-Охотник-
10 мая 2020 г. в 19:12
Сколько себя помню, моя сестра, моя любимая Мария, всегда была рядом. Прикрывала спину шквальным огнем, когда противники давили числом. Поддерживала словом, когда я сам себе был врагом. Была сильной тогда, когда я не мог. Даже дар Странника коснулся её раньше. Пускай наши родственные связи и были, скорее всего, формальными, но они были чем-то большим, чем просто родство по крови.
Когда я впервые открыл глаза, напротив меня в воздухе парил причудливой формы объект, будто собранный из разных частей, но с ярко выраженной круглой сердцевиной, где располагался светящийся приятным синим окуляр. К моему удивлению, он говорил.
— Я Призрак. Теперь я твой Призрак.
Я назвал его Железка. Он такой неказистый, непропорциональный, если смотреть на Призраков других. Его потрепала жизнь. Хотя она всех нас потрепала. Но он мне нравится. Я могу назвать этот маленький жизнерадостный шарик металлолома вторым, если можно употреблять данное определение к Призракам, живым существом, которое мне как родной в этой холодной и жестокой вселенной.
Он нашел мое тело в Европейской Мертвой Зоне. Волей же случая или же таков путь Странника, там же патрулировала и Мария. Наша первая встреча была сумбурной и хаотичной. Зато она наглядно показала мне устои местной жизни. Да и жизни в мире, будучи Стражем, в принципе. Заметив меня, она отклонилась от первоначального маршрута и спустилась ко мне. Я молча сидел и смотрел, как она приближалась. Да, она держала в руках оружие, но я не чувствовал враждебности, по крайней мере, ко мне. По мере приближения мне все четче представлялся её образ. Практичная темная куртка укрепленная защитным слоем, средней длинны черный плащ с желтыми вставками по краю капюшона и штаны, а также необычный шлем в форме орлиного клюва с горящими пламенем глазницами. Она сняла свой шлем и присела на одну ногу. Её лицо было очень красивым: аккуратный вытянутый овал лица, короткие синие волосы, торчащие во все стороны, тонкие черты лица, чистые голубые глаза, ярко выраженные отметки и кожа молочно-белого цвета.
Мария что-то говорила, но я не слушал. Мой взгляд приковало отражение в металлической поверхности её шлема. Я смотрел на худощавое лицо парня бледного, как сама смерть, с темными волосами. Его узкие, казавшиеся безжизненными, белые глаза горели неестественным тусклым светом. Но таков образ всех Пробудившихся. Так мне рассказала Мария. Я не сразу понял, что это было мое отражение. Лицо казалось мне чужим, даже когда зеркальный двойник криво коснулся своего лба, повторяя за мной. Воспоминаний просто не было. Не было того, что делало меня — мной. Видимо, таков замысел великой машины-Бога.
Когда смерть забирает тебя в первый и последний раз, как смертного, ты этого не осознаешь. Просто не можешь осознать, что умер. Ты будто спишь, но не видишь снов. Когда Призрак тебя воскрешает впервые, уже как Носителя Света, то ты еще не знаешь, что был все это время мертв. Все это казалось тебе глубоким бесконечным сном. Однако все меняется, когда тебя убивают впервые как отмеченного даром Странника. Один еле слышный хлопок издалека. Все случилось так быстро, будто мгновение назад я еще сидел на земле, моргнул, а, когда открыл глаза, был уже на земле. Смерть длилась всего несколько секунд, пока Железка делал свою космическую магию, но я четко помню это чувство, даже сейчас, пройдя не одну битву, пережив десятки воскрешений, когда меня воскресили второй раз. Первым, что я ощутил, когда вскочил с земли, была всеобъемлющая паника. Я не помнил, что умер, что был убит. Мне показалось, что я просто отключился, но как мне потом объяснила Мария, точный выстрел из плазменной винтовки прошиб насквозь мою голову. Мои глаза бегали из стороны в сторону, сердце билось как ненормальное, но тело застыло в оцепенении и не слушалось. Крик застрял в горле толстым комом, я даже начал задыхаться. Призрак, спрятавшись под моим рваным плащом, пытался как то привести меня в чувство, но у него не получалось Тут-то я и познакомился впервые с Падшими. Группа шипящих, худощавых, больше похожих на скелетов, дрегов в фиолетовых лохмотьях, сгорбившись, неуклюже шагала к нам, жадно сверля своими двумя парами глаз. Из их пасти торчали тонкие, как иглы, зубы. На туловище у них было по четыре руки с тремя когтистыми пальцами у каждого, но у некоторых нижняя пара рук была по локоть отрезана.
Мария уверенно отстреливала наступающих монстров, будто занималась этим уже не первый день. Однако я бы так бы и словил еще один выстрел из винтовки, если бы она не кинулась прикрыть меня своим телом. Хотя она и знала, что я Восставший, но все равно закрыла собой. Я спрашивал неоднократно её об этом, но она всегда игриво уходила от ответа. Струйка энергии прошила насквозь её грудь, оставляя лежать ее бездыханное тело в луже. Все вокруг замерло, пока я бессильно смотрел, как она падает. В этот момент эхом в голове прозвучала мысль: «вставай». Затем я начал ощущать странное чувство, будто меня начинает распирать энергия. Воздух становился разряженным, будто перед дождем, хотя на небе было ни тучки и ярко слепило солнце.
Резко вскочив, я кинулся на ближайшего дрега, у которого в руках был причудливый пистолет и нож. Он не ожидал этого, что уж там говорить, ведь даже я этого не ожидал. Он рефлекторно попытался ударить меня ножом, делая широкий замах, но я смог увернуться, неуклюже перекатившись ему за спину. Резкий удар по затылку попавшимся мне под руку увесистым камнем заставил его глотку издать предсмертный хрип перед тем, как его тело упадет в грязь, испустив необычную дымку, будто его душа вышла из тела. Мое сердце разрывалось от адреналина, а тело горело от переполняющей меня энергии. Я судорожно думал, как перебить оставшихся, но эти раздумья в мгновение ока прервал наполненный недовольством и гневом жуткий рык. Надо мной нависла тяжелая тень кого-то, кто явно превосходил и дрегов и меня по размеру. Я ощутил когтистые руки, подобно тискам сжавшие меня. Оно подняло меня над собой и швырнуло в сторону, будто я ничего не весил. Удар о камни головой помутнил мое сознание и в расплывчатом образе я смог увидел лишь высокого четырёхрукого монстра в потрёпанной броне с тканями такого же цвета, как и у тех, кто был поменьше, а на его лице была маска, от которой куда-то под плащ уходило две плотные трубки. Аккуратным движением ноги он повернул тело павшего собрата жуткой мордой кверху и тихо прохрипел что-то на неизвестном мне языке, а после, откуда-то из-под плаща с меховым воротом в центре которого располагался странный символ, , достал два острых, искрящихся молниями, клинка и медленно направился в мою сторону. В маленьких прорезях маски виднелись наполненные злобой и скорбью глаза. Наши взгляды пересеклись. Капитан спокойно мог напасть на меня, пока я неуклюже поднимался, но вместо этого он давил всей своей мощной фигурой надо мной, застыв в ожидании, лишь злобно хрипя через респираторную маску. Теперь-то мне довелось рассмотреть это чудовище во всем его, так сказать, величии. Не раз спасавшая ему жизнь потрепанная, местами даже треснувшая, броня, из-под которой виднелось худое, изголодавшееся тело, обломанные шипы на левой стороне остроконечного шлема-маски, пыльные лохмотья подобно шарфу висящие на шее, грязные обмотки по всему телу, давно затупленные лезвия, наложенные на кисти нижней пары рук. Я испытал жалость к нему. Однако, я не чувствовал жалости от него. От моих рук умер его подчиненный, товарищ. Он готов убить меня, а значит, скорее всего, готов и умереть сам.
Когда я встал, он сотряс воздух пронзительным боевым воплем из глубин своей глотки, наполненным злобой, гневом и болью, а затем кинулся на меня со всей доступной ему мощью и скоростью. Казалось, что его болезненное на вид состояние никак не мешало уверенно наносить выверенный удар за ударом. Глубокие и рваные раны, оставленные его наэлектризованными мечами замедляли мои и без того неуверенные движения. Резким движением куда-то в сторону, он исчез из моего поля зрения и секунду спустя я услышал как шипят внутренности, когда его меч вышел через спину, пройдя живот насквозь. Неимоверная боль пронзила все мое тело. Я отшатнулся от капитана, держась за живот, в надежде, что не раскидаю кишки по земле. Сознание постепенно угасало, а образы и формы расплывались.
— Не хочу умирать, опять, — прохрипел я, давясь подступающей к горлу кровью.
Я хотел, как казалось мне, в последний раз, посмотреть на Марию. Она лежала все там же, не пошевелив и мускулом. Вновь меня окутало ощущение распирающей изнутри неисчерпаемой мощи. Я твердо уперся ногами, чем знатно удивил капитана, судя по его испуганному взгляду. Издав недовольный хрип, он вновь накинулся на меня со всей животной яростью. Оглушительный удар и слепящая вспышка света заставила смолкнуть даже хрипящих дрегов. Наступила гробовая тишина. Длилась она всего лишь мгновение, но в это самое мгновение я ни после, ни тем более до, не ощущал себя более живым. Это странное чувство, а также тишина закончились в момент, когда безжизненное тело капитана тяжелым камнем рухнуло на землю. А следом и мое. Последнее что я видел — это дреги в панике разбегающиеся кто куда.