Макароны «по-флотски»

— Я соскучилась и собираюсь приготовить для нас романтический ужин. — Заявила Алина, стоя перед Даней с двумя пакетами. — Если бы ты забрал у меня пакеты, я бы расценила это как заботу. Даня на автомате протянул руки. Алина вручила ему ношу и быстро разулась, захлопнув за собой дверь. — На улице отличная погода, но меня чуть не застукали. Алина юркнула в сторону кухни. Послышался шум воды, но Даня все еще прибывал в легком шоке, чтобы что-либо понять. Алина здесь, когда весь мир сидит на карантине. Еще пару часов назад они болтали по скайпу, а сейчас она здесь. И собралась делать… что? — А что происходит?! — опомнился Даня, бросая пакеты на пол. Вероятно там было что-то, что могло разбиться, но чудом уцелело. Даня не придал этому особое значение, но Алина крикнула что-то похожее "осторожнее там". Воду Алина отключила, и теперь появилась в дверях, держа на руках Юки, которая смотрела на нее враждебно. Это и неудивительно, от Алины пахло собакой, а кошка не очень это одобряла. В конце концов, она царапнула Алину, и спрыгнула на пол, распушив хвост. Алина проворчала что-то, но Даня разобрать слов не смог, к счастью. — Да, — вздохнула Алина, чуть опустив голову, — да, я нарушила самоизоляцию и смылась из дома. Но я могу самоизолироваться у тебя! Она покраснела, а Даня тяжело вздохнул. Он очень надеялся, что ее никто не увидел, иначе новость разлетится по миру быстрее, чем новости о пандемии. Когда Алина подошла ближе, Даня обхватил руками ее щеки, чуть повернул голову, чтобы поближе посмотреть царапину. — Кстати, я купила продукты. У тебя в холодильнике мышь повесилась. — Твои родители меня убьют. — Не... я сомневаюсь. Ну, в этом Даня не сомневался. Если и были люди, которым он не нравится, так это мама и папа Алины, которые все еще не могли поверить в выбор дочери. На самом деле никто не мог поверить из близких им людей, но их мало волновало мнение общественности, хотя родители были угрозой для Дани и его будущего потомства. Если отец узнает, что Алина сбежала из дома в такое сложное для всех время, ему не жить. — Так, ладно. Ты меня не поцелуешь? Даня улыбнулся. Наклонился и поцеловал Алину в лоб, в то время как она закрыла глаза и приоткрыла губы, явно ожидая «совсем другого» поцелуя. Было интересно наблюдать, как на ее лице появляется разочарование. — Я что ради этого рисковала жизнью и всем на свете? — проворчала она, пряча руки за спину. — Слишком пафосно звучит, — подначил ее Даня, — лучше пойдем чего-нибудь съедим. — Мы будем готовить пасту! Даня нахмурился и недоверчиво на нее покосился. Ни он, ни она готовить особо не умели. Теоретически Алина могла научиться этому на карантине, но почему-то в этом сомневался. И Алина подтвердила его опасения. — Ладно, макароны по-флотски, — поправила она себя, заметив выражение на его лице. — Это не очень походит на то, что подают на романтическом ужине, — Даня принес из коридора пакеты, поставил на стол, и стал разбирать. — Главное — атмосфера, — со знанием сказала Алина, выуживая из второго пакета свечи, — и это единственное, что у меня точно получится. Или ты хочешь экспериментов? — Эээ… нет. Экспериментов я не хочу. — Вот и отлично, — Алина чмокнула его в щеку, усаживаясь на стол. — Как тебе удалось улизнуть из дома? Алина отвела взгляд, делая вид, что разглядывает шторы. Даня покосился на нее. — Алина? У тебя будут проблемы? А у меня? — Давай я не буду рассказывать эту увлекательную историю, — поморщилась она, — и вообще я оставила маме записку. Я уже взрослая и могу отвечать за свои поступки. И нести ответственность за себя я тоже уже сама могу. — Очень по-взрослому: сбежать, забраться на стол, и вести разговоры об ответственности, — проворчал Даня. — Ты что моя мамочка? — передразнила его Алина, — лучше поставь воду кипятиться. Даня нашел в пакете пакет с печеньем, поэтому Алинину просьбу проигнорировал, усевшись за стол. — Эй, ты что меня не слышал? — возмутилась она. — Сама возьми и поставь. Ты же взрослая. Алина недовольно посмотрела на него. В ее взгляде было все: недовольство, возмущение… и бесконечная нежность. Даня улыбнулся ей, а она, делая вид, что обиделась, спрыгнула со стола, отобрала у него пакет с печеньем и подошла к плите. Включила ее. — Сначала воды нужно налить в кастрюлю, — подразнил ее Даня. — Знаю сама что делать, — проворчала она в ответ. — Кастрюли там, — он указал на верхний шкаф. Алина потопталась на месте, бросила взгляд через плечо, поняла что Даня не станет ей помогать, и потянулась к шкафчику. Он не успел сказать «возьми табуретку». Схватившись за кастрюлю, Алина потянула ее на себя и едва успела увернуться, когда вся «посудная» конструкция полетела вниз. Даня подскочил. Это был тот случай, когда «пытался достать что-то с полки, в итоге упало ВСЁ». — Не убилась? — взволновано спросил он. — Не, — произнесла Алина, когда снова обрела способность говорить. В конечном итоге Даня посадил Алину на стул, сунул ей пакет с печеньем, и стал готовить сам. — Ты можешь резать лук так, чтобы он не щипал глаза? — поинтересовалась Алина, утирая салфеткой глаза. — Как ты себе это представляешь? Ты сама купила такой лук. — Отлично, теперь я виновата в том, что он щиплется. — Ага. Потеряв всякий интерес к тому, что происходит в кастрюлях, Даня стал наблюдать за Алиной. Она, установив телефон так, чтобы он не свалился на стол, вырезала что-то из овощей, поглядывая на экран. — Это называется карвинг, — со знанием дела, заявила она, — красиво и аккуратно. — Может быть на картинках это и так, но в реальности это называется иначе, — заметил Даня, поднимая огурец, который, кажется, не резали, а кромсали. Алина пожала плечами. — Главное не победа, а участие! — весело заявила она, бросая нож на стол. Больше она к карвингу не вернулась. Тем временем Даня вспомнил о воде, что уже во всю кипела. — Как думаешь, какие макароны выбрать? — спросил он. Он разложил перед собой три пачки. Одни были совсем мелкими, вот они понравились Алине, а Даня считал, что есть там нечего. — Размер не имеет значение! — заявила Алина, — главное — количество. Они переглянулись. Алина покраснела и согласилась на вариант Дани: «взять макароны, которые выглядят, как еда». — Я пока организую романтику, а ты заканчивай тут, — скомандовала Алина, сгребая свечи в пакет. — Ээ нет, — строго сказал Даня, отбирая у Алины опасные предметы, — это плохая идея. — Ты что мне не доверяешь? — искренне удивилась она. — Я бы доверил тебе свою жизнь, — положив руку на сердце, признался Даня, — но не свою квартиру. Алина спорить не стала. — Как думаешь, скоро закончится карантин? — спросила она, когда они удобно устроились на диване, — просто хочется поскорее вернуться к нормальной жизни. «Всем хочется» — подумал Даня, но вслух ничего не сказал, только плечами пожал. Алина заворожено смотрела на мерцание единственной свечки в темноте, поджав под себя ноги. Она выглядела умиротворенно, кажется, вечер удался, пусть и не получился совсем уж романтическим, на который рассчитывала Алина. Лук был безнадежно спален, макароны превратились в кашу, а мясо оказалось «слегка» несвежим. Было принято решение обойтись заказной едой, которую теперь никто из них не ел — печенье притупило голод, а вино и вовсе заставило их забыть о припасенных запасах. Вдобавок ко всему мама Алины все же до нее дозвонилась, а потом дозвонилась и до Дани, прописав обоим так, что они не успели сказать что-либо в свое оправдание. После всего — материнское «береги ее» — и все успокоились. Алина отвлеклась от свечи, взглянув на Даню. — Люблю тебя, — сказала она, — хоть ты и никудышный повар. Даня притянул Алину к себе. Она устроилась у него на коленях, положив голову ему на плечо. И закрыла глаза. — Ага. Я тебя тоже. Взрослая, но такая маленькая. — Самоизолироваться у тебя было неплохой идеей, — сонно прошептала Алина, поглаживая его по спине. — И я тебя люблю, пусть и не умеешь выбирать макароны. Алина чуть отстранилась, заглянула Дане в глаза. — Их выбирал ты! Я притащила три разных варианта, а ты выбрал самые стремные. Еще и в кашу их превратил. Кто тебя просил отвлекаться? Даня провел пальцем по щеке Алины, стирая следы шоколада. Она потерлась щекой о его ладонь, прикрывая глаза. — А кто меня отвлек? — напомнил ее Даня. — Я, — вздохнула Алина, не желая даже оправдываться, — и собираюсь отвлечь снова. И отвлекла. Но Даня был не против. Такой карантин пришелся ему по душе.