***
— Мы не брали жертву в прошлые два раза, так что сегодня без поблажек, — Пике говорит резко, отрывисто. Солари что-то мямлит, но против правил пойти не может и открывает дверь, впуская Жерара, Ивана и Луиса в комнату, где собралась вся команда. Их собрали с утра на Вальдебебас для разбора, но, кажется, все идет не по плану. — Не волнуйся, — шепчет Лука. — Иван забил, ему дадут право выбора. Так что поеду я. Серхио неопределенно хмыкает, не спуская глаз с недобро ухмыляющегося Пике. — Ну что? — проговаривает он. — Отдохнули? Пришло время платить долг… Жерар вытаскивает из кармана какую-то бумагу и трясет ею в воздухе: — Нам позволили взять двоих. — Вы не охуели? — спокойно спрашивает Серхио и поднимается, вырывая из рук Жерара бумагу. Пробегает глазами и понимает, что это не фальшивка. — Это за три матча, — нагло ухмыляется он. — Ну и кого же? — встревает Марсело. — И зачем вам двое, вы и с одним-то вряд ли справитесь. Команда взрывается нервным смехом, а глаза Пике, кажется, могут испепелить любого взглядом. — Рамос и Модрич, — буквально выплевывает он. — На выход, оба. Живо. Серхио переглядывается с Лукой, и оба неуверенно поднимаются с мест. Суарес тут же ухватывает Серхио за локоть и грубо тащит к выходу. Лука идет следом, пытаясь прочитать что-то в виноватом взгляде Ивана. Их выводят из здания базы, и Жерар коротко кивает Ивану: — Ступайте. — Что происходит? — хмурится Лука. — Тебя мы позволили взять Ивану только при условии, что все сутки вы проведете как можно дальше от проведения Ритуала, — ухмыляется Жерар. — А Сесе придется проехать с нами. Он вытаскивает из кармана черную повязку и плотно завязывает Серхио глаза. Руки стягивает за спиной второй такой лентой и подталкивает к машине. — Ну же, садись, пока я тебе не помог. Лука отчаянно смотрит им в спины, а Иван утягивает его ко второй машине. — Поехали, — шепчет он. — Прости, я никак не мог повлиять. Но я не хотел участвовать в том… что они задумали. Поэтому попросил провести время с тобой. — Серхио… Они его заживо сгрызут, — медленно проговаривает Лука и утыкается Ивану в плечо. — Блять. — Ничего, — Иван утешающе поглаживает его по плечу. — Они не сделают ничего страшного, просто хотят отыграться за Лео… Лука позволяет усадить себя в машину и с тоской смотрит, как Серхио грубо заталкивают во вторую.***
— За любое преступление положено наказание, — ехидно шепчет Жерар прямо в ухо Серхио. Машина едет быстро, за рулем водитель, а Луис и Жерар зажимают его с двух сторон. В голосе каталонца столько злобы, что Серхио понимает: ему пиздец. — Мы с Лео все прояснили, — тихо отвечает он. — Или он все-таки на меня злится? В ответ раздается лишь смех, и это настораживает. — Куда мы вообще едем? — На ту тренировочную базу, которую нам предоставили, — сухо отзывается Луис. — А глаза зачем завязывать? И руки? Как будто я убегу. — Но так ведь веселей, — Серхио ярко представляет ехидную улыбку на губах Жерара. Он замолкает, в машине включается радио. Минут через двадцать они съезжают куда-то на ответвление шоссе, и машина замедляет ход. Вскоре она останавливается окончательно, и дверцы распахиваются. Его буквально выволакивают и грубо тащат куда-то внутрь помещения. Пару раз на лестнице он спотыкается, и Жерар раздраженно шипит что-то насчет кривых ног и неуклюжих испанцев. Его вталкивают в какую-то комнату, и он слышит приглушенные тихие голоса. Судя по всему, здесь человек пять, не считая его. С глаз стаскивают повязку, и он зажмуривается от яркого света. Это массажный кабинет на втором этаже базы. В комнате пятеро барселонцев: помимо Пике и Суареса еще Лангле (предсказуемо), Альба (увы, не Джессика) и Тер Штеген. Серхио хмыкает, когда слышит звук поворачиваемого ключа. Ну право слово, детский сад, как будто он собирался удрать от них. — Ну здравствуй, Сесе, — усмехается Клеман. — Как твое личико? Вижу, даже синяков не осталось… Но это можно легко исправить. — Крысы всегда нападают стаей, верно? — ухмыляется Серхио, обводя взглядом собравшихся. — Что, не по зубам было поодиночке, да? — Тебе бы лучше молчать, за сутки мы ой как многое сможем… — насмешливо тянет Луис и подталкивает его вперед. — На колени. Серхио опускается на колени и насмешливо смотрит на явно довольного собой Луиса. Тот в ответ кривится и, подойдя ближе, вдруг ощутимо пинает его в живот. Серхио чуть ли не сгибается пополам, но смотрит все так же нагло. Он понимает, что его бравада бессмысленна и только ухудшает положение дел, но впятером на одного… Он всегда считал Ритуалы подлой традицией. — И что же дальше? — он насмешливо выгибает бровь. — Какие на меня планы? Дружный смех несколько обескураживает, и ему вдруг думается, что простое избиение было бы для барселонцев слишком простым и скучным методом. Внутри что-то неприятно сворачивается, и его охватывает плохое предчувствие. Самое плохое, что сопротивляться он не может, если только они не достанут ножи и не попытаются его прирезать. Иначе плохо будет всей команде, причем очень плохо. В мистику и «полосу неудач» Серхио не верил, а вот в тяжелую руку главы федерации футбола — вполне. Самым лучшим вариантом в случае чего будет лишение его капитанской повязки и длительное сидение на банке, худшим… Серхио слабо представлял, но понимал, что тогда в ближайшие пару лет клубу даже Лига чемпионов не светит. Поэтому, когда Пике вздергивает его на ноги и, развязав запястья, велит снимать футболку, он скрепя сердце повинуется. За футболкой следуют кроссовки, носки, джинсы… Трусы Пике сдергивает с него сам и подталкивает к мигом подвинутой в центр комнаты кушетке. Серхио медленно осознает, зачем он здесь, но мозг отказывается воспринимать, и все как в тумане. Он послушно укладывается на спину на кожаную поверхность и прикрывает глаза. — А хорош, — слышится ехидный комментарий Альбы, и горячие потные ладони разводят в стороны его бедра. — Сесе, ты ведь не девственник? — Жерар проводит ладонью по животу Серхио, чуть надавливая, скользит между ног и надавливает подушечкой указательного пальца на сжатое отверстие. — А то ты не знаешь, — шипит тот, уверенный, что за слова ему ничего не будет. Жерар ухмыляется и вводит внутрь самый кончик пальца. — Я-то знаю, но может, ты это скрываешь… Парни, есть у кого смазка, а то ведь порвем?.. Нет? Какая жалость… Придется, Чехо, тебе самому себе помочь… Серхио не делает ни единого движения, и Жерар кулаком толкает его в плечо: — Я с тобой вообще-то разговариваю. — У меня тоже нет смазки, — огрызается Серхио и открывает глаза. — Что тебе от меня надо, блауграна? — У тебя есть пальчики и слюна, — ухмыляется Жерар. — Облизываешь и растягиваешь… А мы посмотрим. Серхио в ярости сжимает кулаки, но сдерживает порыв и приподнимается на локте. — Себя растяни, раз такой умный, — шипит он. — Что такое? — театрально изумляется Жерар. — Жертва сопротивляется? Нехорошо, Сесе, ой как нехорошо… Неужели мы вот так вот закончим и мне придется… пожаловаться? — Ублюдок, — процеживает сквозь зубы Серхио. — У тебя же есть смазка, наверняка! — А ты не заслужил, — Жерар наклоняется близко-близко и выдыхает в самое ухо. — Давай-ка, работай пальчиками, а то месяц на поле выходить не сможешь… Серхио рычит от бессильной ярости и под насмешливыми взглядами быстро облизывает два пальца, обильно смачивая слюной. Раздвигает ноги шире и, краснея от стыда и злости, дотрагивается до сжатого входа. Жерар вдруг опирается локтями о кушетку и кладет на них голову, с любопытством и вожделением (?) наблюдая за процессом. Желание дернуть ногой и попасть прямо ему в челюсть невыносимо, но Серхио зажмуривается и проталкивает палец внутрь. Конечно, ему не впервой, но слюна почти не умаляет трения, а расслабиться под пятью парами глаз не получается. Он протискивается пальцем глубже, сгибает его и едва слышно стонет на выдохе. Отдергивает руку и вновь облизывает уже подсохшие пальцы. — У тебя хорошо получается, — Жерар усмехается и пальцем подцепляет вялый член Серхио. — Но разве тебе не нравится, м? — Заткнись, — шипит Серхио едва слышно и вновь вводит пальцы в подрагивающую сжимающуюся дырочку. Жерар только фыркает и проводит ладонью по его ноге. Серхио стонет сквозь зубы и разводит пальцы, чуть выгибаясь и приподнимая таз. — Умница, — кивает Жерар с обманчиво-ласковым видом. — Хорошо делаешь, профессионально. Талантливый человек талантлив во всем или вопрос практики? — Иди нахуй, — цедит Серхио и глушит болезненный стон о собственную руку, прикусывая ладонь. — Ты чего-то перепутал, это тебе туда прямая дорожка, — Марк-Андре подходит сбоку и треплет Серхио по щеке. Ткань шорт в его паху уже ощутимо натянута, и он становится коленом на кушетку, подхватывает Серхио под плечи и довольно грубо подтягивает ближе. Стаскивает шорты и трусы до середины бедра и приказывает: — Возьми в рот. Серхио кривится, глядя на покачивающуюся прямо над лицом блестящую от смазки головку, но подчиняется и обхватывает член губами. Тер Штеген довольно ухмыляется, прихватывает его за волосы и толкается в горло. Серхио продолжает двигать пальцами, расслабленно обхватывая губами ствол и предоставляя немцу самому двигаться и задавать темп. Сглатывать, лежа на спине, неудобно, слюна скапливается во рту, стекает струйкой по щеке и капает на кушетку. Внезапно его руку перехватывает Луис и отдергивает в сторону. — Достаточно, — хмыкает он. — Ему хватит, а я, так и быть, смажу себя. Жери, ты не против, если я первый? — Как хочешь, — Пике пожимает плечами. — Все равно все успеем, а на порядок плевать. Луис довольно усмехается и достает из кармана небольшой флакон со смазкой. Серхио злобно сверлит его взглядом, но член во рту не дает возмутиться. Марк-Андре методично вбивается в его горло, рукой оттягивая голову за волосы, а Суарес смазывает себя и приставляет головку к растянутому входу. Серхио непроизвольно вздрагивает всем телом, задевая член Тер Штегена зубами, и автоматически сводит бедра. — Бля, подержи его, — шипит Луис, и Жерар перехватывает Серхио за запястья, прижимая к кушетке. Луис грубо впихивает колено между бедер Серхио и, наклоняясь к шее, впивается зубами. — Тебе лишь бы кого-нибудь покусать, — беззлобно смеется Клеман. Они с Альбой уже полуобнаженные ласкаются на второй кушетке, наблюдая за играми товарищей по команде и ожидая своей очереди. Серхио глухо стонет, когда Луис толкается внутрь и сжимает его бедра крепкими пальцами. Жерар почти ласково проводит рукой по его животу, прихватывает сосок, несильно сжимая, второй рукой продолжая удерживать запястья. Серхио зажмуривается, изнемогая от омерзения и осознания собственной беспомощности. Вырваться, убежать, нахуй этот Ритуал, нахуй Барселону… Серхио усилием воли сдерживает сопротивление и чувствует, как член Суареса медленно входит глубоко внутрь, пуская по позвоночнику болезненный жар. Тело пробивает дрожью, плавные толчки пронзают плоть. В горло вбивается один член, в задницу — другой, и Серхио хочется то ли заорать, то ли разрыдаться от унижения, но такого удовольствия он им не доставит. Они ждут, пока он запросит пощады — что ж, он готов терпеть. — Ты смотришься просто офигенно, — шепчет Жерар вдруг в самое ухо и языком касается его щеки. — Такой горячий… тебе идет быть шлюхой. — Иди нахуй, — неразборчиво мычит Серхио, давясь членом Тер Штегена, и тот легонько ударяет его по щеке: — Уймись. Укусишь — шею сверну. Член Суареса проезжается по простате, и Серхио громко стонет. Его член дергается, но тут же опадает — толчки слишком резкие, болезненные и беспорядочные. Луис ускоряется и вцепляется ногтями в его бедра, с силой насаживая на себя, а потом наконец кончает. Серхио чувствует, как сперма выплескивается внутрь тугими толчками, как Луис прижимается к его животу грудью, как мокрые ладони наконец оставляют его ноги в покое, и как он отстраняется, отходя в сторону и делая приглашающий жест. Тер Штеген тоже времени не теряет, хватает его ладонью за челюсть и ускоряет движения. Перед самым оргазмом он вытаскивает член и кончает на лицо и грудь. Серхио морщится, дергается, пытаясь высвободить руку и стереть белые капли хотя бы с лица, но Жерар придавливает его запястья к кушетке и зовет: — Клеман, твоя очередь. Лангле с радостью спешит к кушетке, на ходу стягивая шорты. Луис протягивает ему смазку, а сам натягивает трусы и шорты и садится на стул чуть поодаль. Клеман — относительно молодой еще игрок, но эмоций ему не занимать, и Серхио видит в его глазах презрение и злобу. Он стискивает зубы, понимая, что этот точно церемониться не будет. Клеман хватает его за лодыжки и разводит ноги в стороны. Стоит несколько секунд, с гадкой ухмылкой любуясь откровенной картиной, и Серхио глухо рычит, пытаясь свести ноги и закрыться. Лангле дергает его к себе за бедра и, закидывая ноги на плечи, входит одним слитным движением. Серхио давит болезненный стон и отворачивает голову, не глядя на довольное лицо противника. Клеман не щадит, набирает темп сразу и, подхватив Серхио под задницу, насаживает на себя быстро и больно. Внутри все горит, сперма Тер Штегена подсыхает неприятной корочкой на лице, а семя Суареса, смешавшись со смазкой, отвратительно хлюпает при каждом толчке. Не сдержавшись, Серхио отчаянно скулит, и на губах Клемана расцветает победная улыбка. Он дергает его на себя все сильнее, наконец последний толчок, он изливается внутрь и позволяет обмякшему телу соскользнуть со своего члена. Серхио сжимает бедра, чувствуя, как сперма течет по бедрам, и разворачивается на бок, пытаясь закрыться. Жерар отпускает его руки, и Серхио вцепляется пальцами в края кушетки. — Мы еще не закончили, — Жорди грубо хватает Серхио за плечо и переворачивает на живот. — Жорди… Пожалуйста, — Серхио надеется, что их отношения, казавшиеся теплыми, не фальшивка, и что товарищ по сборной сжалится. — Ты жалок, — выплевывает Альба. — Или ты ждешь, что я пощажу тебя после того, как ты чуть не выбил Лео глаз? Серхио зажмуривается, отчаянно сжимает зубы и судорожно цепляется пальцами за кушетку. Жорди раздвигает его ягодицы, между которыми скользко и мокро, приспускает свои трусы и лезет на него сверху. Проникновение почти уже не ощущается, кажется, Серхио начинает привыкать к члену в заднице. — Такой… узкий… — сквозь зубы цедит Жорди и делает грубый толчок. Серхио вскрикивает и всхлипывает. Он не понимает, не чувствует, но по щекам уже катятся слезы. Кто-то из троих отстрелявшихся игроков подходит спереди — Серхио даже глаз не открывает, — приподнимает его голову и пытается открыть рот. Серхио отчаянно мотает головой, и Жерар что-то тихо произносит. Челюсть Серхио оставляют в покое, и на мгновение он чувствует даже что-то вроде благодарности. Альба держится меньше других, кончает быстро и бурно и напоследок отвешивает пару звонких шлепков по заднице. Серхио судорожно вздыхает, понимая, что остался лишь Жерар. Его неожиданно мягко поднимают, стаскивают с кушетки и ставят на пол. Серхио стирает часть засыхающей спермы с лица и хватается руками за край. Жерар вдруг наклоняет его, грудью укладывая на кушетку, и пристраивается сзади. — Жери, ну хоть ты… — хрипит Серхио, принимая поражение. Это выше его сил. — Ты хорошо держишься, — хмыкает Жерар. — Не разочаровывай, терпи. Ты же не хочешь проблем для своей команды? Серхио мотает головой и глухо стонет. Жерар входит мягко и осторожно, но растраханный анус болит от малейшего прикосновения. Чужая рука вдруг пробирается к животу и обхватывает мягкий член. — Если кончишь — пощажу, — обещает Жерар шепотом и толкается одновременно с движением руки. Отголоски наслаждения пробегают по телу, но забиваются болью. — Я не смогу, — шепчет Серхио и шипит от злости и боли. — Постарайся для меня, — Жерар начинает осторожно, практически нежно, двигаться внутри Серхио, одновременно надрачивая ему, но тщетно — Серхио больно, мерзко, он унижен, и все старания не приводят ни к чему. Жерар кончает внутрь и отпускает Серхио. Ноги уже не держат, и он бессильно оседает на пол. — Кто следующий? — громко осведомляется Жерар, и Серхио будто током прошибает. Это не конец? По второму кругу? — Нет, — стонет он отчаянно, когда Тер Штеген вздергивает его на ноги и опрокидывает спиной на кушетку. Он больше не может терпеть, не выдержит второго круга. Марк-Андре пытается раздвинуть его бедра, но Серхио начинает отбиваться, отчаянно и больно колотить его ногами и руками. Жорди и Луис подоспевают на помощь, придавливая его к кушетке, Серхио отчаянно кричит, но вдруг в дверь кто-то стучится — громко и быстро. Жерар чертыхается и подходит к двери; все замирают. — Кто там? — спрашивает он. — Открой немедленно, — слышится знакомый ледяной голос, и Жерар вздрагивает. — Лео? Он же… — испуганно выдыхает Альба. Пике поворачивает ключ и робко приоткрывает дверь. Она тут же распахивается, и Месси с перекошенным лицом переступает порог. — Отпустить. Его слушаются мгновенно. Серхио сползает на пол, и Лео торопливо подходит к нему. — Где его одежда? — он не смотрит ни на кого из своих одноклубников; Тер Штеген мгновенно подбирает раскиданные по полу вещи Серхио и сует ему. Лео присаживается на корточки и натягивает на него футболку, потом помогает с трусами и шортами. Осторожно поднимает на ноги и позволяет опереться о свое плечо. — Убирайтесь по своим комнатам, живо, — зло кидает он, и этого хватает, чтобы все пятеро торопливо покинули комнату. А сам Лео осторожно ведет Серхио по коридору куда-то влево, к своему номеру. Он проводит его прямиком в ванную и помогает снова снять одежду и забраться в ванну, уже наполняющуюся теплой водой. — Кто тебя… трахал? — тихо спрашивает он, включая ручной душ и помогая Серхио смыть засохшую сперму с лица. — Все, — едва слышно отвечает Серхио. — Вернее, в задницу четверо. Тер Штеген только в рот. — Ясно. Я велел им не трогать тебя, но они устроили самосуд. Мне позвонил Иван, за тебя Лука беспокоился. Я был далеко, приехал так быстро, как только смог, когда они не отвечали на звонки. — Зачем? — голова гудит, и Серхио смотрит на Лео недоуменно. — Зачем тебе это? — Это только наше с тобой дело, и мы уже разобрались. Но попробуй объяснить этим идиотам… Лео качает головой и протягивает Серхио мочалку. — Помойся и выходи, ладно? — Да, — он сжимает мочалку, намыливает тело и начинает оттирать с себя сперму и… кровь? Он тупо смотрит на красные струйки, начинающие течь по бедрам, когда он встает на ноги. На глаза наворачиваются яростные слезы, и он, с трудом выбравшись из ванны, заматывается в мягкий махровый халат, висящий на крючке. — У меня кровь, — тихо сообщает он хлопочущему в номере Лео. — Да, секунду, — Месси копается в аптечке и достает какую-то мазь и марлю. Сворачивает марлю в несколько слоев и пропитывает мазью. — Сними халат. Серхио слушается и шипит от боли, когда Лео запихивает эту импровизированную салфетку в кровоточащее отверстие. — Ложись, — он ждет, пока Серхио натянет трусы, отводит его к кровати и помогает устроиться под одеялом. — Я сейчас заварю тебе чай. Черный или зеленый? — Черный, — машинально откликается Серхио и укладывается на бок. Вскоре Лео возвращается с двумя чашками и протягивает ему одну. Чай сладкий, и Серхио с наслаждением делает несколько больших глотков. — Как ты? — Нормально, — отвечает он. — Больно, но бывало и хуже. Лео только качает головой каким-то своим мыслям, а потом тяжело вздыхает: — Извини за них. — Все нормально, — упрямо повторяет Серхио. — Это Ритуал, и это Классико. — Это низко. Издеваться над тем, кто не может сопротивляться, не такого я ожидал от своих ребят… — Лео выглядит помрачневшим. — Мы с ними еще перетрем… Серхио отставляет чашку на тумбочку и неловко смотрит на Лео: — Если честно, я очень устал. — Конечно, — Лео тут же кивает и вскакивает на ноги. — Ты отдыхай. Завтра с самого утра тебя отвезут обратно на базу. — Спасибо, — кивает Серхио. — И еще раз извини за фолы… — Проехали, — Лео задергивает занавески и отходит в другую часть номера. Серхио тяжело вздыхает и закрывает глаза. Перед глазами вновь и вновь мелькают бесстрастное лицо Тер Штегена, ухмыляющееся — Жерара и презрительное — Жорди. Он судорожно вздыхает и, уткнувшись лицом в подушку, всхлипывает. — В следующий раз Тер Штегену пенальти прицельно по яйцам пробью, — хрипло обещает сам себе. — А Альбу из сборной выкину… Жерара… шею ему сверну. — А Суаресу можно зубы выбить, — вдруг раздается голос Лео совсем близко. Серхио вздрагивает и понимает, что кровать прогибается под тяжестью чужого тела. — А Клеману? Что с ним сделаешь? — Не знаю пока… может, тоже шею сверну. Лео тихо смеется и вдруг придвигается ближе, почти вплотную. Серхио напрягается на мгновение, но потом расслабляется и переворачивается на спину, не обращая внимания на боль. — Можно попросить? — произносит Серхио. — Ну? — Не расскажешь никому, что я… ну, плакал? — Конечно, — серьезно кивает Лео. — Я никому не скажу о том, что здесь происходило. Тем более, мне стыдно за своих… ммм… друзей. — Спасибо, — Серхио облегченно выдыхает и прикрывает глаза. — Спокойной ночи. — Спокойной, — задумчиво отзывается Лео и выключает бра.