SuperM - "Tiger Inside"
...Это утро не должно было особо отличаться от привычного утра понедельника. Поначалу так и было – Лухан тепло улыбнулся, проходя в класс под дружное приветствие учеников, опускает сумку на сидение стула за учительским столом и начинает записывать на доске тему сегодняшнего классного часа, которые у него всегда отличались особенной атмосферой. Все подростки пытаются заглянуть за его спину, но понять, что же за тема, не удаётся – некоторые перешёптываются, делают предположения, девушки даже тихо хихикают от своих шуточек, парни делают ставки на то, насколько в этот раз увлекательной будет лекция, далёкая от привычной математики. Однако когда мужчина оборачивается к классу, из всех вырывается звук удивления, стоит заметить запись на доске – "Важность уважения к девушкам". — Итак, сегодня я бы хотел поговорить с вами о том, что многие парни упускают из виду. Я не хочу никого из вас обвинять, да и вряд ли есть в чём серьёзном, но также я понимаю, как нам, парням, порой сложно понять девушек. Но тем не менее, это очень важный вопрос, если хотите в будущем или уже сейчас создать здоровые отношения. Итак, а начать я бы хотел с... — Лу уже прошёлся от доски к первой парте, за которой сидела Миён, но его речь резко оборвал стук в дверь, заставляя всех обернуться. Во время уроков очень редко кто мог вот так запросто постучаться и проникнуть в класс, если это не опоздавший ученик. Однако уже в следующее мгновение ручка плавно повернулась и в класс вошёл высокий мужчина со слегка длинными чёрными волосами, одетый в чёрные брюки и такой же чёрный пиджак. Из-за того, что вся его одежда и даже блестящие туфли была чёрного цвета, от него веяло некой напускной строгостью, с которой почему-то никак не вязалась эта причёска с длинными прядями чёлки, что обрамляли светлое лицо с лисьими глазами, и блестящие гвоздики пирсинга в носу и правом ухе. Следом вошёл ещё один незнакомец, уже более привычного вида, но с ужасно холодным агрессивным взглядом, от которого даже парням стало неуютно, что уж говорить о девушках, что тут же притихли. Разве что кроме старосты класса, которую больше удивляло появление таких гостей. — Простите, что вот так прерываем урок, — наконец обратился мужчина в чёрном, выуживая из кармана пиджака удостоверение детектива полиции и показательно поднимая так, чтобы золотистый значок полиции был хорошо виден, — детектив Им Джебом. У меня есть несколько вопросов к вам. — Не ожидал, что мне доведётся с вами встретиться лично, детектив Им, — совершенно спокойно и даже дружелюбно ответил Хань, разворачиваясь к нему лицом, — и какое же дело привело вас ко мне, обычному учителю математики? Однако эти любезности не продлились долго, ведь его спутник был куда более агрессивно настроен, поэтому буквально выскользнул из-за спины детектива и в несколько шагов подошёл к Лухану. — Куда ты дел Ынби?! — Не понимаю, о чём вы. Сперва представьтесь, я не намерен отвечать на вопросы незнакомцев, — безразлично отвёл взгляд Хань, но это стало ошибкой, ведь довольно сильная пощёчина обожгла кожу, отчего едва не потерял равновесие, ударяясь пятой точкой о торец учительского стола. — Не прикидывайся, ты знаешь о чём я! Я Чхве Гихон, отец Ли Ынби, и я требую объяснений, где моя дочь! — У вас, я погляжу, насилие даже вместо приветствия, — Лу выдохнул, стирая выступившую кровь на ссадине в уголке губ, появившуюся от удара, но взгляд вновь поднял и выдержал чужой прожигающий. Теперь он знает своего врага, этого неукротимого зверя, в лицо, а значит может его одолеть. — Другого я и не ожидал, господин Чхве, вот только вы допустили несколько ошибок сейчас. Во-первых, вы никакой ей не отец, а отчим, и права называть Ынби своей дочерью не имеете никакого. Особенно после того, что с ней сделали. — Ты что несёшь?! — Господин Чхве, успокойтесь, — попросил детектив Им, но его слова не возымели никакого эффекта, ведь мужчина уже замахнулся для нового удара, сжимая кулак, вот только новая попытка окончилась неудачей. Лухан с совершенно непроницаемым лицом на ходу поймал его кулак в свою ладонь и сжал до лёгкого хруста, отчего на собственной руке проступили вены и отвердели крепкие мышцы кисти. — Во-вторых, прежде чем обвинять меня, может сами расскажете, как вы любите свою падчерицу. Настолько сильно, что уже не один раз пытались её изнасиловать. — Откуда у вас эта информация? — тут же посерьёзнел Джебом, хмуря брови. — Вы не можете обвинять в насилии без доказательств. — Доказательства? Их более чем достаточно, детектив Им, — холодно чеканил Лу. — Не буду скрывать – я позволил Ынби переночевать у меня, однако я лишь предложил ей помощь. Знаете, не особо нормально, когда несовершеннолетняя девушка в одиннадцать вечера трясётся в страхе после того как сбежала из дома в одной пижаме. У меня есть свои принципы и я никогда бы не позволил себе проигнорировать то, что девушка нуждается в помощи, особенно – если это моя ученица. — Что за бред ты несёшь? — выкрикнул Гихон, пытаясь высвободить свою руку из стальной хватки на первый взгляд хрупких рук. Однако стоило Ханю посмотреть ему в глаза, как тут же замолчал, скованный страхом. На него отчётливо смотрели пугающие жёлтые глаза змеи, что будто гипнотизировали свою жертву. — Всё ещё продолжаете отрицать свою вину? Господин Чхве, с вашей стороны было большой ошибкой приходить сюда вместе с детективом и предъявлять мне призрачные обвинения, в то время как у самого столько грехов, что хватит не на одну статью уголовного кодекса. Причинение телесных повреждений средней тяжести, насилие по отношению к несовершеннолетним, попытки изнасилования и не только попытки, доведение до суицида... Мне продолжать? Или лучше вы сами расскажете в полиции, насколько отвратительно вы поступали по отношению к родной дочери, а потом и к приёмной. У меня было предостаточно времени, чтобы расспросить Ынби обо всём, что происходит в стенах вашего дома. Скажите, каково это – притворяться добрым и нежным, когда чёрной похотью желаешь юных девушек? Вы отвратителен, и как человек, и как отец, господин Чхве. — Может тогда вы можете подтвердить ваши обвинения? — вновь вмешался детектив. — Слов одной лишь девушки недостаточно. — Вот именно, — ухмыльнулся мужчина, заранее праздную свою победу. Никто не мог доказать его действия. Как же наивно и глупо верить, что никто не поймает тебя, — пугающе улыбнулся прямо в лицо Лу. — У меня есть свидетели, — спокойно и также уверенно отчеканил на это. — Кроме меня, ещё по крайней мере двое человек могут подтвердить факт того, в каком состоянии Ынби была вчера, а следы побоев видели и того больше. Даже в плохом состоянии после всего, она никогда не пропускала физкультуру и синяки на её теле видели все ученицы этого класса, и не только этого класса. Также я узнавал у школьной медсестры, как часто Ынби заглядывала в медпункт и она высказывала своё беспокойство о том, что у девушки слишком часто упадок сил. То, что Ынби часто скрывает подобное отношение к себе и оправдывается своей неосторожностью на наличие травм никак не отменяет факта, что она живёт в постоянном страхе за свою жизнь. Всё потому, что несколько месяцев назад, в феврале, её сводная сестра Чхве Сыльги сбросилась с крыши, устав терпеть сексуальное насилие со стороны родного отца. Я более чем уверен, что господин Чхве настолько боялся, что его преступления раскроют, что попросил поскорее закрыть дело и похоронить девушку без расследования и заключения судебной экспертизы. Потому что иначе столько бы тайн вылезло наружу... И вылезет ещё больше, когда ваша нынешняя жена узнает о том, что происходит дома, пока она пропадает на работе. — Угрожаешь мне? — попытался натянуто спокойно отрицать сказанное Гихон, вот только не нужно быть хорошим психологом, чтобы заметить его нервозность во время этих слов. — Угрожаю ли я? — пугающе улыбнулся Хань и сжал его кулак ещё сильнее. — Поверьте, если бы я хотел угрожать, то непременно бы предупредил, что у меня за плечами более десяти лет военной службы и я без проблем могу сломать вам руку, если снова попытаетесь проявить ко мне агрессию, — однако затем даже улыбка исчезла, а змеиные глаза обжигали холодом, пока устрашающе ледяной голос отчеканил: — Если я узнаю, что вы ещё хоть раз даже подумали о том, чтобы трахать несовершеннолетних девушек, я лично переломаю все кости, сотру в порошок так, что даже полиция не найдёт следов. Мужчина чувствовал, как по его коже крался колючий холод, сковывая движения. В какой-то момент ему удалось оторвать взгляд от этих змеиных глаз, как чужая рука, крепко сжимающая его, вдруг покрылась змеиной изумрудной чешуёй, а вместо пальцев оказалась разинутая змеиная пасть с острыми ядовитыми клыками. Эта огромная змея медленно вытягивалась в длинну и стальными кольцами обвивала его руку, ползя вверх к плечу, а оттуда уже обвила шею, угрожающе шипя и высовывая раздвоенный язык прямо на ухом. — Змея...— негромко и испуганно прохрипел Гихон, после чего быстро отдёрнул руку, отступив на пару шагов назад, дрожа от волны панического страха, и боялся вообще снова поднять взгляд. Однако в действительности никакой змеи конечно же не было. Лухан насмехался над ним, внушая эту слишком реалистичную иллюзию, а сам лишь сдержанно холодно хихикнул: — Правильно заметили, я люблю змей, — как бы невзначай подчеркнул наличие своей татуировки на лице, — это мой талисман. И лучше бы вам не злить змею, если не хотите стать её жертвой. Из этого противостояния он вышел бесспорным победителем, а как любой победитель, ему было необходимо вознаграждение за свои труды. — Детектив Им, раз уж вы почтили нас своим визитом, у меня также есть, что вам сказать, — вновь дружелюбно обратился Лу. Джебом удивился, хотя и старался особо не показывать это, однако про себя отметил невероятную силу воли и правильность ведения этого разговора, что без сомнений рождало желание узнать об этом учителе чуть больше. — Вы точно обычный учитель? Говорите будто мы коллеги по работе, — заметил детектив, привычным движением защёлкивая браслеты наручников на запястье Чхве Гихона, которого ещё ждал очень долгий разговор в полицейском участке, и вновь поднял взгляд. Хань развернулся к столу и достал из своей сумки прямоугольный конверт формата А4 с толстой стопкой бумаг внутри, а затем передал это Джебому. — Кто знает, кто знает, может и коллеги, а может и нет. В любом случае, думаю, вас заинтересует собранная мною информация, не меньше, чем это дело. — Я должен спрашивать вас о содержимом? Или может в более неформальной обстановке? — Это не последняя наша встреча, так что при следующей я обязательно приглашу вас составить мне компанию за кофе. Но сейчас, если позволите, я бы хотел продолжить урок. Всё-таки я сейчас на работе, как и вы. — Что ж, тогда у меня нет причин более вас задерживать. Хорошего дня, — сдержанно улыбнулся детектив Им, уводя теперь уже подозреваемого за собой прочь из класса. Стоило за ними лишь закрыться двери, Лухан чуть пошатнулся, едва устояв на ногах, и вздрогнул от волны мелкой дрожи, что ненадолго сковала тело. — Учитель Хань, с вами всё в порядке? — Миён даже поднялась с места, но Хань жестом остановил её, после чего вытянул невидимки и запустил пальцы в свои волосы, шумно выдыхая. — Я в порядке, но не думаю, что смог бы продолжать этот разговор дольше. — Почему? — осмелился спросить Минхо, на что мужчина только тряхнул головой, вновь зачёсывая пальцами назад пряди чёлки, и наконец выпрямился. — Вряд ли бы я смог дальше сдерживаться, но не могу же я устраивать драку на глазах своих учеников. Какой из меня тогда учитель? — наконец выдохнув, Лу поправил воротник своей рубашки и бросил взгляд на часы. — Что ж, времени не так много, но давайте всё же продолжим наш классный час. Как вы уже наглядно поняли, уважение к девушкам – это важная часть нашей жизни и если не хотите сами стать плохим примером, постарайтесь усвоить то, что я вам скажу...★★★
Cinema Bizarre - "Forever or Never"
от: Чен-чен привет:) какие планы на сегодня?
Чондэ отправил эти сообщения и снова вздохнул, чуть сьезжая вниз по спинке дивана. Сегодня у него вновь нет никаких идей, чем заняться, ведь даже спустя две недели после ухода в академ-отпуск так и не решил, чем хотел бы заниматься в перерывах между их не такими уж и частыми миссиями Стражей. Вот почему все эти две недели занимал себя в основном помощью друзьям – регулярно выгуливал Монрёна, который прекрасно прижился в их общем доме, пока Бэкхён в перерывах между сменами на работе запирался в своей комнате и допоздна шерстил все свои конспекты, учебные материалы и прочее; заглядывал в библиотеку к Сухо, где вместе наводили порядок и просто болтали о своих планах на недалёкое будущее; но больше всего проводил времени с Чанми. За одними их киношными посиделками девушка оговорилась, что её кавердэнс команда готовит выступление на конкурс уличных танцев, но не хватает операторов. Чен и сам не понимал, как успел так согласиться, но не сказать бы, что сильно жалеет о своём решении. И хотя любительская съёмка – совершенно не то же самое, что профессиональная, однако в команде, помимо него, был и профессиональный оператор, который помог влиться в работу и даже открыл некоторые секреты. Хоть и не сразу, но это занятие стало новой частью его обычной жизни. Хоть подруга и раньше приглашала его посмотреть на репетиции танцев, однако лишь сейчас, когда стал полноправной частью коллектива, по-настоящему смог прочувствовать невероятную атмосферу. И не только самого танцевального коллектива – Чанми сама открылась для него с новых сторон, до сих пор малоприметных. Ведь только в моменты, когда в тишине танцевального зала включалась музыка, от её движений было не оторвать глаз. И Чондэ соврёт, если скажет, что в этом нет ничего, чтобы могло зацепить. Наоборот – с каждым новым днём, когда приходил в этот зал и помогал танцевальной команде, его переполняло неведомое до сих пор чувство восторга и трепета. Порой он лажал со съёмками, ведь в моменты сложных движений, когда Чанми оказывалась в центре и выполняла придуманные ей же движения соло-части, сердце буквально замирало, а всё внимание было приковано только к ней. То, насколько плавными и изящными, но при этом уверенными были её движения, можно говорить бесконечно долго. И всё же что именно чувствовал в эти моменты, точно ответить не мог. Было в ней нечто необъяснимое привлекательно, нечто загадочное и неуловимое, что делало именно эту девушку такой яркой и уникальной на фоне других... Так задумался, что не сразу понял, когда ему наконец пришёл ответ. Вот только когда заглянул в чат, тут же выпрямился, пробегая глазами по коротким сообщениям: от: Чамии~ ... не уверена, что хочу провести этот день как обычно Чондэ, можем прямо сейчас поговорить? я сейчас у твоей двери Чен быстро подскочил с места, пересекая гостиную, и открыл входную дверь. На пороге и правда стояла Чанми, вот только от привычной уверенности и приподнятого настроения не осталось и следа – на лице всё ещё блестели мокрые дорожки слёз, а саму гостью сковывала мелкая дрожь в теле. — Чанми, что случилось? — неосознанно громко воскликнул Дэ, но тут сам же себя мысленно обругал. Вот только его внутренние метания никак не были сейчас важны для девушки. Не став долго держать её на пороге, пригласил в дом, и закрыл дверь. — Прости, я совсем забыл, что хён наверху отдыхает, так что особо шуметь нельзя. Они вместе прошли в комнату и разместились на диване. Чанми не смотрела ему в глаза, но ощущала его взгляд на себе – вопросительный и взволнованный. Она обняла себя за плечи и выдохнула, пытаясь хоть немного привести мысли в порядок. — Я поссорилась с Санхи, — тихо, но чётко ответила наконец, всё ещё не глядя в глаза. Чувство запоздалого стыда кралось липким холодом по коже и заставляло сердце замирать. Её игры не могли закончиться хорошо. — Санхи это... — Моя девушка, теперь уже бывшая. — Вы расстались? — Она меня предала, — чувство собственной ничтожности навалилось на плечи, заставляя согнуться от фантомной боли внизу живота, как будто до этого кто-то сильно ударил. Девушка склонила голову, отчего распущеные длинные волосы скрыли её лицо, и таки сорвалась снова в слёзы. — Я думала, мы понимаем друг друга и даже если захотим расстаться, между нами не будет сильных ссор, но... Но она всё это время завидовала мне. А сегодня, когда предложила мне встретиться, высказала всё это. Неужели я... Настолько плохо разбираюсь в людях, что меня предают мои же друзья? — Чанми дрожала, тихо всхлипывая, и не знала, что должна сейчас сделать, чтобы не ощущать себя настолько ничтожной. Но потом ощутила лёгкое касание – Чен скользнул пальцами по её виску, откинул назад упавшие пряди волос, а когда смог привлечь так внимание, подсел ближе и обнял подругу. Притянул ближе и совсем не намеренно уткнулся носом в её волосы, от которых всегда пахло персиками. — Всё в порядке, Чанми, ошибаться нормально, мы ведь не можем точно знать, что человек нам подходит. Ты не должна винить себя в том, что вы с Санхи не подходите друг другу, но ведь всё уже позади? Вы с ней расстались и... — Ничего не позади, Чондэ, совсем... — всхлипнула девушка, прижимаясь к его плечу и позволяя себя обнимать. — Мы не просто поссорились, как это бывает. Она отправила моим родителям видео того, как мы с ней целуемся и... Не только это. — Только не говори мне, что вы с ней... — Дэ впервые чувствовал себя неловко рядом с подругой. Не то, чтобы он не понимал, что любовь – это не только романтика, но и секс, вот только почему-то не мог себе представить, что его подруга уже спала с кем-то и не один раз. — Она обещала, что об этом никто не узнает и я ей поверила... — слёз уже не было, но от этого было только хуже. Чанми хотелось прямо сейчас сгореть заживо от стыда после всего, что ей пришлось выслушать за сегодня. — Дура... Какая же я дура, что доверилась ей... Я думала, что если эти отношения продлились дольше месяца, то могу ей доверять. Я сама себе противна... — Как отреагировали твои родители? — А как они могут отреагировать на видео, где их дочь стонет как последняя шлюха под другой девушкой? — прямо сейчас она сильно рисковала. Никто из друзей не знал об этом – для всех они с Санхи были просто близкими подругами, что уж говорить о факте связи между ними. Но Чондэ изначально был поставлен перед фактом и нисколько не осуждал такой выбор девушки – напротив, даже поддерживал подругу, нисколько не смущаяясь говорить с ней о том, какие девушки могли бы нравиться им обоим. А сейчас он был единственным, к кому могла обратиться за помощью и не бояться быть отвергнутой из-за не терпимости. Но даже сейчас Чанми не могла быть до конца с ним честна – то ли в силу своего характера, то ли потому, что попросту запуталась в себе и едва ли могла отличить хорошее от плохого. Но всё же факт оставался фактом – Дэ по-прежнему единственный человек, кто знал о её влечении и готов поддержать. Если только не оттолкнёт после подобных слишком резких слов. Только бы не оттолкнул... — Чанми, посмотри на меня, — тихо, но настойчиво попросил наконец парень. За этими словами могло последовать что-угодно и она боялась того, что это может быть. Но всё же медленно разжала занемевшие пальцы, которыми сжимала ткань его рубашки, и посмотрела в глаза, не увидев там осуждения. Чен осторожно коснулся её лица, стирая почти высохшие дорожки слёз, и слегка погладил по плечам. — Знаешь, Чанми, то, что мы живём в такой лицемерной и гомофобной стране всё же не означает, что все люди будут такими. Даже если твои родители устроили тебе скандал и не могут больше доверять твоим друзьям, ты всегда можешь прийти в наш дом. В конце концов, я живу с четырьмя открытыми геями и двумя бисексуалами, пять из которых состоят в отношениях. То, что случилось с тобой – это ещё цветочки, по сравнению с тем, что мои друзья устраивают тут. Ты моя подруга и я всегда буду рад тебе. Уверен, если ты познакомишься поближе с моими друзьями, они тоже будут рады тебе. Не бойся довериться снова – обещаю, я никогда не сделаю тебе больно и точно не стану рассказывать твои секреты другим, — говоря это, Чондэ протянул ей руку с отогнутым мизинцем. Девушка немного неуверенно опустила взгляд на его руку, но затем медленно повторила этот жест, переплетая их мизинцы в знак обещания. — Если совру, мне будет плохо. — Спасибо, Дэ, — устало улыбнулась Чанми, всё ещё глядя на их сцепленные руки, а когда они всё же разомкнули этот жест, парень поддался вперёд и осторожно поцеловал её в лоб. Казалось бы, такой простой и недвусмысленный жест поддержки, который всегда можно понять и не искать скрытый смысл... Но прямо сейчас девушку резко бросило в жар, а сердце подпрыгнуло в груди. Это мягкое и такое приятное касание в одно мгновение вызвало больше эмоций, чем за всё время с Санхи. Даже не так – за всё время, что она искала ту самую. И это необъяснимое чувство правильности и нежности сейчас пугало даже больше, чем последствия ссоры с родителями. Всё тело в миг будто обросло инеем, лишая свободы движений, а вдохи давались с трудом от ускоренного сердцебиения. Почему я так реагирую? Это же Чондэ, мы всего лишь друзья и... И вообще меня ведь только девушки интересуют... Это же бред. Но... — Если боишься возвращаться домой, можешь пока что остаться здесь. Можем как обычно устроить марафон фильмов или посмотреть дораму и... — Спасибо, Чондэ, — ответила на это Чанми, снова глядя в глаза, — спасибо, что не осуждаешь меня и выслушал всё. Ты... Первый, кому я могу доверять. — Не смущай меня, мы же друзья, — парень смущённо улыбнулся и погладил её по волосам, — ну, вообще-то ты тоже моя первая подруга. У меня раньше не особо ладилось с девушками из-за моей стеснительности. — Дэ, ты и стеснительность? Эти понятия не могут стоять вместе, — хихикнула девушка, сама не замечая, как отвлеклась от плохих мыслей. — Вообще-то в детстве я и правда был слишком стеснительный, поэтому хёну приходилось меня защищать. Я только недавно перестал так сильно зависеть от мнения окружающих. Наверное, всё дело в моих друзьях – мы все друг у друга чему-то научились. Тебе тоже стоит попробовать – ты ведь хорошо ладишь с другими танцорами из команды. — Да не знаю, я особо ни с кем так тесно не общаюсь, кроме тебя, — призналась она, пожимая плечами. — Не уверена, что смогу с кем-то сблизиться также, как с тобой, чтоб можно было не бояться рассказать о чём-то... Таком. И снова эта неловкость... Но в этот раз заострять на этом внимание не хотелось, так что Чен первым поднялся с места и потянул её за собой на кухню. — Хватит уже об этом, давай лучше выпьем чаю. У меня как раз для такого случая есть сладости. И Чанми снова улыбнулась, но в этот раз без неловкости. Скорее, от осознания того, что хотя бы один человек точно на её стороне, пусть и ненадолго. Но лучше не задумываться, что будет потом.★★★
Linkin Park - "Points of Autority"
— ...Что ж, на этом наш классный час окончен, — подытожил Лу, завершая свой длительный монолог на выбранную тему. Ученики словно проснулись от этих слов, стоило лишь в коридоре раздаться трели звонка, зовущего на перемену. Но не успели подростки отвлечься, как учитель вновь обратился к ним: — Неловко получилось сегодня, простите, что вам пришлось наблюдать за этими разборками. — Учитель Хань, — окликнула его Хана со своей парты, — вы правда всё это узнали? — Что именно? — Про то, что происходило в семье Ынби, — уточнил Мин Чхоль, высокий парень, сидящий за Хёми. Лухан посерьёзнел, стоило их взгляда встретиться. — Да, я всё это узнал. Вы все должны понимать, что вне зависимости от пола и возраста любой человек уязвим. Сломать кого-то не так уж сложно, а вот отстроить по кусочкам заново порой задача невыполнимая. Но именно поэтому мы обладаем сильнейшим оружием, способным как ранить, так и излечить – слова. Если сердце человека – это дверь под замком, то слова – ключи к нему. И то, насколько вдумчиво вы используете слова, зависят отношения к вам и ваше к людям. Говорить о том, что волнует или пугает – важное условие для понимания. Вас всех могли с детства учить думать прежде всего о себе, ставить свои интересы выше чужих и не мне вас осуждать, но если хотите изменить свою жизнь, начните с себя и своих мыслей. Научитесь доверять людям и сохранять чужие секреты, тогда и ваши тоже будут под надёжным замком. — Это ещё одна лекция, учитель? — пошутила Сола, разгоняя повисшее в воздухе напряжение. И Хань наконец улыбнулся снова. — Я увлёкся, не буду больше вас задерживать. Кстати, Чхоль, — обратился к ученику и подмигнул, — как-нибудь ещё загляну к тебе, ты очень талантливый стрелок. Национальная сборная теряет своего нового чемпиона. — Вы преувеличиваете, учитель Хань, — неловко отшутился на это парень, отвернувшись к окну, — до вас мне явно далеко. Как и до моего отца. Лу подошёл к нему ближе, опустив руку на его плечо, и добавил так, чтобы только он один мог услышать: — Я могу устроить тебе встречу с ним. И очень скоро. — Вы... Вы серьёзно? — ошарашено переспросил Чхоль, поднимая взгляд. — Хватит уже переспрашивать, конечно я всегда серьёзен. Ещё раз спросите у меня такое и я обижусь. Взрослые люди всегда серьёзны в своих словах и обещания не нарушают, — мужчина развернулся и быстро прошёл к учительскому столу, забирая свою сумку, но уже в дверях остановился и обернулся: — Чуть не забыл... Хёми, Миён и Сехун, задержитесь после уроков. Хорошего дня! — Странный он, — вздохнула Хана, снова опуская взгляд на свои браслеты. — Сола, какой у нас первый урок? — Английский. Тебе пора привыкать к расписанию, — ответила ей подруга. За этими разговорами никто не заметил, как одна из учениц выскользнула из класса, тенью следуя за учителем... ...В это же время коридоры школы понемногу наполнялись толпами учеников, что продолжали стекаться к первому уроку. И Хань пробирался между ними, стараясь не натыкаться ни на кого, однако ещё одно дело сегодня всё же поджидало за углом. — Прекратите, оставьте меня! — этот отчаянный крик заставил замедлиться. Лухан остановился посреди лестницы, по которой уже начал спускаться на первый этаж, и оглянулся. Но потом быстро поднялся обратно на этаж и пробрался сквозь толпу к месту, откуда услышал этот зов. И его догадки снова подтвердились. В просторном коридоре собралась толпа, окружив одного ученика. И снова за этим стояли одиннадцатиклассники во главе с Чхве Янчжоном. Пока двое из них крепко держали за руки высокого, но невероятно худощавого паренька, Янчжон вывернул всё содержимое чужой сумки и разорвал толстый блокнот, исписанный мелким почерком, отчего аккуратно оформленные страницы разлетелись по полу коридора. После чего с ухмылочкой посмотрел на реакцию хозяина, показательно топчась по этим страницам. — Да, и что ты мне сделаешь, червячок? Ударишь? Или пожалуешься своим родителям? Лучше бы так и сидел в своей норке и дальше, как и три месяца до этого. — Всё из-за тебя! — выплюнул обвинение прямо в лицо, но тут же получил за это пощёчину. — Замолчи! Я старше тебя, а это значит, что ты должен проявить ко мне уважение, придурок! — однако стоило ему замахнуться для следующего удара, как кто-то сзади перехватил его руку, сдерживая. — Кому уже жить надоело? — Может ты тоже проявишь уважение к старшим, Чхве Янчжон? — Лухан, а это он сейчас сдерживал его от удара, несильно сжал чужое запястье и спокойным, даже строгим тоном обратился к нарушителю порядка. — Я старше тебя на целых десять лет, но что-то не заметил от тебя соответствующего уважения. Или случай с Тэён тебя ничему не научил? — Вас это не касается! — попытался отпираться одиннадцатиклассник, вот только его шестёрки уже успели растерять свою уверенность и отпустили жертву насмешек, поспешив затеряться в толпе, пока представилась такая возможность. — Не касается? Да неужели? Похоже ты до конца не осознаёшь, что уже проигрываешь. Пока ты пытаешься самоутверждаться за счёт травли младших учеников, ты упускаешь из виду факт, что перестаёшь быть человеком. Только животные могут открыто проявлять агрессию к тем, кто слабее, потому что ими движут только инстинкты. Или я не прав? — Не говорите так, будто всё обо всех знаете! — Янчжон высвободил руку из хватки и обернулся к нему, но только сейчас заметил, что остался один-на-один с учителем. Его шестёрки сбежали, а толпа отступила подальше, предпочитая занять нейтральную позицию наблюдающих. Но отступать было уже некуда, да и не хотелось. — Не всё и не обо всех, но многое, именно потому, что живу дольше тебя. И я прекрасно вижу, когда человек лжёт, а когда открыт как книга. И ты настолько открыт в своей лжи, что даже смешно. Вот только кому ты пытаешься доказать, что сильнее и лучше? Своим друзьям? Отцу? Или самому себе? Что бы ты не выбрал, ответ один – твои усилия всегда остаются провальными. Потому что физическая сила без разумного применения никому не нужна. А если продолжишь в том же духе, от тебя отвернуться все и тогда... Ой, — Лу показательно щёлкнул пальцами, — ты сам станешь изгоем, ненужным никому. Так что лучше остановись и найди себе более полезное занятие. — Для вас, взрослых, на словах всё так просто, но в итоге вы сами никогда не признаетесь в чём-то, что может испортит жизнь! — выкрикнул с обидой одиннадцатиклассник, сжимая кулаки. — В чём именно признаться? — неожиданно спокойно и без малейшей тени былой строгости спросил Хань, чем вогнал всех в ступор. — В том, что меня может что-то пугать? Что я в свои двадцать девять, также как и в детстве, могу быть слабым? Или в том, что я могу любить кого-то, кого это общество не одобряет из-за каких-то устоев? Скажи в чём и я отвечу. Я не боюсь сказать правду в глаза, при всех, особенно если дело касается моих чувств к кому-то. Да если нужно будет, я прокричу об этом с крыши – так, чтобы вся эта чёртова страна знала, насколько я серьёзен и уверен в своих чувствах! — говоря это, Хань чувствовал на себе чей-то прожигающий взгляд, однако не придал этому значения, ведь вокруг было слишком много людей, да и не столь важно это было сейчас. Важно лишь то, что он хотел донести до этого проблемного подростка, достучаться до его по тайных уголков души и разбудить здравый смысл. — А теперь ответь мне, Чхве Янчжон: хватит ли у тебя самого смелости признаться? Или ты тоже, как и твои дружки, сбежишь, позорно поджав хвост и скуля, как побитый пёс?! До тех пор, пока не ответишь на этот вопрос, даже не думай попадаться мне на глаза, иначе простыми извинениями ты не отделаешься! Ану-ка все, — мужчина резко хлопнул в ладоши, пугая собравшихся в коридоре любопытных подростков, — быстро по классам! Звонок на урок уже был! Всю толпу мгновенно будто ветром сдуло из коридора, в том числе и нарушителя порядка. В резко опустевшем помещении остались только Лу и тот самый паренёк, из-за которого и началась эта потасовка.Linkin Park - "Numb"
Старший присел на корточки, аккуратно собирая все разлетевшиеся страницы из блокнота, пока ученик снова складывал в сумку все свои принадлежности. — Это... Спасибо, что вмешались, — неловко нарушил эту тишину парень, наконец застёгивая молнию на своей сумке, и поднял глаза. Хань только улыбнулся, поднимаясь на ноги и прижимая к себе слегка помятые бумажные листы, после чего сделал шаг ближе и протянул руку. — Да мне не сложно, к тому же этого придурка давно пора было поставить на место. Ученик немного неуверенно взялся за его руку и поднялся, оказываясь чуть ли не на голову выше старшего. — Меня Лу Хань звать, я учитель в 10А, — совершенно спокойно представился наконец, изучая внешность и реакцию нового знакомого. При упоминании класса парень заметно напрягся, сжимая лямку своей сумки и пытался не смотреть в глаза. — Я... Юн Чеюн. — Идём со мной, — совершенно спокойно и даже отстранённо попросил Хань, не отпуская его руку. Они прошли по коридору мимо классных комнат, и Чеюн совершенно не понимал, куда его вели. Наверняка в учительскую, где будет отчитывать меня за прогулы... Хотя уже всё равно, хуже чем есть уже не будет... Однако, на удивление, они остановились у дверей медпункта, где Лухан вежливо постучал, но не получив ответа, сам открыл дверь и пропустил внутрь ученика. Всё это время он не поменялся в лице, оставаясь спокойным и дружелюбным, но трудно было понять, что за этим скрывается. Юн неловко присел на кушетку, опуская на пол свою сумку, пока старший оглядывался по сторонам и что-то искал. Но затем открыл ящик стола и достал оттуда антисептик. — Чеюн, можешь пока что не двигаться... — попросил Лу, склоняюсь к ученику, и с сосредоточенным видом обработал царапины на его лице, после чего осторожно заклеил пластырем и ненадолго выпрямился. — Так лучше, они больше нигде тебя не достали? — Н... Нет, — растерянно покачал головой парень, машинально натягивая рукава своей рубашки. Прямо сейчас, когда этот странный учитель с внешностью подростка стоял так близко, можно было рассмотреть каждую черту, каждую деталь внешности, и каждое движение воспринималось особенно остро, как будто кто-то разом содрал с парня кожу, оставив оголённым нервом. И это напряжение сложно было объяснить, но ещё сложнее – понять, что именно так настораживало или привлекало(?). Чтобы не зацикливаться на этом, зацепился взглядом за небольшую ранку в уголке губ, которая явно была получена не так давно, ведь ещё блестела. — Вот и хорошо, — заключил Хань и выпрямился, но когда уже хотел вернуться к столу, чтобы всё убрать, Чеюн остановил его, обхватив за запястье. — Что такое? — А кто смог задеть вас? — Задеть? — не сразу понял старший, но потом до него дошло и машинально коснулся свежей ранки, тихо прошипев от неприятных ощущений. — А, ты об этом... Да так, один не слишком учтивый отчим ученицы постарался. Хотя с ним уже будет полиция разбираться, а не я. Есть за что. — Не собираетесь обработать рану? — Как раз собирался, мы же в медпункте. — Тогда... Можно я помогу? — предложил Юн, почему-то чувствую смущение, лишь усилившееся от милой улыбки в ответ. — Ну если ты хочешь, я не буду отказываться, — Лухан снова склонился к нему, чтобы их лица поравнялись, и протянул бутылочку антисептик и ватный диск. Из-за этой близости руки почему-то дрожали и уверенность стремилась к нулю, но парень постарался взять себя в руки. Пока протирал эту ранку антисептиком, отметил для себя, что татуировка змеи на щеке учителя невероятно причудливо сочетается с юной внешностью и внутренней силой. — У... Учитель... — Не смущайся ты так, я же не собираюсь тебя ругать за каждое слово, — хихикнул Лу, когда с первой помощью было покончено. — Ты хотел у меня что-то спросить? — То, что вы сказали ему – это правда? — О чём именно? Я за сегодня много чего сказал. — О том, что... Вы не побоитесь признать свою слабость или что любите кого-то... — А, ну да, почему нет? Слабый человек всегда старается открыто доказывать всем, что он силён, но по-настоящему сильный человек – это тот, кто прекрасно осознаёт свои слабости и не боится признаться в этом. И не только признать – он упорно работает над собой, чтобы превратить свои слабости и недостатки в свои достоинства, которые лишь делают его лучше. — Я бы... Так не смог, — вздохнул Чеюн, опуская глаза. — Я предпочту сбежать от проблем, нежели встретиться с ними и решить. — Поэтому ты так долго не посещал школу? Всё из-за травли? — Да... — И поэтому ты вымещаешь ненависть через боль? — также спокойно спросил Хань, но внутри от этих слов всё похолодело. Юн испуганно поднял взгляд. — Откуда вы... — Я внимателен к мелочам, — с этими словами аккуратно развернул чужую руку запястьем вверх и слегка откатил рукав рубашки, под которым прятались бинты с заметным пятнами крови. — У тебя бинты распустились ещё когда ты пытался мне помочь. — Я не хочу об этом говорить. — Чеюн, посмотри на меня, — мягко попросил Лухан, а когда их взгляды пересеклись, также спокойно продолжил: — я сейчас скажу слишком банальную фразу, но я прекрасно понимаю тебя. Не буду врать о том, что сам так делал, но я как и ты сейчас тоже был мальчиком для битья, и каждый раз, когда меня сильно избивали, думал, что это конец, что я умру и не успею даже пожить так, как хотел. Но, как видишь, я не только выжил – прямо сейчас у меня есть то, о чём я всегда мечтал. — Вы... Смогли выжить в одиночку? — Кто сказал, что я добился всего своими силами? Конечно же я не был один. Хотя бы один человек всегда был на моей стороне и верил в меня. — Наверное, вам повезло с этим... Повезло? Сейчас я так не думаю... Пусть Мин и спас мне жизнь, пусть он раскрыл мои таланты, но пока он незримой тенью всегда следует за мной, мне не будет покоя... — Знаешь, ты многое пропустил за эти пару месяцев. Твой класс успел измениться, и меня радует то, что мы смогли с ними поладить. Ты ведь хотел сегодня прийти на уроки, да? — Д...да. И вы совсем не будете меня отчитывать за прогулы? — Не буду, пока не поправлю тебе повязку, — он снова опустил взгляд, осторожно снимая бинты, и прикусил губу, осматривая совсем свежие порезы, которые едва ли взялись корочкой, но теперь снова открылись. — Ты пытался умереть или просто не рассчитал силу? Чеюн промолчал. — Знаешь, я не врач, но тебе бы стоило обратиться в больницу, если правда не хочешь умереть от кровопотери. — Если пойду в больницу, меня тут же запрут в психушке. — А что если я скажу, что знаю человека, кто точно тебя не сдаст и окажет медицинскую помощь? — загадочно улыбнулся старший, вызывая недоумение и удивление. — Вы же сейчас не врёте? — Конечно нет. Мой друг детства работает на скорой в пятой городской больнице, зовут Бён Бэкхён. Поверь, он умеет хранить чужие секреты, — говоря это, Лухан осторожно перекрыл раны чистыми битами, слегка стягивая, и завязал на узелок. — Можешь пойти после уроков, сегодня его смена начинается в четыре часа дня. — Хотите, чтобы я всё же пошёл на уроки? — Ну не будешь же ты зря прожигать время до четырёх часов? Не волнуйся, у нас в классе хорошие ребята, уверен, что твои таланты точно оценят. — Откуда вам знать, что у меня есть таланты? — Это ведь ты написал те стихи в блокноте? Пока собирал, я успел некоторые прочесть – очень красиво. Как будто слова для песен. — Вообще-то... — Юн смутился, невзначай перебирая короткие прядки волос у виска. — Я написал их как раз для этого. Пока что... У меня не слишком хорошо получается, но я пытаюсь сочинять музыку и играю на гитаре. — Это же прекрасно, Чеюн. У тебя есть мечта, к которой ты стремишься и которая может сделать тебя и людей вокруг счастливыми. Но если умрёшь сейчас, всё это так и не случиться, завянув ещё в зачатке. — Я... Я не пытался... Умереть. — Можешь мне кое-что пообещать? — Лу подсел рядом, протягивая руку с отогнутым мизинцем. — Обещай, что продолжишь идти к своей мечте и перестанешь убегать. Если будет сложно, ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь, поверь. Так что, обещаешь? — Да, — неуверенно кивнул Юн, всё же переплёта их мизинцы, — обещаю.★★★
LP - "Suspicion"
На следующий день... Как всегда во вторник первым уроком была математика и все ждали появления уже любимого учителя. Сехун прошёл в класс вместе с Миён и сел за свою парту, с ходу открывая тетрадь с конспектами, как почувствовал некое напряжение в воздухе. Кто-то прожигал его взглядом, а стоило только оглянуться, это ощущение исчезло – все были заняты другими делами и даже не смотрели в его сторону. Даже вечная болтушка Соён сейчас молчала, что-то листая в телефоне. Однако это странное напряжение всё ещё витало в воздухе, оседало противной пылью в лёгких и щипало в горле. Будто должно было произойти нечто из ряда вон выходящее. — Доброе утро, — с улыбкой поприветствовал всех Лухан, едва успев зайти в класс по звонку на урок. — Доброе утро, учитель Хань! — хором ответили ученики, садясь ровно за партами. — Что ж, рад, что у нас необычно хорошая посещаемость, — сказал он, ставя сумку на стул, и уже привычно достал свои конспекты. На этих словах поднял голову, задерживая взгляд на сидящих в классе бывших прогульщиков, и улыбнулся. — Уже через месяц итоговые семестровые экзамены, так что постарайтесь больше не пропускать занятия. Итак, тема урока... — Лу обернулся к доске и теперь только заметил, что боковые части на шарнирах были сомкнуты, хотя обычно всегда раскрыты. Однако когда подошёл ближе и раскрыл их, за ними ждал крайне неприятный сюрприз... — Что... — слова застряли в горле вместе с воздухом, отчего казалось, что сейчас попросту задохнётся. Вся доска была заклеена фотографиями с их свиданий с Сехуном. С разных ракурсов и в разные моменты, но были и фото с их поцелуями. В классе повисла гробовая тишина – все ученики шокированно смотрели на эти неоспоримые доказательства связи и не решались ничего сказать. Сехун нервно сжал кулаки на парте и поднял взгляд на всё ещё стоящего спиной к классу Лухана. Но его реакция удивила не меньше – старший опустил голову и тихо сказал: — Прости, я всё испортил... — после чего буквально выбежал из класса, захлопнув за собой дверь. Это стало последней каплей в чаше терпения для О. Парень резко поднялся, хлопнув ладонями по своей парте: — Кто сделал эти фото?! Ждёте признаний?! Да, я гей, и мы с Луханом встречаемся, потому что друг друга любим! Мне плевать, что обо мне подумают, можете хоть всей школе разтрещать – переживу! Но вы сделали больно Лу, он всем доверял, пытался помочь, и это благодарность?! — после этих слов Сехун со злостью захлопнув тетрадь и выбежал из класса следом за Ханем. — Довольна, Джиын? — с презрением спросил Сонджун, который всё это время сидел чернее тучи. Миён обернулась на девушку, прожигая своим взглядом. — Так это ты их сталкерила?! — староста поднялась с места и в два шага оказалась у её парты. — О чём ты? — пыталась опираться Джиын, хотя ситуация была не в её пользу. — Вот только дуру из себя не строй! Я видел, как перед уроком ты сама разклеивала эти чёртовы фотки! Ты сегодня дежурная в классе, ты пришла раньше всех! — Ну да, это я. — Как ты могла, Джиын? — с упрёком и сожалением спросила Соён, даже не оборачиваясь к ней. — Вы же хорошо ладили с учителем, зачем ты так сделала? — Завидуешь? — вдруг спросил Чхоль, на что виновница происшествия всё же не смогла сдерживаться. — Да, завидую, а тебе что?! Почему это должен быть Сехун?! Почему учитель не мог заметить меня?! — Может потому что учитель Хань сам гей? — отчеканила Хёми. — Он и не хотел это скрывать, когда мне было одиноко, он сам пригласил меня пожить у него. В тебе нет ни капли уважения к тому, что он делает. — И что такого в том, что он играет красивую роль и притворяется, что мы семья? — выкрикнула Джиын, но тут же замолчала, когда Миён влепила ей крепкую пощёчину. Старосту всю трясло от гнева и вряд ли до этого хоть кто-то видел её в таком состоянии. — Не смей так говорить о нём! Что ты вообще можешь знать о том, что у него было в прошлом?! — Согласен, — поддержал её Чеюн, — тому, кто никогда не знал отчаяния, никогда не понять, что может чувствовать другой человек. Хотя сомневаюсь, что ты сама бы смогла вытерпеть постоянное насилие, Джиын. — Учитель Хань первый, кто смог так запросто протянуть руку и сказать, что верит в меня, — вздохнула Хана, опуская голову на сложенные руки, — да я сама в себя не верила... — Называешь лицемерием, что учитель проигнорировал боль только ради победы нашей команды? — вмешался Минхо. — Это была всего лишь игра между школами, но он всё равно сдержал слово и не оставил нас там одних! Ты совсем дура, Джиын?! Почему ты не видишь ничего дальше себя?! Да как меня вообще угораздило влюбиться в такую токсичную дуру, как ты?! — Минхо... — Хёми обернулась, с сожалением глядя на соседа. — Ты сама извинишься перед ними и мы все сделаем вид, что этого скандала не было, — холодно и твёрдо отчеканила Миён. — Нет. — Это был не вопрос! — Им со всей силы ударила кулаком по её парте, отчего рука ненадолго перестала ощущаться. — Если не сделаешь этого при всех нас, я лично расскажу твоей матери и брату, какая ты токсичная сука! Поверь, я могу сделать так, что тебя вышвырнут из этой школы и больше никуда не возьмут! И мне абсолютно плевать, если это будет нечестно! Потому что ты ясно дала понять, что не достойна уважения после того, как ещё вчера учитель Хань говорил о том, как важно уважать девушек! У тебя нет ни капли стыда! — Если ты не хочешь по-хорошему, тогда можем поступить иначе, — вздохнул Чхоль, после чего развернулся к классу. — Давайте проголосуем. Кто за то, чтобы забыть об этом и попросить учителя вернуться? — и первым же поднял руку. Миён, Хёми, Сонджун, Хана, Аён, Соми, Чеюн, Хана, Сола и Минхо по очереди уверенно подняли руки. За ними начали поднимать руки и другие – в итоге нейтральным остались лишь пара человек, пока остальные голосовали за. — Довольна? — спросила староста. — Ты должна извиниться, согласна ты с этим или нет. Или так, или выметайся из этой школы! — Джиын, пожалуйста, извинись и забудем уже этот чёртов конфликт! — выкрикнул Минхо. — Перестань упрямиться, ты делаешь только хуже! — Почему вы все вдруг стали такими толерантными, аж тошно, — побеждённо прошипела девушка. — Потому что это не наше дело! — отчеканил Сонджун. — Если у тебя есть время на то, чтобы сталкерить кого-то, может лучше в себе покопаешься?! — Ты ничем не лучше Хан Юнсоля, который сталкерил нас с Соми, — заметила Аён, — угадай, где этот извращенец теперь?★★★
Sam Smith - "In the Lonely Hour (Acoustic)"
...Сехун выбежал из класса и оглянулся – старшего не было в коридоре. Первая мысль о том, куда мог уйти любимый – крыша школы, и именно туда побежал парень. Сейчас было совершенно плевать, что будет дальше – его здесь ничего не держит и даже если отец будет против, всё равно бросит школу. Но Лу так не мог – для него эта работа была всем, его мечтой, его жизнью, и не смотря на трудности, справлялся просто прекрасно. Возможно, именно их пылкие чувства сделали Ханя таким уязвимым, заставив не прятаться за огромными стенами изо льда, а открываться с разных сторон. — Хани! — младший распахнул дверь на крышу и выбежал на огромную открытую площадку. Вокруг всё ещё витал знакомый запах и сомнений не было, что Лухан был здесь. Вот только самого нигде не видно. Здесь негде было прятаться, поэтому Сехун отчаянно оглядывался по сторонам. Из-за сумбура на душе трудно было сразу понять, в чём дело, поэтому парень готов был волком выть. — Хани! Пожалуйста, Хани! Это ведь я, ответь мне! Я точно не стану бросать тебя из-за такой мелочи! Потому что люблю тебя, Хани! Хани! Ты мне нужен, Хани, как никто другой, поэтому пожалуйста... О уже чувствовал, как задыхается из-за подступивших слёз, и снова оглядывается. И лишь сейчас его взгляд цепляется за едва различимые прозрачные очертания. Как будто кто-то прятался под хамелеоновой кожей и этот кто-то был единственным экспером, которого парень знал в стенах этой школы. В подтверждение этого, стоило подойти ближе, заметил будто зависшие в воздухе невидимки, которые сам же подарил. Сехун облегчённо выдохнул и подошёл ближе, рывком притягивая любимого к себе и заключая в объятия. Маскировка исчезла и взору предстал совершенно разбитый и потерянный старший, пугливо вцепившийся в ткань форменного пиджака. Лухан прижался ближе, прячась в этих тёплых объятиях, и молчал. Не плакал, не пытался что-то сказать – просто молчал, слушая сердцебиение младшего. — Ты ничего не испортил, Хани, не говори так, будто сделал нечто ужасное. Ты совсем меня не знаешь... Но здесь, рядом со всеми моими учениками, я правда не совершил ничего. Потому что здесь я на своём месте... — Давай погуляем эти уроки вместе. Я заберу наши вещи из класса и сбежим в город, где будем гулять до вечера. Согласен? — Опять прогуливаешь из-за меня, — улыбнулся Лухан, но был совершенно не против того, чтобы провести этот день с любимым. В конце концов, почему бы просто не наслаждаться временем вместе, пока есть возможность? В этот момент рядом с ними в воздухе появилась вспышка света, привлекая внимание. Из вспышки появилась новая карта Таро, что послушно опустилась в руки старшего. — Снова эти испытания, — вздохнул с устало улыбкой Лу, сжимая в руке золотистую карту, после чего чуть привстал на носочки и коротко поцеловал Сехуна в губы. Ты – моё самое трудное испытание, Хунни~ и я обещаю, что пройду его до конца... Даже если цена будет слишком высока, ведь моя любовь к тебе растёт с каждой минутой рядом, разгорается точно лесной пожар. Как бы я не был одинок и разбит, прошу... Будь со мной до конца, Хунни.