Клише

Вдох-выдох. Фобос отправил Дермонта на допрос сестры повстанца. Иногда советник принца вспоминает об этом и понимает, что Фобос отправил его на верную гибель. Фрида огорчена, когда им приходится оставить добытый порох. Но больше она испытывает страх, когда проводит около недели в тюрьме Меридиана. Корнелия кажется действительно милой девушкой. Калеб ее искренне любит. Они, в конце-концов, предназначены друг другу, поэтому Фрида старается с ней подружиться и с удовольствием проводит время на катке, находя невероятно забавным наличие льда в летнем зное. Пара ушибов вследствие первого опыта в катании на коньках, подумаешь, не так страшно, как слово на её руке. Дермонт не помнит своих родителей, зато помнит сказки Седрика о звезде Трибы на ночь и лихорадочный блеск в глазах Фобоса, что внушал страх и заставлял лишний раз ежиться. Ватек старается помочь сестрёнке друга, не сильно затягивая цепи, кидая буханку побольше, но Дермонт крутится слишком часто вокруг заключённой. Её помощь – стражницы завесы, ну или, хотя бы, отряд повстанцев. Корнелия говорит о последних трендах сезона, об актуальном цвете, о новомодных фасонах и Калебе, пока ее туфли стучат по плиточному полу торгового центра. А Фрида небрежно скользит взглядом по витринам, смотря на себя в отражении стекол и останавливает свой взор на предплечье, которое хранит его имя. Кажется, Калеб догадывается, но он ничего не говорит. Вместо этого повстанец продолжает наблюдать. На самом деле, он даже не знает что делать. В день своего семнадцатилетия Дермонт неверующе разглядывает надпись на левом ребре – соулмейтство слишком редкое, практически отсутствующее явление. Это был его первый день службы у принца и начало конца. После их первой встречи, они видятся не раз, но то ли Дермонт делает это специально, то ли случайно, промазывая в нужный момент, давая возможность ей улизнуть или она атакует его не так яростно, будто больше для вида – Рейтер не может понять. Иногда Фрида хочет осесть в Хитерфилде, где жизнь обычно намного спокойней. Но она не может позволить себе этого: у нее слишком глубокие корни на Меридиане. В голове всплывает лицо Калеба, а рядом с ним лицо Дермонта. Элион до последнего верит в благие намерения брата и его невиновность, сжигая улики в камине, но записки с правдой продолжают сыпаться, а рука Дермонта продолжает их писать, намеренно используя левую, хоть он и правша. Седрик всегда славился дальновидностью.* Чувство долга и справедливости терзают его душу. Опекун аккуратно шепчет ему одно, а слово, пересекающее ребро, кажется, говорит о совершенно другом. Фрида любила Землю, ей очень нравились походы в кино, общение с девчонками и то, что иногда эта территория была нейтральной. Дермонт впервые слышит её имя из уст Рейтера, когда они спускаются в подземелье, где сидят заключенные. Кровь набатом стучит в ушах, а метку жжёт нестерпимо. Доспехи для помощника принца готовил сам Седрик, тщательно полировал их и аккуратно протирал махровым полотенцем. Змея переполняли чувство гордости за подопечного, но под ложечкой по-прежнему неприятно сосало, будто он делает что-то неправильное. Вилл всегда была немного несуразной, неловкой и ей всегда удавалось попасть в какие-либо переделки. Особенно она убеждается в этом, когда заходит в комнату без стука, а Фрида не успевает завязать повязку, и имя Дермонта красуется на ее предплечье. Но Вилл умеет хранить секреты. Седрик не может найти себе места, когда узнает, что очередной патруль не смог отыскать следов его воспитанника. Прошла уже неделя и суп, приготовленный сестрой повстанца, нравится Дермонту все больше, а Фриде просто нравится слушать его рассказы. Кажется, что в груди появляется и разрастается что-то теплое. Им обоим не по себе, но они слишком устали сопротивляться. "Здесь и сейчас" проносится в их головах, когда губы сливаются в поцелуе. Калеб складывает пазл в голове, сопоставляя все факты, и почти уверен в своей правоте, когда неловкое слышится "я должна тебе кое-что рассказать" от сестрёнки. Время будто замирает, когда она видит его на улицах Хитерфилда с книгой в руках. Игра в гляделки началась. Дермонт продолжает играть свою роль: захватывает повстанческие отряды, требует с народа непомерные налоги и верно выслушивает похвалу принца, обращаясь к нему "мой повелитель". И, кажется, все верят ему, кроме шептунов в саду дворца, поэтому он ревностно отказывается посещать его. Впрочем, туда Дермонт больше никогда не придет: роща Фобоса уничтожается во время боя и реставрируется в театр во время правления королевы Элион. Фрида аккуратно промывает раны, скользя влажной тряпкой по телу её соулмейта, и застывает, когда слышит тихое "спасибо". Её щеки пылают, но вместо того, чтобы убежать, она с вызовом произносит "я бы не смогла тебя бросить там", пристально глядя в чёрный омут. Дермонт замечает небольшой шрам на подбородке. Хай Лин читала много любовных романов, в которых парень и девушка, занимающие разные позиции, начинали встречаться. Только вот исход в каждой книге был разный: то они умирают, то им удается примирить враждующие стороны, а покорительница воздуха всегда угадывала конец. Но в истории Дермонта и Фриды она практически промахнулась. Седрик всегда был рад видеть Дермонта в книжной лавке, где последний помогал ему разбирать книги и обслуживать покупателей, параллельно знакомясь с творчеством Шекспира и читая стихотворения Байрона. Фрида обожала игрушки, сделанные братом, а её любимой была деревянная птица. В детстве она мечтала научиться летать. Теперь же – забыть обо всем, как о страшном сне. Она думает об этом перед отбоем, аккуратно перекладывая фигурку из одной руки в другую. На поле битвы он вяло сжимает рукоять меча, когда на него смотрит пара зелёных глаз, не решаясь занести оружие над её головой, пока рядом летают стражницы. Меч падает на землю, сопровождаясь мерзким лязгом. Игра в гляделки продолжается. У кошмара и самого сладкого сна Фриды глаза чёрные. И голос с хрипотцой, от которого на лице появляется непроизвольная улыбка. Дермонт погружается в воду поглубже, стараясь смыть образ меридианки из головы. Это чертовски нереально. Её смех уже глубоко под коркой головного мозга. Вдох-выдох.