Зверек

Комната была погружена в сумрак. Лишь одна единственная свеча давала какой-то просвет в полном тьме помещения. Красное шелковое постельное белье шелестело под пальцами. Тихий стон сорвался с губ паренька, который так похабно выставил свое самое дорогое на обозрение всем. Хотя в комнате никого больше не было, но для стеснительного и в меру развратного парня этого было уже много. Опять тихий стон и рука тянется к сосредоточению желания. Резинка трусов больно натирает уже окрепший член. Избавление приходит только тогда, когда пижамные штаны вместе с трусами были откинуты в противоположный угол комнаты. Легкое касание пальцами головки члена и еще один стон не смог удержаться во рту. В горле пересохло, и язык проводит по высохшим губам, делая их влажными от слюны. Дыхание сбивается, когда в нос ударяет знакомый запах. Этот запах преследует его уже давно. Где бы он ни был, везде слышится это пьянящее наслаждение. Живой оргазм и секс. Это заводит с еще большей силой. Парень не выдерживает и притягивает недавно украденную вещицу. Этой вещью оказался пиджак. Почему? Он и сам не знал ответ на этот вопрос. Просто так совпало, что самым дорогим и всегда одеваемым стал пиджак от дорогого, пошитого на заказ костюма. Ткань приятно холодит разгоряченную кожу щеки. А запах дурманит голову. Член уже довольно давно болезненно пульсирует, но парень просто не может прикоснуться к себе. В его фантазиях это делает его возлюбленный. То как только Он может сильно, но нежно сжимать его член в своей горячей мускулистой ладони, доводит до той грани, когда ни что не поможет ему кончить. Лишь крепкие объятья и налитый силой член глубоко в нем. Но почему-то только мысли о том, как в его упругую попку будет вбиваться со всей яростью и жесткостью его хищник сносит крышу. Оргазм был оглушающим, но не принес морального удовлетворения. Совсем никакой Тсунаеши засыпает на грязных уже красных простынях. А во сне ему грезится его Любовь… Все это началось еще за долго до того, как в один прекрасный день в его жизнь ворвался малыш и сказал, что он будущий Десятый босс Вонгола. Да, в то время это чувство казалось только уважение и страхом перед очередными побоями, но со временем это все же переросло в то чувство, когда никто не сможет противостоять страсти. И сейчас, действительно никто не мог отговорить Саваду Тсунаеши от своего выбора. Ни верные друзья, ни отец. Мать же приняла это с легкой улыбкой и напутствием на будущее. Жизнь складывалась как нельзя лучше. Прошли годы, и парень не забывал, что выбор, сделанный еще в средней школе, так ему дорог. Тот человек был грозой всех хулиганов и гопников, да и чего юлить, остался таким и до сегодняшнего времени. Хибари Кёя. Человек, чьим именем пугали не только плохих и непослушных маленьких деток, но и здоровых дядь, которые уже не раз отсидели срок. Этот с виду вечно отстраненный человек, с маской презрения ко всем, кто не обладал достаточной силой, чтобы сразиться с ним. «Травоядные». Излюбленная фраза могла значить не только презрение и ненависть к слабости, но и удивление, когда дело касалось чего-то помимо его любимого Намимори, но сразу же удивление перерастало в ненависть. Что сказать, а этот городок он любил не меньше самого себя, а то и больше. Все остальное его не касалось, а когда кто-то хотел затянуть Хибари в компанию, то получал много ударов тонфа. Что поделать, если это оружие ТАКОЙ человек считал самым, что ни есть, лучшим для себя. Сейчас же, хоть как и не показывал Хранитель Облака Десятого поколения, но не мог не признать, что его работа очень ему нравилась. И дело было даже не в том, что разрешалось сутками наводить «порядок» на окраинах городов Италии, а в том, что эти задания давались непосредственно его боссом. К несчастью или наоборот, Кея признал это комочек страха своим боссом лишь из дальновидности своих взглядов. Кто же мог подумать, что такой человек как Савада Тсунаеши станет его преследовать не только наяву, но и во снах. Кея любил порядок и придерживался чистоты. Его главный приоритет в доме был: «чистота залог здоровья». Но все же он позволил себе быть менее усердным в своем же доме. Не нужно было ходить в деловом костюме и перечить своим же правилам дресс кода. Сам себя он уж точно не мог наказать. Но того, кто постоянно мешал ему - запросто. Не удивительно, что зверек оказался вечным источником шума. Почему Тсуна оказался в доме этого хищника, спросите вы? Ну, виной всему то, что Реборн посчитал Тсунаеши слишком отстраненным в общении со своим Хранителем Облака. Кто ж знал, что однажды это его отстраненность выльется для него самого не очень приятными последствиями… хотя, кто-то может и поспорить… Все бы ничего, но только сам зверек так не считал. Только самые первые минуты совместного проживания в одном доме этого хищника вызывали панический страх, но уже потом все мысли сводились к не менее приятному делу, как представление различных поз из Камасутры в своем собственном извращенном сознании. Да, только от таких мыслей хотелось навалиться на дезориентированного Хранителя и умолять дать ему то, о чем Савада мечтал уже более пяти лет. Но, увы, такого может никогда бы и не было, если бы однажды Конь или Кавалонне Дино не посочувствовал своему младшему братишке и не помог ему справиться со своим желанием. К сожалению, а может и к большому такому счастью, ничем более чем дрочкой это не закончилось. Ибо, если и закончилось бы, то наш юный Босс не смог бы просто посмотреть в глаза своей Любви. Но есть один нюанс, этот возлюбленный уже достаточно долго сам еле сдерживается от того чтобы не завалить своего сожителя на обеденном столе и не оттрахать его как следует. Но все же для такого Хищника, как Хибари Кёя стало очень неожиданно то, что его маленький босс может быть таким страстным, и более того, слышать свое собственное имя из уст этого негодника при малейшем возбуждении и оргазме, который всегда сопровождается выкриками: «Хибари-сан!» Впрочем, это не помешает его работе, а то, как маленький зверек будет кричать и биться в оргазме, наоборот, поспособствуют его улучшению в работе, т.к. он же будет знать, что дома его ждет прикованный к спинке кровати его собственными наручниками босс, которого он поклялся защищать. - Что ж, нужно выполнять свой план в действие, - проговорил, вышедший на тропу охоты хищник. Уже через час в доме, куда бояться сунуться не только простые жители и отмороженные придурки, но и все Хранители Вонголы будет происходить не менее удивительное и пикантное зрелище. Только там, только для двоих страстных натур, будет крутиться мир, Вселенная и больше ничто. Да, именно в этом доме и произойдет этот первый, не единственный раз соединения двух возлюбленных, которые, к слову, и не надеялись на взаимность. *** Первое то, что сделал разгоряченный Хибари Кея – это навалился на своего любовника, ибо тот так красноречиво выставлял самое, что ни есть дорогое на вид, что удержаться было не возможно. Его аппетитная беленькая попка так выпячивалась, а стоны наслаждения, произносимые так пошло, и возбуждающе, довели все до финала. Сейчас же тот, кто извивался под такими любимыми руками был на седьмом небе от счастья. Ведь его план по завоеванию своего возлюбленного и деления между ними их общей кровати наконец–таки пришел к логичному завершению – сексу между ними. Хотя сексом эту прелюдию назвать очень сложно. Это больше похоже на пытку наслаждением, ведь зачем тогда Облако пыталось доводить до такого просто невменяемого состояния свое Небо? Только одно то, что Тсунаеши был привязан колготками(!), которые тут неизвестно как появились, к панели от кровати, говорило само за себя. К сожалению это не доставило такое удовольствие, как то, когда Савада уже начал молить о том, чтобы Хранитель его трахнул. - Хах… Хибари-сан… - все было произнесено с пошловатым стоном, который помимо воли вырвался из растерзанных губ зверька. Это привело к головокружительному поцелую, который не то чтобы вскружил голову, нет, этот поцелуй был жестким. Хибари трахал его рот, говоря, что Савада теперь только его и ничей более. Сам виновник всего этого действия не был против. Тсуна сам подставлялся под поцелуи, выгибался и попросил о разрядке, которую ему не давали. Завязанное красной лентой основание члена не давало раньше времени кончить. На руки можно было не надеяться, ибо в них были тонфа, которые приказом заставили держать. - И если ты их выпустишь, зверек, тебе будет обеспечено новое не менее сильное наказание. Ты же этого не хочешь? – вкрадчивый, возбуждающий шепот на ухо и мельтешение головой в разные стороны. Вот только спустя три минуты оружие Облака выпало из ослабевших от ласк рук. Ухмыльнувшись в предвкушающей ухмылке, Кёя стал намазывать соски своей жертвы расправы каким-то гелем, впоследствии оказавшимся сильным возбуждающим стимулятором. …Никогда прежде Савада не чувствовал столько приятную и одновременно отвратительную беспомощность. Его естество хотело удовольствия, а не любовных пыток. Хотелось понять, как это – быть с любимым человеком? Но все же, это было выше его понимания, так что он просто отдался наслаждению, и правильно поступил… Хибари и сам не заметил, когда привел себя к такому возбуждению, что ни дрочка, ни другие методы не помогут. Единственное верное для обеих сторон решение – это не противиться самим себе. Приступая к растягиванию этого девственного колечка мышц, Хибари только и думал, чтобы не сорваться и не причинить больший вред и большей боли его зверьку. Внутри Тсуны было так узко, горячо и классно, что сносило крышу, и эта же крыша поехала окончательно только от одного стона. Саваде было уже безразлично на свои чувства, он метался под этими властными губами, которые целовали его грудь и шею. Под этими руками, которые доводили его до обмороков от наслаждения и боли. Он даже не особо-то и отреагировал на постороннее проникновение в самое дорогое место. Но вот как только пальцы были убраны, и протестующий стон вырвался изо рта Неба, Тсуна осознал, что ему еще предстоит начать задумываться над тем, куда это ушел его возлюбленный. Сам Хибари только лишь отодвинулся к прикроватному шкафчику и достал оттуда смазку, коей обильно смазал свой член и колечко мышц. Первое проникновение вызвало у Тсуны то ли стон, толи вой. Как же было больно. Ощущение будто тебя разрывают на пополам. Хибари же продолжал проталкиваться в это местечко с новой силой, но нежно, ибо не желал предоставлять еще большей боли своего зверьку. В конце концов, он остановился, дожидаясь уверенного кивка или хотя бы согласия. Сам же Тсуна был зажат и как будто бы закаменел от той боли, что пронзила его. Но и она постепенно уменьшалась, принося не такое, но более-менее нормальное ощущение. Вильнув бедрами и показав тем самым свое ободрение хищнику, приготовился уже к новой боли, как почувствовал, словно его разрядом тока шибануло. Тело враз стало оголенным нервом, пропускающим новые и новые разряды наслаждения. Непроизвольно вырвался стон, потом еще один и еще. - Еще…. Сильне… хах…е – в стонах вырывались просьбы, иногда доходило до приказов и мольбы. И все это выполнял его возлюбленный. Хранитель же уже нормально смог двигаться, принося удовольствие уже обоим. Резкие, глубокие толчки и стоны вперемешку с всхлипыванием в конечном итоге привели к головокружительному и такому неземному удовольствию, что казалось просто невозможно нормально отреагировать на этот поток чувств. Закричав от нахлынувшего наслаждения и туго сжав член любовника унося и его за собой в тот поток легкости и великолепия. Упав на кровать и стараясь отдышаться, Хибари притянул своего разморенного и еле живого после такого оргазма любимого в крепкие объятия, уступил Морфею место, провалился в самый лучший сон в его жизни. Счастливой будущей семейной жизни…