The life of one angel with a demon..

*** —В операционную его живо! Готовьтесь к кесаревому сечению и реанимации! —кричит средних лет мужчина, следуя за носилками. Всё. Вот он предел. Вот она эта чёртова кислотно-желтая линия, за которую заходить нельзя. Дальше не пускают. Последнее, что видит Мин, это бледное лицо его Чимин-и, словно снег, что без сознания лежит на носилках. Дальше всё совсем, как в тумане… У операционной стоит вся толпа, пытаясь хоть как-то поддержать главу семьи Мин и его взрослых детей, что находятся в не меньшем потрясений, которые ещё не до конца даже осознали происходящее, говоря, что всё будет хорошо, но будет ли? С этого момента Юнги дал себе слово, что больше ни за что не подвергнет такому риску свою омегу. Ни за какие деньги, ни из-за каких детей. Никогда в жизни, ведь понимает, что больше этого не выдержит. Возможно даже этот раз не продержится, ибо руки уже предательски трясутся, как бы ни старался выглядеть сильным перед детьми. Перед глазами снова вся жизнь пролетает от самого рождения и до настоящего времени, а в голове возникает лишь один вопрос: Что же будет делать без рыжика?.. Но отбрасывает этот вопрос и все рассуждения связанные с ним, ведь, во-первых, все с Мини будет хорошо, а, во-вторых, просто жизнь свою без него представить не может. —С папой же все будет хорошо…? —тихо спрашивает Инджи, вытирая шмыгающий нос рукой. —Конечно, иначе быть не может. —выдохнул Юн. —Чимин-хён тот ещё живчик, все будет нормально. Не успеете оглянуться уже будете встречать с больницы. —заявляет Чонгук, пытаясь хоть немного разрядить обстановку и подбодрить. —Угу. —тихо соглашается Ёндже, пристально рассматривая кафель под ногами. Время тянется так медленно, так лениво бежит стрелка на настенных часах больницы. Час, два, три… Тишина. Могильная тишина. Никто не решается нарушить её словом, предложением, действием. Всё ждут. Ждут, когда же выйдет врач и сообщит, что все прекрасно. Но до сих пор никто не выходил, только входили, точнее влетали, как ошпаренные: медсестры, врачи, от чего на душе мятноволосого все тошнотворнее и печальнее. Хотя, я поторопилась, кое-кто осмелился нарушить тишину своим громким плачем, а потом и ещё кое-кто. Вот он заветный плач родившихся малюток, а после из операционной выходит и врач. —Ну что? Как он? Всё ведь хорошо? Скажите, что да, пожалуйста. —молит Юн, подлетев к мужчине. —Для начала хочу вас поздравить. У вас две прекрасные близняшки.—улыбнулся мужчина, но после его улыбка сошла—Но.ваш муж впал в летаргический сон. Организм пытался защититься от воздействия на него и физического, и эмоционального. Жизненные функции замедлились, он находится в бессознательном состоянии. Но, вся изюминка в том, что он может проснуться завтра, может через неделю, даже год, а может вообще не проснуться… Это зависит только от него, простите. Мы больше не в силах что-то сделать. —вздыхает врач, с заметным отчаянием в глазах, покидая, пуще прежнего, ошеломленного альфу. —К.Как через год… К…Как не проснуться…? А как же мы…? Как же я…? —тихо шепчет Юнги, спрашивая, видимо, сам у себя. —Что врач сказал, Юнги? —подбегает к шокированному, Сариил. Но в ответ все та же могильная тишина, которую нарушил звук падения тела. Это мятноволосый, что упал на колени, прямо перед ангелом, смотря в пустоту, ведь его сердце надкололось, давая начало трещине, о которой свидетельствовала одинокая слеза, что медленно катилась по его щеке, падая на пол. Но нет. Нельзя раскисать. Вдруг Чимин очнется завтра? Нужно держаться, ведь есть те, кому Мин нужен. Инджи, Ёндже и две малютки, что совсем недавно родились. Они нуждаются в альфе, в отце, который будет дарить им любовь и заботу за двоих, пока его любовь всей жизни не проснется ото сна. Нельзя терять надежду, нельзя… Из раздумий Юна вытаскивает медсестра, что держит два, уже сопящих, комочка на руках. Слегка улыбается, передавая их в крепкую и уверенную хватку отца, который за пару минут до, поднялся с колен. Альфа опускает взгляд, разглядывая их с Чимином общее творение. Подумает про себя, что малютки так похожи на своего папочку, но нет. Они копии главы семьи. Густые брови, выразительный нос, пухловатые губы, и когда одна из малышек откроет глазки, увидит знакомые, собственные крупноватые глаза с лисьим взглядом, карего цвета. Просто идентичности их отца, за исключением цвета волос. Короткие волосы, что уже имелись на головках обоих, были ярко-рыжего цвета. —Хах… Сильный же у него ген рыжих волос. —усмехнулся альфа. —Вай, какие хорошенькие! —запищала Ин. —Не согласится не получится.—пожимает плечами Дже, улыбаясь. —У вас двое, а у меня трое будет! —запищала Лиён. —Не, мне двоих с головой, спасибо… —фыркнул мятноволосый. —Ну, мне бы вообще одного хватило… Но Чонгук заделал вот возиться и будет. Да милый? —улыбнулся Тэхён. —Конечно, о моя превеликая зубастенькая любовь… —подкатил глаза Чон. —А за зубастенькую сейчас покусаю.—шикнул омега, демонстрируя свои клыки и тем временем медленно находя на темноволосого. —Любимый, ну я же пошутил… —захныкал альфа. —Я тоже пошутил~. Нет. —улыбнулся Тэ-Тэ, рванув за супругом. —ТЭХЁН~А, НУ НЕТ! ФУ! НЕЛЬЗЯ! ПЛОХОЙ КРОВОСОС! —ЧТО ТЫ ТАМ ВЯКНУЛ?! А НУ-КА ИДИ СЮДА БУДУЩАЯ ТУХЛЯТИНА ЗАЙЦА! —Папа, отец, ну что вы устроили!!! Как маленькие, еще на меня говорят. —вздохнула Лиён, надувая губы. —Всё, как всегда. Хочу, чтобы и ты проснулся, как обычно…—вздыхает Мин, провожая взглядом медицинский персонал, что перевозит омегу в палату… *** «Привет рыжик… Я решил записывать всё, что происходит, чтобы, когда ты проснёшься, мог прочитать, будто ты был с нами… Уже третий день длится твой сон. За эти дни особо ничего нового не произошло. Ёндже и Инджи всё так же страдают бездельем, гуляют, пока у них есть возможность, ведь лето не вечно, только вот без Лиён. Поторопился, произошло же кое-что, Тэхён разродился вчера. Теперь в их семью добавились два мальчика по именам Соджун и Соджин, а так же девочка, которую назвали Миной. Соджун и Мина больше похожи на Чонгука: и цветом волос, и кроличьими улыбками, и крупными глазами, и даже густым тёмными бровями, но нос почему-то папкин, а вот Соджин больше смахивает на Тэхёна, его широкая улыбка, русые волосы, несильно крупные глаза, но вот нос ухватил от отца. Говорят же, что с генами шутки плохи. Теперь бедному Гуку нужно приносить домой втрое больше крови… А я пытаюсь справляться с нашими чадами. Не могу не улыбаться, смотря на них, слишком сильно рад, что у нас именно две девочки… Не знаю почему так, может потому что сам получал мало любви со стороны матери? Я долго думал, как же их назвать, перебрал миллион вариантов, чтобы нравилось мне и о тебе не забывал. Остановился я на Черён и Сорён. Думаю тебе понравятся, когда услышишь… Теперь мы с Тэхёном, будто две мамашки, часто гуляем вместе с колясками. Чонгук с самого начала дал мне отпуск, ведь кто-то же должен сидеть с этими двумя непоседами. А непоседами, потому что ну слишком активные, везде суют свой нос, всем им интересно, я, конечно, все понимаю, но ты поймёшь, когда увидишь, о чём я… Черён и Сорён быстро растут, не так быстро, как Соджин, Соджун и Мина, конечно, но всё же, они уже пытаются переворачиваться, хотя им всего три дня от роду. Знаю, что вырастут быстро, ведь рождены не людьми. С одной стороны это хорошо, но с другой как-то грустно… Хочется немного, но замедлить время… Кстати интересно, кто из малышек будет демоном, а кто ангелом, пока что трудно предположить… Так что у нас всё лучше, чем я думал. Единственное. Скучаю. Я слишком сильно скучаю. Каждый день засыпаю, смотря на луну и надеюсь, что утром мне позвонят и скажут, что ты очнулся… Тебя нет рядом со мной, а мне кажется, что я потерял частичку себя, от чего мне не по себе и я остро ощущаю это. И правда, мы, ведь, одно целое… Поэтому без тебя всё не то. Я не хочу улыбаться, даже не могу, но и плакать не хочу. Кричать не хочется, но и молчать тоже. Словно все вокруг меня стало серым, будто дым от сигарет… Да я снова начал курить, прости, только не злись… Такое чувство, что я потерял фильтр, что делал мою жизнь цветной. Всё говорят, что мерцание и искры в моих глазах пропали. Но я хочу, чтобы они появились снова, вернулись, поэтому возвращайся ты ко мне, поскорее… С огромной любовью, твой Юни~.» *** «Прошли уже две недели. А я всю надеюсь. Хосок сказал, что надежда умирает последней, поэтому я пытаюсь держаться за неё и за детей. Инджи и Ёндже стали сами помогать мне, видимо внешне даже заметно, как я устаю. Как ты справлялся с ними и успевал выглядеть на все сто? Хочу, чтобы раскрыл свой секрет. Гуляют, берут с собой Черён и Сорён, а Лиён берет своих братьев и сестру, которым на вид уже по четыре года… Кстати, наш Ёндже, наконец, осмелился и признался в чувствах Лиён. Так долго и уверенно расспрашивал меня обо всём, о том как мы с тобой познакомились, как начинались наши отношения, как шли, оказывается вот для чего. Никогда не забуду его лицо, когда он прибежал домой, опираясь спиной о входную дверь и на одном дыхании произнося: «Она сказала да…». У меня челюсть отвисла, думал предложение сделал, а он просто пригласил её в кино… Я был очень рад за него, но не умею же особо это показывать, он все понял… У тебя бы лучше вышло… Инджи же, услышав слова брата, начала возмущаться, что мол ему повезло, ведь Ын молчит, как партизан. Я и сказал, чтобы она взяла всё в свои руки, а она поняла это прямо и, как я потом узнал, зажала его в каком-то переулке, ну и понеслось… Вообщем они тоже теперь вместе. Не важно же, каким путём, главное, ведь, что счастливы, да? Черён и Сорён растут, как на дрожжах. Хорошо кушают и уже пытаются ползать. Опять же, так хочется остановиться время… Я все так же каждый день прихожу к тебе и рассказываю всё тоже самое. Как-то решил взять малышек с собой. Не знаю, может ты почувствовал, но они обе лежали на твоей груди и их активность куда-то резко улетучилась. Мне даже показалось, что почувствовали твой сладковатый запах сакуры, а потом же сладко заснули. Когда мы были дома, то проснулись, плакали и всё ползли к входной двери. Пришлось и на следующий день их брать с собой и каждый последующий. А, да, Тэун, насмотревшись на нас с детьми, тоже захотел ребёнка, поэтому скоро и в их семье появится пополнение. Твои деды заняты раем и адом, ведь ты спишь, а я не в силах что-то решать, думать. Нет, сейчас не лучшее время, поэтому эти обязательства временно легли на их плечи. Но они все равно, конечно же, приходят навещать своих правнучек и правнука, куда ж денутся. А я, как всегда провожаю солнце и луну с мыслями о тебе. С мыслями о том, как же я тоскую по тебе, по твоим маленьким глазам, что превращаются в щёлочки, когда ты улыбаешься, по улыбке, по щечкам, которые лучше всего видно как раз при улыбке. Очень скучаю по своему ангелу. Поэтому жду и таю надежду.» *** «Привет, солнце… Уже целый месяц прошёл без тебя. Не могу так жить. Всё такое темно-серое, туманное. Смотря на тебя в палате, еле дышащего, под аппаратами, до сих пор без сознания, сердце кровью обливается… Сорён и Черён уже очень быстро ползают по всей квартире, пытаясь догнать Мусю и Шуки, которые еле-еле уносят от них ноги, поэтому приходится делать генеральную уборку в два раза чаще. Снова задаюсь вопросом, как ты всё успевал. И накормить, и напоить, и одеть, и погулять, и приготовить, и убрать. Я не справляюсь. Нет, я не жалуюсь, просто говорю тебе правду… Я жутко устал, поэтому на помощь пришёл Сариил и вместе с Инджи и Ёндже сидят с малютками. Не представляю, как там Тэ вообще с тремя, хотя они уже подросли. Соджину, Соджуну и Мине на вид уже по 8 лет, хотя от роду всего месяц. Поэтому возни с ними меньше, чем с маленькими совсем, хотя забот всё равно куча. Сегодня уже второе августа. Ещё месяц и настигнет нас серая, дождливая и прохладная осень. Хочу, чтобы ты очнулся и мы успели съездить на море только нашей семьёй перед началом нового учебного года… Жду. Скучаю, тоскую и жду. Жду, словно Хатико и я дождусь, обещаю.» Юнги протяжно вздыхает, откладывая записную книгу на рядом стоящий стол. Подвигается на стуле ближе к кушетке, поднимая взгляд, на лежащего под пищащими аппаратами, Чимина. Аккуратно берёт его ладонь в свою, начиная нежно поглаживать большим пальцем. —Я с тобой. Побуду сегодня и ночью с тобой, в тишине, ведь твой дед согласился приглядеть за девочками… Тело болит—ладно, пустяк, но голова трещит от всех обязанностей, беготни… Да, есть и счастливые моменты, когда хочется улыбнуться, но без тебя они не такие радостные, просто не могу. Не могу улыбаться, зная, что ты лежишь здесь, один, вообще в отключке. —вздыхает альфа, в один момент коротко всхлипывая—Прости… Не хотел раскисать, хотя это прогресс, раньше даже плакать не хотелось. Подожди, схожу за салфеткой… Мин медленно поднялся со стула, собираясь отпустить ладонь рыжего, но в тот же момент её сильно сжали. Альфа поднял растерянный взгляд, замечая, как ресницы Чимина подрагивают, а затем и вовсе открываются глаза. —Хён…—хрипит тихо, младший. —Тише. Подожди, надо вызвать врача.—собрал себя с пола Юн, нажимая кнопку вызова врача—Слава богу. Наконец-то… Боже… —с дрожью произнес мятноволосый на выдохе, по щекам которого уже бежали мелкие водопады из солёной жидкости. —Я… Т…Тоже скучал. —совсем слегка, но улыбнулся омега. —Ч…Что.? Откуда ты… —недоумевает мятный, но его перебивают. —Всё э…это время я…я был р…рядом…—прохрипел рыжий, после откашливаясь. Омега хотел продолжить, но прервал его зашедший врач, хотя Юнги и сам хотел остановить младшего. Врач с некоторой осторожностью, но полной внимательность осмотрел Чимина, записал все жизненные показатели и после, что-то быстро и уверенно записывая. —Ну что, все жизненные показатели подходят к норме, жизни ничего не угрожает. Единственное нужно будет разработать связки, ведь целый месяц вы молчали. Это будут стандартные упражнения, совсем нетрудные. А так же, если вы захотите встать на ноги, но не почувствуете, не сможете устоять, ходить, не пугайтесь. С ними тоже самое, что и со связками. Постепенно, всё придёт в норму и вы будете говорить и ходить, как раньше. —улыбнулся мужчина. —Спасибо. —облегченно выдохнул альфа, сам еле стоя на ногах. —Да не за что, ну, я пойду, поправляйтесь. —напоследок лукаво улыбнулся врач, покидая палату. Мин вновь облегчённо выдыхает, плюхаясь на стул, стоящий рядом с кроватью Чимина. —Дать воды? —тихо спрашивает Мин, уже открывая бутылку с водой, зная что последует положительный ответ. Садится рядом с рыжим, помогает присесть, аккуратно придерживая рукой под спину. Соприкасает горлышко воды, с пока ещё с бледноватыми, но всё такими же пухлыми губами, облегчая попытку сделать глоток. Омега делает пару крупных глотков и на этом останавливается, ложась обратно. —Вот так. —слегка улыбается альфа, закрывая крышкой бутылку и ставя на небольшой, рядом стоящий, столик. —Спасибо… —хрипит рыжий, медленно, но верно накрывая левую ладонь Мина, что покоилась рядом с его талией. —Не за что, солнце… —выдыхает мятноволосый—Как раз, когда решил не брать малышек, ты решил проснуться. Кстати у нас… —Две девочки. —слегка усмехается Чимин, перебивая своего мужа, а после замечая его удивлённое выражение лица. —Откуда ты… А назвал их… —Черён и Сорён. Прекрасные имена, милый. Мне очень понравились, ещё когда ты впервые их произнёс… —заулыбался рыжий. —Погоди, откуда ты знаешь? Ты был здесь в отключке, а впервые я произнес их… —В нашей с тобой спальне, на подоконнике у окна, под светом полной луны. —тихо хихикнул Мини, смотря на потерянное и одновременно удивлённое лицо Юна. —Я сумасшедший или ты…? —вопросительно выгибает бровь, альфа. —Никто из нас. Сначала мне начал снится, словно сон. Я был то тут, то там. А потом моя душа покинула тело на это время… Виделся с родителями, а всё оставшиеся время был рядом с тобой. Всё время. Сидел рядом, лежал, ходил по пятам, но ты не совсем не ощущал. За то наша Сорён меня чувствовала и даже видела~—улыбнулся омега—Ты уходил на кухню за молоком, а она смеялась. Ты прибегал испуганный, что что-то случилось, но потом видел, что она спокойно лежит и просто смеётся, а всё потому, что я корчил ей рожицы. Видимо она будет ангелом, а Черён, как ты, совсем не чувствовала моё присутствие. —Ты был так близко… Совсем рядом со мной, а я не понимал. —вздохнул Юнги, сжимая ладонь младшего. —Ничего, за то теперь я буду по настоящему рядом. Кстати, мне ведь делали кесарево? Ну вот, теперь, наверное, шрам на пол живота. —прохрипел омега, как и всё это время, надувая уже порозовевшие губы. —Тебя сейчас именно это волнует? Я так скучал! Так тосковал, места себе не находил, мир для меня серым стал, готов был рыдать, и то не мог! А ты тут о каком-то шраме??? —вскипел альфа. —Знаю, сладкий, ведь и все твои записи видел. Ну, иди сюда~—улыбнулся омега, чуть отодвигаясь в сторону. Мин, не упуская момента, со скоростью света ложиться рядом с рыжим, обвивая руками тонкую талию, которая, как кажется альфе, за это время уменьшилась ещё больше, а голову кладёт на грудь, прижимаясь всем телом. Наконец, спустя столько времени, чувствует тепло родного тела, а носом вдыхает знакомый запах сакуры, что приятно щекочет нос. —Всё закончилось… Я рядом и всегда буду. —тихо выдохнул Чи, привычно зарываясь пальцами в жестковатые волосы мятноволосого—Вот меня не было буквально месяц, а твои волосы жёсткие, как солома! Не пользовался маской же, да?! А, ещё и курить начал, кстати, разит на целый километр! И девочки вот этим дышали, находясь рядом с тобой?! Мин, чёртов, Юнги! —Чшш, и так хрипишь… Но я признаюсь, так скучал по твоим ругательствам и упрёкам в мою сторону. Больше не спи так долго. —улыбнулся Юнги, трясь щекой о вздымающуюся чужую грудь. —Скучал по ним, да? Ну вот сейчас значит перестанешь, чтоб тебя! —Люблю тебя. —И я тебя…