Отец Станнис

— Доброе утро, жители острова Крагги! Вы слушаете шоу «Улётное утро» на радио Краг, сто четыре FM, и в эфире Тирион Ланнистер. Немного о погоде — кажется, надвигается очередной дождливый день! На севере ожидается град, а на западе повысится концентрация грязи. Нас ждёт новая песня от Oasis, а пока послушаем композицию «Songs of Love» Бена Фолдса… Отец Станнис выключил радио тыльной стороной ладони. — Ненавижу эту песню, — пробормотал он. Приёмник свалился с комода и, глухо дзынькнув, исчезнул в облачке пыли. На Крагги действительно надвигался очередной дождливый день. Иногда Станнис рассматривал пейзаж за окном и пытался понять, как он очутился на этом куске мокрого камня посреди моря. Неужели это промысел Божий? Он уже и так наказывает Станниса за его жалобу в компанию «ITV», раз за разом продляя «Улицу Коронации» — неужели этого мало? За это ли он теперь прозябает на краю земли? Утренний ритуал жалости к самому себе прервало донёсшееся со стороны кресла кряхтение. Порой Станнис забывал об отце Роберте. Он приехал на остров ещё до Станниса, но едва ли когда вставал со старого кресла, смахивающего на бисквитный торт покойной матушки Станниса, накрытого ажурной салфеткой. — Доброе утро, отец Роберт, — сухо поприветствовал он. — Пить! — выкрикнул Роберт. «Пить» положило начало небольшому проекту отца Ренли — «Краткий словарь языка отца Роберта». Станнис с трудом представлял себе, как можно сделать его дейстивтельно кратким, учитывая ограниченный словарный запас Роберта. Возможно, Ренли просто остановился на первом же слове. Станнис бы и не удивился: юноша обладал внимательностью шимпанзе за печатной машинкой. — Я попрошу миссис Аррен принести чаю, — сказал Станнис. Их домоправительница была уже в летах, а в ранние годы её, очевидно, выбросили из окна, и теперь её способности ограничивались завариванием чая. Чай был посредственный, но удобоваримый. Услыхав своё имя, миссис Аррен приковыляла в гостиную. — Чаю? — На двоих, пожалуйста, — попросил её Станнис. — Пить! — снова заголосил Роберт, чтобы его услышала и вторая половина острова. — Чай уже заваривается, Роберт. Открылась парадная дверь, и в комнату ворвался порыв осеннего ветра, принёсший сухие листья. Тут же створка с грохотом захлопнулась. Отец Роберт вздрогнул и неразборчиво забормотал. В комнату зашёл чумазый отец Ренли, в руках у него была раскрытая газета. — Тебя только за смертью посылать, — заметил ему Станнис, и Ренли откашлялся. — Там град, — внушительно сообщил он. — Еле-еле киоск нашёл! У нас есть персики? Не обратив внимания на его вопрос, Станнис вырвал из его мокрых рук газету. — Вестей из внешнего мира, как обычно, нет, — сказал он, нахмурившись. — Это же «Ежедневный Крагги», — наполнил Ренли, — чего ты ожидал? Так у нас есть персики? — Чай! — объявила миссис Аррен, внеся поднос с жёлтым чайником и двумя сколотыми чашками. От пара стекла её пенсне запотели. — Это не персики, но всё равно спасибо, — поблагодарил Ренли и забрал у неё поднос. Она кивнула, а Ренли поставил чай на кофейный столик. — Это для меня и Роберта. — Отцу Робу чай не нужен, — закатил глаза Ренли. — Ему нужно вот это! Он достал из кармана пальто бутылку виски и с гордостью водрузил её на колени Роберту. — Держи, Роб. Пить! — Пить! — согласился тот и, вцепившись в бутылку, тут же жадно приложился к горлышку. От резких движений он локтём задел поднос, и тот полетел на пол. Чайник разбился у самых ног Ренли, тут же отскочившего назад. — Миссис Аррен! — позвал Станнис. Домработница вновь появилась в дверях, её глаза широко распахнулись, как только она увидела беспорядок. — Миссис Аррен, уберите здесь всё, пожалуйста. А пока мы с отцом Ренли сходим за новым чайником. — Ой… — протянул Ренли, и его щёки чуть порозовели. — Не думаю, что на улице тебе… понравится… Станнис вскинул брови. — Ты так думаешь? Откуда ты знаешь, я же сегодня там ещё не был. Он вышел в коридор и натянул макинтош. Ренли посеменил следом, склонив голову, словно щенок, которого только что отчитали. — Да, там град и ужасно грязно, ты можешь поскользнуться и упасть, и кому тогда читать проповедь в воскресенье? Никто не читает проповеди так, как ты, отец Станнис. Уверен, что тебе не стоит… — Кажется, град закончился, — резко оборвал его Станнис. Ренли схватил его за руку и потянул назад, но не смог удержать. Станнис открыл дверь. — Вот он! — донёсся голос от ограды. Дождь почти перестал. Станнис посмотрел в сторону калитки и увидел небольшую группу людей, все в красном. Зонтики тоже были красными. Люди размахивали какими-то плакатами, надписи на которых Станнис разобрать не мог. От группы отделилась женщина. Она тоже носила красное, но одета была легче прочих. Опершись на ограду, она провозгласила: — Узрите, друзья мои: Азор Ахай переродился! Станнис уставился на женщину. — Я же сказал, что тебе не понравится, — промямлил Ренли. — Что здесь происходит?! — крикнул Станнис и пошёл по дорожке. — Кто эти люди? Женщина в красном словно не услышала его и повернулась к остальным. — Сын Света не ведает силы своей. Сегодня Р’Глор улыбнулся нам! Огонь породил плоть, и пред нами предстал спаситель! — Ибо ночь темна и полна ужасов! — в один голос выкрикнули собравшиеся. Женщина снова повернулась к Станнису и вперила в него пылающий взгляд. Губы её изогнулись в подобие улыбки. Станнис совершенно случайно заметил, что цвет её помады подходит к откровенному наряду. — Вы кто? — снова спросил он. — Что вам нужно? — Я Мелисандра из Англси, — с сильным, но всё же очаровательным валлийским акцентом сказала она. — Я жрица Р’Глора, Владыки Света. — А я священник католической церкви, и вы сейчас нарушаете границы моей частной собственности! — Мы всё ещё за калиткой, — поправила его Мелисандра. — Она права, — вставил Ренли. — Отец Ренли, я обязательно обращусь к тебе, если мне вдруг понадобится помощь. — Станнис, — продолжила Мелисандра, — я знаю, кто ты. А ещё знаю, что сам ты даже не подозреваешь о своём истинном предназначении. Ты пророк Р’Глора, воплощение Азора Ахаи. — Брехня, — твёрдо постановил Станнис. — Либо вы уходите по собственной воле, либо я звоню в полицию и вас уводят уже насильно. — Удачи, — услышал он голос из толпы и понял, что это Акселл Флорент, начальник полиции острова. Замечательно. — Мне кажется, что вы обознались, — вмешался Ренли. — Станнис не может быть пророком, он слишком занудный. Вы его проповеди слыхали? — Думаю, ты уже достаточно помог, Ренли, — прошипел Станнис. — Проповеди его я слышала, — сказала Мелисандра. — И именно по этой причине я знаю наверняка, что он и есть Азор Ахай. — Сил никаких нет это терпеть, — сказал Станнис. Открыв калитку, он вступил в красное море. — Я иду за чайником. Ренли заспешил вслед за ним, закрыл калитку и коротко извинился перед Мелисандрой и её последователями. — Почему ты ничего не сказал об этих фанатиках? — отчитал его Станнис, как только толпа осталась позади. — Я же говорил, что не стоит тебе выходить на улицу! — заканючил Ренли. — Но ты же не послушался! Ты меня вообще никогда не слушаешь. — Я уже как-то раз стал свидетелем того, как ты пытался сделать из текстов «Wham!» высокую поэзию, и решил больше не повторять своей ошибки. — Тебе что, не понравился «Вечер нового прочтения песен «Wham!» в исполнении отца Ренли»? — Ни капельки, — ответил Станнис. — А теперь идём скорее, купим чайник и вернёмся домой. Дождь усилился, и Станнис поднял воротник повыше. Ренли расстроено поплёлся за ним. Каждая прогулка на острове Крагги занимала немало времени, а потому за своё путешествие к магазину они успели попасть в обещанные град и грязь. В центре города смотреть было не на что. Он представлял собой верхушку холма с грязной улицей и тремя заведениями — строительный магазин, паб (любовно прозванный завсегдатаями «Коленопреклонённый»: когда-то в его подвале сняли скандально известный порнофильм) и универсам. В универсаме хозяйничали Нед Старк с женой Кейтлин. Она пользовалась уважением всех жителей города (кроме Ланнистеров, но о Ланнистерах ни слова), а также, очевидно, всеми прелестями супружеской жизни, ведь детей год от года у них только прибавлялось. Старки числились среди самых набожных прихожан и, как и все глубоко верующие, свято чтили одиннадцатую заповедь: «Ни убий сперматозоида». Когда Станнис и Ренли вошли в магазин, на руках Кейтлин голосил очередной карапуз. — Доброе утро, миссис Старк! — радостно поприветствовал её Ренли. — Вы сегодня хорошо выглядите. Кэтлин грустно улыбнулась. — Рада слышать, Ренли. Рикон всю ночь капризничал. — Очень жаль. Скажите, у вас случайно нет персиков? — Боюсь, что нет, — ответила Кейтлин. — Персики уже совсем сошли. — Ну ладно, — вздохнул Ренли. — Вообще мы за чайником. Отец Роберт разбил любимый миссис Аррен. — Бедняга Роберт, — донёсся голос Неда Старка. — Помню дни его былой славы, особенно его непревзойдённые проповеди. — Мы тогда не были близко с ним знакомы, — признался Станнис, чувствуя себя немного не в своей тарелке. Предки Ренли — и Старков — уже давно жили на Крагги, а вот он сам приехал относительно недавно, всего лишь лет десять назад. Тогда у него был свежий цвет лица и грандиозные планы. Ему казалось, что на острове его ждут великие дела и отдых от ложных богов современного мира. Станнис задумался, действительно ли Роберт когда-то был добрым пастырем или же с давних пор пил как бочка, а прихожане просто предпочитали смотреть на это сквозь пальцы. — Он был хорошим парнем, — высокопарно продолжил Нед. — Правда, старину Роберта я привести в чувства не смогу, а вот продать вам новый чайник — запросто. Какой цвет вы хотите? — Прошлый был жёлтым, — объяснил Ренли, — но мне казалось, что больно он на мочу смахивает. Дайте что-нибудь новенькое! Станнис нахмурился: молодым вечно хотелось «чего-нибудь новенького». Не успеешь оглянуться, а Ренли уже обрядится в красное и приткнётся к этому Культу Света или как они там себя называли. Нед, словно по волшебству, достал из стоящей на полке коробки чайник. — Как насчёт этого? — Только не красный, — быстро сказал Станнис. — Любой, но не красный. — Как скажите. Если такой же голубой и зелёный. — Давайте зелёный! — постановил Ренли. — Один момент. Ренли спрятал тщательно упакованный чайник под макинтош, и они распрощались со Старками. Перед тем, как они вышли под дождь, Кейтлин обещала сообщить Ренли, как только у них появятся персики. — Теперь куда? — спросил Ренли. — Домой, — проворчал Станнис. — Можно я загляну в строительный? У нас закончился клей. — Зачем тебе клей? — Это для «Кукольного театра отца Ренли». Правда, прошлый вечер тебе пришёлся не по вкусу, так что на этот раз я тебя приглашать не собираюсь! Ренли явно капризничал, но Станнис лишь пожал плечами. — Очень рад. Строительный магазин находился совсем рядом. Его держали брат с сестрой — Лорас и Марджери Тиреллы. Они тоже числились среди старожил острова, но, в отличие от Старков, не страдали от переизбытка веры, а потому Станнис знал их плохо. А вот Ренли там было словно мёдом намазано, и как только они зашли внутрь, лицо его приняло выражение ребёнка в кондитерской лавке — или священника в кафедральном соборе, как изысканно отметил Станнис. Они едва переступили порог, а улыбка Лораса Тирелл уже осветила магазин ярче, чем скупое британское солнце. Смотрелась она так приторно, что Станнису тут же захотелось почистить зубы. — Ренли! Отец Станнис, и вы тут. Что вас к нам занесло? При виде Станниса улыбка Лораса чуть поблекла. С тех пор, как он «случайно» включил в церкви музыку на полную громкость, они не очень ладили. — Пришёл за клеем, — сообщил Ренли. — А отец Станнис пошёл со мной, потому что ему всё равно нечем заняться. Станнис хотел было возмутиться, но всё-таки промолчал: никакого желания спорить с этими пустоголовыми цветочками у него не было. Марджери в каком-то смысле даже превосходила брата по тупости. Она всё время повторяла, мол, пора «вдохнуть в остров Крагги новую жизнь», а потому носила кричащих расцветок одежду, часто с цветочными орнаментами. Все её наряды ослепляли престарелую часть населения и сбивали с толку пташек. Станнис не уставал удивляться её глупости: Крагги уже ничего не могло помочь, даже заносчивая, разодетая в пух и прах девчушка. — Может, отцу Станнису тоже что-нибудь нужно? — спросила у Ренли Марджери. — Железные прутья? — О нет, я лишь проводил отца Ренли до магазина, чтобы он купил клей для своего кукольного шоу. А то он, видите ли, частенько сбивается с пути, если вдруг идёт куда-то один. Лорас рассмеялся. — Да что вы говорите! Станнис не разгадал подтекста, но догадался, что он будет похабнее цветастого передника Марджери. Ренли выбрал тюбик клея и положил его на прилавок. — Скажи-ка, Ренли, как там поживает твоя воздыхательница, Бриенна? — якобы невзначай поинтересовался Лорас. — Слышал, она сбежала с Ланнистером, — пренебрежительно ответил Ренли. — «Сбежала»-сбежала? Вот тебе и раз — где святые отцы, а где Ланнистеры! «Не дальше, чем вы», — мысленно заметил Станнис. — Нет, конечно, не буквально, — пояснил Ренли. — Да ты сам знаешь. — Ага, — сказал Лорас. — Впрочем, я рад, что ты теперь… свободен. Ресницы Ренли затрепетали, и Станнис решил, что пора вмешаться. — Довольно, Ренли, — громко сказал он. — Ты зачем пошёл в священники? Флиртовать с парнями и клеить кукол? Смутившись, Ренли опустил взгляд и покачал головой. — Нет, отец Станнис. — Ну вот. Покупай клей, и идём уже. Избегая смотреть Лорасу в глаза, Ренли положил деньги и выбежал из магазина. Станнис снисходительно улыбнулся Лорасу и Марджери и последовал за ним. — Вот зачем ты это сказал? — накинулся на него Ренли. — Зачем опозорил меня перед друзьями? — Сказал — значит надо, — осёк его Станнис. — Вёл себя как дурак! И что мне оставалось делать? Смотреть, как вы воркуете с этим Лорасом? — Мог бы тихо стоять и не вмешиваться! — Спорить я не собираюсь, — резко прервал его Станнис. — Пойдём выпьем чего-нибудь и снова будем друзьями. Ренли, недолго думая, кивнул. — Ладно. Паб располагался неподалёку от универсама, как раз по дороге домой. Станнис старался заглядывать туда как можно реже, не просто беспокоясь за свою репутацию. Причина заключалась во владелице заведения, которая едва ли владела самой собой. Серсея Ланнистер. С тех самых пор, как Станнис приехал на Крагги, Серсея отравляла его существование. Она публично осуждала любое его заявление по поводу общественной морали и хвасталась своим пренебрежительным отношением к христианским ценностям. Все знали, что её бесята (или, как она сама их называла, «дети») были зачаты от брата-близнеца Джейме, но никто не мог этого доказать — несметные богатства их отца ставили Ланнистеров выше подозрений. Но сейчас Станнису ужасно хотелось выпить. В «Коленопреклонённом» было темно. Темно, словно в душе Серсеи. Сама дьяволица стояла за стойкой и натирала стаканы. — Глядите, кто к нам пожаловал, — протянула она. — Неужели это наши святые отцы! — Я здесь не для бесед с тобой, Ланнистер, — сказал Станнис. — Пинту лимонада, пожалуйста. Серсея рассмеялась. Смех её звучал так, словно кошке наступили на хвост. — А вам что, отец Ренли? — Мне пинту лагера. Станнис покачал головой: мальчишка всё время ходил по краю и лишь чудом удерживался в рамках приличий. Если он пустит всё на самотёк, то Ренли может превратиться в Роберта, дрыхнущего в кресле и при пробуждении требовавшего чего-нибудь выпить. — Слышала, какие-то фанатики поселились за воротами вашего дома, — сказала Серсея, достав пиво. — Забыла, как они себя называют. — Что-то там света, — ответил Ренли. — Они говорят, что Станнис — их мессия. Снова она противно рассмеялась. — Я бы тебе посоветовала подумать над их предложением, Станнис. Там тебя скорее ждёт слава, нежели чем в лоне католической церкви. — Притворюсь, что я этого не слышал, — отозвался он. — Я просто говорю, что если уж посвятить себя церкви, то лучше примкнуть к той, где тебя боготворят. Станнису стало стыдно, что на одно мгновение он позволил себе подумать над этой фразой. Неужели Серсея Ланнистер дело говорит? Не секрет, что Станнис всегда жаждал получить хоть какую-нибудь власть. В молодости он объявил, что обязательно станет Папой, и начал путь к славе с активного реформирования своего небольшого прихода. Видимо, за такую инициативу его и сослали на Крагги, но он боялся вновь поддаться мечтам о силе и могуществе. Он посвятил себя церкви, и ему нет дела до глупого культа. — Не слышу возмущений, — отметила Серсеия, ставя перед ними бокалы. — Возмущение и нежелание продолжать глупый разговор — это разные вещи, — сквозь зубы процедил Станнис. Серсея осуждающе посмотрела на него. — Вечно ты всем недоволен, Станнис. Прошу прощения, но у меня вдруг возникло нежелание продолжать разговор. — Да пожалуйста, — брякнул Станнис. Он обвёл рукой зал. — Остальные с радостью отхватят кусочек твоего внимания. Пошли, Ренли, сядем за стол. И они ушли, не дожидаясь, пока Серсея придумает остроумный ответ. Станнис сел рядом с окном: на проливной дождь и тот было смотреть интереснее, чем на унылого спутника. Со вздохом Ренли занял соседний стул. — Мне её даже немного жалко. Вон её парень сбежал с какой-то девчонкой на десять лет её младше. Наверняка её гордость пострадала. — Её брат, а не парень, — поправил его Станнис. — И хватит уже об этих кровосмесителях. — Как скажешь, — уступил Ренли, закатывая глаза. — Я просто говорю, что ей сейчас непросто. Гормоны, все дела. — Гормоны гормонами, но оправдывать её сатанинские замашки я не намерен. — Станнис устал обсуждать Серсею. Он в два глотка допил лимонад и встал. — Давай, пошли домой. Ренли закончил с лагером и кивнул. Дорога назад оказалась труднее: дождь усилился, небо потемнело, а идти приходилось под горку. Станнис поймал себя на мысли, что с нетерпением ждёт встречи с фанатиками у ворот, ведь красное пятно обещало скорейшее возвращение домой, чашку чая и пристойный фильм по телевизору. Как оказалось, вся команда была в сборе: люди упорно мокли под дождём, прикрываясь зонтиками. Станнис разглядел их красные одежды издалека, а как только они разглядели его, то сразу же принялись галдеть: — Азор Ахай переродился! Слава! Ночь темна и полна ужасов! Станнис протиснулся сквозь толпу, стараясь игнорировать их крики. — Огонь рассказал мне о тебе! — услышал он Мелисандру. — Ты приведёшь нас к победе! Станнис едва удержался, чтобы не рассмеяться. В доме было стыло, словно кто-то оставил окна нараспашку. Ренли тоже это заметил и, сняв макинтош, тут же надел тёплое пальто. — Как-то прохладно, — отметил Станнис. Из гостиной донёсся грохот, и Станнис направился в комнату: окно нараспашку, шторы хлопают на ветру, осколки вазы на полу. Станнис вздохнул. — Миссис Аррен! Что здесь за беспорядок? Домоправительница тотчас появилась в двери и запричитала. Станнис повернулся к Роберту. — Нед Старк говорит, что раньше ты был замечательным священником. Это правда? Роберт приоткрыл один глаз и вперил его в Станниса. — Пить? Станнис обречённо показал на столик. — Вон там виски. Ренли похлопал его по плечу. — Аж сердце кровью обливается. — Да уж, неприятное зрелище, — согласился Станнис, скинув его руку. — Пойду узнаю, что на обед. Оказалось, что на обед их ждала готовая паста, разогретая в микроволновке. Она была сероватой и выглядела, мягко говоря, неаппетитно. Остаток дня Станнис пытался забыть её. После обеда он отправился в церковь, и ему снова пришлось проталкиваться сквозь толпу фанатиков. Многочисленные «Ты обещанный нам Владыка!» и «Веди нас, веди нас за собой!» звучали всё заманчивее, но он не поддавался искушению. Сегодня он слушал исповеди. Стандартный набор: измены, рукоблудство, злоупотребление алкоголем и наркотиками. Ни одного упоминания об инцесте. Ничего, рано или поздно совесть их заставит. Нельзя же так долго таить в душе грех. Или можно? После исповедей он страшно устал, даже сильнее, чем обычно. По дороге домой он остановился посмотреть на двух подростков, которые активно «дружили» в обители разврата (на деле это была небольшая огороженная территория рядом с заводом, но Станнис всегда называл её «обителью разврата»). Он даже не стал их отчитывать — слишком много сил отняло бы это действие. Несмотря на дождь, он сделал крюк и вошёл в дом через заднюю калитку. Отец Роберт всё ещё спал, а Ренли был наверху, наверняка мастерил кукол, так что Станнис остался в одиночестве. Он забрёл на кухню и сел за стол, напротив пьющей чай миссис Аррен. — Непросто быть священником, — сказал он ей. — Приходится заботиться о морали всего прихода, но что делать, если никто тебя не слушает? Пытаешься подавать хороший пример — а они даже внимания не обращают, все только о себе думают. Живёшь по законам совести, но трудно бороться за правду, когда вокруг одна ложь. Иногда начинаешь задумываться… вдруг твоё предназначение кроется в ином. Миссис Аррен внимательно посмотрела на него. — Чаю? — Пожалуй. Да, немного горячего чаю никогда не повредит. Ренли спустился вниз и заглянул в кухню. — Я хочу разогреть немного бефстроганов и посмотреть «Улицу Коронации». Присоединишься? Не обратив на него никакого внимания, Станнис поднялся, прошёл мимо миссис Аррен, мимо отца Ренли, отца Роберта — и распахнул дверь. — Азор Ахай! — воскликнула Мелисандра, и остальные подхватили. Солнце уже садилось, но Станнис разглядел людей в темноте. Он поднял руку, и все сразу же замолчали. — Я воплощение Азора Ахай, — провозгласил он. — Ночь темна и полна ужасов, но теперь, когда я поведу вас за собой, вам нечего бояться. Толпа заголосила и принялась повторять: — Станнис! Станнис! Голос Мелисандры звучал громче остальных, и Станнис решил, что рано или поздно привыкнет.