Да

Мэтт поежился и крепче завернулся в одеяло. Судя по тому, как он замерз, вторая половина постели пустовала уже давненько. Они и так редко виделись в последнее время из-за напряженного графика съемок у обоих, поэтому было странно, что Гарри лишил их утренних обнимашек. Мэтт поморщился и потер лицо. И когда только он успел стать такой размазней? Хотя, какая разница! Гарри Шам делал его до неприличия счастливым. И плевать на остальное. Высунув голову из-под одеяла, Мэттью уловил знакомые запахи: бекон и кофе. «Вот и обнаружилась пропажа», — не смог он сдержать глупой, влюбленной улыбки. Последние несколько месяцев он только и делал, что глупо улыбался. Начиная с того самого дня, когда Гарри заявился к нему домой и сказал, что уходит от жены. В это было так же сложно поверить, как и в то, что он когда-от до съехавших мозгов влюбился в мужчину. Мэтт боялся. Боялся, что все это неправда. Наваждение. Сон. Что Гарри передумает, вернется к Шелби, и снова оставит его с этой тупой, ноющей болью в груди. « — Ты не жалеешь? Они лежали в развороченной постели Мэтта в то самое утро после приезда Гарри. — О том, что ты только что вынудил меня сделать? — усмехнулся Гарри, сладко потянувшись и хрустнув суставами. — Нет, серьезно, — Мэтт повернулся набок и подложил руку под голову. — Ты не жалеешь? О нас. — Зачем тебе это? Я же здесь, — Гарри повернул к нему голову. Он больше не улыбался, а между бровей появилась маленькая морщинка. — Я больше не буду спрашивать, обещаю. Мне просто нужно знать. Гарри вздохнул и отвернулся к окну. — Если ты правда хочешь знать… — Гарри выделил слово «правда», — …то я скажу. О своем выборе я не жалею, но было бы гораздо проще, если бы мне вообще не пришлось его делать. Мэтт понимал это, прекрасно понимал, как и то, что этот разговор ведет в никуда, но не мог остановиться. — Ты здесь, потому что Шелби тебя выгнала? Гарри снова посмотрел на него. Его взгляд не предвещал ничего хорошего. — Что за бред? Она меня не выгоняла, я сам решил уйти. Но даже если бы и выгнала, поверь мне, я бы нашел куда пойти! — Гарри приподнялся и, подложив подушку под спину, сел, облокотившись о спинку кровати. — Ты как ребенок! К чему вообще этот разговор? — Прости, но я просто не могу отделаться от мысли, что это что-то типа одолжения с твоей стороны… Не знаю… — Мэтт и сам не до конца понимал, чего добивается. — Мэтт, не сходи с ума! — перебил его Гарри, резко сев. — Да что вообще с тобой такое? Мы будто местами поменялись, это обычно я ною по поводу и без, — он взглянул на него с хитрым прищуром и улыбнулся краешком губ. Он подвинулся ближе и лег рядышком, лицом к Мэтту. — Хорошо, я скажу это один раз, и, надеюсь, этого будет достаточно. Я здесь по своей воле. Да, мне тяжело, очень тяжело было принять это решение, но я сделал это абсолютно сознательно. Да, возможно, если бы Шел нас не раскрыла, я бы не ушел. Просто забил бы на свои чувства, и продолжал плыть по течению, — Гарри снова тяжело вздохнул и заглянул Мэтту в глаза, таким взглядом, от которого становилось трудно дышать из-за сдавившего грудь приступа нежности. — Зачем думать о том, чего нет и не будет? Я здесь, с тобой, потому что люблю тебя. Звучит слишком сопливо, но я никого никогда так не любил, понимаешь? Ты просто… — Гарри облизал губы и задумался на секунду, подбирая слова. — …ты самое большое откровение в моей жизни. И я счастлив, несмотря на все то дерьмо, что мы натворили. Я натворил… Я просто счастлив! С тобой, — он погладил Мэтта по груди и плечу. — Это просто безумие. Я влюблен в тебя, как сумасшедший. Последние слова Гарри уже шептал между поцелуями, потому что Мэтт больше не мог сдерживаться…» Мэттью снова поймал себя на том, что улыбается, как дурачок, разглядывая потолок. Он немного успокоился после того разговора, но им еще многое предстояло впереди. Долгие выяснения отношений с родными и друзьями. Многие их общие с Эстер знакомые отвернулись от него, но Мэтт их не винил. Он ожидал чего-то подобного. Кэт была расстроена и долгое время не разговаривала с ним. А вот Алекс наоборот была рада за него, что ввело Мэтта в замешательство. Хотя, он всегда догадывался, что она недолюбливала Эстер. С родителями было сложнее, особенно с отцом. Их отношения давно трещали по швам, все началось еще с тех пор, когда Даддарио-младший сменил бизнес на шоу-бизнес. Чего он только не наслушался тогда в свой адрес. Со временем папа вроде как смирился, и даже посмотрел пару его фильмов. Но новость о Гарри свела на нет весь прогресс в их отношениях. Даже мама в этот раз была на стороне отца. В принципе, Мэттью был готов к чему-то подобному. Он знал, что родители любят его и переживают за него. Сейчас, он больше ничего не мог сделать. Оставалось надеяться, что когда-нибудь, видя, как счастлив их сын, они примут его выбор. С родителями Гарри тоже оказалось непросто, и Мэтт знал, как тяжело он это переживал. Еще одна загвоздка заключалась в том, что Гарри не мог переехать в Нью-Йорк из-за дочери. Поэтому, когда возник вопрос, где они будут жить, не обошлось без разногласий. И дело было даже не в работе, ведь Мэтт мог заниматься своей карьерой и в Лос-Анджелесе, тем более, так даже было удобнее. Просто, он вырос в Нью-Йорке, он любил этот город, здесь были его друзья и родные. Он прожил здесь всю свою жизнь и, несмотря на страсть к путешествиям, любил возвращаться домой. Ему было тяжело решиться на этот шаг, но он просто не представлял теперь свою жизнь без Гарри. Остаться в Нью-Йорке означало лишить себя возможности видеть его так часто, как только позволяет род их деятельности. Так он и оказался в солнечном Лос-Анджелесе. Какое-то время Мэтт скучал по родному, угрюмому городу, который был ближе ему по духу, но здесь был Гарри. Гарри хотел быть с ним. Несмотря ни на что. Они прошли такой долгий путь. Глупо было все портить из-за такой ерунды. Мэтт сел на кровати и потянулся. Отыскав свои джинсы с трусами на полу, он вытащил белье из штанов, улыбаясь своим воспоминаниям о прошлом вечере. Интересно, эта жажда когда-нибудь утихнет? Или им всегда будет мало? Он пошел на манящие запахи, и обнаружил своего парня (у него в груди все так и замирало от этих слов — его парень!) у плиты в одной футболке и трусах. Подойдя к нему сзади, Мэтт обнял его за талию, сразу запуская руки под футболку, касаясь нежной, гладкой кожи на животе. — Вот черт, а я хотел разбудить тебя завтраком в постель, — проговорил Гарри голосом, в котором чувствовалась улыбка и прижался спиной к груди Мэттью, подставляя шею. Мэтт не преминул воспользоваться возможностью и заскользил губами по чувствительной коже шеи, ощущая погоню из мурашек следом. — А что за повод? — он погладил его по груди, с наслаждением чувствуя легкую дрожь под своими пальцами, когда «случайно» задевал соски. — Просто собирался побыть немного романтичным, — голос Гарри отдавал хрипотцой. Он дожарил яичницу и выключил плиту. Кухня пропахла аппетитными ароматами любимого завтрака, но Мэтт не мог оторваться от своего любимого мужчины. Он прижал его к себе еще крепче, уткнулся носом ему в затылок и зарылся в мягкие волосы, глубоко вдыхая. Гарри еще не был в душе, и от него пахло просто им. Мэттью сходил с ума по этому запаху. Он сходил с ума по Гарри. Он так сильно его любил, что было тяжело дышать. Он сам смеялся над собой, но не мог ничего с этим поделать. Коленки подкашивались, сердце выпрыгивало из груди, бабочки порхали в животе и так далее и тому подобное – все в лучших традициях любовных романов. Гарри развернулся в кольце его рук и, скользнув руками по бокам, обнял его за спину. Он оставил несколько коротких поцелуев на его губах и отстранился. — Завтракать будешь? — спросил Гарри, улыбаясь не только губами, но всем своим существом — такая у него была суперспособность. Его глаза блестели и сияли так ярко, что Мэтт не мог оторвать от них взгляд. Гарри выглядел поистине счастливым. Неужели это его рук дело? В голове до сих пор не укладывалось! Он снова поймал себя на том, что не может перестать улыбаться. — Да, дорогой, — промурлыкал Мэтт и добрался руками до любимой задницы, крепко сжав ее. Гарри вздернул бровь. — Полегче, ей и так вчера досталось! Мэтт забрался в трусы и нежно погладил попку Гарри. — Ну я же любя. Он поцеловал своего парня (!!!) в нос и вернул руки обратно на спину. — Знаешь… — Гарри поцеловал его в челюсть и выбрался из объятий, принявшись хлопотать над остывающим завтраком. — … для разнообразия, мог бы предложить свою задницу хоть раз. Не думал о том, что мне тоже хочется попробовать? — Хорошо, но только после свадьбы, — без задней мысли выпалил Мэтт и ошеломленно замер, удивляясь сам себе. Он ведь пошутил? Или нет?.. — Ловлю на слове, — усмехнулся Гарри, раскладывая яичницу по тарелкам. — Давай есть. Мэтт медленно сел за стол и начал задумчиво ковыряться в своей тарелке. Мысли разбегались в разные стороны. — А если серьезно, ты хотел бы? — наконец, не выдержав выдал он, положив вилку и так и не съев ни кусочка. Он чувствовал, что нервничает, но пока не мог разобраться из-за чего именно. — Хотел бы что? Выйти за тебя замуж или трахнуть? — рассмеялся Гарри, наворачивая завтрак собственного приготовления. — И то, и то, — прохрипел Мэттью, и у него перехватило дыхание. Гарри от неожиданности подавился и закашлялся. — Даддарио, не шути так, — просипел он, глотнув сока из стакана. — У меня аж яйца не в то горло зашли. Мэтт проигнорировал его пошлый намек и снова задумался. На самом деле, ему не в первый раз приходила в голову мысль по поводу смены ролей в постели. Гарри, конечно, все устраивало, и он никогда не жаловался, что постоянно снизу. Но с тех пор, как они начали жить вместе, Мэтт все чаще ловил себя на этом. Теперь, когда все устаканилось, и ему не грозит одиночество и разбитое сердце, он хотел попробовать. С Гарри он хотел всего и сразу. А вот мысли о свадьбе для него самого стали сюрпризом. Вообще-то, это было глупо. Ну какая к чертям свадьба? Им бы сейчас затаиться и не отсвечивать, тихонько наслаждаясь долгожданным счастьем. Но стоило позволить этой идее поселиться в мозгах, как в груди сразу сладко заныло. Каково это будет — назвать Гарри своим мужем? По тому, как зашумело в ушах и закружилась голова, Мэтт понял, что очень хотел бы это выяснить. — Мэтт! — позвал его Гарри. Он тоже положил вилку и сидел с озадаченным выражением лица. — Ты ведь пошутил, да? — осторожно спросил он с надеждой. — Нуу… — Мэтт сделал невинное выражение лица и заглянул Гарри в глаза. — Охренеть, ты что, делаешь мне предложение? — он откинулся на спинку стула, широко распахнув глаза. Мэтт вскочил со стула и прошелся по кухне. — Я не знаю… — он нервно усмехнулся и взъерошил свои волосы. — …это тупо, да? Зачем нам жениться, мы же не маленькие уже… — он замер у холодильника и посмотрел на Гарри, который внимательно за ним следил со своего места. — Или… Он замолчал, снова задумываясь и прислушиваясь к себе. Безумие? Или… — Я ведь только-только развелся… — Гарри теперь смотрел перед собой и теребил по привычке безымянный палец на левой руке. Кажется, разговор зашел слишком далеко. Может, еще не поздно сказать, что он пошутил? Вот только настроен Мэтт был как никогда серьезно. — Малыш, не психуй, ладно? — он подошел и встал перед ним на колени, развернув к себе и оказавшись между его ног. — Я правда не думал ни о чем таком, оно само как-то вырвалось, — Мэтт положил руки на бедра Гарри и осторожно сжал. Гарри разглядывал его лицо, будто впервые видел. — Но, если подумать, что в этом ужасного? Я имею в виду, необязательно прямо сейчас бежать в мэрию подавать заявление. Мы могли бы… — он не успел договорить: Гарри прижал ладонь к его губам. — Мэтти, ты чертов псих, ты знаешь об этом? — Гарри придвинулся ближе и обхватил его затылок руками. Он мягко улыбался, а глаза стали большими и влажными. — Знаю, — усмехнулся Мэтт, прижавшись своим лбом ко лбу Гарри. — Ты ведь знаешь, что я люблю тебя? — прошептал Гарри. По спине Мэтта побежали мурашки — и так каждый раз. — Это значит, что ты согласен? Он немного отстранился, чтобы видеть выражение его лица. Гарри боролся с улыбкой, которую становилось сдерживать все труднее. Мэтт не мог перестать любоваться: он был таким красивым, родным; он был так близко и только его. Мэттью почувствовал, как от нахлынувшей нежности сдавило горло. — На что? — хитро ухмыльнулся Гарри. Его губы подрагивали. — Гарри… — Мэтт погладил его по бедрам. — Мм? Сделав вдох, чтобы голос не дрожал, Мэтт почувствовал, будто прыгает с огромной высоты, вот только ему не было страшно: у него был парашют, и он точно знал, что тот раскроется в нужный момент. — Ты станешь моим мужем?