Месть сладка

— Держи. Аскеладд вручил Торфинну маленький пакетик. Парень на него смотрел довольно скептически и, заглянув во внутрь, увидел маленький красный футляр. …Красный футляр? Торфинн с широко открытыми глазами медленно перевёл взгляд с коробки на мужчину. — Это же не… — Чёрт! Торфинн, ты, блять, о чём подумал?!» Вместо того чтобы гадать, парень выхватил пакет и, вытащив эту чёртову коробочку, небрежно открыл её. — Брелок? — Кулон. Перед ним лежал аккуратно сложенный, как какая-нибудь фирменная понтовая херня, круглый кулон с выгравированными на нём двумя «тейваз"¹. Парень выдохнул. — Это ты так очень тонко решил постебаться надо мной? — Торфинн очень быстро узнал эти два символа. — Можешь его выбросить, если так хочется, — Аскеладд махнул рукой и пошёл в неизвестном направлении по квартире. Торфинн продолжал стоять, разглядывая кулон. У него в руках будто снова оказался кинжал с точно такими же рунами. Кинжал, которым столько раз грозился отрубить голову тому, кто теперь безвозмездно дарит ему подарки, покупает дорогую одежду и просто стал дорогим для Торфинна человеком. — Ты тут на ночь оставаться, что ль, собрался? — не дойдя до комнаты, из проёма выглянул мужчина и выбил парня из воспоминаний. — А с каких это пор нельзя? Аскеладд лишь закатил глаза и скрылся за проёмом двери. Родители Торфинна не были против того, что их сын отсутствует дома, ведь они знали, что он у «ДрУгА». Ну, а что? Правда ведь. Главное, чтобы они не знали, что этот друг — богатый старпёр, покупающий ему украшения и вещи — тот, с кем он рядом чуть ли не круглосуточно. После их поездки в магазин за вещами парень, в общем-то, и стал оставаться у Аскеладда на ночь. Все купленные вещи, естественно, нельзя было приносить домой — ради сохранности психического здоровья его родителей, — вот и пришлось оставить их у мужчины и даже выделить для них отдельный шкаф. Чуть позже уже и под задницу Торфинна были выделены диван, холодильник, тапочки и кружка… Аскеладд все чаще и чаще стал задумываться о мать-её-прописке. И всё же Торфинну в какой-то степени было стыдно: в то время как Аскеладд, по сути, его содержит даже больше, чем родители, он только булки отъедает на его деньги. Чисто из гордости нужно было что-нибудь сделать. Купить ответный подарок — не вариант, ведь по сравнению с тем, что мужчина может себе позволить благодаря своему заработку, покупка пацана покажется хером комара на фоне слона. Парень надел кулон и продолжал ещё какое-то время задумчиво смотреть на подарок мужчины у себя на шее, пальцами обводя два символа на нём. А ведь он даже спасибо не сказал. Вообще, он никогда не говорил Аскеладду спасибо, чисто из принципа, но теперь почему-то было из-за этого неприятно. Взяв с журнального столика Аскеладдовский ноутбук, который уже, по сути, был их общий, Торфинн вбил в поисковик: «Самодельные подарки для друзей». Тупо и по-детски, но чё делать. Попадались лишь женские форумы с сопливыми открыточками, отвратительная самодельная посуда и, чёрт бы их побрал, бумажные поделки. Можно было бы, конечно, принести чью-нибудь голову, как по старинке, но, к сожалению, законы двадцать первого века не позволяли. Хорошо. Ладно. Попытка вторая. Торфинн вбил в поисковик «Подарок для мужчины». И опять — женские форумы, но на этот раз пополезнее. «Путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Попробуйте сделать мясное или даже сладкое блюдо». Глаз, конечно, подергивался от мысли, что ему нужно будет быть кухаркой, но идея, признаться, здравая, ведь они то и делали, что питались одной лишь пиццей. И если Торфинн мог поесть вкусной маминой пищи дома, то вот Аскеладду с его графиком вряд ли было до готовки. Какого хрена он вообще ещё не женился? Конечно, от мысли, что по ИХ дому будет шастать какая-то баба, хочется плеваться, но когда успешный мужчина, которому уже за сорокет, не женат, то тут два варианта — импотент или… Тут парень наткнулся на список блюд, которые можно приготовить. Панкейки — банально. Суп — невкусно. Бифштексы — он и так мяса нарезал достаточно в прошлом. Лазанья… Неплохо, да Торфинн и сам не отказался бы от неё. Хоть и сложная в приготовлении, но желание и самому полакомиться взяло верх. Что ж, вот и решили. На следующий день Аскеладд был в недоумении, почему теперь в его компьютере вылазит реклама «Ищете идеальный подарок для мужчины?» от интим магазинов.

***

— Дверь закрывать на верхний. — И без тебя знаю. Аскеладд собирался на работу, попутно, в который раз, разъясняя правила нахождения у него дома. — Если в дом кто-то врывается, что делать? — Не убивать. Харе! Мне не семь лет! Наконец, собравшись уже выходить, мужчина оглянулся на Торфинна и на пару секунд завис, вспоминая, что ещё ему не сказал. — Чё встал? Тебя на дорожку, что ль, поцеловать, плешивый? — парень стоял, облокотившись на стену, и ждал, пока хозяин квартиры, наконец, свалит. У Аскеладда на губах заиграла ехидная улыбка, и он, захлопнув дверь, в конце концов, ушёл. Дождавшись, пока шаги окончательно стихнут, Торфинн рванул к шкафу с вещами, в котором спрятал пакет с продуктами. В этом чёртовом доме еда будет схомячена за пару минут одним из двух, если её не спрятать. Он надел футболку мужчины, которую уже успел испоганить (поэтому она стала его) и которая была на несколько размеров больше нужного. Проверил ещё раз, все ли продукты купил, из которых только сыр стоил его недельных карманных. Пусть только попробует не понравиться. Парень положил ноутбук на столешницу и снова перечитал рецепт. «Налить в мерную ёмкость 300 миллиграмм бешамеля с молоком и перемешать». Окей, мы знаем, что такое молоко. Парень боролся с желанием позвонить одной принцессе, которая явно во всём этом разбирается, но подарок всё же его — значит, и делать должен он. Первая проблема обнаружилась при распаковке муки: эта зараза не хотела открываться, поэтому, вместо того чтобы напрячься и найти ножницы, малец со всей силы дёрнул. Разумеется, понятно, что произошло дальше. Вся кухня и он сам — в белом порошке. Видимо, вместе с лазаньей, чтоб её черти драли, в подарок будет прилагаться уборка. Вторая проблема заключалась в том, что Торфинн переоценил свои навыки владения ножами и ёбнул прям себе по пальцу с характерным «АЙ, СУКА» — плоть резать у него явно получалось лучше, чем еду. Палец на месте, но крови было достаточно, чтоб испачкать уже измученную от всех этих махинаций столешницу. Последним гвоздём в этой кулинарной программе стала сковородка, упавшая прямо на ногу парня, и прозвучавшее уже в третий раз «АЙ, СУКА».

***

— …Теперь добавь томатный соус, только аккуратно, пожалуйста. Пока Торфинн метался по белой от муки кухне, на столе стоял не менее испачканный ноутбук с включенным скайпом — что-то сегодня Кнуд слишком раскомандовался: — И почему тебе вдруг приспичило приготовить лазанью? — Жрать хочется, — Торфинн агрессивно мешал венчиком получившуюся субстанцию, разбрызгивая всё в радиусе пяти метров. — Мог просто приготовить пельмени. — Хуймени. Готово, чё дальше? — Может, лучше сделаешь карбонару? — Чё. Дальше. Кнуд глубоко вздохнул, мысленно говоря спасибо Господу за то, что Торфинн додумался ему позвонить прежде, чем сжечь кухню. — Теперь нарежь лук. Только прикрой глаза чем-нибудь. — Нахера? Я в слепую, что ль, резать должен? И так справлюсь. — Да не в этом же… Но было уже поздно. Торфинн зверски, крупными кусками, резал луковицу. Ну и — последствия не заставили себя ждать: Торфинн долго тёр глаза от жжения, но слёзы всё-таки навернулись. Даже Кнуд не сдержался, чтобы пошутить. — Не плачь! У тебя обязательно всё получится! И заржал. Он никогда шутить не умел. У Торфинна желание врезать ему в морду было как никогда огромно. Смелость у него, видите ли, появилась по ту сторону экрана. — Так, хорошо, смесь на плите готова? — И как я это определю? — Просто поднеси ноутбук к плите — я посмотрю. Парень взял одной рукой ноутбук, и прямо перед плитой Кнуд услышал короткий свист, будто что-то скользнуло по плитке, а за ним удивленный вскрик и звук упавшей кастрюли. Картинка начала крутиться, пока ноутбук не шмякнулся об пол, захлопнувшись. Торфинн поскользнулся прямо на смеси, что разбрызгивал пару минут назад. Вдобавок — пролил на себя кастрюлю с горячим молоком. Так-то ничего страшного, он не ушибся и молоко не успело вскипеть, хотя было достаточно горячее, чтоб обжечь. Но вот принцесса паникёрша даже через закрытую крышку ноутбука орала. — О Господи! О Господи! Торфинн! Ты живой?! Эй?! — Завали пищалку… И правда завалил — ноутбук вырубился. Но тут парень услышал щелчок открывающейся входной двери. Блять.

***

Аскеладд возвращался домой довольно рано: человек, с которым он должен был работать, кинул на бабки — с ним, конечно, быстро разобрались, но всё же было неприятно, ведь бензин пришлось прокатывать туда и обратно. Достав ключи из кармана, мужчина вздрогнул, когда по ту сторону двери раздался странный громкий звук, а затем знакомый вскрик и голос кого-то постороннего. Аскеладд быстро сориентировался и, чуть ли не выбив, открыл дверь, забегая в квартиру. — Торфинн! Он вбежал на кухню, откуда был грохот, и застал просто невероятную картину: на полу, весь в молоке, муке и крови, сидел Торфинн и смотрел на него удивлёнными и заплаканными глазами, даже носом шмыгнул. Аскеладд смотрел на него не менее удивлёнными взглядом. И даже напуганным: — О боже, малой, ты в порядке?! — Вот только ты не начинай.

***

Торфинн сидел на краю ванной, а Аскеладд рядом на корточках и обрабатывал обоженные участки на его коже. — Ещё и руку порезал, — цыкнул мужчина. — Это просто царапина, и хуже бывало. Торфинн смотрел куда-то в стену. Ему было до отвращения стыдно за то, что он испоганил кухню и квартиру; ну, а за то, что теперь её хозяин обрабатывает его раны — стыдно вдвойне. Дурак. — Сними футболку, вдруг есть ожог на теле. — Я же сказал, что это ерунда! — парень на секунду посмотрел на лицо мужчины, но, встретившись глазами, снова отвернулся. — Дай мне хотя бы… сделать это самому… Голос был такой по-детски тихий и провинившийся, что даже Аскеладду стало не по себе. — Напоминает старые добрые времена, когда мне тоже приходилось перевязывать одного злобного мальчишку, — мужчина хотел отвлечь парня от своих мыслей. И это сработало. — А? Не помню я, чтобы ты меня хоть раз перевязывал! — Торфинн, хоть и укоризненно, посмотрел в глаза Аскеладда — тот с улыбкой хмыкнул. — Ты просто не помнишь. А теперь сними футболку. Парень злобно прорычал, но на этот раз послушался. Он снял мокрую от молока футболку, которая неприятно липла к телу, и шикнул, когда ткань отлипла от места, где горячая жидкость особенно обожгла кожу. Аскеладд сразу это заметил и, намазав мазь на пальцы, дотронулся до покрасневшего пятна под грудью. Парень дёрнулся, и мурашки побежали по коже от прикосновения чужих пальцев к влажному телу. Его лицо залилось лёгким румянцем. А мужчина беспалевно любовался телом подростка, которое блестело от влаги под светом лампы. Когда его взгляд зацепил кулон на шее, он довольно улыбнулся. — Если хочешь меня отблагодарить, то не нужно мучить себя готовкой. — Что? Да с чего ты взял, что я… Проехали… Торфинн снова отвернул взгляд к стене. Мужчина этим воспользовался и, зацепив пальцем цепочку на шее, притянул парня к себе, лизнув сладкую от горячего молока шею, задев мочку уха. Торфинн вздрогнул и от неожиданности с беззвучным стоном вдохнул воздух. От шеи и до низа живота прошла приятная щекотка, отзываясь приятным покалыванием в кончиках пальцев. А от горячего языка по телу прошёл импульс. Парень с широко распахнутыми глазами посмотрел на Аскеладда, на лице которого была ехидная ухмылка, — он до сих пор держал цепочку, поэтому их лица были достаточно близко, чтоб почувствовать чужой запах и слышать дыхание друг друга. Щёки Торфинна вспыхнули, и из комнаты будто исчез весь воздух. Аскеладд отпустил кулон и отстранился. — А смесь-то получилась довольно сладкая — нужно в следующий раз добавить меньше сахара, — сказал мужчина, облизнув губы. — Т-ты… Т-ты чё творишь?! — Торфинн вскочил с края ванной и стал выталкивать Аскеладда из комнаты. — Свали! Дверь захлопнулась прямо перед носом мужчины. — Малыш, не нужно так кричать. — Заткнись! Я в душ! Пшел вон! В подтверждение своим словам Торфинн включил воду. Аскеладд улыбнулся и пожал плечами, идя на кухню, чтобы оценить масштабы уборки. Парень прижался к плитке душа и потёр рукой место на шее, скрестив ноги, — низ живота связало узлом. — Дурак.