Дамский негодник

Проснулся я как всегда очень рано, в одиннадцать часов утра, и первая мысль, посетившая мою светлую голову, была проведать Романо. Но заглянуть к нему я решил не утром, как это принято делать, а вечерком, то есть после обеда. Нет! Всё же вечерком. Умывшись, я взял корзинку и решил собрать немного помидоров. Неудобно как-то идти в гости без подарка. Хоть это всего лишь маленькая корзинка с переспевшими томатами, но Романо точно оценит мои старания. Он же любит пиццу, а помидоры — главный ингредиент для неё. Хм… а не слишком ли много он ест томатов? Скоро сам как помидорка станет. Ну и дела! Войдя в огород, вместо сочных почти спелых плодов я увидел лишь размякшие огрызки. Кто это сделал?! Снова хорьки или, может, белки, которые любят гадить в постель Романо. Ох! Мой бедный Ромочка, не будет тебе подарка. В огороде пришлось задержаться. Ну, а что, пока испорченные плоды собрал, потом прополол грядки, полил, затем непострадавших граждан огородной страны собрал и определил в корзинку. Всего десять помидорок, но крупных, в ладони еле помещаются, Ромка точно оценит! Наведя дома порядок, позавтракав… а нет, пообедав, ну, заодно и позавтракав, я, как и заложено в крови каждого испанца, решил устроить сиесту. Ну, как сиесту… просто прилёг на диванчик и закрыл глаза, а когда проснулся, было уже шесть часов вечера. Поздно. Ну ничего, завтра к Ромке схожу! Выключил свет и продолжил спать. Проснувшись утром, я как всегда сходил в огород, проверил грядки. Вроде всё тихо, и вчерашних хулиганов не видно. Наверное, решили устроить себе выходной после такого пиршества. Взяв корзинку с приготовленным подарком, я пошёл к Романо. По дороге мне встретилось много симпатичных сеньорит, но заигрывать я с ними не стал, сейчас мне нужен только Романо! Заворачиваем за угол, теперь прямо, прямо и… я на месте! Стучаться не буду, это же сюрприз, надо сохранить элемент неожиданности. Похоже, я не вовремя. А всему виной Россия, решивший наведаться к итальянским партнерам, то есть к братьям Варгас. Посмотрев на дрожащих Италий, я плавно перевёл взгляд на Ивана. Снова этого милейшего котика с белой шкуркой все боятся только потому, что он Россия: мировое зло, тиран и так далее по списку. Я никогда и ничего не имел против Ивана, он хороший, хоть и странный. Пепельно-русые волосы, фиалковые глаза, тонкие губы, а щёчки такие пухленькие и на вид очень мягенькие… Ох, клянусь! Когда-нибудь я доберусь до них и затискаю до синяков. Видимо, наконец заметив меня, Романо шепнул что-то на ухо Феличиано и спешно подошёл ко мне. Грубо схватив под локоток, он оттащил меня в прихожую. — Нахрена припёрся? — прошипел Романо. Он такой милый, когда бурчит на меня, как щеночек. — Тебя кто-то сюда звал? Правильно, нет! Распахнув дверь, Ловино явно ожидал, что я всё пойму с первого раза и уйду. Ну уж нет! Я хочу остаться! Пускай Россия и не кровожадный тиран, но мне всё равно боязно оставлять их одних. — Выкатывайся давай. — Я соскучился, — благоговейно выдал я, расплываясь в улыбке. Ох, Ромочка, ты моя слабость. — О, помидорки. Взяв один из плодов, Ловино поднёс его к лицу и вдохнул ни с чем не сравнимый запах солнца и зелени. Подняв глаза с томата на меня, Романо смутился, а его взгляд потеплел. Милашечка моя, я же прекрасно знаю, как ты любишь помидорки. Я их и принёс-то специально для тебя. — Ладно, шуруй в… — Романо задумался. Похоже, он размышлял над тем, в какой части дома меня разместить, пока они не закончат переговоры. — Короче, подожди где-нибудь! Или домой вали. — Романо, нельзя так разговаривать со старшими, — нравоучительно пригрозив пальчиком, я стал ждать, когда он взорвётся, покрывая меня трехэтажным матом. О да, я немного извращенец, который получает особое мазохистское удовольствие, когда на него кричат. — Бесишь, — буркнул он и вернулся к брату. И это всё?! Мой сладкий, ты разочаровал меня. Обиженно опустив руки, я поставил корзинку возле вешалки и решил подождать, пока они не закончат. Я был в шаге от лестницы, когда услышал крик Романо. Испугавшись, что Россия мог его ударить или ещё что похуже, я, не раздумывая, бросился в гостиную. К счастью, всё обошлось, оказывается, Ловино просто облился чаем. Хех, он такой растяпа. Надеюсь, он не обжёгся. Переведя взгляд с Ромочки на Ивана, я задумался. За все годы, а прожил я немало, у меня никогда не появлялось мысли узнать Россию получше. В первую очередь как человека, а уже потом как страну. И это был не просто живой интерес, а съедающее меня изнутри желание, уверенно подталкивающее мое тело в его направлении. Незаметно подойдя к спинке стула, на котором сидел Иван, я исполнил свою давнюю мечту и коснулся его волос. Они всегда казались жёсткими, особенно с такой прической, как будто корова прилизала. Но нет, они были мягкими и очень приятными на ощупь. Мне нравится, даже очень нравится. Наклонившись в сторону, опираясь на руку, я посмотрел на Ивана снизу вверх. Он милый, даже очень, и похож на… даже не знаю. У него пепельно-русые волосы и красноватые глаза, прямо как у кролика, видать, не выспался. Хм… Кролик, точно! Отойдя на пару минут в другую комнату, я взял чистый лист бумаги и стал творить. Италии точно оценят мои старания! Вернувшись, я приставил листок бумаги, на котором были изображены кроличьи ушки, к затылку Ивана. Братья Варгас едва сдержали смех. В этот момент Иван весьма неудачно повернулся, утыкаясь носом в моё творчество. Уже и не вспомнить, когда я в последний раз так быстро убегал от кого-то. Пробежав примерно два километра, я стал выдыхаться. Пришлось сбавить ход и, вспоминая старого друга, я стал молить о пощаде: — Маман, за что мне это наказание? Что я сделал плохого? За что они надо мной так издеваются? Достав из кармана завалявшийся носовой платок, я обречённо высморкался, уже после поняв, что это вовсе не платочек, а кружевные трусики рассеянной сеньориты. — Так! Сейчас не время плакать по-французски! — твердо сказал я себе и уже собирался остановиться, но голос позади лишь заставил прибавить шагу. — Если понадобится, я буду гнать тебя до самой Франции и поймаю на Каннском фестивале*, — бодро заявил Россия. Похоже, он даже не запыхался, хотя бежали мы эти километры наравне. Может, он срезал где-то? Или же он просто дьявол! Вот незадача! Я остановился, понимая, что угодил в тупик. Шумно сглотнув, затылком чувствуя, как Россия медленно, неторопливо подходил ко мне, я быстро стал прикидывать дальнейший план действий. Утерев слёзы платочком, т-то есть трусиками, я резко развернулся и упал Ивану на грудь. Но сделал я это ужасно неуклюже, в результате чего приземлился на асфальт, так и не коснувшись России. Ухватившись за подол шинели, я всё же поднялся и крепко прижался к его груди. — Россия, я… — Да успокойся, — Россия перебил меня, на его лице играет улыбка. Кажется, он не в обиде на меня за это. — Я погнался за тобой, только чтобы не упасть в глазах своих итальянских партнёров. — В-вот как, — голос дрожал, я правда испугался за свою жизнь, но раз Россия говорит, что всё хорошо, то не буду с ним спорить. — Тогда мир? — Мир, — кивнул Россия. Какой же он милый зайка, когда улыбается! Не удержавшись, я бросился на него с объятиями и обнял крепко-крепко. М-м-м. Приятно, как будто у тебя в руках большой плюшевый мишка, начинённый чем-то вкусненьким. — Антонио, — позвал меня Иван, заставив отстраниться. — Что у тебя в руке? Я немного стыдливо взялся обеими руками за резинку трусиков, растягивая её и демонстрируя свой трофей. — Прощальный подарок забывчивой сеньориты. Под мой смущенный голос Россия взял их себе и стал тщательно рассматривать. Святая Мария, он что, женских трусов никогда не видел?! Ну ладно, мне не жалко. Если дома хорошо поискать, то ещё штук двести таких найдётся. — Антонио, — прорычал Иван, в чьих глазах всполохнула злость. — Откуда у тебя трусики Наташи? Вопросительно посмотрев на него и плавно переведя взгляд на нижнее белья, я только сейчас заметил их зелено-красную расцветку, гармонично сложенную во флаг республики Беларусь. О нет! Я что… взаправду переспал с сестрой России?! Я ведь даже не помню этого! — С-спокойно, — я нервно замахал руками, надеясь успокоить Ивана, но увы. Придётся бежать. Пробежав целый марафон от Рима до Мадрида, я наконец-то сбросил с хвоста преследователя. Я был таким уставшим и измученным, что словами не передать, это надо прочувствовать. Наконец-то добравшись до своего гнёздышка, я обессиленно заполз в дом. Не обращая внимание на жалобное урчание собственного желудка, я мёртвым голубем упал на кровать. К чёрту всё! Я спать хочу, а завтра у меня состоится генеральная уборка, после которой можно будет магазин нижнего женского белья открыть.