Глаза голубой собаки

Тусклый свет от единственной лампы в этой комнате освещал лишь тот угол, где стоял стол, заполненный стопками книг. Хоть и комнатушка была до невозможности маленькая, в ней чего только не было. В углу, противоположном столу, находилось огромное зеркало, отображающее в себе всю богатую «начинку» помещения. У стены стоял нереальных размеров старинный шкаф – казалось, открой его, и оттуда на тебя вывалится ворох одежд, эдак, 18-го века. Возле западной стены уютно устроилась витая железная кровать, сделанная мастерами с таким умением, что, казалось, вот-вот узор её спинки оживет, кровать увьётся буйной зеленью, и зелень эта разрастется по всей комнатушке. На полу хозяйственно разлегся старый персидский ковер, выцветший от возраста и утративший всё свое былое великолепие. Окон здесь не было. Темные стены, темный пол, темная мебель – и лишь мягкий свет от лампы придавал этому помещению хотя бы минимальный уют. Хэ сегодня проснулся первым. Впрочем, как и обычно. Закрыв рот руками, чтоб не завизжать от счастья, он тихонько подполз к лежащему на полу Хеку. Не понятно почему, но просыпались они всегда на полу, лежа на этом самом персидском ковре, в разных углах комнаты. ЫнХек лежал, свернувшись калачиком, и тихонько посапывал, периодически причмокивая своими пухлыми губами. ДонХэ, увидев такую картину, затаил дыхание и застыл в метре от спящего. Очень скоро Хэ надоело умиляться и наслаждаться прелестью сна Хекджэ, и он легонько подул ему в лицо. Хек лишь проворчал в ответ и перевернулся на другой бок. Хэ на четвереньках переполз в противоположную сторону и вновь занял свою позицию. Спустя минут 5, попытки Фиши дали положительный результат и ЫнХёк вяло разлепил глаза. Увидев находящуюся напротив счастливую любопытную моську, Хек от неожиданности отпрянул назад и тут же въехал головой в ножку кровати. Поморщившись от боли и потирая ушибленное место, Хекджэ вопросительно взглянул на Хэ. -Мы знакомы? ДонХэ рассмеялся и хлопнул себя по лбу. -Ах да, точно. И почему я всегда забываю о том, что ты никогда ничего не помнишь? – вопросом на вопрос ответил Фиши, заставив ЫнХека ещё больше волноваться от непонимания ситуации. -Эмм, а мы где? Что я здесь делаю? И ты кто?...И я… Черт, что происходит?! – Хек вскочил и начал судорожно метаться по комнате, в надежде найти ответ на свои вопросы. ДонХэ перестал улыбаться, встал с пола, переместился в более освещенный угол комнаты и, вздохнув, уселся за стол. -Хекджэ, сядь, умоляю. Не мельтеши перед глазами. ЫнХек покорно сел, не уставая удивляться тому факту, что находится с этим странным незнакомым парнем в одной комнате. А он, ещё и, на удивление, знает его имя. -Глаза. Голубой. Собаки. - медленно и отчетливо произнес Хэ. Хеку показалось, что его разыгрывают. Но сидящий напротив юноша настолько серьезно проговорил эти слова, что трудно было сомневаться в их непонятной важности. -Что-что, прости? – решил, на всякий случай, переспросить ЫнХек. -Глаза голубой собаки. Ну же, Хекджэ, вспоминай. Покопайся в голове, - с надеждой в голосе ласково потребовал ДонХэ. Ничего более странного Хек в жизни не слышал.… Но на долю секунды эти слова показались ему знакомыми. Где-то он определенно их уже встречал. Глаза… Собака… Почему голубые?... Странно так. Нелепо. Глаза голубой собаки… И тут вдруг в памяти ЫнХека начали мелькать картинки. Образы. Моменты. Хек перевел взгляд на лампу и вспомнил… Каждую ночь ему снится эта лампа, эта комната и этот юноша. Сколько уже прошло? Год, два, больше? Эти сновидения сопровождают его каждую ночь, не дают покоя, следуют по пятам. Единственная проблема – Хекджэ ничего не помнит на утро. Абсолютно. И когда засыпает вновь, требуется время, чтоб, находясь уже в этой комнате, он вспомнил все их предыдущие сны. А Хэ помнит.… Все эти года – помнит. Просыпается утром – и сон у него перед глазами. Каждая мелочь, каждая деталь, каждое слово их с Хекджэ разговора – он до сих пор хранит воспоминания о каждом их совместном моменте. Вспомнив всё это, ЫнХек вскочил со стула и бросился к ДонХэ. -Хэ! Черт, я всё вспомнил! Он уже собирался обнять Фиши, но тот отстранился. -Стой, Хек. Ты же помнишь – никаких прикосновений. -Ну почему, Хэ?! Мы ведь ни разу не пробовали.… А вдруг всё не так страшно, как тебе кажется? – обреченно спросил Хек, заранее зная ответ на заданный вопрос. -Нет… Я же говорил тебе. Миллион раз. Прикосновение всё испортит. Мы коснемся друг друга – и проснемся. Навсегда. -Почему, почему ты так считаешь?? Да если даже и проснемся! Ведь стоит нам склонить голову на подушку – и мы встретимся здесь вновь. Как и каждый раз. Как и всегда, - Хек обреченно пытался отстоять свою позицию, но прекрасно знал, что это бесполезно. -Всё, ЫнХек, закрыли тему. Расскажи мне лучше что-то интересное, - произнеся последнее предложение с более радостной интонацией, ДонХэ поудобнее умостился на стуле, забравшись на него с ногами. -Интересную? Ну хорошо, слушай, - Хек уселся напротив и начал говорить. Рассказывал Хекджэ о своем детстве. Как когда-то, будучи ещё совсем малышом, приезжал в деревню к своей бабушке. Он любил там кататься на велосипеде и проводить дни напролет, изучая местность. Как-то раз Хек отправился уж совсем далеко, за село, и забрался на высокий холм. Оттуда открывался прекрасный вид на огромное озеро и на бескрайний лес невероятных размеров. Хекджэ настолько залюбовался этим зрелищем, что не заметил, как начался дождь. Только он успел съехать с холма, как легкий дождик превратился в настоящий ливень и пока Хек доехал до села, он насквозь промок, а велосипед начал увязать в дорожной грязи. Грязь эта забивала колеса, мешала ехать, и ЫнХеку приходилось останавливаться, чтоб палочкой очищать спицы от вязкой глины. Но в тот момент, когда он уже практически подъезжал к дому, и нужно было сделал последнюю вынужденную остановку, рядом с ним вдруг оказался мальчик. С виду ровесник, обладатель огромных добрых глаз и промокший совершенно до ниточки. Он взял у Хека палку из рук, выкинул, склонился к колесам и начал руками вычищать эту грязь. Спустя несколько минут, когда колесо стало уже практически чистым, мальчик поднял улыбающиеся глаза на Хекджэ и сказал: -Видишь, так же быстрее. -Представляешь, Хэ, ему было даже не противно.… Всю эту грязь, своими руками… Он просто так помог мне, бескорыстно, абсолютно не потребовав ничего взамен. А потом, проведя меня с велосипедом до крыльца дома, лишь улыбнулся на прощание, помахал своей маленькой ручкой и ушел. Я его больше никогда не видел. А ведь это был один из самых трогательных и волнительных моментов в моей жизни. Мне впервые помогли просто так. Просто за «спасибо». И ещё эта улыбка.… Наверное, такой искренней я больше не встречал. И Хек замолчал… Он уставился в одну точку и долго не отводил взгляда. Спустя несколько минут молчания Хэ первым нарушил тишину: -А ведь это замечательно. Замечательно, что уже в том возрасте мальчик был таким. Представляешь, каким хорошим человеком он вырос? Действительно прекрасный рассказ, Хек! Во мне вновь поселилась надежда, что мир ещё полон добрых людей, - и Хэ счастливо улыбнулся. Вдруг послышалась музыка. Вначале ненавязчиво, потом всё громче и настойчивее. Через несколько секунд её звучание стало настолько громогласным, что Хекджэ перестал слышать голос Хэ. Комната таяла на глазах, растворялась, как в тумане. Последним, что Хек услышал от Фиши, стала фраза: «Черт, и вновь мой сосед включает так громко радио по утрам». Хекджэ проснулся.