Nakamoto_Y: Хей, это Юта, если что, хех. Ты сейчас на работе? <10.24>
dong_won.won: приветики (｡◕‿◕｡) да, а что? <10.25>Nakamoto_Y: Да ничего)) Просто захотел предложить позавтракать вместе (´｡• ω •｡`) <10.25>
dong_won.won: оооо ты очень кстати предложил) такое чувство будто я себя изнутри сожру, хах <10.26>Nakamoto_Y: Оки, сейчас прибегу) <10.27>
dong_won.won: жду (*≧ω≦*) <10.27> Через минуту Накамото был уже у стойки рецепции, где как раз разбирался с постояльцем Сычен. — Я ещё раз вам повторяю, что ваши сотрудники по хамски относятся ко мне и моей семье! Это же недопустимо! — Простите, я всего навсего работаю на рецепции и с этой жалобой вам необходимо обратиться к администратору отеля, вот его телефон, — японец услышал знакомый голос. «Ну и угораздило ребёнка». Спросите, почему ребёнка? Юта считает всех, кто хоть на год младше него, детьми. — Не грубите мне!!! Быстро вызовите администратора!!! НЕМЕДЛЕННО!!! — мужчина явно не в адеквате, раз так кричит. Все с сочувствием смотрят на Сычена. — Повылазили хмыри всякие со своих Азий, и грубят тут, тьфу. — Я конечно прошу прощения, но такого отношения к персоналу я не потерплю. — тут уж вмешался Накамото, у которого в тот момент была камера в руках и шла запись видео. — Он вам всё предельно ясно разъяснил и думаю вам с этим лучше действительно обратиться к администратору. И думаю что скорее это вы грубите персоналу, чем он вам. И да, мы в двадцать первом веке, думаю пора бы позабыть о расизме поскольку расизмом отличаются лишь умственно ограниченные люди. — тут его буквально понесло. — А ты еще кто такой? Какого хера лезешь не в свое дело?! А?! — а, теперь понятно, этот мужик почти в щи. — Я — Юта Накамото, довольно известная медийная личность, и пары моих слов хватит для того, чтобы вас оштрафовали или засадили за решётку. — Н-Накамото? — он заметно запнулся и изменился в лице. В его глазах модно было прочитать страх. — П-простите, пожалуйста, впредь такого не повторится. — Ответил ему мужчина. — Вот уж спасибо. И не нажирайтесь, как свинья, не думаю, что вашей жене, и вероятно детям, это нравится, — отвечает Юта, кивая в сторону кольца на безымянном пальце. — Пошли, Сычен-а. — уже на корейском продолжил Юта. Он пошёл к гардеробу за курткой, оделся, и вышел на улицу, продолжая снимать влог и причитать о безпорядочности людей. — Чёрт, Юта, прости. По сути идиотская ситуация сложилась. Но спасибо, — нагнав японца молвил Вин Вин. — Да блин, у меня аж кулаки чесались по морде жирной въехать. Фу, отвратительно. Ладно, пошли вон в то кафе? Там делают вкусный кофе. — мягко и успокаивающе улыбнулся Накамото. Кафе имело приятную и уютную обстановку в бежевых тонах, что очень расслабляло. Милые занавески на окнах, за которыми… Тьма. — Слушай, тебя не нагнетает вся эта обстановка? — М? Ты о чём? — Юта кивнул на окно. — Ах, ты об этом. Поначалу да, напрягало немного, а сейчас уже как-то свыкся. — Как долго ты вообще тут живёшь? — продолжает распрос Юта. — Около пяти лет, you know. Но всё равно скучаю за родиной и теплом, хах. — хихикнул Вин Вин, и сердце Юты пропустило удар. «ТЫ ЧЕГО ТАКОЙ МИЛЫЙ?!»: мысленно завизжал японец. — Прошу прощения? — засмеялся Сычен. — Я что, это вслух сказал? — Дун кивнул, не прекращая смеяться, — Вот чёрт, неловко получилось, хах, — японец нервно хихикнул. — Да ничего, всё в порядке. — после этой фразы и ослепительной улыбки Дуна разговор пошёл более непринуждённо и легко. И как-то по-родному. Сошлись они на том, что сегодня они пойдут смотреть на северное сияние, ибо на вечер и ночь намечается идеальная погода для наблюдений. Юта коротал время, как мог: гулял по городу, снимал, спал, ел, снова снимал. И вот они — заветные восемь часов вечера. А это значит, что через пятнадцать минут он идет с Вин Вином смотреть на северное сияние. И вот они на улице. Накамото не пугает даже двадцати градусный мороз, его греет присутствие Сычена. «С каких это пор?!». С недавних, Юта, с недавних. Они если в машину и поехали к полю. — Оттуда лучше наблюдать, ничего не мешает, — улыбнулся Вин Вин. Небо пока было тёмным, но чистым.На нём было видно всё — до единой звёздочки. Юта обернулся глянуть на Дуна, и застыл. На кончиках его пальцев пламенели маленькие искорки света, светло изумрудного, цвета… …северного сияния, рассекающего небо в эту же секунду. Накамото сразу включил на камере таймлапс и начал съёмку этой необузданой, такой не постоянной красоты. Он вновь развернулся к Сычену, хотел было что-то сказать, но не смог. Вин Вин был невероятно красивым в свете северного сияния. В его глазах плескалась вся вселенная, а подушечки пальцев до сих пор сияли. — Знаешь, — первым подал голос Дун. — Я никогда раньше не делал такого яркого сияния, за меня это делала моя подруга, Хельги. На нас всегда влияет наше эмоциональное состояние, особенно наличие одного человека, что-то по типу нашей родственной души. — Так ты выходит, что-то по типу бога? — вмешался в монолог Юта. — Не совсем. Финны нас всегда называли полярными лисами. Была легенда, что Аврора Бореалис, так когда-то назвали северное сияние, появляется, когда по северным сопкам пробегает полярная лиса и взметает в небо снежные искры. Финны называют эту небесную феерию «revontulet», что в переводе значит «лисьи огни». Но, как видишь, они ошибались, потому что мы не лисы, а люди. Хей, Юта, ты тут? — Сычен помахал рукой перед лицом японца. — А, да, извини, я всё слушал. — до него только сейчас дошло, что он все это время, откровенно говоря, пялится на китайца. У него были румяные от мороза щёки, обветренные, багрового цвета пухлые губы, аккуратный носик, который он тут же укутал в тёплый шарф. — Хочешь ещё посмотреть? — Юта хотел было кивнуть в знак согласия, но уловил нездоровый стук своих зубов, и поэтому отрицательно помахал головой. — Д-думаю на сег-годн-ня х-хватит. — пытаясь скрыть стук зубов ответил Накамото. — Боже, да ты весь дрожишь! Пошли быстрее в машину, я тебя отвезу в отель. — Вин Вин стал помогать упаковывать аппаратуру в термосумки, загрузил в багажник и они отправились в тепло. Неделя для Юты пробежала, словно песок сквозь пальцы. И хочу сказать, это была лучшая неделя в его жизни — они очень сблизились с Дуном и теперь японец очень не хотел покидать его. Буквально за неделю они стали очень хорошими друзьями, хотя сам Накамото так не думает. У японца в сердце таились некие другие, тёплые и трепетные чувства. Не их ли называют влюблённостью? Сычен решил подкинуть Юту до аэропорта и попрощаться, и, честно, он не думал, что это будет на столько грустно и неловко. — Ну, у тебя скоро самолёт, — заговорил первым Дун. — Ага… — рассеяно подметил Накамото. — Черт, я так не хочу уезжать, ты бы знал. Мне так хорошо с тобой… — Мне тоже, Юта. Но ты знаешь, приезжай сюда ко мне почаще! Знаю, холодновато но… — Я потерплю! Ой… — он понял, что крикнул это чуть ли не на весь аэропорт и теперь люди на них странно косятся. — Ну, объявили посадку на твой рейс… Ta hand om dig! — Ты меня только что обматерил на шведском? — вопросительно поднял бровь японец. — Это значит «береги себя», придурок. И да, Юта! — Вин Вин подбежал к уже идущему к гейту Юте. — Эм… я хотел сказать… в общем… Suki da yo, Nakamoto-kun². — и нежно коснулся губ японца своими. Юта сразу ответил, и спустя пару секунд Вин Вин отрывается, дарит свою улыбку на прощание и уходит. Прошло три месяца с поездки Юты, и что мы имеем: двух влюблённых голубков воркующих день и ночь напролёт и вечно ноющих, как хотят друг к другу. Но и у этого, в принципе, есть свои плюсы. Они часто обмениваются посылками и постоянно переписываются, созваниваются по видео звонку и так далее. Поскольку к Юте ненадолго переехал Марк, он невольно ставал слушателем секса по телефону, и тут его даже никакие наушники не спасали. Прости, Марк. На улице бушует апрель — раскрашивает яркими красками улицы, природу и лица людей. Дун Сычен, будучи а-ля креативным, приехал к Юте, этого, собственно, ему не сказав. Но перед этим списался с Марком, и мягко намекнул, мол чем они с Ютой будут заниматься, по этому пусть выгребается с дома и переселяется жить к кому-то другому. Марк с радостью ответил и свалил из дома, перед этим передав ключи Вин Вину. Видели бы вы лицо Юты, когда на него с кухни налетел объект его грёз и мокрых снов! Это нужно было записывать на камеру. А, стоп, погодите, это было снято! Накамото, когда понял, кто к нему приехал, чуть не задушил Сычена в объятиях, а после лишил воздуха в страстном поцелуе, последствие которого было в спальне. Наконец у них всё наладилось. А, кстати видео о Кируне и северном сиянии самое популярное на канале Юты и набрало, только представьте, 56 миллионов просмотров! Прошло восемь месяцев с начала их нормальных отношений, то есть не на расстоянии. Снова зима, они гуляют по мосту над рекой Хан, и внезапно Вин Вин говорит: — Юта, хочешь, сделаю то, что попадёт завтра в новостной выпуск и на первые шпальты газет? — игрой бровей Сычен ясно дал понять, что он хочет сделать, и Юта лишь положительно махнул своей гривой. В считанные секунды кончики пальцев Дуна начинают сиять, и небо разверзается тысячей ярких оттенков. Прохожие на мосту удивлённо ахают, доставая свои телефоны и начиная снимать это чудо. Для них чудо это северное сияние в Корее, а для Юты — Сычен. И то, что их связывает, это ничто иное как любовь и северное сияние.