Шанс на спасение

«Нет, Локи», — до боли родной голос все ещё эхом звучал в голове. Эта фраза ранила Локи до глубины души, он столько сделал, чтобы показать Одину, что именно он его достойный сын, но все зря. Бог надеялся, что Один поймет его, но в глубине души он всегда знал, что ему никогда не быть в глазах родителей таким же как Тор, который всегда остаётся хорошим сыном и гордостью, независимо от того какие глупости он совершает, Локи же навеки будет лишь разочарованием. Всю свою сознательную жизнь он пытался угодить родителям. Локи делал для этого буквально все, но вместо заслуженной благодарности получал лишь презрение и недоверие ото всех кругом, от прислуги, от народа, и даже от своих приближенных, а самое главное от того, кого он боготворил — Одина. Тор вообще относился к Локи высокомерно и пренебрежительно. Он никогда не упускал шанс как-то подколоть Локи, но зато каждый раз, с большой охотой, принимал его помощь. Отчасти, такое отношение к нему появилось из-за его пристрастия к знаниям, они всегда манили Бога обмана, тренировочному корту он всегда предпочитал библиотеку. Локи всегда желал знать больше, он мечтал обладать мудростью, которой обладает сам Всеотец. Также намного больше, чем воинское искусство Локи привлекала магия, конечно, он был очень хорош в бою, и мог с лёгкостью составить конкуренцию Тору, но если можно было обойтись одной магией Локи использовал эту возможность. Трикстер добился огромных высот в создании иллюзий и манипулировании сознанием всех живых существ. Когда асы узнали о его способностях, которые Бог, в принципе, и не скрывал, постоянно подшучивая над всеми, они стали его бояться, а со страхом пришло и презрение. Локи всегда был для них чужим, и он это чувствовал. Когда Локи отпустил руку, он чувствовал лишь раздирающую его душу на части боль. Одинокая слеза скатилась по его щеке, Один даже на секунду не задумался, перед тем как отвергнуть его. Бог думал только о том, что не хочет больше видеть лживое лицо того, кто притворялся его семьёй, а на деле лишь растил его как трофей. Локи не задумался о том, что под ним бесконечное пространство, таящее в себе неизвестность, которая может его погубить, он просто хотел сбежать, исчезнуть, раствориться в бесконечности. Все это время Локи падал с закрытыми глазами. Когда он все же открыл их, он понял, что не видит абсолютно ничего. Бог оказался окружён ледяной, давящей со всех сторон пустотой, сжимающей внутренности, не оставляющей возможности дышать. Не будь Локи наполовину йотуном, он бы давно уже погиб от пронзающего все тело холода, но в итоге он просто перестал чувствовать все свое тело. Огромная скорость с которой падал Локи уже вовсе не ощущалась. Богу казалось, что он просто застыл в огромном куске льда. Он погрузился в состояние, очень похожее на летаргический сон, и перед его глазами стали стремительно проноситься воспоминания юности. Одно из них Локи помнил очень хорошо, хоть и мечтал забыть о нем навсегда. Именно в этот момент Локи понял, что его брат полный идиот, ведь только полный идиот пойдет сражаться с чудовищем голыми руками и в полном одиночестве. Тор решил совершить подвиг и отправился сражаться с Нёкки*. Даже Громовержец должен был понимать, что это верная смерть. Но Тор был преисполнен решимости спасти всех от лесного чудовища, поэтому ночью он тайком выбрался из дворца и отправился на поиски этого монстра. Локи не был бы Локи, если бы скрытно не последовал за братом, преисполненным уверенности, что никто не знает о его маленькой вылазке. Некоторое время спустя, Локи сидел в укрытии, из которого изначально просто следил за братом, и наблюдал, как Нёкки затаскивает вяло сопротивляющегося Тора в озеро. Он стал лихорадочно продумывать наиболее правильную тактику поведения, чтобы вытащить брата из лап чудовища. У него был только один шанс спасти Тора, и он не собирался его упускать. Создав иллюзию, Локи стал медленно подкрадываться к чудовищу, зажав в руке любимый кинжал. Когда Локи был уже достаточно близко, его иллюзия резко выпрыгнула из укрытия прямо на Нёкки. Тварь на секунду отвлеклась от Тора и этого как раз хватило Локи, чтобы вонзить кинжал ей в затылок. Тор, уже начавший терять сознание совершенно не понимал, что произошло и ошалело оглядывал мертвое тело монстра. — Я говорил тебе не лезть к монстрам одному? — возмущённо пропыхтел Локи, крепче ухватывая Тора под руку, и поднимая на ноги. — Не надо было ходить за мной. От тебя одни проблемы, если бы ты не помешал я бы справился. Всего одна Нёкки. — расстроенно простонал Тор. — Если бы не я, ты бы умер. — ледяным тоном парировал Локи. — Если бы не ты, я бы убил эту тварь. — резко ответил Тор. Громовержец сильно оттолкнул от себя брата и медленно направился в сторону дворца. Он заметно припадал на одну ногу, но Тор вовсе не обращал на это внимание. Опешивший Локи так и остался стоять на одном месте, пораженный таким поведением брата. В этот момент в его сердце что-то надломилось. К Локи неожиданно пришло осознание что никогда в жизни его никто не будет любить по-настоящему, даже он сам. Боль в душе Локи вспыхнула с новой силой. Он не понимал, что он мог сделать не так, ведь всегда Локи старался в первую очередь ради семьи. В нем начала медленно зарождаться злость. Локи решил, во чтобы то ни стало сделать все, чтобы завоевать трон, и показать глупцам на, что он способен на самом деле. Изначально Локи хотел быть лишь равным Тору, но он понял, что это лишь глупая детская мечта, к нему никогда не будут относиться и вполовину также хорошо, как и к его брату. Падение Бога было очень долгим, возможно прошел ни один день. Он не был готов отправляться к Хель, Локи судорожно пытался что-нибудь придумать. Ему нужна была любая идея, что угодно, что поможет ему выжить. Но на ум так ничего и не приходило. Даже его магия была здесь абсолютно бесполезна и не могла спасти его в этой ситуации. Вдруг, к огромному удивлению, Локи показалось, что он видит небольшой луч света. По мере падения Локи вниз, луч стремительно увеличивался, превратившись в огромное яркое пространство, ослепившее Локи, когда он влетел прямо в него. Скорость падения снова начала чувствоваться. Теперь Локи стало по-настоящему страшно. Он вовсе не хотел умирать. И с этой мыслью, он на огромной скорости упал прямо в воду. Локи немного приподнялся, вода не уберегла его от сильного удара о дно источника, но все же он был рад своему везению. Он осмотрелся, и в шоке уставился на огромное дерево, возрастающее прямо перед ним. Иггдрасиль — древо жизни, Локи сразу узнал его. Священное место. Огромный ясень, величественно и неподвижно возвышался над землёй. Огромное количество ветвей на широком, толстом стволе обрамляли громадные зелёные листья. Он был абсолютно недвижим, даже, присутствующий ветер не мог раскачать его огромные ветви или листья, казалось, будто древо находится вне времени и пространства. Попасть сюда могли только те, кого призвали сами норны. Три великих волшебницы, управляющие судьбами всех живых существ девяти миров. — Встань, Локи Одинсон. — приказал уверенный женский голос. Локи сразу догадался, что этот голос принадлежит Урд, самой великой волшебнице, старой как сам мир. Медленно поднявшись Локи обернулся к норнам. Позади Урд стояли Верданди и Скульд. Норна становления, настоящего и зрелости, и прекрасная, юная норна будущего. — Локи, мы направили тебя сюда — снова заговорила Урд. — Чем я обязан такой милостью? — задал Локи вопрос. — Это не милость, Локи, вовсе не милость. — Что ты имеешь ввиду? — настороженно спросил Локи. — Твои деяния не могут остаться безнаказанными, надеюсь ты понимаешь это? — произнесла Верданди. — Мои деяния?! Почему никто никогда не замечает деяний Тора? — зло выплюнул Локи — Твой брат не пытался уничтожить целый мир… — Тор слеп! Его разум затмила его гордость и больное самомнение, он бы развязал войну с Йотунхеймом, если бы я не вмешался! — Нас не интересует войны между вашими мирами, Бог Локи. — ответила Скульд. — Мы должны поддерживать баланс судеб всех миров, но ты практически уничтожил один из них. — Мы видели в тебе потенциал, Локи, только поэтому мы указали взор Одина на тебя, там в Йотунхейме. — поведала Урд. — Но ты не был этому благодарен. — Я должен быть благодарен за прожитые во лжи и лицемерии годы? — Да, Локи, должен! Ты выжил и жил, как принц, и наследник, вместо того, чтобы погибнуть! — За твои деяния, Локи, ты понесешь покарание. — Да будь ты навеки проклят, Локи Одинсон! Норны синхронно подняли правые руки и направили ладони в сторону Локи. Урд стала быстро произносить слова заклинания, остальные подхватили ее. — Dhat kann ec it tolfta, ef ec se a tre uppi vafta virgil na: sva ec rist, oc i runom fac at sa gengr gumi oc maelir vidh mic. Моментально тело Локи пронзила настолько дикая боль, что ему начало казаться, будто по его венам вместо крови полилось раскалённое железо. Его грудную клетку сильно сдавило, сжимая и дробя ребра, не давая лёгким работать. Локи упал на колени и схватился за шею в тщетных попытках сделать хоть один небольшой вдох. — Остановитесь! Умоляю, хватит! — прохрипел Локи, когда наконец-то смог втянуть в себя немного воздуха. — У тебя был шанс, но ты его не использовал. — Теперь ты не сможешь больше скрывать свою истинную сущность. — Стань тем, кем был рожден, Локи Одинсон, стань монстром. Локи хрипел, и бился в конвульсиях. Но Норны были неумолимы, они все продолжали повторять заклинание. Когда они произносили последние слова Локи выгнулся от ослепляющей боли и упал на землю, теряя сознание.

***

Несколько недель спустя Золотой дворец, как всегда, величественный, возвышался над всем Асгардом. Его стены отражали лучи, вечно летнего солнца на всю дворцовую площадь. После прошедшего траура простые жители были счастливы вернуться к своим рутинным делам. По настоящему о Локи практически никто не скорбел, ни подмастерье, ни слуги, ни простой народ, даже его бывшие союзники не очень-то и горевали из-за смерти Бога лжи, ведь единственная причина по которой они были на его стороне, являлась страхом. В связи с этим, окончанию траура радовались не меньше, чем какому-нибудь празднику. В общем, жизнь в небесном городе, начала налаживаться, и все начало течь своим чередом. Площадь перед дворцом Всеотца патрулировали двое стражников. Один из них, совсем юный, только что вступил в ночной дозор. Он как и все, шедшие на службу ко Всеотцу, надеялся в скорейшем времени стать великим воином, состоящим в гвардии Тора, но к к его великому разочарованию оказалось, что быстрый подъем по «карьерной лестнице» здесь невозможен, поэтому его поставили в обычный ночной дозор. Все же, юноша с присущим ему оптимизмом не отреагировал на это отрицательно, а воспринял как должное и даже нужное, ведь он мог набраться за это время какого-никакого опыта, поэтому каждый раз во время патруля заваливал своих, иногда сменяющихся напарников, тысячами вопросов. Именно сегодня Бруэдэр, а именно так звали молодого стража, завел разговор о младшем принце Асгарда. Он никогда не видел его в живую, а слышал только нехорошие слухи и сплетни, что о нем ходили. Его напарника звали Хрут и он относился к Локи крайне отрицательно, а как же, ведь именно младший принц однажды помешал ему занять пост начальника дворцовой стражи, рассказав очень интересные, компрометирующие подробности о его жизни самому наследнику Тору, не то чтобы, то была ложь, но для Хрута это значения, конечно же не имело. Поэтому, сейчас он как мог, от души, поливал трикстера грязью. Видимо, почувствовав безнаказанность за это, после смерти принца. — Я вообще не считаю, что царю, а особенно наследнику Тору Одинсону, стоит так горевать по этой змеюке. Умер и умер. Да к Цвергам его! — Ты бы придержал язык, ещё услышит кто. — со страхом сказал Бруэдэр, оглядываясь. — А, что будет? Да со мной кто угодно согласится. Бруэдэр только хотел что-то сказать, но запнулся, его привлек какой-то силуэт, лежащий вдалеке. Он повнимательнее пригляделся, и смог рассмотреть некоторые детали. Это, очевидно, был мужчина, воин, судя по его телосложению. Но лицо его разглядеть, по крайней мере с данного расстояния не представлялось возможным. — Эй, Хрут, глянь туда! — Что там? — Там кто-то лежит, идём посмотрим. Стражники медленно подошли к фигуре, недоуменно смотря на нее, мужчина оказался каким-то неизвестным существом. Оно лежало на боку, часть его тела была окрашена етунской синевой с белыми узорами, похожими на шрамы. Другая же часть его тела была совершенно обычной, как у любого аса или вана. Стражники переглянулись и стали медленно переворачивать тело. Голова существа слегка откинулась назад, и длинная, густая прядь черных волос упала со лба, открывая взору красивое, но измождённое лицо. Если бы не цвет его кожи, то можно было с уверенностью сказать, что это существо является обычным асгардским мужчиной. В любом случае, любые сомнения воинов испарились, как только они разглядели его лицо и узнали этого мужчину. Они моментально отпрянули от него, и на мгновение застыли в ужасе.