Как уходила боль...

«Да какого у него такой большой?!» - Внутренне негодовал глава Цзинь, который прежде никогда не переживал по поводу собственной мужской силы. Ведь у Цзинъи был по виду ничуть не меньше, чем у него самого! Самому же Ланю явно польстила реакция друга. Но дразнить его он не стал. Ну, почти. - Что, передумал? – С ехидцей бросил он, в глубине души старательно отгоняя мысль, что тот может ответить положительно. Он не раз мечтал о таком с юным главой Цзинь и от предвкушения дрожь шла по телу, а жар в низу живота разгорался всё сильнее. Заставлять друга он бы ни за что не стал, но и справляться потом с собственным возбуждением одному будет обидно. В основном из-за того, что зря надеялся и вложил сам себе мысль, что может так просто это получить, что… - Да чёрта с два! – Выпалил Жулань и решительно схватился за эрегированный член друга. К счастью Цзинъи, тот был куда упрямее и целеустремлённее. Так что такие вот поддразнивания, как и всегда, только раззадоривали его. Лань едва не рассмеялся бы от того, какое сосредоточенное и озадаченное лицо стало в этот момент у Цзинь Лина, если бы тот не сжимал его собственное естество. И от одной этой мысли орган в руках юноши дёрнулся. Тот никогда прежде никого не касался там. Даже самого себя. Конечно, он знал, что такое возбуждение, видел, как родственники и знакомые заходили в дома наслаждений. И даже несколько раз застал адептов своих кланов за всякими непотребствами. Но смутно представлял, что же ему делать со своими желаниями. Никогда прежде его не тянуло к кому-то, не хотелось прикоснуться к кому-то, держать в объятиях ласкать и целовать. Никогда прежде, он никого не любил. Точнее, никогда никого не любил так. Лишь один человек никогда не вызывал в нём ощущения, что он лишний. Лишь один человек был всегда нужен и любим им. Он всегда тянулся, старался держаться ближе и касаться дяди, часто его обнимал и даже целовал в щеки в детстве. Но это была совсем другая любовь. Теперь он понимал это. Он видел дядю обнаженным, но никогда ему не хотелось прикоснутся к нему там. (Тот один раз, когда он был совсем ещё мальчишкой – не в счёт!) Цзинъи же, невыносимый, ехидный, раздражающий каждым словом – вынуждал беспрестанно бороться гордости, здравому смыслу и смущению с любопытством, упрямством и чистым желанием. И пусть сам юноша не вполне представлял, что и как правильно делать, но останавливаться на пол пути он уж точно не станет! Рука, крепко, но аккуратно сжимающая естество друга медленно, но решительно двинулась вверх, а затем вниз. Кожа под ладонью была немного шершавой, мягкой и приятной, а главное такой теплой, почти горячей. Но самым важным было выражение лица Цзинъи. О да! Это было то, чего он так хотел. Удивление в глазах, прикушенная губа и сжатые кулаки. Ему нравилось. Им обоим нравилось. Потому первый и ускорил движения, немного сильнее, немного быстрее. Из небольшой дырочки на конце уже стекала жидкость. Вроде в книгах, что им оставлял Вэй У Сянь она называлась смазкой. Дурацкое и странное название. Но, так или иначе, ладонь благодаря ней двигалась легко, а Лань выглядел всё более возбуждённым. Второй же продолжал, не отрываясь смотреть на другого, время от времени зажмуриваясь от удовольствия. Пусть ласки Цзинь Лина и были простыми, но сам факт, что этот заносчивый и упрямый парень ласкает его – будоражили сознание. «Ему нравится, но почему он молчит? Я же вижу, что ему нравится! Он уже совсем твёрдый, а у меня уже рука устаёт. Может поменять руку? А может…» - Опьянённый разум не смог додуматься ни до чего лучше, чем опуститься ниже, и пока Лань вновь зажмурился и напряг бёдра – лизнуть. - Ах! «Отлично! Реакция!» - По-детски радостно мелькнуло в голове у юноши – «Да и по ощущениям… Не так противно, как я думал» - Цзинь… Ах… Лин… - Говорить было трудно. Он и представить не мог, что юный глава Цзинь так просто решится на такое, а уж когда тот просто наклонился, сперва лизнул его как десерт, а потом обхватив губами головку принялся ласкать языком… Острые, неожиданные и обжигающе ощущения разливались по телу. – Зубы. Твои зубы… - Не нравится? – Тут же возмущённо и обиженно проговорил юноша. Его лицо может и выглядело бы угрожающе, если бы не румянец, слипшаяся местами челка и липкая капелька, что тянулась от его губ, прямо к эрегированному члену Цзинъи. «Чёрт возьми, это же слишком!» - Отчаянно думал он, борясь с желанием прямо сейчас насадить этого юного главу на свой член по самую глотку. Вместо этого он как мог аккуратнее потянулся к его лицу, в последний момент резко хватая за затылок и притягивая к себе. Собственный вкус во рту вызывал странные ощущения, но это было неважно. Цзинь Лин сперва сопротивлялся и упрямился, видимо действительно собираясь обидеться, но он сейчас был не в том состоянии, чтобы оказать реальное сопротивление. И, вообще, судя по всему, поцелуи его возбуждали ничуть не меньше, чем обычные ласки. Когда Цзинъи, поглаживая спину А-Лину наконец смог добиться того, что тот не пытался отстраниться, он перестал его удерживать. После поцелуя, едва отдышавшись, он громким, жарким шёпотом в самые губы главы проговорил: - Нравится. Очень. Но я там очень чувствительный. Позже сам поймёшь. А пока просто постарайся не так сильно задевать меня там зубами. Лучше потом укусишь меня где-то в другом месте. – В шутку закончил он. - В любое? – Тут же оживился А-Лин. - Ну, почти. – Опешил Лань. – Только так, чтобы одежда прикрывала. – Поспешно добавил он. Хотя бы какие-то здравые и трезвые мысли, к счастью всё ещё оставались при нём. Сперва Жулань вновь чуть не обиделся, но потом резко просиял и кивнул. - Договорились. То, как легко он согласился, как обрадовался должно было насторожить юношу, но Цзинь Лин уже снова был между его ног и невольно поглаживая и удерживая бёдра друга снова вобрал его естество себе в рот. На этот раз то лаская его языком, то вбирая немного глубже, а затем снова выпуская. Голова кружилась, и мысль, вместе с настороженностью растворилась как дым, вновь уступая место удовольствию. Сычжуй же всё это время наблюдал затуманенным взглядом и всё не мог заставить себя что-либо сделать или сказать. Он просто наслаждался, глядя на этих двоих. Словно два сноровистых и наглых, неуправляемых языка пламени, они соединялись, отдалялись и снова сплетались воедино. Так ярко, так необычно, так живо, что оторваться было невозможно. Но стоило признать, никогда никакое пламя не возбуждало потомка Вэней так сильно. Поэтому в конечном итоге, он не выдержал. Цзинъи вздрогнул, когда его член завибрировал. Или вернее сказать, завибрировал воздух вокруг него. А всё потому что Цзинь Лин пытался что-то сказать, а точнее, хотя бы промычать. Притом очень активно. Впрочем, не очень успешно. И только приглядевшись, он понял в чём дело. А вот для Цзинь Лина ощущения оказались куда как острее. Он даже представить себе не мог, что заставлять другого человека возбуждаться (особенно такого упрямого, вредного и язвительного, как Цзинъи), может так сильно возбуждать его самого. И даже его поглаживания головы, волос или плеч, только усиливали эти ощущения. Но чего он совсем не ожидал, так это второй пары рук, что поглаживала его спину и поясницу, самым наглым образом переходя ещё ниже пояса. Но уж когда руки планомерно принялись стягивать с него штаны, он не выдержал: - С-Сычжуй! - Тебе не нравится? – Его лицо тоже было полно возбуждения, желания и любви. Он тоже его хотел. Ком застрял в горле Цзинь Лина. Он не мог ему отказать. Но не сейчас ведь! Он ведь… - Не то. Я просто… Это слишком, когда вы с двух сторон. – Наконец выдал он. - Это всё? – Уточнил Лань Юань. - Ну конечно нет! Это смущает! – Снова выпалил он. - Прости. – Просто ответил Лань, легонько улыбаясь, самыми уголками губ. Эта улыбка почему-то казалось немного грустной. Хотя, с чего бы? – Но я больше не могу просто смотреть, на то, как вы получаете удовольствие друг с другом. Позволь мне тоже быть с вами. «Да он издевается!» - Невольно возмутился юноша. – «Ему ведь невозможно отказать, когда он так смотрит и говорит! Это не честно!» - Это… Это не… Да делай ты что хочешь! – Выпалил он совсем не то, что собирался и снова повернулся полностью пунцовый к Цзинъи. - Да ты.. – Хотел было умилится и в то же время подшутить над другом тот, как ему закрыли рот попросту ладонью. - Заткнись! Или я действительно тебя укушу прямо там! - Хэх. Понял-понял. – Сквозь ладонь проговорил он. Цзинь Лин снова принялся за то, на чём остановился, но уже осознавая, что Сычжуй сзади него не намерен бездействовать и от этого, как смущаясь, так и возбуждаясь лишь сильнее. Руки Лань Юаня на его спине и бедрах снова не заставили себя долго ждать. Они уверенно и размеренно проводили вдоль его тела, то сжимая чуть сильнее, то едва касаясь. И когда с него наконец-таки сняли штаны, ослабив пояс, он лишь вздрогнул. Широкие ладони медленно и ощутимо касались обнаженной кожи, посылая мурашки по всему телу. Цзинь Лин не знал, что делать. Это было странно. Всё это было странным, все эти ощущения. И самым странным был он сам, потому что ему это нравилось. «Такая гладкая кожа. Белая, мягкая и гладкая. Идеальная. Как и он сам. Как же я его хочу. Съесть. Всего целиком. А начать с…» Жулань вновь резко подорвался и выпустил Цзинъи изо рта, чтобы в следующий миг возмущённо развернуть голову в сторону друга. - Н-нет! Не целуй там! - М? Почему? – Повернув голову набок Лань Юань довольно обвёл большим пальцем засос на правой ягодице. Не собираясь останавливаться только на одном. - Там грязно, это… - А выглядит белоснежной. Поэтому я её и поцеловал. – Обезоруживающе улыбнулся Лань, повернувшись к А-Лину. - Ты… - Я просто захотел её поцеловать. Тебе было неприятно? – Он не мог не спросить. Утолить свои желания хотелось просто нестерпимо, но Цзинь Лина он любил. А значит, мог и усмирить своего внутреннего зверя, если потребуется. - Ты! Это нечестно! – Едва не задыхался от возмущения, беспомощности и безысходности юноша, смущаясь всё сильнее, но так и не выказывая признаков боли или неприязни. - Прости. – Без малейших угрызений совести ответил Сычжуй, снова улыбнувшись. Раз так, то он не будет слишком сдерживать себя сегодня. Если это всего лишь его смущение, то лучше он просто будет делать то, что возможно хочется им обоим. Затем, он наклонился, полностью накрывая собой полуобнажённое тело и накрыл всё ещё возмущенно бормотавшие что-то губы. Их привкус был совсем как у Цзинъи и в то же время как у самого Цзинь Лина. Это было непривычно, но ничуть не противно. - Мать вашу… - Прикрывая глаза ладонью простонал Цзинъи. Отчего-то видеть, как эти двое целуются было слишком приятно. Почти так же, словно целуют его самого. - А что? Ты разве сам нас обоих не любишь? – Тут же вскинулся юный Цзинь. - Люблю. – Хмыкнул тот отворачиваясь, пытаясь скрыть за тоном ту искренность, которую было страшно открывать, говори он всерьёз и без подстраховок. Но Сычжуя такой ответ видимо чем-то не устроил. Он аккуратно провел вдоль длинных, струящихся, подобно шелку волосам юноши, перебирая пряди и словно невзначай обронил: - А ты любишь его волосы? Знаешь, они такие мягкие… - Сычжуй, ты… - Не понимая происходящего смущенно начал было А-Лин. - Не знаю, но они красивые. – Уже увереннее, но по-прежнему искренне ответил тот. - Так потрогай. – И безапелляционно вручил прядь в ладонь второго Ланя, словно ленту какую. - Эй! Вообще-то это мои волосы! - И вправду мягкие. Юная Госпожа, чем ты их моей, что они у тебя и длинные и шелковые? Так приятно… - И прежде, чем понял это поцеловал их. На самом деле, он не этого хотел, просто стало любопытно, а такие же они мягкие, если коснуться их губами. Вот и всё. Но они были и впрямь мягкими. Невероятно. И этот запах… - Люблю. После этого, юному главе перехотелось возмущаться. Он просто замолк, всё ещё нависая сверху, пытаясь спрятать смущение и волнение за чёлкой. Но Сычжую было этого недостаточно. Мало. - А ты любишь его глаза? – Прорезал он тишину мягким голосом. – Я люблю их. Так сильно. Посмотри. – И прильнув сзади, ладонью приподнял его за подбородок, вынуждая поднять взгляд. И Цзинъи понял. - Да. Я люблю. Я люблю его. Я люблю тебя. Я люблю вас обоих! Доволен? – Прикрывая глаза ладонью смущенно выпалил он. Ведь именно такого искреннего и откровенного признания от него и ждали. Сычжуй и впрямь довольно улыбнулся. А вот Цзинь Лин снова опустил глаза, а затем и голову. Он снова проводил языком вдоль твёрдого и влажного члена Цзинъи, снова заглатывал его и пытался взять немного глубже. Ему хотелось сделать приятно. Хотелось почувствовать и показать, что эти чувства взаимны. И что уж там, ему хотелось Цзинъи. Сам же юноша в этот момент только покрепче стиснул зубы. Он не ожидал такого напора и сдерживать себя становилось всё сложнее, ведь юный глава всё ускорял темп, будто чувствуя его. «А ты любишь его глаза? Посмотри…» - Вдруг всплыло в памяти. И какая-то мысль дёрнула его позвать: - Цзинь Лин… И стоило А-Лину только перебороть смущение и поднять возмущенный (как он надеялся) взгляд на Цзинъи и последнего, словно прошило молнией. Резко, сильно, ошеломляюще. Это было слишком. Этот невероятный взгляд был поистине восхитителен. Он знал это, итак знал! Но когда этот взгляд столкнулся с его, в то время как эти же губы продолжали скользить по его естеству, неумело, явно впервые, сдержаться оказалось невозможно. Цзинь Лин сперва озадаченно зажмурился, но вскоре быстро отпрянул, откашливаясь. - Кхэ! Мог бы и предупредить! Ты… Это… Ты всё? И пусть он был действительно возмущён, но его лицо, немного влажное, с белёсыми подтёками изо рта, не могло вызывать ничего кроме только большего желания. - Прости, я и сам не понял, как это получилось. – Пожалуй впервые искренне извинился перед ним Цзинъи. Но тут же потянулся к нему за поцелуем. – Я был неправ. Простишь? – Шёпотом в самые губы. - Я… - Но договорить ему не дали, затягивая в поцелуй. А вскоре и опуская руку на его же возбуждённый орган. - Ну что, теперь твоя очередь?