Платье

Она похожа на мальчишку. Зеркало даже не искажает изображения — оно чётко копирует то, как Кэсси поднимает руку, затем вторую, хмурит тёмные брови, сдвигая их почти сердито (но скорее вопросительно-озадаченно), как поднимается её спортивная кофта, слегка оголяя плоский живот, и то, как Кэсси не может перестать думать об Иззи, словно эти мысли бегущей строкой несутся по её лицу. Скорым поездом, что сбивает собой любые фантазии об Эване и любом другом парне. Она похожа на мальчишку с грубоватыми чертами лица, каре и фигурой, в которой так мало женственного. Кэс хмурится чуть сильнее, а после фыркает, думая, что ни за что не напялит на себя платье и каблуки — она переломает ноги и не сможет бегать, не получит спортивную стипендию и не поступит в колледж, начнет работать в местном супермаркете и будет несчастна, а после вовсе умрёт в одиночестве. Нет, Кэсси не наденет платье и не испортит себе жизнь. Эвану она нравилась такой — угловатой и нелепой, вечно в толстовках и футболках-поло вместо кружев и нежных тесёмок, но Эван мало что понимает в девчонках. Кэсси отходит от зеркала, кинув на себя последний взгляд и послав быструю издевательскую улыбку своему отражению. Она похожа на мальчишку, может, это будет плюсом для Иззи? Мнение Иззи вообще не должно её волновать, но перед выходом Кэс зло мажет по губам полупрозрачным блеском. Иззи смотрит на неё странно. Улыбается, конечно, как всегда улыбается до ямочек, и приобнимает, прежде чем отойти на шаг. — Ты что, накрасила губы? Кэсси вдруг ощущает себя полной дурой, будто из неё, как из гелевого шарика, с противным звуком выкачали весь воздух. Она ведь знала, что идея так себе. Она торопливо трет губы тыльной стороной ладони и бормочет: — Думала попробовать что-то новое. Для Эвана. Эван — это безопасно. Эван — это гарант того, что между ними с Иззи всё стабильно в порядке, без неловкости вроде того "почти-поцелуя". Можно притвориться, что ничего не было. Лицо Иззи меняется — уголки губ падают вниз, стирая улыбку. — Уверена, ты нравишься ему любой, Ньютон. Кэсси тоже уверена на все сто процентов. Как и в том, что Иззи встречалась с Нейтом и он ей нравился, что они целовались и ходили за ручку задолго до появления Кэсси, и плевать, что Кэсси похожа на мальчишку, ведь она как ни крути всё равно остаётся девчонкой. Она цепляется взглядом, — невольно, будто притянули магнитом, — за тёмный каскад волос Иззи, чёрными волнами подскакивающими при ходьбе. Хочется узнать, что будет, если запустить сейчас, — сию же секунду, — туда пальцы, в эти невероятно девчачьи кудряшки, чтобы понять, каково это. — Ты сегодня тормозишь, — замечает Иззи с усмешкой, и она смотрит так открыто и беспечно, так как Кэсси любит. Ей нравится, когда они вдвоём и не нужно переосмысливать и задавать какие-то сложные вопросы вселенной. Просто они — с легким общением и этими вечными касаниями: за руки, локти, волосы; пальцами по тонкой коже запястий, словно бы случайно (но на самом деле нет, не в случае Кэсси). — Я... просто, не знаю, настроение такое. Она давит улыбку, но Иззи качает головой. Она видит её насквозь, и Кэсси впервые хочется спрятаться от её взгляда. — Если это из-за Эвана, — может, это обман слуха, но её голос меняется на его имени, — то ему повезло, что ты с ним. И не важно, красишь ли ты губы или нет. Мне было бы неважно. Мгновение длится только секунды, а после Иззи уводит глаза, будто поняв, что сказала слишком многое. Кэсси думает, что было бы легче, если бы Из не тянулась к ней так же, но Иззи разделяет это неясное и туманное напряжение, грозящее разразиться настоящим ураганом. И они обе не хотят его останавливать, как ни стараются вести себя нормально. — Ради тебя, Из, я бы и платье надела. И плевать, что жизнь полетит под откос.