P.Y.T.

Свет софитов переливался со сцены на зал, который был заполнен шумом. Среди него можно было услышать слова, сказанные в микрофон, которые глухо раздавились по всему помещению. Громкая музыка иногда заглушалась криками бодрых фанатов. Как только кто-то из пяти парней, стоявших на сцене, начинал что-то говорить в микрофон, по залу проходил поток воодушевленных криков, из которых невозможно было разобрать музыку. – Я хочу спеть P.Y.T.! – раздался над залом голос Луи, который посмотрел на других членов группы. – Почему бы и нет? – после этих слов, казалось, помещение прорезалось еще большими криками. Гарри направился к музыкантам, попросив их наиграть песню, которую так хотел спеть Томлинсон, ведь он прекрасно понимал, что тот не отстанет, пока не сделает это. Луи с энтузиазмом преподнес микрофон к губам и слегка приоткрыл рот, набирая в легкие воздух. Раздались вступительные аккорды, и он, не успев среагировать, услышал абсолютно другой голос. Where did you come from, lady? And, ooh, won't you take me there? Right away won't you, baby? Tendoroni, you've got to be Spark my nature, Sugar, fly with me. Повернув голову, шатен уставился на Лиама, который пел, как он думал, партию Томлинсона, причем нагло усмехался тому, словно насмехаясь. Он вновь приподнял микрофон и уверенно решил перебить друга, но тот сам закончил часть первого куплета, от чего Томмо невольно улыбнулся. Don't you know now Is the perfect time! We can make it right, Hit the city lights, Then tonight ease the lovin' pain Let me take you to the max! После этого раздался громкий голос Гарри с хрипотцой, который безоговорочно решился петь припев, ловя на себе неблагоприятные взгляды Луи. I want to love you (P.Y.T.) Pretty young thing You need some lovin' (T.L.C.) Tender lovin' care And I'll take you there. В это время за всем этим наблюдал блондин, сидя на невысокой колонке со своей гитарой в руках и подпевая вместе с остальными парнями на «P.Y.T.». Он улыбался, как только Томмо корчил театрально обиженное лицо. Взгляд Найла упал на подходящего к нему брюнета, который, держа свой микрофон, наблюдал за залом. Затем на его открытое плечо упала смуглая рука, а по помещению из колонок раздался такой приятный голос, выпевающий второй куплет. Nothin' can stop this burnin' Desire to be with you. Gotta get to you baby. Won't you come, it's emergency! Cool my fire yearnin', Honey, come set me free. Левая рука Зейна скатилась на спину Хорана, от чего тот растеряно сжал струну гитары и бросил взгляд на пакистанца. Тот мгновенно подсунул ему свой микрофон, по-прежнему держа его рукой, и взглядом указал на него, на что блондин неуверенно наклонился поближе. Don't you know now is the perfect time? We can dim the lights, Just to make it right In the night Hit the lovin' spot, I'll give you all that i've got! Как только остальные парни громко подхватили припев, Малик пристально посмотрел в голубые глаза, слегка ухмыльнувшись, и похлопал его по спине. Его рука поднялась к другому плечу Найла, а затем медленно скользнула к нижней части руки. Брюнет задержал свои пальцы на пальцах друга и, развернувшись, направился к центру сцены. Блондин сильнее сжал гитару, смотря на смуглого парня, который стоял к нему спиной. На руке, казалось, остался прозрачный след ожога от пальцев пакистанца, а майка на спине вот-вот загорится. Он слегка нахмурился и потупил взгляд, потом вновь поднял лазурные глаза на Зейна, и тот, словно почувствовав, что его изучают пристальным взором, обернул голову. Уголки губ темноволосого поползи наверх; он обнажил свои белоснежные зубы и расплылся в довольной улыбку. Подмигнув Хорану, он вновь развернулся лицом к залу. На это блондин застенчиво заулыбался и растерянно осмотрел помещение, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Спустя час концерт подошел к концу, и залу пришлось попрощаться с группой. Уставшие парни покинули сцену и направились к выходу, проходя по просторному коридору и перекидываясь парочкой фраз. Малик медленно шагал сзади, измотано вздыхая и поправляя на себе кожаную куртку. Найл на секунду остановился, обернувшись и встретившись с взглядом карих глаз, и подождал на месте друга. – Хэй, Зейн, – брюнет остановился около напарника, услышав его голос. – Неплохой концерт сегодня, – слегка улыбнулся светловолосый, наблюдая за тем, как глаза напротив немного сощурились. – Хотел поговорить о чем-то? – усмехнувшись, негромко поинтересовался Малик, замечая растерянный взгляд собеседника. – Да нет, просто… – Хоран приподнял брови и вопросительно посмотрел на него, пытаясь сложить слова из своей головы в одно предложение. – А кому ты сегодня пел? Ну, я имею в виду… – блондин нервно поправил волосы, неуверенно смотря на друга, который не без удивления слушал его. – Ну, то есть ты думаешь о ком-то, когда поешь? Просто ты был такой расслабленный, когда пел P. Y. T. И я решил… о ком ты думал, когда пел, то есть кому бы ты мог спеть ее… Мне кажется, Перри будет приятно, что… – Найл, это ты, – перебив ирландца, Зейн издал радостный смешок и вновь заулыбался, как там. На сцене. – Я был такой расслабленный, когда пел, потому что думал о тебе. Я пел тебе. На подсознательном уровне, – он беззаботно пожал плечами, наблюдая за тем, как блондин недоуменно смотрит на него. – Что? – он нахмурил брови и судорожно сжал руку, к которой прикасался пакистанец во время концерта. – Ты хочешь сказать, что… – Pretty young thing, you make me sing, – негромко пропел Малик, засмеявшись тому, насколько охрип после концерта его голос. Он положил руку на плечо Хорана, немного прижав его к себе. После этого Зейн медленно шагнул вперед и направился концу коридора, поправляя волосы. – Ну, так что, ты идешь, P.Y.T.? – поинтересовался он, не обернувшись. В его голосе чувствовалась легкая насмешливость и пикантность. Найл слегка нахмурился, осмысливая произошедшее. На секунду его охватило напряжение, а затем по телу пробежался легкий поток мурашек, на лице невольно появилась глупая улыбка. Он сделал несколько шагов к пакистанцу, его посетило чувство облегчения. – Зейн, а сколько раз до этого ты пел мне песни?