Twilight

Приятный аромат свежезаваренного кофе быстро разнесся по маленькой, но уютной, светлой кухне. Комнату заливал солнечный, утренний свет, заставляя миниатюрную девушку сонно жмуриться и зевать, механично помешивая что-то на плите. Слегка длинные русые волосы были собраны в две небрежные косички, а мужская футболка была явно велика девушке, поэтому свободно спадала с плеч. Зевнув в очередной раз, девушка, выключив плиту и оставив кастрюлю с рисом, громко воскликнула: - Чанми, Минсок-а, пора завтракать! Не прошло и минуты, как раздались чьи-то быстрые шаги и счастливый хохот. На кухню забежала маленькая девочка, лет семи, и что-то прятала в своих ручках, хихикая. Вслед за ней бежал взрослый мужчина, шатен, и отчаянно просил что-то вернуть. Эта забавная картина мигом прогнала всю сонливость девушки, заставив хихикнуть в кулак. Поймав маленькую воришку, девушка присела рядом с ней, и мягко заговорила: - Чанми, солнышко мое, что вы с папой не поделили? Девочка не ответила, лишь повернулась к маме и спрятала свое личико на ее груди. Мужчина, выдохнув, устало плюхнулся на стул, застучав по столу пальцами и выжидающе уставившись на дочь, но, поняв, что девочка ничего не скажет, заговорил сам: - Эта маленькая проныра украла у меня галстук. - Чанми, зачем ты украла у папы галстук? – мягко, но пытливо спросила девушка, поглаживая девочку по плечу, на что та тихо всхлипнула. - Я не хочу, чтобы папа уходил на работу, - тихо ответила Чанми, вцепившись со всей силы в украденный галстук. - Ох, девочка моя, но папе нужно идти, иначе у нас не будет денег тебе на игрушки и красивые платья. - Тогда мне не нужны игрушки и платья, - топнула ногой девочка. Видя, что жена не знает, как уговорить дочь, Минсок встал со стула и подхватил Чанми на руки, прижимая ее к себе. Девочка прижалась к отцу, твердо решив не пускать его никуда. - Чанми, - начал твердо мужчина, отодвинув немного дочь и смотря ей в глаза, - Ты уже взрослая, и должна понимать, что есть такое слово, как «нужно». Мне нужно ходить на работу, иначе у нас не будет денег не только на игрушки, но и на еду, и чтобы оплачивать наш уютный дом. Ты ведь не хочешь, чтобы мы жили на улице? Девочка стыдливо помотала головой, и робко протянула папе галстук. Тепло улыбнувшись дочери, Минсок бережно поставил ее на пол, и забрал украденную вещь. Видя, что Чанми понуро опустила голову, мужчина присел перед ней на колени: - Ну, не обижайся, солнышко, когда я вернусь, мы все вместе сходим в наше любимое кафе и поедим мороженое, идет? Чанми энергично закивала, и, обняв папу, проворно забралась на стульчик, пытливо смотря на маму в ожидании еды. Хохотнув, девушка вернулась к плите, и, дождавшись пока сядет муж, подала на стол еду. После веселого и сытного завтрака Минсок встал из-за стола: - Спасибо, Джимин, было очень вкусно. Сегодня постараюсь вернуться как можно раньше, - и, поцеловав на прощание жену и дочь, мужчина вышел из дома. Вывезя из гаража свою темно синюю хендай, Минсок достал из кармана ключи. Не уследив, мужчина выронил их на асфальт. Помотав головой, Ким наклонился, чтобы подобрать их, а когда поднялся, увидел перед собой худощавого, пепельноволосого юношу с пугающими рубиновыми глазами. - Простите, вам помочь? – спросил Минсок, подсознательно ощущая опасность, исходившую от этого, безобидного на первый взгляд, парня. - Да, думаю, ты сможешь мне помочь, - усмехнулся незнакомец, и, последнее, что успел заметить Минсок, это длинные, острые клыки, выглядывающие изо рта парня. Бросив сумку, набитую одними тетрадями, на кресло, Чонгук спиной упал на мягкий диван, заложив руки за голову и смотря бездумно в потолок. Казалось бы, конец учебного года, последнего для Чона, расслабься и гуляй в свое удовольствие, тем более, весна на дворе. Но нет, на последних уроках учителя как с цепи сорвались, задавая как можно больше домашнего задания и упражнений для подготовки к экзаменам. И все выпускники должны готовиться, чтобы сдать их хорошо и поступить куда престижней, дабы потом хвастаться этим перед бывшими одноклассниками. Чонгук это хорошо понимал, но относился к этому с некой апатией и холодным безразличием. Его судьба уже предрешена, нет смысла стараться ради того, что не имеет значение. Вампирам не нужны результаты экзаменов, особенно впервые часы новой жизни, когда все, что им нужно, это кровь. Чонгук поморщился от этих мыслей. Он твердо решил, что ни капли человеческой крови не попадет в его рот и не прольется от его клыков. Конечно, убивать бедных зверей ему тоже не хочется, но это лучше, чем убивать людей, у которых есть близкие и родные люди. Да, Чимин взял с него слово, что обратит его через несколько лет, но, почему-то, Чонгук не верил, что случится именно так, как они думают. С каждым днем, когда выпускной становится ближе, сердце Чона сжимается от страха. Он боится, он признает это, ему не хочется прерывать свою жизнь и бросать свою семью, но сделанного не воротишь. От его решения зависят жизни других людей, и пусть он лучше пожертвует собой, чем ими. Кроме того, он виноват во всем этом, он начал встречаться с вампиром, зная, что ничем хорошим это не кончиться. Нет, Чимина он не винит в этом, тот наоборот пытался держаться от Чонгука подальше, но это не помогло. Тяжко выдохнув, Чонгук закрыл глаза, и, схватив подушку, прижал ее к своему лицу, заглушая крик. Как же все это тяжело! Чон просто хочет уснуть, проснутся и понять, что все это сон, парень, которого он любит, вовсе не вампир, а лучший друг никакой не оборотень и испытывает к нему только дружеские чувства. Неужели Чонгук так много просит? К слову, о Юнги. После того разговора Чонгук его не видел, пытался дозвониться, но Мин не брал трубку. Связывался с Хвануном, но каждый раз Юнги не было дома, и Чон не знал, правду ли говорил оборотень, или же врал. Отношения со стаей не изменились, волки были до сих пор рады видеть Чонгука на своей территории, интересовались как у него дела, Дончжу даже звал провести вместе время. Все оборотни охотно общались с Чонгуком, все, кроме Юнги, и это расстраивало и одновременно злило Чона. Он хотел поговорить, да просто увидеть Мина, но тот будто прятался от него. В какой-то момент Чонгук забил на все, и занялся учебой. На оценки все равно ему, но не отцу, так что полностью забросить учебу он не мог. Вдоволь покричав в подушку, Чонгук отбросил ее, и, перевернувшись на живот, стал разглядывать ковер, пытаясь отвлечься от всех мыслей. В какой-то момент он настолько ушел в себя, что, услышав дверной звонок, автоматически крикнул: «Открыто!». Дверь открылась, впуская прохладный порыв ветра, заставив Чонгука поежиться, но вошедший гость быстро закрыл ее, прерывая холодный поток. Кто-то неуверенно прошелся до гостиной и остановился около дивана, с интересом разглядывая лежащего на диване парня. Чонгук ощутил этот внимательный взгляд, и, коря себя за то, что так просто разрешил кому-то войти, обернулся. Рядом с ним, присев на колени, находился Чимин, слегка укоризненно смотря на Чона своими темно бордовыми глазами. Пак уже длительное время питался кровью животных, это и отразилось на цвете его глаз. Вампир может легко перейти с крови животных на кровь людей, но вот обратно уже сложнее. Поначалу он не заметит ничего особенного, но ему будет требоваться гораздо больше крови животных, чем обычно, не говоря уже о цвете глаз – пугающий рубиновый, с блеском безумия, который появится, как только вампир осушит человека. Когда вампир сменит свой рацион на кровь животных, цвет будет постепенно темнеть, пока не станет черным, будто при голоде. Этот этап самый опасный, организм вампира может в любой момент запросить кровь, и вампир не сможет нормально мыслить, думаю лишь о том, как бы утолить свою жажду. Каждому вампиру может помочь разное количество крови животных: кто-то может насытиться всего лишь парой капель, а кто-то может уничтожить весь лес и остаться голодным. Чимин с содрогание ждет этого, помня, как это случилось в первый раз. Благо Намджун и весь клан Бантан были рядом, и будут теперь, по крайней мере, Пак на это надеется. - Тебе следовало быть осторожнее, Гукки, - наклонив голову набок, сказал Чимин, - А вдруг я вор? - Разве что вор моего сердца, - фыркнул Чонгук, отбрасывая русые волосы вампира с его лба, - Очень странно, что ты зашел через входную дверь. Неужели мое окно тебе наскучило? Может, мне тогда можно закрывать его на ночь? - Только попробуй, - надул губы Чимин, подаваясь нежным рукам Чонгука, которые не спеша перебирали его волосы, - Разобью. - Ладно, ладно, - хохотнул Чон, - Так, что же привело тебя? Да еще в то время, когда моего отца дома нет. - Ты не взрослеешь, Чонгук, - хмыкнул вампир, закатив глаза, - А вообще, я хотел поговорить по поводу того, что было две недели назад… - Так, стоп! – Чонгук резко сел, смотря на Чимина сверху вниз, - Только не сейчас, Чимин. - Почему, Чонгук? – вампир вскочил, и теперь на Чонгука смотрели сверху вниз, что было слегка непривычно, - Я задал тебе вопрос, ты так и не дал мне ответа. Я решил не давить на тебя, дать время подумать, а сейчас мне кажется, что ты решил просто игнорировать меня! Мне больно смотреть на то, как ты бегаешь от меня… Злость вампира, подпитанная еще и сменой питания, заставила его глаза стать темней, и теперь в них можно было едва-едва заметить красные отблески. Внезапно, Чимин ощутил волны страха, исходившие от Чонгука, и, всего на секунду, но он смог услышать его мысли. Они были запутанные и непонятные, и это открытие поумерило гнев вампира. Желая еще ощутить чувства Чонгука, Чимин сделал шаг вперед, но Чон интуитивно отодвинулся от него, тем самым закрывая свои мысли обратно, что привело вампира в себя. - Ох, прости, Гукки, - жалобно сказал Чимин, садясь рядом с парнем, - Прости, я не знаю, что на меня нашло. Это все из-за «диеты», я легко подаюсь эмоциям и… - Ничего, - больше Чонгук не отодвигался, наоборот, придвинулся и взял холодную ладонь вампира в свою, - Прости, что избегал тебя, но, прошу, пойми. Все произошло так быстро. Твой уход, клан Меин, мое обещание и твое предложение, все это словно прошло мимо меня, и, сейчас, когда все спокойно, мне не верится, что все те события происходили взаправду. Чимин не знал, что ответить на все это. Он понимал, подозревал, что с Чонгуком что-то не то, но не думал, что все так. Сейчас на Чоне лица нет, он бледный, кожа белая, словно у вампира, а на губах можно заметить следы укусов, и поставил их явно не Чимин, потому что они не целовались с того самого дня, как вернулись из Японии. Люди думали, что Чонгук так выглядит от того, что ночами готовится к экзаменам, признаться, Пак так тоже думал, но теперь, когда он узнал причину, он не знал что ему делать. Все это заварил он, бросив тогда Чонгука одного, по правде, Чимин до сих пор себя корит за это, но уже меньше. Чон говорил ему, что с прошлым нужно смириться и принять, лишь тогда он сможет ему доверять, и Пак старается, правда старается, но груз старых и новых ошибок до сих пор терзает его. - Чонгук, прости, я не хотел давить на тебя, - начал осторожно Чимин, - Я понимаю, ты хочешь помочь нам, но ты забываешь про себя, так нельзя. - Я… - внезапно Чонгука перебил звук открываемой входной двери, а затем голос его отца, который громко оповестил сына, что он дома. Понимая, что мужчина вряд ли обрадуется Чимину, Чонгук быстро затолкал его в сторону лестницы, намекая на то, чтобы вампир уходил через окно в его комнате. Пак дураком не был, и сразу понял, что от него хотят. Как только затихли его торопливые шаги по лестнице, в гостиную вошел Чон Чониль, не обратив внимания на слегка растрепанного сына. Сев на диван, мужчина похлопал рукой рядом с собой, призывая сына сесть рядом. Чонгук послушался, гадая, что хочет от него отец. - Чонгук, в последнее время ты ведешь себя… - Чониль задумчиво закусил губу, размышляя какое слово подобрать, - … обычно. - Это плохо, пап? - Нет, совсем нет! Ты взялся за учебу, перекрасил волосы обратно в свой цвет, приходишь домой вовремя.… Скажи, ты делаешь это все ради того, чтобы я разрешил тебе встречаться с твоим этим?.. - Нет, отец, что ты… - Не ври мне, Чон Чонгук! - Ну, возможно отчасти, - тихо выдал Чонгук, уведя взгляд в сторону. После своего внезапного побега в Японию, Чонгук оказался под домашним арестом, и выходить ему можно было только в школу, а любые попытки встретится с Чимином, или же хоть с кем-то из его семьи, Чон Чониль пересекал на корню. Мужчина отслеживал все телефонные звонки сына, все чуть не дошло до того, что Чониль собирался отвозить и забирать сына из школы на полицейской машине. Но мужчина не знал, что тайком и изредка Чонгук все же видится с Чимином, даже больше, Пак иногда остается ночевать у него, правда их общение тогда выходит очень неловким, в основном потому, что Чонгук пытался общаться как можно меньше с Чимином. Полностью прервать общение на неопределенный срок не получилось. Как только Чонгук оставался один, страх того, что Чимин может уйти снова, накатывал на него огромной волной. - Я никак не могу понять, - выдохнул Чониль, внимательно смотря на сына, - Почему ты все еще бегаешь за ним? - Потому что он не чужой мне человек, - не раздумывая, ответил парень, - Мне уютно в его компании, не смотря на некоторые трудности, мы понимаем друг друга с полуслова, и я знаю, если мне будет нужна помощь, он придет. Я не хочу его терять, пап. - Ты все еще любишь его, - это прозвучало не как вопрос, а как утверждение, но Чонгук решил не отвечать на реплику отца. Парню все еще сложно было понять, что он чувствует к Чимину, но он знал точно, если вампир уйдет снова, это полностью сломает Чонгука, и уже никто не сможет собрать его вновь. И дело даже не в непонятной херне под названием «истинность», Чон просто не сможет пережить снова предательство дорогого ему человека. - Хорошо, - выдохнув сквозь зубы, продолжил Чониль, - Давай так, я разрешу тебе снова видеться с твоим Чимином, но при условии, что ты возобновишь общение с Юнги. Он был тем, кто поддерживал тебя, и не очень хорошо игнорировать его сейчас… - Да кто кого еще игнорирует, отец? – возмутился Чонгук, - Я столько раз звонил ему и всем его друзьям, но то он не берет трубку, то его друзья говорят, что его нет дома. - А ты ездил к нему? – улыбнулся Чониль, видя, как стушевался Чонгук, - Как по мне, это лучший способ узнать дома ли он. И бросив сыну отобранные раньше ключи от пикапа, мужчина скрылся на кухне, гремя дверцей холодильника. Понимая, что вот она, возможность, наконец, встретится с Юнги и нормально поговорить, выяснить отношения, Чонгук медлить не стал, и быстро выскочил из дома, на ходу натягивая кожанку. Черный пикап уже ждал Чонгука, припаркованный возле дома. Радостный и возбужденный Чон быстро заскочил в салон машины, немедля вставляя ключ в зажигание, но что-то было не так. Машина не хотела заводиться, как бы Чонгук не поворачивал ключ и не бил по рулю. Пикап не был старым, и никогда прежде не ломался, а тут вдруг, ни с того ни с сего, отказывается заводиться. Не понимая, что вдруг пошло не так, Чонгук вышел из машины и подошел к капоту. Подняв крышку, парень ничего странного не заметил, все было на своих местах. Хлопнув крышкой обратно, Чонгук думал возвращаться в салон, но тут он заметил, как кто-то стоит около машины. Настороженно подойдя ближе, парень расслабленно выдохнул, узнав Чимина. Внешний вид вампира был не очень, создавалось ощущение, что Пак только что вскочил с кровати и, не приведя себя в порядок, побежал к Чонгуку. Это было странно, потому что только что Чимин был опрятным и не выглядел так, будто кто-то гнался за ним. Вампир не сводил с парня настороженный взгляд темно-бордовых глаз, который словно прожигал в Чонгуке дыру. Неприятное ощущение. - Куда ты собрался так поздно, Гукки? – спросил ласково Чимин, медленно подходя к Чонгуку, отчего тот почувствовал себя словно добыча. - Отец вернул мне ключи, и разрешил поехать к Юнги-хену, - улыбнувшись, ответил парень, не понимая, отчего по его телу скачут мурашки, - Я давно хотел поговорить с ним… - О чем? – еле сдерживая рык, снова спросил Чимин, в мгновение ока, оказавшись рядом с Чонгуком, тесня его к дверям машины. Чон ощутил дыхание на своей шее, и пусть его считают за извращенца, но это было охренеть как приятно. Пак был неприлично близко, но не касался Чонгука даже миллиметром своей кожи, хотя парень все равно ощущал разряды тока между ними, и это возбуждало. Непонятно как, но Чимин словно гипнотизировал его, заставляя смотреть в свои глаза, и забыть обо всем. Тряхнув головой, Чонгук попытался ответить, но язык словно прилип к небу. - Я хотел узнать, как он, - очень тихо, почти шепотом, выдал Чон, не отведя взгляда от глаз вампира. Тот, словно издеваясь, медленно провел рукой снизу верх по футболке Чонгука, мимолетно касаясь его тела, и, наконец, прижался к нему, одним движением выбивая весь воздух из его легких. Ладони привычным образом легли на крепкие плечи, обнимая за шею и невзначай сбрасывая с худого, бледного плеча темную кофту, а пухлые губы недовольно скривились, пряча за собой юркий язычок. Раздался низкий гортанный рык, заставив колени Чонгука подкоситься, благо он опирался на машину, иначе бы упал. Будто опьяненный, Чон не соображал, что он делает, слепо подался вперед, пытаясь впиться в мягкие губы Чимина, но тот не дал, остановив губы Чонгука ладонью. Вампир тоже не оставался равнодушным, ощутив, как парень нежно целует его пальцы, прикрыв глаза. Неосознанно, Чимин потерся пахом о крепкий стояк Чонгука, вызывая громкий стон с его стороны. Не замечая вялых сопротивлений вампира, Чон насильно поднял его голову и жадно впился в его губы слегка грубым поцелуем. Пак отвечал с тем же рвением, зарываясь руками в жесткие пряди чужих волос, и пошло причмокивая, словно пытаясь оставить свое клеймо на Чонгуке. Чон тоже не отставал, прижимая к себе вампира за тонкую талию со всей силы, продолжая начатое Чимином движение. Звериный рык создавал легкую вибрацию в поцелуе, заводя обоих еще сильнее, как и совсем не тихие стоны. Чонгук еле смог оторваться от столько желанных губ, чтобы сделать вдох, но Чимин не дал ему и секунды передышки, снова соединяя их губы и жарко сплетая языки. Вампир словно окружил Чонгука мощным афродизиаком, мешая думать разумно, и парень бы полностью отдался этой страсти, если бы не внезапная вспышка острой боли, пронзившая его губу. Капля соленой крови мигом привела парня в себя, прогоняя чарующий туман в его голове. Силком оттолкнув от себя вампира, Чонгук быстрым движением стер кровь, но было поздно, Чимин учуял запах, к счастью чудом не успев ощутить ее вкус на своих губах. Видимо, капля сознания у вампира все же присутствовала в этот момент. Смотря на Чонгука диким зверем, Чимин то подходил к нему, скалясь, то моментально отлетал назад, борясь с собой. Чон хотел подойти, успокоить, но внезапно Пак посмотрел ему прямо в глаза, ужасая чернотой своего взгляда, и парень почувствовал, как что-то давит на его сознание, не давая сделать ни шагу. Издав настоящий, мощный львиный рев, Чимин бросил какой-то предмет Чонгуку, заставив его отвлечься, и убежал, испарившись, словно видение. Придя в себя, Чон с удивлением узнал в своих руках стартер от своего пикапа, из-за пропажи которого машина и не хотела заводиться. Ощущая, как горят его губы, Чонгук задумчиво возвратился в дом, беспокоясь о состоянии Чимина. «Как бы он не натворил глупостей…» - пронеслось в голове Чонгука. Мимо проплывали ярким огнем высотки, машины, люди, но Хосок упорно бежал вперед, не чувствуя прохладный ветер, который трепал его черные волосы, и не особо заботясь о том, что его могут увидеть. Был поздний вечер буднего дня, и вероятность встретить людей минимальна. К тому же, слабость, которая окутала все его тело, не давала развить большую скорость, так что для случайных прохожих вампир ничем себя не выдавал. Хосок бежал и горько размышлял о том, почему жизнь так несправедлива. Не только к нему, ко всем его близким и родным. Казалось бы, вот все хорошо, все наладилось, и стало почти так, как было, но снова беда стучится в их двери. Ничего не предвещало беды, но нет, надо было Чимину податься своей глупой ревности и чуть не повторить своих же ошибок. - Ничему он не учится, идиот, - прорычал тихо Хосок, ощущая, что еще немного и сам подастся гневу. Кроме злости, вампир ощущал и беспокойство за нерадивого названого брата. Как бы тот не учудил чего снова, вот только в этот раз семья не будет молчать. Видение о том, что произошло около дома Чонов, пришло с опозданием на несколько минут, да еще с помехами, из-за Чонгука, на которого по-прежнему не действовали вампирские способности. Чудо, что Хосок вообще смог увидеть хоть что-то. Наконец, вампир добежал до частного дома, в окнах которого горел свет. Прогнав слабость, Хосок решительным шагом подошел к входным дверям и собирался нажать на звонок, как его чуткий вампирский слух уловил часть разговора между Чонгуком и его отцом: - Тяжелый день на работе, пап? – судя по всему, оба находились на кухне, Чон младший как раз заваривал кофе. - Да, - вздохнул грустно Чон Чониль, - В участок, уже который день подряд ходит девушка, у которой пропал муж несколько недель назад, она ни как не может успокоиться, так сегодня еще и дочь привела. У меня сердце разрывалось, когда я видел их двоих… В этот момент ноги Хосока подкосились, и он упал на колени, хватаясь за дверную ручку. Внезапная тоска обхватила его тело, а перед глазами замелькал образ невысокого, худощавого парня с пепельными волосами. Его ярко красные глаза выдавали в нем вампира, из-за чего Хосок с трудом узнал бывшего одноклассника Чонгука – Луханя. В свое время Хосок мало с ним пересекался, но наслышан был про него от Чимина, да и если ему не изменяет память, именно этот парень стал помощником Сехуна. В своем видении Хосок отчетливо видел как Лухан, улыбнувшись пустой улыбкой, вгрызается в горло молодого мужчины с каштановыми волосами, прямо во дворе небольшого дома, заставив Хосока вздрогнуть. Сомнений у вампира не было – это был пропавший без вести несколько недель назад Ким Минсок. Вот только неясно, что сделал с ним Лухан – убил или же… Услышав шум на улице, Чон Чониль открыл входную дверь, но вокруг была лишь тишина, прерываемая пением сверчка.