***
Вечер вторника наступил слишком быстро для Матильды. Она не успела даже оглянуться, голова была забита переживаниями. Ей было очень непривычно, зная что у неё появились какие-либо отношения. Что они будут делать? Понравится ли ему? Из мыслей её вырвал голос Федерики. Подруга уходила к Аурелио, она давно это планировала и вот подвернулся случай, у Матильды намечалось свидание. Подруги попрощались и Феде ушла, оставив Мати одну со своими мыслями до прихода Джона. Федерика здорово ей сегодня помогла с готовкой и уборкой, чтобы Матильде одной не мучится, также помогла определиться с нарядом. Это всё-таки был дом, поэтому лёгкое платье вполне подошло. Без шуток конечно не обошлось, весь её сегодняшний юмор сводился к одному. И вот в дверь позвонили, женщина пошла открывать, за порогом оказалась Федерика. — Прости, я совсем забыла о них! Я же обещала! Купила две пачки, размер взяла побольше. — брови Мати поползли вверх и Феде ловко всучила две пачки презервативов ей в руки. — Одни — ультратонкие, чтобы ты почувствовала его, а не латекс, вторые — ребристые, они дарят нереальные ощущения, причём для обоих партнёров. Когда мы с Аурелио их попробовали, были в восторге! Ладно, потом всё обсудим, мне пора бежать! И Феде молниеносно ушла, женщина закрыла за ней дверь, и буквально через минуту в неё снова постучали. — Федерика, мне не интересны свойства этих презервативов и то, как ты их пробовала! Можешь забрать их, если так понрав… — Мати была зла на Федерику за такую шутку, только вот за дверью стояла отнюдь не Феде, а слегка удивлённый Джон с букетом цветов, — Джон! Привет! Заходи! — настолько неловко женщине не было ещё никогда, поэтому она просто стояла и мило улыбалась, пока не поняла что стоит с презервативами перед Джоном. — Ты приготовила программу на вечер? — он сдерживал смешок, но улыбка сама появлялась на лице. — Так меня ещё не встречали. Матильда чувствовала себя очень неловко, но мужчина успокоил её. Это были всего-навсего презервативы, так что ничего в этом такого нет. Мати отнесла их в ванную и убрала от глаз подальше. Надо же было так опозориться перед ним. Феде завтра ждал очень серьёзный разговор на тему её шуточек и куда они приводят. Она успокоилась и вышла, потому что негоже оставлять гостя одного. Через час-полтора они уже поели и сейчас просто сидели и разговаривали. — Джон, я хотела у тебя спросить. Ты ведь не навсегда приехал в Италию. И что будет дальше? — Матильду всё время мучил этот вопрос, вдруг их недавно начавшиеся отношения что-то несерьезное для Джона. — Это ведь просто курортный роман, а я для тебя просто… Она не успела договорить, Джон накрыл её губы своими, придерживая шею своими горячими руками. Матильда ответила, но на душе было гадко. — С чего ты взяла это, Матильда? Ты не просто очередная девушка, которая удовлетворит мои потребности и уйдёт. Ты нечто большее. Ещё с самой нашей первой встречи ты заняла мои мысли. Сначала я думал, что думая о тебе, я предаю свои покойную жену, ведь она умерла не так давно. Но позже понял, что она бы не хотела, чтобы я жил прошлым, а думал о своём будущем. И… Я вижу там тебя. Да ты права, я приехал сюда не навсегда, а приехал, чтобы отдохнуть от всего, но я встретил тебя. Мне захотелось жить дальше, когда я увидел, как ты улыбаешься. Когда ты счастлива, становлюсь счастливым я. — Джон говорил от всего своего сердца, смотря Матильде в глаза. — Я думал о том, что же будет дальше, я ведь не вечно смогу тут находиться. Я хотел позвать тебя в Америку, но навряд ли ты согласишься на это. Мати смотрела на Джона, она не ожидала такой искренности от мужчины. Все её мысли занимали его слова. Она ничего не ответила, но дала понять, что тронута его словами. Просто крепко обняла мужчину, давая понять, что она чувствует тоже самое. Обнимая её в ответ Джон прикрыл свои глаза, вдыхая легкий аромат её волос. Кажется они пахли шоколадом, немного отодвинув её волосы, Джон подарил Матильде поцелуй в шею. Но не стал продолжать. Тема обсуждения до этого была слишком щепетильной и вряд ли женщина сейчас хотела чего-то от него. Поэтому просто отстранился, облокотился на спинку дивана и прикрыл глаза. Мати немного поразмыслила и юркнула под его руку, ложась ему на грудь, он лишь крепче прижал её к себе. Но через некоторое время мужчина немного отодвинул её от себя, выпрямился, от него почему-то стало веять холодом. — Матильда. Я кое-что тебе скажу, это очень важно. После моих слов ты решишь для себя: останешься в моей жизни или уйдешь. Это связано с моей рабочей деятельностью. — Джон был серьёзен с ней, как никогда. Матильда чувствовала, что этот разговор изменит что-то, но только вот что? — Джон, что происходит? — непонимание и незнание было одним из нелюбимых состояний женщины. Она почему-то боялась серьёзных разговоров. — Я расскажу тебе о своей жизни. И после ты решишь. Выгонишь меня или позволишь такому человеку находиться с тобой рядом. — снаружи мужчина был невозмутим, но глаза говорили об обратном. — Существует организация. Она есть во всём мире. Организация убийц. У этой организации есть своё правление, отели и правила. Отель «Континенталь» является местом, где тебя обслужат и помогут в подготовке к своей миссии, имея членство, конечно. На территории этих отелей действуют правила, запрещающие заниматься основной деятельностью и всегда платить по долгу крови. — Матильда не понимала к чему это, на лице читался немой вопрос. — И я являюсь частью этой организации. Я — наёмный убийца. — голос был холоден, Джон спокоен, будто он рассказывает обыденную историю из жизни. — Встретив Элен однажды, я ушёл, но когда она умерла, всё что осталось в память о ней — это щенок и моя машина. — тема смерти жены была тяжелой для мужчины, но он не подал виду. — Один сопляк, сын моего бывшего работодателя, решил, что может забрать мою машину и убить мою собаку безнаказанно, но он ошибался и поплатится за это. — Лицо Матильды выражало печаль, сочувствие, но можно было разглядеть ещё кое-что. Испуг. Она боялась его. — И ты его… уб-б-ил? — нижняя губа тряслась, голос осип и не был способен на что-то большее, чем шёпот. — Да. Я убил его и его отца. Отомстил за свою собаку и машину. — голос оставался таким же безразличным, без каких-либо колебаний, он говорил об убийствах, будто о чём-то будничном. — Я был ранен, когда уходил, добрался до ветеринарной клиники, там зашил себя и встретил пса. Этого малыша я забрал с собой. Машину тоже отобрал, сейчас она в ремонте. Её сильно покалечило тогда. Матильда не могла сидеть, он вскочила с дивана, прикрыв рот рукой. — Как ты можешь, так спокойно говорить об этом?! Ты убиваешь людей! Как охотник убивает свою дичь! Зачем тебе это, Джон? Ты и сейчас продолжаешь это делать?! — казалось она вот-вот свалиться с ног, Джон хотел подойти, но женщина не позволила. — Ты и вчера кого-то убивал, Джон? И так ли тебя зовут? Настоящее ли это имя? А твои признания? Это было лишь игрой или частью твоей миссии? Ты на самом деле ничего ко мне не чувствуешь?! Я была для тебя просто игрушкой или может твоим заданием?! — голос сорвался на крик. Женщина была в истерике, но не позволяла себя коснуться. — Подожди! — и вдруг какое-то озарение на лице, — Это был ты? Ты убил Леопольдо Стефаннио и его мерзкого братца? Следов и улик так и не нашли. А ты профессионал, никогда не оставляешь следов, никаких улик, всё четко и быстро. — глаза полные слёз смотрели на него с разочарованием. — Ты использовал меня. Использовал, чтобы добраться до моего бывшего мужа. Самой большой дурой здесь оказалась я! — брюнетка засмеялась, в истерическом смехе она упала на колени, потому что ноги не держали. — Матильда, я не использовал теб… — но его перебили. — Все эти встречи, взгляды, касания, слова. Всё это было большой ложью, на которую я, как легкомысленная девочка, повелась. Ты бы и меня потом убил? — смех прекратился, она затихла, опустив голову. — Я не виню тебя. Лео был лишь заданием. Я это понимаю. Но… но я, зачем играть со мной, Джон? — когда женщина подняла лицо, в глазах не было ничего, лишь пустота и огромная боль. — Ты… Он не дал ей договорить, опустился рядом с ней на пол. Он не убегала, не отталкивала его, лишь бездумно подчинялась. Взял её лицо в руки, Джон пальцами вытер слезы с её щёк. Он понимал её эмоции, это сложно принять, но почему-то Джон уверен в ней. — Посмотри в мои глаза, Матильда, и скажи, что ты в них видишь. Скажи мне, там есть ненависть, презрение, желание убить тебя или безразличие? Что ты видишь? — он не умел успокаивать женщин, но постарался как-то показать, что все её предположения в отношении к ней были ошибочными. Она смотрела ему в глаза и не видела там ничего из перечисленного. — Я не вижу, Джон. Но ведь это можно скрыть. Ты ведь профессиональный убийца, ты меняешь маски, когда хочешь. — женщина была в смятении, голос стал безразличным. — Сейчас я искренен, с тобой я всегда честен, что бы я ни сказал и ни сделал. Нет никаких масок, когда я с тобой. — он всё также держал её лицо, смотря ей в глаза, надеясь разглядеть в них понимание. — Джон. Дай мне время. Прошу. Эту информацию очень сложно принять. Ты уб-б-бивал людей, ты и сейчас их убиваешь. Это не очень обычное занятие для нашего времени. — в её глазах нельзя было что-то прочесть, она будто закрылась и не пускала в глубины своей души. — Дай мне всего день. Не больше, не меньше. Завтра в это время, если я не появлюсь у Театра Массимо, значит я не смогла. Думаю ты сможешь меня понять. Если же появлюсь, то значит я готова принять тебя и впустить в свою жизнь и дальше. Завтра в одиннадцать часов вечера у театра Массимо всё решится. Хорошо? — глазами женщина уткнулась в пол, изредка моргая. Но подняла взгляд, посмотрев на него и проведя ладонью по его щеке, попыталась улыбнуться на прощание. Джон понял её. Остановив ладонь на своей щеке своей рукой и слегка прижавшись к ней, он встал и ушёл, оставив Матильды одну. Он позволит ей сделать выбор, не будет настаивать на своём. Это сложно понять и ещё сложнее принять. И завтра, когда всё решиться, он улетит обратно. Ни смотря ни на что, с Матильдой или без неё, он закончит свой отпуск и вернётся домой.***
С утра послышался шум в прихожей, Федерика вернулась домой. — Мати! Я дома! Если вы голые, пеняйте на себя, я предупредила! — Феде заходила домой весёлая и в предвкушении рассказа своей подруги, но её планам не суждено было исполниться. Мати сидела в гостиной на полу, спиной прижимаясь к стене. Лицо было опухшим, глаза красными, а всегда аристократичная осанка сейчас превратилась в немного сгорбленную спину, которую Матильда обычно себе никогда не позволяла. — Merda*! Матильда! Что с тобой?! — Федерика не узнавала свою подругу, та не реагировала ни на слова, ни на жесты. Только пощёчина смогла растормошить её. Она будто очнулась от глубокого сна. — Девочка моя, что он с тобой сделал? Он ведь что-то сделал? Что происходит, Мати? Ответь мне! — она ничего не ответила, просто обняла Федерику и попросила принести ей воды. Феде выполнила её просьбу, и когда Матильда осушила стакан, помогла ей встать с пола, посадила на диван и закутала в плед, лежащий на кресле. Сидя вот так и обнимая Федерику, Матильда почувствовала облегчение и решилась рассказать подруге об этой встрече. — Джон со мной ничего не делал. Он не обижал меня, не поступил бы так со мной. — голос женщины был охрипшим и совсем тихим. — Но почему-то ты в слезах и в таком подавленном состоянии, что наталкивает на обратные мысли. — Федерика была строга, обидели близкого ей человека и она не оставит это просто так. — Ничего такого не было. Мы просто поговорили. Он рассказ мне свою тайну, только и всего. — лицо было поникшим, она всё ещё думала о словах Джона. — Он гей? Я так и думала. — не удержалась от шутки Феде, но поумерила свой пыл, сейчас было не время. — Честно, если бы он был им я бы так не расстроилась. — тень от улыбки появилась на лице, но быстро исчезла. — Но нет. Он не гей, Федерика. Я не в праве сейчас рассказывать об этом кому-либо. И думаю, ты понимаешь это. — Да, я понимаю. Тайна должна оставаться только между доверенными людьми. — Феде понимала, что эта тайна явно скрывает за собой очень многое, раз реакция Матильды была таковой и немного подумав, она продолжила говорить. — Матильда, эта тайна тебя удивила, расстроила и может быть даже испугала, но ведь это его прошлое. Мы не в праве судить человека за его ошибки. Людям очень часто свойственно ошибаться во многом и это нормально. Но если ты симпатизируешь человеку, любишь его, то ты примешь его любым. Ни смотря ни на что, никакие грязные тайны и секреты не встанут между вами и вашими чувствами. Я видела, как ты на него смотришь, как говорить про него и могу тебе сказать, что ты уже приняла его и его тайну, но не можешь признать этого. Отрицаешь свои чувства почему-то. Надеюсь ты услышала и поймешь меня. А сейчас пошла и легла спать, шесть тридцать утра, а я вижу, что ты и не ложилась вовсе. Разбужу тебя в полдень, поняла? Кивнув в ответ, Матильда поплелась к себе. Она обдумывала слова Феде и что же ей делать дальше. Уже в комнате, только коснувшись подушки, Мати сразу же уснула, сказался стресс, пережитый ей недавно…