20 лет назад
— Да вы только посмотрите на него! Сейчас расплачется! Их было много. Целая толпа. Дети создали небольшое кольцо из своих тел и принялись злобно улюлюкать. В центре, на коленях сидел изрядно побитый запуганный мальчик, лет десяти. Напротив него, с выражением величайшего превосходства на лице, стоял уличный хулиган, задиравший его ещё с начала первого класса. — Ну давай! Плачь, трусишка, плачь! — обидчик начал медленно, но угрожающе надвигаться на ребёнка. Тот сидел устало понурив голову, с трудом сдерживая слёзы, но не собираясь доставлять этим злым детям удовольствия в виде своего плачущего лица. Внезапно перед его глазами оказалась чужая нога, больно впечатавшаяся в лицо мальчика и отшвыривая того назад на несколько метров. Больно. Глаза застилала горячая пелена, он уже был на грани, как вдруг… — Отвали от него! — раздался чей-то громкий голос со стороны. Хулиган удивлённо замер и, яростно сжав челюсть, обернулся к говорившему. Им оказался такой же ребёнок, как и они. Маленький, щупленький на вид, мальчик со сжатыми в кулаки ладонями и горящим взглядом. Он медленно приближался к центру круга. В глазах обидчика вспыхнули нехорошие огоньки. — Откуда звук? Слушай, малой, иди, куда шёл. Не лезь! — он отвернулся, снова переключившись на основную жертву. — Я сказал, отойди от него. Раздражённо вздохнув, хулиган обернулся, опёрся ладонями в коленные чашечки и медленно поднялся на ноги. Оскалившись в жестокой улыбке, начал надвигаться в сторону защитника. — А ты, я вижу, смелый. Хочешь быть следующим? В ответ мальчик набрал в рот слюны и дерзко плюнул в лицо хулигану. — Значит хочешь быть первым, — зло прошипел тот и с мрачным видом вытер щёку грязным от дорожной пыли рукавом. — Ату! Сразу за его словами дети, будто с цепи сорвавшись, разъярённой толпой кинулись к мальчишке. Они кидали в него камнями, избивали ногами и дружно плевали сверху. Совершенно никто не обращал внимания на другого ребёнка, который теперь сидел в стороне с широко распахнутыми от ужаса глазами, умоляя их остановиться. Пинок. Снова пинок. И ещё раз. И ещё… Кровь алым фонтаном брызжала и сверкала на солнце, заливая лицо мальчишки. Мутные глаза безучастно смотрели вперёд, словно их обладатель не чувствовал никакой боли. Он просто ждал, когда всё закончится. Ни разу не вскрикнул. Не шикнул. Не скривил лицо в болезненной гримасе. Ни единой слезы не скатилось с его щеки. Тем временем оргия, находившая на расстоянии нескольких метров, становилась все ожесточённей с каждой минутой. Пинок. И ещё раз. Пинок. Снова… Наконец они расступились, и вперёд выдвинулся самый старший из них, чтобы нанести победный добивающий удар. Мальчишка боязливо поднёс к лицу руки, закрывая пухлыми пальчиками глаза. Нет сил смотреть. Хватит. Прекратите. Умоляю. Слова прокручивались в голове, как заевшая пластинка. Плечи предательски задрожали. Слёзы хлынули с новой силой. Послышался глухой удар. Ни один мускул не дрогнул на, словно окаменевшем лице. Мальчик продолжал лежать на дороге и никак не реагировал на чужой ботинок на своей щеке. — В следующий раз одними синяками не отделаешься, гадёныш, — сплюнул главарь малолетних хулиганов. Затем он сделал жест остальным, чтобы следовали за ним. Ни единого протеста. Ни звука, ни жалости. Ничего. Дети, словно безвольное стадо овец, покорно двинулись дальше вдоль дороги, оставляя двух разбитых сверстников зализывать раны. Мальчика била крупная дрожь. Он осторожно подполз к неподвижному телу, лежащему неподалеку и замер, заметив, что его защитник находится в сознании. Удивительно, но тот не истекал кровью, не бился в судорогах и выглядел вполне спокойным. Он молча лежал и смотрел в небо, не подавая вида, что заметил инородное шевеление подле себя. Точно псих. — Зачем ты это сделал? — дрожащим голосом спросил мальчик. — Теперь они не оставят тебя в покое… — Ну и пусть, — скривился тот. — Только тру́сы нападают на тех, кто слабее их. — Ты первый, у кого хватило смелости пойти против банды, — в карих глазах промелькнуло искреннее восхищение, но затем мальчик поник и заметно смутился. — Спасибо… — Как тебя зовут? — лицо защитника немного смягчилось. — Ч-чимин. — А меня Юнги. Ответом послужила слабая улыбка. Мальчик нерешительно протянул руку, но затем настороженно замер, выжидая ответную реакцию. Не найдя сопротивления со стороны сверстника, он убрал мешающие пряди тёмных волос с его лба. Ответом послужила слабая улыбка.Наши дни
— Хёён, — простонал красивый рыжеволосый парень. — Ты такой вредный! Перекатившись на живот, он начал тыкать в щёку лежащего рядом парня, обиженно надув губки. Тот и бровью не повёл, игнорируя сделанное ему замечание, и продолжил чтение очередного детектива. В это трудно было поверить, но эти двое являлись самыми лучшими друзьями и определённо занимали не самые последние места в сердцах друг друга. Что же здесь необычного? А то, что они были совершенно разными в характерах. Чимин — добрый и весёлый парнишка, которого просто невозможно было не любить. В университете он был известен, как «солнышко», потому что стоило ему где-нибудь появиться, как окружающие сразу же начинали улыбаться и громко хохотать, слушая шутки, которые мастерски отпускал парень. Он мог разрядить обстановку в самых напряжённых ситуациях, а его слегка детская наивность вызывала неподдельное умиление в сердцах людей. Юнги же, напротив, слыл чёрствым и холодным человеком, замкнутым в себе и скептично смотрящим на жизнь. Когда он входил в комнату, температура, казалось, падала на несколько градусов. Окружающие ёжились, глядя на него с нотками небольшого страха. Никто так и не смог понять до конца, каким образом эти двое, будучи полными противоположностями друг друга, смогли настолько сблизиться. Это оставалось тайной за семью печатями, разгадку которой, знали только они. Кто бы мог подумать, что встретившись по воле случая в уличной драке, мальчишки совсем скоро станут неотъемлемыми частицами в жизнях друг друга? Но, как говорится, противоположности притягиваются. — Но почему? — продолжал хныкать Чимин, будучи не в силах поверить, что получил отказ. Снова. — Потому что, — коротко ответил Юнги. — Я не в настроении. Красноречиво. Вполне в его стиле. — У тебя его никогда не бывает. — Возможно. Молча отодвинувшись от парня, Чимин кинул на него грустный взгляд и тихо вздохнул. Действительно, всё не могло быть настолько идеально, ведь, как сказал небезызвестный Джон Грин: «Жизнь — это не фабрика по исполнению желаний». И Чимин имел честь убедиться в этом лично. Он никому не рассказывал, но ещё тогда, будучи мальчишкой, когда Юнги заступился за него, в его сердце поселилось это странное, не ведомое ему доселе чувство, которое не отпускало парня по сей день. И имя ему — Любовь. Да, всё именно так. Он чувствовал к Юнги что-то намного большее, чем просто дружбу. И на этом моменте мы снова возвращаемся к вышеупомянутой цитате, ведь тот не испытывал и половины эмоций своего друга. Пак уже сбился со счёта, сколько раз он приглашал своего хёна в кафе, в парки, кино, да хоть куда-нибудь. Отчаявшись, парень был согласен даже на то, чтобы просто вместе пройтись вдоль улицы — уже счастье. Чимин не обижался, зная скверный характер друга и его нелюбовь к подобного рода прогулкам. Мин предпочитал отсиживаться дома в тепле и комфорте. И парень понимал, что, несмотря на все отрицания Юнги, он по-настоящему дорог ему. Но разбившиеся вдребезги надежды всё равно продолжали терзать сердце. — Хотя бы раз… — тихо произнес он. — Нет. Нет. Это слово раз за разом прокручивалось в голове, как заевшая пластинка. Чимин изо всех сил старался держать лицо, не показывая, насколько сильно его расстроил очередной отказ. Вместо этого, парень лишь пожал плечами, решив оставить тему. Всё равно у него не выйдет уломать хёна, да и ссориться лишний раз не хотелось. Чимин отчётливо помнил, что Юнги очень не любит, когда у него что-то клянчат. Он сразу выпускал наружу все свои колючки и демонстрировал степень раздражения. В такие моменты Чимин про себя сравнивал парня с рыбкой фугу: к нему невозможно было подобраться, не наткнувшись на острые шипы возмущения. Поделиться параллелью, которую он провёл между рыбой и Юнги, Пак естественно не решался, опасаясь получить оплеуху. — Ладно, хён, мне пора — долг зовёт. Этому городу явно нужен его герой. — У тебя были какие-то планы? — вопрос прозвучал немного резче, чем следовало. Пак заметно стушевался. — Ну, не то чтобы планы, — промямлил Чимин, не зная, что ответить. Ну не говорить же: «Прости, друг, просто бесит тот факт, что ты снова меня отшил.» — Я потом тебя наберу. — Не стоит, у меня сегодня встреча. Чимин удивлённо вскинул голову. — Встреча? — С девушкой. — Вот как. Сердце болезненно сжалось, пропустив очередной удар. С девушкой. Эта фраза, словно кнут, рассекла воздух и оставила глубокий кровоточащий след в душе парня. Всё это время Юнги молча наблюдал за тем, насколько быстро меняются эмоции на лице друга. Сильно побледнев, тот вымученно улыбнулся и произнес: — Что ж, в таком случае, удачного тебе вечера, хён. Юноша подорвался с кровати и пулей вылетел из комнаты. Сквозь приоткрытую занавеску, Юнги бесшумно наблюдал за тем, как Чимин плавно передвигается вдоль улицы, и облегчённо выдохнул, стоило Паку скрыться за поворотом. — С девушкой…ну, ну, — он язвительно передразнил сам себя, жалея о сказанном. Честно говоря, он сам не понимал, что на него нашло. Стоило ли говорить о том, что никакой запланированной встречи у него не было, а девушки, как таковой, и вовсе не существовало. Просто ему хотелось увидеть реакцию Чимина. И, как бы Юнги этого не отрицал, но таким образом он пытался вызвать ревность рыжеволосого. Ему необходимо было убедиться в своих догадках. Мин не был совсем уж отбитым от мира сего и прекрасно видел терзания Чимина. Он замечал все его, как бы невзначай, брошенные взгляды в свою сторону, маленькие уловки, неизменно приводящие к тому, чтобы они остались наедине и «случайные» прикосновения. Он подозревал, что Чимин испытывает к нему чувства, намного превосходящие дружбу, и сегодня имел честь убедиться в этом лично. Парень чересчур бурно отреагировал на небольшую провокацию, устроенную Мином. Юнги не знал радоваться этому или же, напротив, обматерить от души весь мир. Одна вещь, которую он упорно скрывал ото всех, даже от Чимина, посвящённого абсолютно во все детали его жизни. Это был его личный секрет, который он ревностно оберегал, заперев глубоко в сердце, не давая даже намёка на его существование. И заключался он в том, что Чимин в своих чувствах был не одинок. Ещё будучи в десятом классе, парень внезапно обнаружил, что неровно дышит к своему давнему другу детства. Это началось тогда и продолжалось по сей день. Стоило «солнышку» появиться в поле зрения Юнги, как его сердце тут же начинало биться с удвоенной скоростью. Пухлые губы, которые Чимин по привычке очень часто закусывал, сводили парня с ума. Ему до дрожи в коленках хотелось подойти и грубо впиться в них глубоким требовательным поцелуем, выбивая из парня протяжные стоны. Хотелось ощутить жар чужого дыхания на шее. Хотелось заслонить Чимина своей спиной от всего мира, ведь он принадлежал только ему. И всё бы ничего, но эти желания пугали его до чёртиков. Он понимал, что так нельзя. Это неправильно. Ненормально. Как парень может любить другого парня? Он отчаянно пытался подавить в себе эти чувства, отказывая Чимину каждый раз, когда тот приглашал его куда-нибудь. Однако ничего не помогало. Снаружи Юнги продолжал выглядеть, как чёрствый сухарь, но внутри всё бурлило, стоило ему завидеть Чимина в окружении других людей. Он ревновал. Сильно. Но продолжал упорно отталкивать парня, думая, что так будет лучше.***
Он бесцельно бродил не спеша по тёмным улочкам ночного Сеула. До этого он изучал центральную площадь, но, в конце концов, устав от большого количества людей, окружавших его, парень решил углубиться во дворы, прячась от назойливой толпы. Прислонившись к высокому фонарному столбу, заливавшему улицу жёлтым светом и, тем самым придавая ей определённую таинственную атмосферу, Юнги с наслаждением вдохнул в легкие прохладный воздух. Как же хорошо, когда людей нет рядом. Никто не жужжит над ухом, не кидает странные взгляды и не шепчется за спиной. Парень застыл, не смея пошевелиться, боясь потревожить благоговейную тишину. Внезапно за одним из домов, стоявших в ряд на небольшой улочке, послышался сдавленный стон. Юнги рвано выдохнул, сразу же вспоминая день, когда познакомился с Чимином. Грёбаное чувство справедливости. Он просто не мог тогда пройти мимо, видя, как грубо отшвырнул ногой мальчишку малолетний хулиган. Парень прекрасно помнил, как дети окружили его толпой, как пинали маленькое тело ногами, задевая слегка выпирающие ребра и причиняя огромную боль. А он терпел, сжав зубы. Отец всегда говорил, что только ничтожества показывают свои слабости. Мужчина всегда видел в своём сыне уязвимость, он часто корил его за это, досадовал, что вырастил нежного мальчика, называл позором семьи. Бесчестье нашего рода. И Юнги молчал, мысленно соглашаясь с каждым словом. Проглатывал все свои обиды и тихо плакал в углу, пока отец не видит. Он не хотел быть ничтожеством. Хотел быть сильным. Ради семьи. Ради отца. После затяжных истерик он вставал с колен, тщательно вытирал слёзы рукавом выцветшей ткани и, гордо подняв голову, шёл защищать слабых. Ведь только так он мог заслужить одобрение самого родного человека и стать не позором, а гордостью. На улицах его редко били за дерзость, чаще угрожали словесно, но ту драку, в которую он ввязался из-за Чимина, Юнги не забудет никогда. Он не забудет, как Пак тащил его на плечах домой, как равнодушно посмотрел, открывший входную дверь, отец, затем разочарованно покачавший головой и злобно поджавший губы. Не забудет грустные глаза матери, когда она молча обрабатывала ушибы на его лице. Однако Мин никогда не жалел о своем поступке. Как сейчас, так и много лет назад, когда, скрючившись, валялся в дорожной пыли, терпя побои. В тот день он навсегда потерял расположение отца и матери, которая беспрекословно следовала всем его указам. Повзрослев, Мин понял, насколько глупо было пытаться что-то ему доказать. Его отец был настоящим деспотом, терроризирующим жену и сына. Парень благодарен ему лишь в двух вещах: встреча с Чимином и стойкость духа. Теперь он просто не может пройти мимо нуждающегося человека и не протянуть руку помощи. Вот и сейчас, аккуратно передвигаясь вдоль стены, Юнги бесшумно приближался к источнику звука. Осторожно выглянул за угол и обомлел, позабыв, как дышать. Показалось? Нет… Какого чёрта?! По телу прошлась крупная дрожь от самой макушки до кончиков пальцев на ногах, заставляя кровь в жилах похолодеть. Там, весь измазанный в какой-то вязкой субстанции, подозрительно напоминающей кровь, корчился от боли, валяющийся в грязи Чимин. Его Чимин. Ему снова делают больно на его глазах. Над парнем возвышался тёмный высокий силуэт. По фигуре Юнги определил, что это был мужчина. В голове с бешеной скоростью крутились шестерёнки. Он отчаянно пытался сообразить, как помочь другу, не попав при этом под раздачу. Кто знает, какие сюрпризы таит в себе ночной незнакомец, у него вполне мог быть припрятан пистолет под плащом. Это уже был не уличный мальчишка, не имеющий при себе ничего, помимо кулаков, это был опасный потенциальный преступник. Внезапно их взгляды пересеклись. Юнги задохнулся, видя дикий страх и отголосок недавно причинённой ему боли в глазах Чимина. Слабо улыбнувшись, он попытался успокоить напуганного парня, давая тому понять, что всё будет хорошо. Юнги здесь и он его не бросит. Но, словно обезумевший, Чимин рывком поднялся и со всех ног принялся бежать в сторону друга. Тем временем в руках у незнакомца что-то опасно сверкнуло. Он перехватил пытающегося уйти парня и оттолкнул его куда-то в бок. — Неееет! — ночную тишину прорезал громкий крик. Не успел. Заплаканные глаза Чимина широко распахнулись, изо рта медленно вытекала небольшая струйка крови, окрашивая его зубы и подбородок в тёмно-красный цвет. Нет. Обхватив руками живот, он медленно сполз по стене вниз. Только не умирай. Преступник, небрежно отбросив нож в сторону, быстро скрылся за поворотом, оставляя одного из парней умирать. Прошу тебя. — Юнги, — слабо прошептал Чимин, с трудом двигая разбитыми губами. — Нет, нет, нет! — в отчаянии приговаривал Юнги, сильнее прижимая парня к себе и убаюкивая его, словно младенца. — Ты не умрёшь сейчас! Ты не можешь! Я ведь так тебе и не признался… — Чшш… — Чимин аккуратно приложил окровавленный палец к его губам. — Я давно хотел сказать, но всё не мог найти в себе смелость… Но внезапно его речь оборвалась. Парень рвано выдохнул и заглянул в чужие глаза в последний раз. Не сдерживая слёз, Юнги, словно в замедленной съёмке, наблюдал за тем, как рука Чимина медленно соскальзывает вниз к земле, а тело, которое Мин бережно держал руках, плавно обмякает. — Нет, — истерично замотал головой парень, когда веки Чимина закрылись. — Нет, нет, нет!***
— Нет, нет, нет! — кричал парень, запутавшись в простыни и припадочно мечась в разные стороны. Внезапно открыв глаза, он замер, глядя в потолок. Грудь тяжело вздымалась, будто парень только что пробежал целый марафон, сердце бешено колотилось в груди, грозясь сломать ребра. Всего лишь сон. Дыши. Нужно дышать. Просто кошмар. Чуть погодя, когда дыхание почти восстановилось, а пульс перестал громким стуком отдаваться в висках, он нахмурился. С чего бы ему снились такие сны, где Чимин испускает дух? Необъяснимое чувство тревоги внезапной волной накрыло всё его существо. Будто вот-вот должно было случиться что-то нехорошее. Не обращая внимания на довольно поздний час, он бросился к телефону, усиленно долбя по цифрам, высветившимся на экране. Долгие гудки сильно действовали на, и без того натянутые до предела, нервы. — Ну же, — прорычал парень. — Ответь мне. Гудок. Снова гудок. И ещё один. И ещё. Бинго. На завершении пятого гудка, человек на том конце провода поднял трубку. — Юнги? — послышался сонный и такой родной голос Чимина. — Зачем звонишь? Три часа ночи, у тебя всё в порядке? Мин облегчённо выдохнул, поняв, что Чимин цел и невредим. — А ты? — осторожно спросил он. — Ты как? Всё хорошо? — Ты шутишь? Я спокойно сплю в своей постели, конечно, у меня всё хорошо. — Слава Богу… Молчание. Юнги всё ещё переваривает недавний кошмар. Чимин молчит, не понимая, что происходит, но на всякий случай сидит тихо. Возникает небольшая пауза. Наконец на том конце провода послышалось какое-то шебуршание. — Хён? — раздался обеспокоенный голос, почти проснувшегося, Пака. — Ты меня пугаешь. — Не бери в голову, — в привычной для себя манере, бросил Юнги. — Спокойной ночи. И не дожидаясь ответа, завершил звонок. Это было странно. Но, в конце концов, списав всё на оставивший после себя огромное впечатление детектив, парень успокоился и даже посмеялся над тем, как выдернул Чимина из постели своим неоправданным беспокойством. Ну и ночка. Сам себя накрутил. Думая о том, что он определённо задал жару своему надоедливому донсэну, Юнги забрался обратно под одеяло и вновь погрузился в сон, но уже спокойный и приятный. Никаких загадочных незнакомцев и незапланированных смертей.***
— Хён, выглядишь так, будто тебя автобусом сбило, — прокомментировал уставший и изрядно потрёпанный вид Юнги Чимин. В ответ тот лишь фыркнул, пристально глядя на поглощающего кукурузные хлопья с молоком друга. Если бы Чимин только знал, что именно он является основной причиной его бессонных ночей. На протяжении уже какой недели, Юнги снились кошмары. Точнее кошмар. Один. Всё тот же: с таинственным преступником и неотъемлемо умирающим другом. Парень устал просыпаться посреди ночи в холодном поту, с застывшим именем Чимина на губах. Устал каждое утро, смотря в зеркало, находить на своей голове новые седые волосинки. Устал бояться, что больше никогда не увидит Чимина. Не сможет прикоснуться к мягкой коже, вдохнуть в себя аромат его волос — персиковый с небольшой ноткой шоколада. Он просто хотел, чтобы это всё поскорее закончилось. — Чимин… — Ммм? — А что бы ты делал, если бы я умер? — тупой вопрос сам слетел с языка. Юнги даже не успел сообразить, что именно, он только что ляпнул. Брови Чимина удивлённо взлетели вверх. — С чего такие вопросы? — настороженно произнёс он. — Да просто, забудь, глупый вопрос задал. Поднявшись из-за стола, Юнги принялся рыскать по шкафчикам в поисках чайных пакетиков. — Я бы очень сильно скорбел, — раздался тихий голос за его спиной. — Навещал бы твою могилу каждый божий день, проклиная весь мир за то, что он отобрал тебя у меня. Юнги замер, чувствуя небывалый прилив нежности по отношению к сидящему за столом парню. Безумно хотелось заключить его в объятия и не отпускать ни на миг, упиваясь этой неожиданной близостью. — Чай будешь? — меняет тему. Пак утвердительно кивнул, продолжая следить за действиями парня, любуясь его растрёпанными волосами, помятой домашней футболкой и несуразными пижамными штанами. Так уютно. Не сдержавшись, Чимин подошёл со спины и окольцевав чужую талию руками, прижался всей грудью, наполняя легкие его запахом. У самого же Юнги, чуть крыша не поехала от действий Чимина. — Что ты делаешь? — снова этот сухой тон. — Прости… — смущённо произнёс тот, заметно понурив голову. Его расстроенный взгляд разрывал Юнги сердце. С трудом сдерживая порывы прижаться к нему в ответ, он сглотнул, думая, что сделал бы всё, что угодно, лишь бы «солнышко» никогда не грустил. Однако он тут же отогнал все появившиеся желания прочь. Эти мысли были слишком опасными. Парень всё ещё был уверен в том, что такая связь аморальна.***
— Я люблю тебя… — слабо прошептал Чимин и умолк. Умолк навсегда. — Нееет! В который раз Юнги судорожно вздохнул и широко распахнул глаза. Прошёл месяц с того момента, как они с Чимином сидели на его кухне, завтракая и обмениваясь шутками. Кошмары продолжались. Ни одна ночь Юнги не обходилась без заплаканного лица друга, нашёптывающего ему слова о любви. Но сегодня всё было иначе. До этого он просыпался, но быстро старался прогнать осадок, оставленный ночным видением, но не сейчас… Сейчас он, как никогда раньше, нуждался в рыжеволосом парне. Юнги нужно было увидеть его, прижать к своей груди и не отпускать до конца своих дней. Твёрдо решив наплевать на все принципы и заезженные стереотипы, он собирался признаться ему во всём. В своих страхах, кошмарах и…чувствах. Он хотел быть с этим человеком.***
— Ты хотел меня видеть, — бросив куртку на стоящее рядом кресло, Чимин, не спрашивая разрешения, прошёл в гостиную. — Хотел. — Я тебя слушаю. Удобно устроившись на диване и, закинув ногу на ногу, парень улыбнулся, глядя Юнги прямо в глаза. — Я должен тебе признаться. — Только не говори, что ты убил человека? — Чимин вылупил глаза, шутливо прикрывая рот ладошкой. — Мне не до шуток. — Извини… Теперь он смотрел на него со всей серьёзностью, выжидая, когда Юнги начнет говорить. — Меня на протяжении долгого времени преследуют кошмары. Пак неуверенно кивнул. В его взгляде отчётливо читался вопрос: «При чем здесь я?» — Это необычные кошмары…с твоим участием. Каждую ночь мне снится, как ты умираешь в моих руках, — он сделал небольшую паузу, глядя на заметно побледневшего Чимина. — Ты поэтому меня спрашивал? — догадался тот, на что Мин подтверждающе кивнул. — И что ты пытаешься этим сказать? — всё ещё не понимал парень. — За это время я осознал, насколько сильно ты мне дорог, — он глубоко вздохнул, готовясь сказать самое главное, и стараясь не обращать внимания на всё больше расширяющиеся карие глаза напротив. — Знаю, это прозвучит безумно и глупо. Возможно даже по-детски, учитывая, что это всего лишь сны, но…я всё же скажу, что люблю тебя… Некоторое время Чимин молчал, ошарашенно уставившись на Юнги, видимо, переваривал информацию. — Ты…ты серьёзно? — наконец недоверчиво спросил он. Юнги молча кивнул, наблюдая за тем, как в глазах Чимина возрождаются давно потухшие огоньки надежды. — Я столько лет ждал этих слов, — смущенно признался тот. — Ещё с первой нашей встречи… — Прости, что заставил ждать так долго. Мне было нелегко принять тот факт, что я влюбился в своего лучшего друга, но теперь я окончательно осознал, что хочу быть с тобой. В тебе мой смысл, радость и свет. Я хочу провести всю свою жизнь рядом с тобой. Просыпаться по утрам и смотреть на твоё сонное лицо, готовить завтраки и держать тебя за руку. Хочу крепко прижать к себе, закрыв от всего мира, потому что — ты мой. Только мой. Я не хочу терять тебя… По щекам Чимина медленно скатились первые мокрые дорожки. — Иди ко мне, — тянется к нему Юнги. Тот не сопротивляется, утыкаясь носом в чужую шею, вдыхая запах яблочного геля для душа, зарывается пальцами в мягкие растрёпанные, как обычно, волосы. Нежно целует такие желанные губы, на которые до этого мог лишь смотреть издалека, осознавая, что никогда не сможет прикоснуться. Но теперь все иначе. Юнги валит его на диван, подминая под себя и жадно целует, снимая с него свитер. Чимин абсолютно счастлив. Он наслаждается моментом, понимая, что теперь их никто не сможет разлучить. В воздухе повисло нежное «теперь ты только мой».