Pumped up kicks

-Беги, пока можешь, Каччан. Автомат, заряженный до отвала, свисал наперевес с плеча Мидории. Просто Doom, думал Изуку. Они все монстры, каччан- главный босс. Мидория стрелял по дверям, окнам, всему, что под руку попадется, людям. Чем больше сломает, тем больше отплатит за свои страдания. У Изуку не было такого же ненормального друга, который бы сидел на не тех таблетках, так что он был просто два в одном. Мидория один станет выше всех, сам займет божий престол, без чьей-либо помощи присоединиться к серафимам, или на крайний случай, самовольно к херувимам. Не важно. Просто побыть хотя бы минуту в метре от своих кумиров, было бы замечательно. Он любил двадцатое апреля, он мечтал быть в одном списке последователей. Мидория не знал, что творит, он не играл в Doom, признает, проебался. В библиотеке неожиданно пусто. Этого в планах не намечалось. Но заканчивать все сейчас- не выход, у него есть ещё дела. Два стеллажа с книгами были безвозвратно превращены в решето. В каждой кабинке каждого туалета красовалось ровное отверстие, прямо посередине. А в плитках за дверцей неровные и неаккуратные трещины. Их уже не исправить. Ничего уже не исправить. Дневники, аудиозаписи, даже бомбы лежали у него дома. Они не сработают. Зато работают пули. Мидория насчитал уже 43 человека, на каждого по пуле. Ещё один. Ещё один? Он притворяется. Все бежали. Изуку нравится эта картина, которую он написал. Слишком красивое зрелище. Осталось ещё десять пуль. Восемь для других, одна для каччана, последняя- специально для себя. Отсчёт начался. Будет плохо, если Катсуки сбежит. Очень. Разочарование наполняло Мидорию с каждой пустой комнатой. Пять, четыре, три, два. Остался ещё один кабинет. Secret room has revealed. Как раз под конец уровня. Каччан сидел прямо перед Изуку и смотрел в бездонное дуло.