможно. — Ну тогда всем будет лучше, если мы расстанемся. — Что? Что ты сказала? Хочешь расстаться? — Да, хочу. — голос немного дрогнул. Это не то, чего Уманова ожидала от этого разговора. Но решила, что так будет лучше. Для неё — она перестанет мучать его. Для него — он перестанет волноваться за неё каждый раз. Ну и для всей группы — капитан третьего ранга частенько срывал на ребятах свою злость после выходок Олеси.

***********

Ключ осторожно повернулся в дверном замке. Уманова специально пришла домой поздно ночью. Надеялась, что Борис уже будет спать или вовсе уйдет. И действительно, в квартире было тихо. Олеся успела обрадоваться, что избежит очередного тяжёлого разговора, но вдруг обнаружила мужчину на кухне. Он сидел за столом, рядом стояла наполовину пустая бутылка коньяка. — Ты же не пьешь. — Уманова забрала бутылку и вылила содержимое в раковину. — А тебе не все равно? — он бросил на неё полный боли взгляд. — Ты же ушла от меня. Вот и нечего меня воспитывать, иди ищи себе другого. Вот только вряд ли найдешь, еще одного такого придурка, который будет терпеть твои выходки и рисковать ради тебя жизнью. По щекам Олеси текли слёзы. Его слова причиняли ей боль, точно так же, как недавно она ранила своими словами его. — Я вижу, как ты страдаешь из — за меня и не хочу причинять тебе боль. Её было достаточно в наших отношениях. — Ты такая дура. — Борис прижал свою ладонь к её щеке и аккуратно стёр солёные дорожки. — С тобой сложно, даже очень. Но без тебя совсем невозможно. — А если я уйду? — А кто тебя отпустит? — мужчина пересадил её к себе на колени и нежно поцеловал. — Я люблю тебя. — шепнула Уманова. — И я тебя люблю и никуда не отпущу.