Сознание

Монастырь Водных Каштанов — место поистине спокойное и уютное, где можно отвлечься от всяческих небесных, не сказать иначе, проблем, которые в последнее время свалились на голову Наследного принца, как гром, сотрясающий тучи. И вот сейчас Се Лянь сидит в своём маленьком храме в позе для медитации, погрузившись в раздумья. — Гэгэ, что-то опять случилось? — раздаётся звонкий мелодичный голос со стороны двери. Слово «опять» действительно объёмно описывает события последних месяцев. Не случись какая беда, как Шэньу тут же приглашает принца на своеобразную милую беседу, и в ходе её весьма плавно переходит от житейских вопросов к поручению, от которого, даже если не хочешь его выполнять, отказаться невозможно. Хотя принц в любом случае не смог бы не согласиться. — Ах, Сань Лан… — вздыхает бог, — как всегда, всё очень запутанно. При виде прекрасного лица, выражающего беспокойство, Хуа Чэн подходит ближе и садится рядом, как бы невзначай касаясь его спины. Жест практически невесомый, но Се Ляню и этого достаточно, чтобы чувствовать его каждой клеточкой тела. Пару раз кашляя, он добавляет, отворачиваясь: — Тебе необязательно помогать мне и в этот раз. На это Хуа Чэн лишь закатывает глаз, явно давая понять, что обсуждения этого вопроса бессмысленны. — Мне просто стыдно просить тебя о помощи. — Почему? — поднимает брови демон. — К примеру, в прошлый раз по моей милости сгорел Дворец Наслаждений, а Царство небожителей снова подозревает тебя во всех смертных грехах… — вздохнув, он поднимает взгляд к собственному портрету, вышедшему из-под кисти рядом сидящего человека. — Мне и за несколько сотен лет с тобой не расплатиться. На этот раз мужчина отречённо махает рукой. — Сань!.. — Мне достаточно того, что сейчас я могу вот так сидеть с тобой рядом в этом чудесном месте. Слушая подобное признание, белые щёки Се Ляня мгновенно вспыхивают румянцем. Хуа Чэн подпирает голову рукой; его чёлка спадает, закрывая большую часть лица, а уголки алых очерченных губ поднимаются в полуулыбке, добавляя прелестному образу таинственного очарования. Наследный принц с самого первого взгляда считал Хун-эра самым красивым во всех трёх мирах, но когда его лицо принимало на себя подобное выражение, изящество достигало невиданной даже богу высоты, посему сердце невольно пропускало в два раза больше ударов, чем положено. — О чём ты только думаешь? — бормочет под нос Се Лянь. К его вящему удивлению, демон просто отвечает: — Могу показать. Вопросы о его происхождении, поступках и мотивах давно мучили Наследного принца, но всякий раз, пытаясь найти истину, он одаривал его всё той же милой и, в то же время, немного печальной улыбкой. И подобный немудрённый ответ сейчас порядком ошеломляет. Не успевает небожитель ответить, как бледная рука касается его ещё не до конца «остывшего» лика, создавая мягкий контраст. От захлестывающей волны непонятных чувств Его Высочество не может вымолвить ничего, кроме тихого стона, выражающего не то беспокойство, не то озадаченность. Но этого кроткого звука хватает, чтобы пальцы Хуа Чэна невольно дрогнули. Когда Се Лянь открывает глаза, то оказывается уже в совсем другом месте, если быть точным, в пустом пространстве. Ничего необычного, кажется, вот только одет он в красные свадебные одеяния. — Сань Лан, почему я?.. Откуда-то со стороны доносится слабый смешок: — А разве наша первая встреча не была подобной? Видимо, в моём подсознании твой образ сохранился таким. Логика в его предположении действительно присутствует, однако принцу не даёт покоя то, что тогда платье было откровенно женским. Сейчас же больше напоминает мужское, к тому же оно сделано из дорогого атласа и прошито золотыми нитями. — Ты думаешь? — задумчиво спрашивает Се Лянь, но вместо ответа на его голову плавно опускается красная ткань не менее хорошего качества, по краю обрамлённая изображающей бабочек вышивкой. Хуа Чэн обходит своего гостя и останавливается перед ним на расстоянии не больше метра, в буквальном смысле замирая. — Что-то не так? — заботливо интересуется «гость», при этом тихонько перебирая малиновую бахрому, видимо, чувствуя себя некомфортно под таким пристальным наблюдением. — Гэгэ, ты знаешь… — тяжело выдыхает он, и в глубине карего ока зажигается маленький огонёк, готовый обратиться пожаром в эту же секунду. Но его перебивает голос извне: — Ваше Высочество, где вы? — это никто иной, как Ши Циньсюань. Фраза повергает в шок обоих. — Почему сеть духовного общения распространяется и на твой мир тоже?.. — Если бы я знал, — с неприкрытым раздражением в голосе отвечает мужчина. — Проклятые небожители, что они забыли в голове демона? Се Лянь же только лишний раз убеждается, что действительно лучше собирать мусор, чем вознестись на небо, и что его невезение выходит за рамки разумного. Может, сейчас пелена тайн могла бы чуть-чуть проясниться?.. Не успевая обдумать всё как следует, перед глазами у него темнеет, и последнее, что он видит, это недовольное лицо Хуа Чэна. Пробуждаясь, принц ощущает, что практически лежит в объятиях своего спутника, от чего становится неловко. — Побудь так ещё немного, такие путешествия отбирают духовные силы, — слышатся ледяные нотки. — Прости. — Это не твоя вина. Можно попробовать позже, — смягчаясь, произносит он. Се Лянь заметно расслабляется и прикрывает глаза, поддаваясь наитию. — Знаешь, может, после всех этих злоключений мне дадут небольшой отпуск. Думаю, мы могли бы провести его в мире людей… Хунхун-эр довольно растягивает: — «Мы»? Смысл собственных сказанных слов достиг своей точки осознания только сейчас. — А, ну… — небожитель мгновенно вскакивает, понимая своё положение. — Я просто… Сань Лан, хватит так смотреть! — Как «так»? — ещё более добродушным тоном переспрашивает он. Се Лянь отворачивается и начинает массировать точку между бровей, борясь с желанием закрыть лицо руками, дабы не попадать под проницательный взгляд очаровательного демона. Минуя довольно продолжительную паузу, он переводит тему, смущённо поправляя выбившуюся прядь за ухо: — Уже… неважно. Надо заняться делом. — Я весь в твоём распоряжении, гэгэ, — улыбка Хуа Чэна становится ещё более сверкающей.