Дебют.

— Ох, дорогая, это платье на тебе смотрится, как седло на корове, — в голосе Мэри Хант столько ванильной заботы, что левая бровь Кэт сама начинает дергаться от огромного количества сахара. Баронская дочурка улыбается исключительно вежливо и совершенно не злорадно, однако злые искры у самого зрачка полыхают утренним заревом. — Нет, фасон, право, шикарный, но для подобного декольте нужны определенные формы, понимаешь? Кэт искренне старается улыбаться дружелюбно, однако левый глаз сам начинает неистово дергаться от одного только вида круглой мордашки леди Хант. Мэри, если верить многочисленным слухам в стенах Академии, девушка действительно милая и воспитанная, однако, как показывает практика, все ее дружелюбие мгновенно исчезает, стоит кому-нибудь слишком близко подойти к Картеру. Младшая дочь семейства Клаес долго смотрит в зеркало и с горечью понимает, что одержимая фанатка брата на самом деле все же права. Для этого платья нужна грудь, а не какая-то гладильная доска. Взгляд земляной волшебницы сам переходит на дочь барона, которая, увы, в этом вопросе превосходила абсолютно всех своих конкуренток. Мэри вообще, сама по себе, очень похожа на дивное произведение искусства, которое только по неудачной задумке создателя оказалась на земле. Кэт исключительно долго рассматривает загорелую аристократку в ярко-желтом платьице. Каждый сантиметр ее кожи, каждая ниточка платья, каждая заколка в густых волосах привлекает к себе внимание. Младшая Клаес вновь переводит взгляд на зеркало и глаза ее стремительно меркнут от увиденного. Увы, но Кэт совершенно не может похвастаться ни удивительной внешностью, ни утонченным вкусом в одежде и бижутерия, тем более, не входит в сильные стороны юной аристократки. — Знаешь, тебе бы подошло вот это платье, — голосок Мэри больше похож на щебет птиц. Дворянка выдавливает из себя самую участливую улыбку, когда указывает на уродливое болотно-зеленое платье, которое выглядит уродливой лягушкой посреди цветочного сада. Даже не ясно, куда смотрели продавцы, когда все же вывешивали данный наряд на всеобщее обозрение. — Оно отлично подчеркнет благородную бледность и откроет прекрасный вид на ключицы… Ведь, они, пожалуй, твое единственное достоинство. Кэт не может сказать точно, произнесла ли последнее предложение Мэри вслух или все же истерзанное воображение самой Клаес сыграло очень злую шутку, однако губы юной баронессы говорят красноречивее всяких слов. И почему же матушка решила, что подруга брата лучшая помощница в выборе наряда на дебют?! Графиня, верно, не знает о негласной войне за Картера и это незнание в очередной раз породило совершенно идиотский казус! — Я тронута твоей заботой, но думаю, что эта вершина будет впору именно тебе. Зеленый цвет для необыкновенной девочки с зелеными пальцами, — видит создатель, Кэт держится и отчаянно пытается не перейти на откровенную грубость. Она даже как-то извивается для того, чтобы сделать полноценный комплимент сопернице, строго следуя методичке с короткими правилами для выживания в высшем обществе. Все естество прямо-таки просит сунуть ответную шпильку, однако самообладание берет верх. — Все же обидно, что между нами пропасть в один год. Я бы не отказалась справить дебют вместе с вами. — Может оно и к лучшему? — нейтральный вопрос из уст Мэри вселяет в Кэт некую призрачную надежду на то, что Хант наконец прекратит разбрасываться обидными замечаниями, однако новый наряд в руках садовницы рушит все надежды. У этой девушки прямо талант находить ужасные платья в неприлично дорогих бутиках! Винно-красная тряпка с горловиной и рукавами до самого запястья больше похожа на предсмертный крик дизайнера, нежели на приличное облачение для дебюта. — Для вас, дорогая. В конце-концов, практически все ребята на дебютах появляются с парами. Я так надеялась, что за этот год вы найдете хоть кого-нибудь в сопровождение, но, видимо, не судьба. Ты только не стыдись. Такое бывает. Подумаешь, появишься перед сотней-другой под ручку с приемным папочкой. Дворянки немного посудачат об этом, но потом быстро забудут, ты главное не переживай! Во рту пересыхает практически мгновенно. Клаес даже пошевелиться толком не может, до того сильно каждое слово ненавистной Мэри Хант ударило поддых. Давно забытые времена унижений со стороны братьев и сестер дали о себе знать. — Может в этом мире и найдется человек, способный в тебе углядеть личность, а не ребенка проститутки… Кэт догадывается, что необычайная смелость Хант вызвана отсутствием посторонних глаз. Крутись рядом продавец-консультант или хозяйка салона, то этого мерзкого диалога не было бы и вовсе. Однако тут только платья разного рода паршивости и манекены, пугающие своей обезличенностью. — А я смотрю, ты с ролью задиры справились куда лучше, нежели твои сестры… — Кэт старается говорить спокойно, однако крупная дрожь бьет откуда-то из области сердца и растекается по всему телу вместе с бурлящей кровью. — Не особо удивлюсь, если выяснится, что сплетни в Академии против Марии — это твоя работа. Загадочное молчание можно трактовать совершенно разными сторонами, однако Клаес не особо удивится, если все же выяснит, что случайная догадка метко попала в цель. Жизнь весьма богата на иронию, отчего Кэт усмехается сильнее. Она и Мэри похожи куда сильнее, нежели остальные ребята из круга общения Картера. Обе нежеланные дети, обе крайне сломленные с самого начала, обе плоды труда одного невероятного человека, который сам того не понимания, похитил юные сердца. Мери молчит всю примерку и не говорит до того момента, как карета Барона приезжает к воротам поместья семьи Клаес. Кэт не может сказать точно, Хант испугалась или все же поняла, что играть с огнем лишний раз не стоит? По безмятежному личику трудно сказать что-либо конкретное, однако с трудом, но все же дочь барона вежливо отказывается от приглашения на чай, мотивируя это большой занятостью. Конечно. Занята она. Кэт прячет торжественную улыбку за бледно-мятным веером и с трудом сдерживается от довольного смешка. Сегодня она победила, отбив слишком серьезную соперницу от братца, однако сможет ли младшая сестра сдержать оборону потом? Оставшийся день летит необычайно быстро. Кэт покорно выслушивает наставления госпожи Клаес, еще раз репетирует с горничными торжественную речь, демонстрирует платье приемному отцу и чудовищно долго стоит под дверью в комнату Картера, не решаясь постучать. Старший брат не спустился даже на семейный ужин и это не предвещало ничего хорошего. Энн, личная горничная Картера, даже не спустилась за подносом с едой. Произошедшее, естественно, посеяло в душе дебютантки первые семена тревоги. Чтобы знатный сладкоежка и обжора не взял даже десерта?! Невиданно! Подслушивание — это не удел леди, однако ради Картера Кэт готова отказаться от своего титула, богатств и магии, поэтому обыкновенные моральные нормы для нее не более, чем просто досадное препятствие на пути к чему-то большему. — Вы ошиблись в третьем абзаце, господин Картер… — Энн говорит спокойно, однако Клаес почти кожей ощущает невероятную усталость горничной. — Если хотите, я могу сделать вам небольшую шпаргалку. — Я отвратительно пользуюсь шпорами, — бурчание Картера навивает определенные воспоминания. Да, он совершенно не умеет пользоваться шпорами и это, пожалуй, было финальным штрихом в образе абсурдно-прямолинейного простака голубых кровей. — Поэтому давай по новой. Мне меньше всего хочется испортить дебют Кэт, поэтому сейчас нужно меньше болтовни и больше дела! Я, Картер Клаес, старший брат Кэт Клаес… О том, что старшие дети выступают на дебюте у младших членов, Кэт, разумеется знала, но представить не могла толком, что запоминание нестихотворного текста может так сильно нагрузить голову Картера. На мгновение у нее в голове промелькнула дикая мысль о том, чтобы все бросить и ворвавшись в комнату, попросить брата оставить эту затею. Этот безрассудный порыв прошел еще до того, как ладонь легла на круглую позолоченную дверную ручку. Это же Картер. А Картер, как известно, пойдет на все, чтобы осчастливить свою кудрявую младшую сестренку. Быть может, он даже согласится официально сопроводить свою младшую сестренку? Оказаться в обществе Картера, тем самым утерев нос Мэри и Джарде? Подсознательно поняла, что этот дебют возможно станет лучшим событием в ее жизни. Загадочно улыбаясь, красавица поспешила сообщить о своих планах госпоже Клаес. Та точно не откажется.