Карантин

      А время все шло. Медленно, тягуче, словно созданное для того, чтобы бесить, оно старательно выполняло возложенную на него функцию.  И эта острая насмешка, вкупе с сильнейшей скукой выводила из себя похлеще любого другого действия… или же, как в данном случае, бездействия.         Жизнь, вроде бы шла своим чередом, но… что-то незаметно изменилось в ней с появлением этого вируса. Сошедшие с ума, люди давно заполонили все пространство улиц, шумя, словно надоедливый рой насекомых.  И вроде бы, все то же, что и было, но…         Жизнь теперь ограничивалась пределами четырех стен этой чертовой комнаты. Словно боясь чего-то, видя выходящих наружу, сошедшие с ума без раздумий уничтожали их. Уж как они их вычисляли не известно, но факт остается фактом. Бетонные коробки с магнитными дверьми стали не просто домами, а единственными убежищами от разъяренных толп сумасшедших людей.        Но время шло… а продовольствия становилось все меньше и меньше.  По радио все еще твердили «не выходить из квартир» но…          Еды не осталось совсем.         Домам, на первых этажах которых были продовольственные магазины повезло больше… но только с одной стороны. Ведь чтобы добраться до них нужно было обогнуть собственный дом… а в условиях толп сумасшедших это было невозможно.         Но у людей не оставалось выхода. И они шли, старались прорваться как можно дальше и при успешном завершении своей задачи по связи передавая остальным свою тактику прохождения толп сошедших с ума.         Правительство пыталось что-то сделать…  Вводились войска, отстреливались психи, но…         Спустя какое-то время войска сами стали сумасшедшими, забыв как пользоваться оружием и вместе с остальными нападая на  беззащитных мирных граждан…  Так начинался Ад, в котором мы теперь вынуждены жить.            Солнце давно встало, поднимаясь над руинами былого и освещая полумертвый город. Буквально вчера пала последняя радиостанция, и из динамика больше не раздавалось привычного за столько месяцев «Не выходи из комнаты, запри все двери и надейся, что ты сможешь выжить».          Город пал, без права на восстановление. Но даже здесь, среди обезумевших и развалин можно было еще встретить тех немногих выживших.        Их осталось слишком мало, чтобы говорить о полноценном сопротивлении, но они все же были. Пытались выживать, не выходя из собственных квартир, но не особо преуспевали в этом начинании.         Остатки продовольствия заканчивалась с невообразимой скоростью, но улицы все так же были полны безумцев. Последние выжившие не знали, что делать, в отчаянии бросаясь вон из своих квартир, пытаясь добыть хоть какое-то пропитание, но находя лишь собственную гибель.       Голод ставил ультиматум, давая выбор собственной смерти. Никто уже не верил, что сможет сбежать из города, выжить в этой «заварушке».       Ее очередь пришла на десятый день катастрофы. Комната, бывшая ее домом многие годы, была оставлена, в то время как она сама шла меж каменных стен домов, обходя скопления безумцев и оставаясь в тени.       Лишь изрядной долей удачи можно было объяснить тот факт, что до неразграбленного магазина она добралась, не привлекая внимания, но.       Проблема появилась там, где ее не ожидали. Чтобы пройти в магазин, нужно было преодолеть широкую улицу, где то тут, то там виднелись тени безумцев.       Живот заурчал. Голод заставлял рисковать, идти вперед, невзирая на опасность. Шаг, другой… и она сорвалась на бег, стараясь успеть попасть за хлипкие стеклянные двери до того, как ее заметят, но…       В этот раз удача отвернулась от нее.       Безумцы, заметив жертву, погнались следом.       Казалось, спасенья нет, но… стеклянные двери со звоном закрылись перед носом обезумевших, становясь пусть и хлипкой, но преградой на пути к ней. Времени было мало, и она, бросая в рюкзак все, что могла обнаружить, попутно искала выход…       Звон стекла отвлек ее.       Двери больше не существовало, и ничто более не сдерживало толпу пораженных вирусом…       Солнце в очередной раз совершало свой обход, освещая мертвый город… Лишь трупы сотней людей, неподвижно лежащие на асфальте, встречали его этим утром.       И среди множества тел была и она, та, кто пыталась сбежать, но была загнана в ловушку собственным голодом…