Мне кажется, это была зима

Мне кажется, это была зима. Помню, что сидел на платформе и наблюдал, как падает снег. Все было в тумане, и я плохо понимал, что тут делаю. Просто ждал. В груди покалывало. Но я не обращал на это внимания. Чего-то ждал. Белые облака на сером небе полностью закрыли и без того бледное солнце. Кажется, вокруг ходили люди. О чем-то возбужденно говорили, но я, почему-то, их не видел. Сидел долго. Не понимал, что за странное ожидание чего-то не отпускает меня. Но потом я услышал его голос. Голос радостный, но какой-то смущенный. — Гукки? Что ты тут делаешь? — Тэхен смотрит недоумевающе. Я вижу смятение в его глазах. — Пришел к тебе. — Я радостно улыбаюсь и встаю навстречу. Как же давно мы не виделись. — Я скучал, Тэ. — Я знаю. Я тоже. — Он обнимает, как прежде, за шею. Я чувствую, как он похудел. Я хочу обнимать его вечность. — Но я не ждал тебя так рано. — Я не мог больше терпеть. — Он отстраняется от меня и переплетает наши пальцы. Смотрит с волнением. Такой красивый. — Мы ведь договаривались, Гукки. Ты обещал мне, что потерпишь, — укоризненно, даже с какой-то обидой говорит он. — Прости, но я, правда, очень скучаю. — Он улыбается легко и грустно. — Тебе придется уехать обратно, ты же знаешь… — Тэхен тянет меня за собой. Я слышу, как тихо хрустит снег под его кедами. — Я не хочу уезжать. Мы ведь договаривались. — Я знаю. Но еще слишком рано. Хотя бы потому, что ты не закончил университет. — Смеется. Так привычно забыто, что в груди начинает колоть сильнее. Я торможу на пару секунд, сжимая кофту на груди. Тэхен терпеливо ждет, а потом мы идем дальше. — К черту эту учебу! — Не говори глупостей. Это надо тебе для будущего. — Какое будущее без тебя? — Ох, Гукки. — Тэ опускает голову, прячет за длинной челкой глаза. — Не заставляй меня чувствовать вину. Я хочу, что бы у тебя все было хорошо, а потом ты обязательно приедешь и мы будем вместе. Подумай о маме. Хо еще ведь совсем маленький. — На самом деле ты многое пропустил. — В голове всплывают воспоминания о младшем братишке так резко, что на секунду в глазах темнеет. — Он за эти четыре года так вырос. Уже в школу пошел. Жаль, что тебя совсем не помнит. Я обязательно должен вас познакомить. — Вспоминаю, как Хо перепутал тетради и начал писать математику в прописях, смеюсь и Тэхен тоже начинает улыбаться. Мы идем по пустой улице. Странно, сегодня будний день, но людей совсем нет. Мы наконец-то одни. Я чувствую, чужие взгляды и слышу шаги, но не понимаю, откуда. Меня эти мысли не должны отвлекать от него. Ведь мы так давно не виделись. Господи, как же с ним хорошо и спокойно. — Обязательно познакомишь. Пусть только вырастет. Наверняка будет лучшим в классе, как его брат. — Тэхен сильнее сжимает мою ладонь и смотрит тем самым взглядом. Влюбленным. — Он уже делает успехи. Недавно ему дали грамоту за достижения на каком-то там детском конкурсе. — Тепло разливается по телу вместе с тоской и сомнениями, а правильно ли я поступил, когда сбежал? Перед глазами улыбающийся братишка и обнимающая его мать. Тэхен смотрит на меня внимательно, с полуулыбкой, как будто знает, о чем я думаю. — Как там компания? — отвлекает он меня. — Скучают. — Упавшее настроение вновь прыгает от ярких воспоминаний об улыбках друзей. — Чимин очень сильно. Иногда плачет. Джун и Джин встречаются, представляешь?! — Я крепче сжимаю его руку и, кажется, ускоряю шаг от эмоций. — Правда? Ура! Я думал, этого никогда не случится! Надеюсь, ты не слишком над ними подшучиваешь. Знаешь же, какой Джун ранимый. — Тэхен тоже улыбается воспоминаниям. Скорее всего, думает о том, как заставил хенов целоваться за желание. — Больше всего им достается от Юнги-хена. — Наш смех глухим эхом отбивается от холодных стен домов. Как же мне этого не хватало. — Он тоже скучает, правда редко об этом говорит. Иногда просто молча сидит на твоем кресле в гараже и смотрит в одну точку. — Передашь ему, когда вернешься, чтобы он перестал делать из себя мачо. У всех есть чувства, даже у этого маленького злобного карлика. — В этот раз смех у нас обоих грустный. Грудь прожигает резкой вспышкой, а голоса людей становятся громче. Я пытаюсь понять откуда они, но Тэхен тянет меня за руку дальше. — Расслабься и не сопротивляйся, Гукки. И прекращай закрываться в комнате, ну или для приличия уберись в ней. — Я поджимаю губы. Как он может так говорить? Как я могу не запираться ото всех? — Как ты узнал? — Ты всегда так делаешь, когда тебе грустно. Выйди на улицу, там так красиво зимой. Помнишь, как мы сбежали от них на мой день рождения? Тогда еще кто-то запускал салют, и ты сказал, что это все для меня. — Конечно, помню. Я бы с удовольствием записал бы каждый день, проведенный с тобой. — Это ведь совсем скоро… Твой день рождения. — Верно. Сходите куда-то все вместе. Ради меня. Обещаешь? — Тэ… — Пообещай. Знаешь, как мне грустно без вас? А так, если ты пообещаешь, я буду радоваться в этот день и забуду, что совсем один. Обещаешь? — Я лишь вымученно киваю. Жжение в груди опять усиливается и режет резким ударом в районе сердца. — Я хочу провести этот день с тобой, — хриплю, пытаясь перевести дыхание. — Как-нибудь в другой раз, Гукки. Обязательно. — Раз уж я здесь, что мешает мне остаться на пару дней? — Я смотрю на него умоляюще, но Тэхен лишь опять грустно улыбается. — Если ты останешься, то потом я больше не смогу тебя отпустить. — И не надо. — Нет, Гукки, сейчас ты нужен там. Потерпим еще немного. — Он останавливается неожиданно и поднимает голову к небу. — Мы пришли. Я оглядываюсь по сторонам и вижу тот самый вокзал, на котором ждал его. Не понимаю, мы ведь шли ровно от него, ни разу не свернули. — А ты разве помнишь, как мы из него вышли? — спрашивает Тэхен, будто читая мои мысли. — Неужели так быстро? Давай побудем еще немного вместе, — с мольбой, отчаянно цепляясь за его руки. Только сейчас замечаю, какие они холодные. Наверное, потому что мои, задубевшие, наконец-то согрелись. — Гукки, ты и так задержался. — Он подходит совсем близко, нежно касается моих губ. Гул голосов вокруг становится почти осязаемым. Когда Тэхен отстраняется, его счастливое лицо озаряет ясное солнце. Я поднимаю голову и оно слепит меня. Облака рассеялись. — Мы ведь увидимся еще? — Я слышу звук приближающегося поезда, начинаю нервничать. Жжение в груди усиливается. — Обязательно. Я ведь тебе обещал. И ты мне. Только не торопись так в следующий раз, хорошо? — Тэ гладит мои волосы, проводит холодной ладонью по щеке. — Хорошо, — не уверен правду говорю или нет, и он видит мои сомнения, укоризненно качает головой. Его рука опускается на мое сердце. — Обещаю. — Ловлю на слове. — Тэхен опять целует. В этот раз напористее, но мимолетнее. — Передавай всем привет. — Он не дожидается моего ответа. Резко толкает в грудь. Меня вновь прожигает разряд. В этот раз намного сильнее. Даже слезы брызгают из глаз. От неожиданности я оступаюсь и падаю назад. Тэхен рассеивается, как видение, но скорее всего это из-за слез. Точно из-за слез. Нос поезда встречается со мной мягко, даже незаметно. Я закрываю глаза всего на мгновение. Голоса становятся четче. Кажется, я могу разобрать, о чем они говорят. Почему-то открыть глаза опять сложнее. Сейчас, еще немного, жжение на веках пройдет и я моргну. Красные круги перестают хаотично метаться и складываются в одну кровавую точку. Ощущение, что на меня светят фонариком. О чем они говорят? В висках пульсирует так громко. «Стабильно»? Что «стабильно»? Я не понимаю. «Вколоть»? «Держись»? Кажется, это был голос Намджуна. Странно, что он делает на том вокзале? Глаза все еще отказываются открываться. Я, правда, пытаюсь. — Он пришел в себя. Давление стабилизируется, — говорит один из фельдшеров, пытаясь точно читать показания аппарата в трясущейся карете скорой помощи. — Пульс в норме. Два кубика адреналина, — говорит второй, протягивая руку за лекарством. — Должен дотянуть до больницы. — Гук, мать твою, держись… — шепчет Намджун, крепко сжимая ладонь друга. — Тебя еще не хватало… Обещаю, Тэ, я подожду. Больше такого не повторится.