грешны и несчастны

Она грешна и несчастна, думает Не Хуайсан. Именно поэтому мы здесь. Эти слова подходят ко всем без исключения людям, которых он когда-либо знал. И к нему самому в том числе. В целом, это чертовски забавно. В предрассветных сумерках, от души разбавленных грязным мерцающим светом фонарей и вывесок, такие мысли обретают удивительную эстетику - эстетику росчерка туши на влажном листе, золотой подводки, стекающей из уголка глаза. Наконец-то обретают смысл. Становятся чем-то кроме жалости в себе и брюзгливого порицания окружающих. Грешны и несчастны. Вот все, что можно о них сказать. За его спиной слышится шорох, матрас колеблется, когда Цзян Чэн меняет позу и садится рядом на край кровати. Жидкий свет капает с ее голых плеч, изящно прижатого рукой к груди сероватого гостиничного одеяла, брызгами разлетается с тяжелой металлической змеи реликта на запястье. Лента из полураспущенного пучка стекает, смешиваясь с чернилами волос, разливает по телу нежнейший, вибрирующий оттенок сиреневого. Она ничего не говорит, и это хорошо. В ее стиле. Хуайсан не ждет от нее комментариев. Никакого "извини, это ошибка" или "ничего себе не выдумывай". В любом случае, их жизни буквально состоят из ошибок - своих и чужих. Огромная, бесконечно множащаяся масса ошибок, нависших над головой в полной готовности в любой момент обрушиться. Грешны и несчастны, повторяет он еще раз. Главным образом, конечно, грешны.