Ход иной невозможен

      Отец был недоволен. Саске понял это как только увидел ухмыляющегося брата. Если Итачи и радовался когда-нибудь, так это в моменты, когда Саске доставалось от отца. Младший принц и сам был бы очень доволен, если бы увидел, как Итачи ругают, или хотя бы делают замечание. Но этого никогда не происходило. Ублюдок был идеален. Брюнет подошел к огромной двери, ведущей в тронный зал и подумал, что очень странно, что его вызвали, ничего плохого он в последнее время не делал. Как бы там ни было, он вошёл, дошёл до трона и поклонился перед отцом. И только после этого поднял взгляд на родителя. Вопреки ожиданиям принца, король был не просто недоволен. Он был почти в ярости. — Ты задержался. Какая конкретно часть приказа была тебе не ясна? Я написал явиться немедленно. — Я…– Саске открыл было рот, чтобы оправдаться, хотя никаких аргументов в свою защиту у него не было. По правде говоря, он специально никуда не спешил. У него не было никакого настроения выслушивать отцовские лекции. Тем более, что они всегда завершались одной и той же фразой: «И почему ты не можешь быть как твой брат?» — Не важно! — отец его перебил. Ему не почудилось, отец совершенно точно, только что его перебил! При свидетелях! Это выходило за рамки настолько, что Саске никогда в жизни, за все свои 20 лет не мог и подумать, что это в принципе возможно. Человек, сидящий перед ним, король, наследник и лидер одного из сильнейших родов в истории, потомок самого дьявола, отличался безупречными манерами и умением всегда держать себя в руках. Теперь Саске был уверен: произошло что-то страшное. Например, ворота ада раскрылись и оттуда убежал прадед Мадара. И сейчас он направляется сюда. Или он уже здесь! И перед ним сидит не отец, а Мадара. Ну конечно! Как он сразу не понял. Если присмотреться, в его глазах можно поймать огонёк безумия. Он же… Размышления принца были прерваны голосом отца. — Кто-то подчинил Девятихвостого. — Теперь всё встало на свои места. Мысли роились в голове Учихи, пока он шёл к своей комнате. Если бы не отец, а кто-то другой сообщил ему эту новость, он бы ни за что не поверил. Это было невероятно и неправдоподобно, и сейчас он действительно жалел, что дело было не в том, что прадед Мадара сбежал из ада. Но ещё более невероятным и неправдоподобным во всём этом было то, что отец дал ему задание принести душу этого человека. По мнению Саске, (которое, он, конечно же, не высказал) у кого-то, кто сумел подчинить своей воле Девятихвостого, вообще не могло быть души. Молодой человек понял сразу, как только слова слетели с губ родителя: эта миссия была равно самоубийству. Вопрос о том, почему отец не послал Итачи отпал автоматически. Отец ни за что бы не подверг любимого сына такой опасности. А его, Саске, можно было посылать куда угодно, даже на верную смерть, всё равно не жалко. Принц горько ухмыльнулся. Его план, заключавшийся в том, чтобы собрать вещи, взять свою лошадь и отправиться в путь, был разрушен его матерью, поджидавшей сына у комнаты. Королева Микото была гораздо мягче мужа по характеру и всегда открыто показывала любовь к обоим сыновьям. Ещё мальчиком, Саске часто сидел возле неё, надув щёки, и жаловался, что отец снова сравнивал его с Итачи. Но спустя всего несколько лет Микото с грустной улыбкой наблюдала как сын проходит мимо её комнаты с гордо поднятой головой. Такой маленький, думала она, а уже Учиха. Будущая королева не была выращена в строгом контроле. В ней не было ни внешней холодности, ни собранности, присущей Учихам. По природе не агрессивная и любящая, Микото сглаживала остроту характера своего мужа. Многие в королевстве думали, что она была продана в рабство, а другие утверждали, что её заставили выйти замуж, держа в заложниках её семью. Ничего из этого не было правдой. На жалостливые взгляды королева отвечала снисходительной улыбкой. — Саске. — Мать привлекла его внимание. — Ты уже отправляешься? — вопрос был риторическим. Король на сто процентов доверял своей жене, и она одной из первых узнавала все важные новости. Конечно же, Микото знала, что произошло и понимала, что Саске должен отправиться в путь немедленно. Но ей очень хотелось поговорить с сыном, а ни одной подходящей темы в голову не приходило. Она понимала, что сейчас не самое время и лучше бы отложить разговор на потом, но что-то внутри настойчиво подсказывало ей, что разговор должен состоятся сегодня. — Да. — принц явно не собирался продолжать диалог. Он попытался обойти мать и зайти в свою комнату. — Погоди. — королева дотронулась до руки сына. — Я хотела с тобой поговорить. — У Саске не было никакого желания разговаривать, но хамить родителям было строго запрещено при любых обстоятельствах. Если честно, он даже не представлял, какие могут быть последствия, ведь ни он, ни, тем более, Итачи, никогда этого не делали. — О чем? — этот ответ уже считался довольно грубым. Принц попросту не сумел сдержать себя. Конечно: отец отправляет его на смертельно опасное задание, потому что, очевидно, пренебрегает его жизнью. Фактически, он приказал ему пойти туда, не знаю куда и найти то, не знаю что. Вот объясните пожалуйста, где он должен искать этого человека (если это вообще человек, в чём Саске очень сомневался). А если он каким-то чудесным образом его найдёт, придётся с ним драться. Смешно было думать, что он отдаст свою душу просто так. Но самым удручающим были не поиски и даже не битва, а то, что душу надо было как-то вытащить. Младший принц был не глуп и понимал, что просто устроить кровавую баню недостаточно. Надо было использовать Шаринган. Но в его арсенале не было ничего, связанного с манипуляцией душами. Он догадывался, что это одна из секретных способностей Шарингана, которые не были ему доступны. Секретными техниками обладал Итачи (ну кто бы сомневался!), но лучше удавиться, чем хотя бы намекнуть придурку, что Саске нужна его помощь. Саске всегда было больно это признавать, но брат был на совершенно другом уровне и шансов справится с этим заданием у него было намного больше. Итачи был гением с рождения. Он мог ничего не делать, и всё равно был бы лучше упорно работающего Саске. Но он делал. И делал больше всех, кого младший принц когда-либо знал. Если ему надо было на тренировку в семь, он был на тренировочном поле к шести. Если ему надо было сделать сто повторений, он делал двести. Саске казалось, что между ними непреодолимая пропасть. Дошло до того, что ему было неприятно даже смотреть на старшего брата. Каждый взгляд обжигал напоминанием: тебе никогда за ним не угнаться. — О твоём задании, Саске. — «Тут нечего обсуждать», сказал бы брюнет, если бы ему позволяло воспитание. — Я знаю, ты думаешь, что отец поступает с тобой жестоко, но всё совсем не так, как кажется… — Что не так?! Это задание — верная смерть! — это был позор. Он действительно сорвался на мать. Она же ничего не сделала. — Саске. Я полностью согласна с решением отца послать тебя на эту миссию. Послушай: я знаю, ты думаешь, что ты ему не нужен, что он любит Итачи больше, но это не так. Мы любим вас одинаково. Хочешь, открою тебе секрет? — принц поднял взгляд на мать — Когда мы одни, он только о тебе и говорит. — Она улыбнулась. — Отец не такой, как ты думаешь. Ему тяжело выражать эмоции. Он воспитывался прадедушкой Мадарой. — Как вы познакомились? — Саске никогда не интересовала история знакомства его родителей. Он предполагал, что мать выдали замуж насильно. Невозможно представить, чтобы кто-то добровольно связался с его отцом. Необъяснимое желание поговорить с матерью будто толкнуло его, и он открыл дверь, как бы приглашая родительницу войти.