***
У нас было 2 пакета травы, 75 таблеток мескалина, 5 упаковок кислоты, пол солонки кокаина и бесконечное множество транквилизаторов всех сортов и расцветок, а также текила, ром, ящик пива, пинта чистого эфира и амил нитрат. Не то чтобы это был необходимый запас для поездки, но раз уж начал коллекционировать дурь, то сложно остановиться… Хантер Томпсон «Страх и отвращение в Лас-Вегасе»
***
Прим. автора: Адренохром — продукт окисления адреналина. Говорят, что впервые галлюциногенный эффект от него был замечен во время Второй мировой войны, когда американские солдаты перед сражениями стали использовать испорченный адреналин из-за отсутствия поставок продовольствия. Достоверных исследований о действии данного вещества не проводилось. Чаще всего адренохром вспоминают в контексте романа «Страх и отвращение в Лас-Вегасе» Хантера С. Томпсона, где говорится, что после него мескалин (реальный наркотик растительного происхождения, упоминался в фильме «Матрица» как галлюциноген) всё равно что «имбирное пиво». После этой книги многие посчитали, что это реальный препарат, с которым можно «улететь». Благодаря этой книге, в Интернете устоялся факт, что вещество получается из надпочечников детей, замученных перед смертью. Адренохром как наркотик — миф, но это не значит, что наркотики что-то хорошее. Употребление запрещенных препаратов не приведет ни к чему хорошему.***
Если честно, я помню Геральда, ещё когда сам был подростком. Он был частым гостем в нашем доме. Тогда он был единственным взрослым, который не задирал нос. Плотно общаться мы стали, когда я начал обучение в школе. Мы часто пересекались в Аду, и я просто обожал слушать его истории о земле. С ним можно было посплетничать, обсудить различные вещи. Мне было приятно, когда я увидел его в школе, однако потом наше общение прекратилось. Мы встретились после занятий в его кабинете, как и договаривались ранее. Черт возьми, этот вечер обещал быть грандиозным. Мне давно хотелось отдохнуть, «оттянуться» как говорят людишки. Геральд доставал из ящика стола свои запасы. Одной за другой на стол он ставил бутылки с цветной жидкостью. Далее в ход пошли зип-локи с «синим льдом» и какими-то таблетками. Он пояснил, что это наркотики, вещества крайне опасные для людей, и нам они чисто для разгона. Но больше он ставил на «марки», пакетик, который он отдал мне. Это была лизергиновая кислота крайне высокой концентрации. Большинство сходили с ума от доз в тысячи раз меньших нашей. Мне объяснили, что это должно дать небольшой увеселительный эффект, возможно даже получится «словить глюк». — Ты даже не представляешь, как я обожаю ребят, обдолбанных этой дурью, — Геральд указал на зип-локи со льдом, — Они такие чудные. Ими прикольно управлять. Можно даже не воздействовать, пару нужных слов, и они прыгают с высоты или совокупляются с первым встречным. Однажды я сидел рядом с парнем, который описывал мне своё состояние во время «трипа». Он то слышал ангелов, какие-то там их райские песни, звавшие за собой, то говорил, что сам Сатана смотрит на него сквозь мои глаза. Последнее меня особо позабавило. — Ну чувак оказался в чём-то прав, — я с интересом рассматривал пакетики. — Держи, — Геральд протянул мне бутылку форме черепа с зеленой жидкостью внутри, — это абсент. Если в обычном пойле у них 15—20 градусов, хотя есть и где 40 градусов, то тут 90. Не смотри на мерзкий вкус, это чтобы усилить действие. Он открыл такую же для себя и прилично отхлебнул от неё. Я последовал за ним и дико поморщился. Геральд, заметив это, усмехнулся: — Это не самое мерзкое. Я видел бутылки, где на дне лежит червяк. Они это зовут текила. — Пробовал? — Я что, ёбнутый? Геральд снова сделал несколько глубоких глотков из своей бутылки. — Ну, а что по наркотикам? — я взором указал на лежащие рядом зип-локи. — А эту дурь они прям обожают с давних времен. Древние жрали кактусы, чтобы установить контакт с «богом», но ты же понимаешь, что им никто не отвечал. Ну и несли всякую ахинею. Некоторое время назад, они начали получать их не только из растений, но уже и самостоятельно в лабораториях. Они прям истинные извращенцы. Но говорят, какие-то дикари на севере до сих пор облизывают красные грибы перед выходом, чтобы быстрее добраться до дома. Они проваливаются из этого мира, пока бредут по лесам, а уже около своего дома оказываются в сознании, тем самым просто не помнят дорогу. — Откуда ты это все знаешь? — не переставая удивляться, сказал я. — Мне просто нравится изучать людей. Они забавные, даже когда становятся непризнанными. Раз мы говорим о последних, ты чего про Уокер интересовался? — Геральд с хитринкой скосил на меня глаза. — Ты ничего не подумай, но, черт возьми, она притягивает! — я вспомнил её образ. — Мне интересно узнать, что она собой представляет. — Проходил я через такое. Знаешь какая штука… — Геральд задумался, — вот с ними, с этими Непризнанными и Ангелами, всегда интересней. Я думаю, что это из-за запрета. Как там говорят, трава у соседа всегда зеленее? — Ты сам что думаешь по поводу запрета? — Да хер его знает, — Геральд достал пакетик с таблетками и закинулся одной, — говорят, что из-за рождения слабых детей. Но вот у людей, есть какие-то приблуды, чтобы нежеланных детей не плодить. Неужели у нас, ничего такого придумать нельзя? — Мне кажется, или ты намекаешь на Мальбонте? — я хитро смотрел ему в глаза, пока вертел в руках таблетку. — Да жри ты уже это «колесо», — Геральд раздраженно сверкнул глазами, — Мальбонте… Как меня уже задрали с ним. Каждый ученик начинает задвигать про него. Все сплетничают, что мы, учителя, пытаемся скрыть от вас какую-то правду! Ещё и ты… Я с удивлением посмотрел на Геральда. Конечно, стоит признаться, мне хотелось рассказать о диалоге с заключенным, но что-то меня смущало. В итоге я сдался: — Ты же знаешь, что пока был у Отца, Уокер была заперта в камерах? Геральд молча кивнул. — Так вот. Один из заключенных сказал, что беглеца освободил Мальбонте. И сказал он это не только мне… — я положил таблетку в рот. — Да, а твои слова меня заинтересовали. Не думал, что сплетни выйдут за пределы школы. Кроули так жопу рвёт, чтобы пресечь все разговоры. Его лицо нахмурилось. Вдруг он спросил: — Ванесса всё такая же стерва? — А то! — на выдохе сказал я, опрокинув голову назад. — Хочешь пообсуждать бывших? — И нынешних! — Геральд откупорил новую бутылку абсента и поднял её, словно чокаясь со мной. — Неужели самому не интересно посплетничать? Вижу же, что да. — Ах, ты старый чертяка! — Я уселся в его кресло. — Но моя душа просит и похулиганить. — Всему своё время, мы кислоту ещё не пробовали. Задавай первый вопрос. — Ты упоминал отношения с другими, неужели были случаи? — я довольный пытался устроиться поудобнее, чтобы держать Геральда в поле зрения. — Неужели ты думаешь, что если я позволяю ангелу и демону сосаться на своих уроках, то сам был замечен за подобным? — Геральд хитро улыбнулся. — Ага… — И ты чертовски прав! когда учились было дело, — он снова отхлебнул. — И кто она? Дай угадаю, непризнанная? — О нет, это была ангелочек. По вечерам мы сидели на крыше, она что-то там говорила про разведение воздушных змеев. Всё мечтала ими заниматься, — Геральд мечтательно улыбнулся, — А я просто сидел рядом, смотрел, какая она хорошенькая. — Не расстраивай меня, скажи, что у вас что-то было! — в нетерпении я потянулся за ещё одним колесом, Геральд, заметив это, тоже взял одно. — Да нет… Дальше поцелуев дело не зашло. Она прям была ну слишком хорошенькая, хотя иногда была той ещё стервой. — И ты сейчас даже не знаешь где она? — я сам удивился, с какой печалью произнес эти слова. — Ну почему же, знаю. Как и хотела, занимается своими змеями, — он улыбнулся, — правда там дофига ещё неприятных обязанностей. Но, кажется, она счастлива, — Геральд пару раз стукнул по зип-локу с синим содержимым, превратив его в крошку, сунул туда палец и облизал его — По крайней мере, она мне даёт это понять. — Постой, — я поперхнулся абсентом, — Ты хочешь сказать, что это… — Да, она самая… — он мило улыбнулся. — И тип ты больше ни разу не пытался к ней подкатить? — я был сильно удивлен прошлым Геральда. Никогда бы не подумал, что их может что-то связывать в прошлом. — А как к ней подкатишь, когда этот крылатый пердун повсюду летаешь. И вообще, и так слишком много знаешь, — Геральд решил не мелочиться, достал два стакана, налил в них абсент, позже засыпав по паре пакетиков с синим льдом в них. — А так делают? — я очень удивился, глядя на теперь уже друга. — Не знаю, но совать палец туда каждый раз задолбаешься. И да, про нас с кхм-кхм никому… — Мисси?! — от неожиданности я крикнул в голос. — Тихо, ты, дурень, вдруг кто-то есть за дверью. Сам понимаешь, что будет, если узнают. Это ниправильна, — он передразнил Фенцио. — Да и у самого рыльце в пуху, верно? Я посмотрел на Геральда. Я понимал к чему он клонит, но всё же он был педагогом и мне не хотелось говорить с ним об этом. Однако его честность со мной сыграла свою роль. — Если ты про Уокер, то у нас ничего не было, кроме поцелуя в щечку, но это не считается, — я отхлебнул от стакана. — А всё-таки Дино сын своего отца, — Геральд отпил из стакана, — и этого вполне следовало ожидать. Уокер, конечно, тоже не отстает от матери. Но, как-то они уж больно резво. Хотя Дино теперь сама доброжелательность… — Я обожаю, когда ты говоришь между намеками что-то и мне необходимо додумать, но сейчас ты напрямую сказал, что Фенцио выперли из-за мамы Уокер? — я удивленно поднял бровь. — По крайней мере такие слухи ходят, а если посмотреть на отношение Фенцио к Вики, это становится едва ли не очевидно. Наши стаканы опустели. Довольный Геральд разлегся на кожаном диванчике в углу. Он покачивал свисающей с края ногой, смотря в потолок. — Она интересный экземпляр, — вдруг неожиданно я вспомнил Уокер. — Что-то в ней есть. Но меня невыносимо бесит её слабость. Геральд всё продолжал смотреть в потолок, пока не произнёс. — Слабаки среди непризнанных редко прыгают вниз. Плюс она угадала все энергии на моём занятии. Сдается мне, что ты просто не хочешь мне говорить всю правду. Ну или сам до конца её не знаешь, — Геральд снова посмотрел на меня, — Доставай уже марки! Точно! Я и забыл о тех небольших кусочках бумаги, что лежали в моём кармане. Я протянул их демону и тот принялся объяснять принцип работы кислоты, её историю и описывать, что может с нами произойти. Я точно следовал его инструкции и через некоторое время, мне показалось, что вроде стало слегка веселее. — Давай залезем в кабинет Фенцио? — тихо предложил Геральду — Ты не боишься, что он нас поймает по энергии потом? — осторожно спросил меня педагог. — А ты давно был у него в кабинете? Я вот вчера. — Я утром заходил, но сначала разгромим мой, чтобы было не так подозрительно, — и демон спихнул ногой череп, стоявший на столике около его дивана. — Супер! Закончив с кабинетом Геральда, мы вышли в окно. На улице было настолько темно, что я практически не видел учителя. — Сюда, — Геральд тихо приоткрыл окно в кабинет, — Никого. Первым делом Геральд схватил чернильницу с его стола и вылил на чучело какого-то древнего существа, объяснив поступок тем, что он всегда боялся этой твари. Я тихо осматривал его кабинет и захотел опрокинуть один из шкафов книгами, но Геральд сказал, что это стоит сделать в самую последнюю очередь из-за грохота. Рассматривая картины, я увидел портрет какого-то смазливого пиздюка и не придумал ничего лучше, чем нарисовать мужской причиндал у него на лбу. Геральд похвалил за остроумие и повторил тоже на картине голого ангела. Поняв, что на большее у нас фантазии не хватает, мы стали вытаскивать содержимое ящиков столов, разбрасывать его документы по полу. Превратив кабинет в руины, мы всё-таки разломали два шкафа с книгами и вылетели в окно. На следующее утро в школе только все и говорили о разрушенных кабинетах преподавателей. Особенно всех студентов веселил факт нарисованной мужской писи на портрете юного Фенцио. Во время занятия у Геральда, демон громко объявил, что уроду, разбившему его любимый череп Кеннеди, он лично натянет яйца на уши. Я едва смог сдержать хохот, от возникшей в голове картины, пока Геральд пристально смотрел мне в глаза.