***
Дверь кабинета маршала Жукова отворилась. Асса вскинулась, кладя руку на кобуру. −Свои, Асса Иосифовна, свои. – улыбнулся Соколовский.* −Здесь все свои. – отозвалась Асса и негромко добавила. – Но не всем можно подставить спину. Цыц! – рявкнула она на переводчика. Вышинский, Телегин и Соколовский уселись на стулья. Латр де Тассиньи почесал выдающийся нос, открыл было рот, но промолчал. Теддер и Спаатс сидели кислые, будто лимонов наелись. Только Роджерс и Барнс, стоявшие в сторонке, как почетный караул, с любопытством оглядывали советских генералов и даже целого маршала. Асса прикрыла глаза. Эта парочка, свалившаяся ей на голову в Торгау и вывалившая невероятную историю, продолжала удивлять. Хотя бы тем, что они оба не были людьми. Как и она сама. Молчание в кабинете можно было резать ножом. Георгий Константинович прожигал взглядом граненый стакан с остывшим чаем. Громко тикали большие настенные часы. Гирька в них совсем опустилась. Стрелки еле-еле ползли к полуночи. Асса отошла от стола маршала, остановилась перед часами и открыла стеклянную дверцу. На нее теперь смотрели все, кто сидел в кабинете. Под маятником лежал ключик. Асса осторожно вставила его в скважину на циферблате и принялась заводить. Гирька поднималась все выше и выше. Наконец, она замерла, и маятник зазвучал бодрее. Леденёва положила ключик на место, закрыла дверцу, одернула рукав и глубоко вдохнула. −Время, товарищи. Жуков поднялся из-за стола. −Начинаем. И первым вышел из кабинета. За ним тут же пристроилась советская сторона. Следом потянулись союзники. Асса с Роджерсом и Барнсом замыкали шествие. −Господи, даже не верится. – прошептал Барнс, качая головой. – Я увижу победу, Стиви. −Мы оба увидим, Бак. – тихо ответил Роджерс, коротко погладив друга по рукаву парадного кителя. Асса глубоко дышала. Сердце билось в груди, как сумасшедшее. Под зал для принятия капитуляции спешно переделали столовую военно-инженерного училища. Повесили флаги стран-союзниц, поставили крытые зеленым сукном столы. Асса встала за спиной маршала Жукова, кивнула Андрею Януарьевичу, проследила, как усаживаются союзники. Роджерс и Барнс – вот уж ниточка с иголочкой – устроились позади Спаатса. Стояла торжественная тишина. Союзники как-то нервно ерзали на стульях. Асса невольно усмехнулась. Неудивительно, что им было неуютно. За длинными столами вдоль стен сидели генералы Красной Армии, разгромившие берлинский гарнизон. Асса из-за плеча Маршала Победы оглядывала родные знакомые лица и почти любила их всех. Генерал Горбатов перехватил ее взгляд и хулигански подмигнул. Асса улыбнулась и тут же стала серьезной. Георгий Константинович поднялся, одернул китель и звучно начал: −Мы, представители Верховного Главнокомандования Советских Вооруженных Сил и Верховного командования союзных войск, уполномочены правительствами стран антигитлеровской коалиции принять безоговорочную капитуляцию Германии от немецкого военного командования. Пригласите в зал представителей немецкого главного командования. Асса переводила и изумлялась звучанию собственного голоса. Будто где-то в горле натянули струну, и она в эту торжественную минуту звенит так высоко, так громко. Двери открылись. Первым в зал шагнул Кейтель. Вскинул руку с фельдмаршальским жезлом, приветствуя командование победителей, подчеркнуто вежливо щелкнул каблуками. Немец держался так прямо, словно швабру проглотил. Штумпф за его спиной сверкал полными бессильной злобы глазами и горько кривил губы. Фон Фридебург ссутулился и выглядел совсем дряхлым стариком. Немцев усадили за отдельный стол. −Имеете ли вы на руках акт безоговорочной капитуляции Германии, изучили ли его и имеете ли полномочия подписать этот акт? – спросил Жуков. Теддер как представитель Англии повторил вопрос на английском. Асса перевела на немецкий. Кейтель сжал челюсти до желваков и глухо ответил: −Да, изучили и готовы подписать его. Леденёва выскользнула из своего укрытия, широкими шагами подошла к столу немцев и приняла из рук Кейтеля бумагу, подписанную Дёницем. Провела по ней ладонью, незаметно принюхалась. Все было в порядке. Бумага легла перед маршалом Жуковым. −Предлагаю немецкой делегации подойти сюда, к столу. – просьбы в голосе Жукова не было; только приказ. − Здесь вы подпишете акт безоговорочной капитуляции Германии. Лицо Кейтеля пошло красными пятнами. Он тяжело, будто столетний старик, поднялся из-за стола, взял жезл и шагнул навстречу полной капитуляции. Асса с непроницаемым лицом отодвинула ему стул. Фельдмаршал обжег ее коротким взглядом. Его монокль болтался на шнурке. На пять экземпляров Акта немец смотрел, как на клубок ядовитых змей. Медленно потянул с руки перчатку, принял ручку, помедлил над первым листом. А потом решительно, зло вычертил витиеватую подпись. По залу пронесся тихий вздох. Кейтель поднялся на ноги, вскинул руку, отдавая честь, и весь как-то сразу поник. −Подписан Акт о безоговорочной капитуляции Германии. – голос Георгия Константиновича дрогнул. – Поздравляю, товарищи. Еще мгновение, и протокол полетел бы к собачьей бабушке. Немцев быстро вывели. Из-за стола поднялся Николай Эрастович Берзарин. −Ура, товарищи! – почти закричал он. −Ура! – поддержали его Горбатов с Кузнецовым. Загремели отодвигаемые стулья. Генералы повскакивали со своих мест и бросились к главному столу. Асса охнуть не успела, как угодила в крепкие объятья коменданта Берлина. Николай Эрастович приподнял ее, покружил, звонко чмокнул в щеку. −Победили, Асса Иосифовна. – смеялся он. – Мы победили! Асса расхохоталась, обнимая генерала за плечи. Берзарин все-таки поставил ее на пол и бросился к Георгию Константиновичу. Союзники сидели в сторонке, как неродные. Асса подошла к ним. −Поздравляю вас с великой победой, господа. – улыбнулась она. – От имени всего советского народа спасибо вам за помощь. Теддер улыбнулся. Спаатс коротко кивнул. Барнс, переминавшийся за его спиной, не выдержал, обогнул стол и подхватил Ассу на руки. Леденёва охнула, цепляясь за его плечо. −Лейтенант, такое впечатление, что вы меня украсть хотите. – фыркнула она куда-то в ухо Барнсу. Тот мягко рассмеялся. −Вздумай я тебя украсть, все эти достойные люди не оставят от меня и подметок. −Это верно. – серьезно подтвердила Асса, ужом выворачиваясь из объятий американца. Генералы смотрели на это братание с такими лицами, словно лейтенант Барнс сунул голову в пасть к тигру. Роджерс широко улыбнулся и тоже полез обниматься, сгребая в охапку и Ассу, и Барнса. −Мы победили. – счастливо произнес он. – Это сейчас главное. Я и подумать не мог, что мы увидим… Асса припомнила их безумный рассказ. О том, как они погибли. И воскресли. Тьфу, мракобесие какое-то. Барнс, Баки, сверкнул глазами и мотнул головой в сторону столов. −Кажется, там будут кормить.***
Кормили русские на славу. Баки с удовольствием наблюдал, как Стив морщится, хлебнув водки. Как заливисто смеется Асса, а потом лихо опрокидывает в себя огненное пойло. Леденёва разрумянилась, карие глаза сверкали, из тугого узла выбились легкие прядки белых волос. Она была очень красивой, Асса. Но перед глазами все равно стояла мягкая улыбка Дженни. Баки опустил глаза, вспомнив Бухарест из его прошлого-будущего. Ассу с кружкой горячего чая на бедной кухоньке. И ее точно так же блестящие глаза. −Асса Иосифовна! – из-за стола поднялся маршал Жуков. – Окажи честь, спляши со мной. Леденёва улыбнулась и легко поднялась со стула. −С радостью, Георгий Константинович. Баки удивленно поднял брови. Они и знать не знал, что Асса умеет танцевать. Заиграла какая-то лихая музыка. Жуков с Ассой вышли на середину зала. Крепкий коренастый маршал раскинул руки, дробно притопнул каблуками сверкающих сапог и вдруг принялся выделывать перед Леденёвой такие коленца, что Баки только рот приоткрыл. Асса уперла руки в бока, гордо вскинула подбородок и сорвалась с места в какой-то совершенно дикой пляске. Они летали по залу, словно никого другого и не было. Тонкая изящная Асса в галифе и гимнастерке вскидывала руки, птичкой кружилась вокруг пустившегося вприсядку Жукова, взвизгивала и смеялась. Маршал рядом с ней будто помолодел лет на двадцать. Музыка резко оборвалась. Жуков опустился на одно колено, Асса взмахнула руками и звонко топнула сапогами. Зал взорвался аплодисментами. За окнами не прекращалась лихорадочная радостная пальба. Все стихло только к утру. Баки нашел Ассу на крыльце. Она сидела на перилах, болтала ногами и до боли напоминала Дженни. Или Бекки. Баки кашлянул, обозначая свое присутствие. Леденёва оглянулась на него и снова подняла голову к розовеющему небу. −Первый мирный рассвет. – тихо сказала она. – Ты веришь? −Пока не очень. Баки встал рядом, оперся локтями о перила и закурил. Асса поболтала ногами и вдруг спросила: −Почему ты все время так смотришь на меня? Баки подавился дымом и сипло закашлялся. −Как? −Будто виноват в чем-то. Баки опустил голову, внимательно разглядывая траву у крыльца. −В том будущем… − неуверенно начал он. – Я… Мы с тобой были вместе. Ты, наверно, любила меня. −А ты меня нет. – понятливо закончила за него Леденёва. Баки передернул плечами. Нательная рубашка промокла от пота и неприятно липла к спине. −Нет, я любил… Просто… У меня здесь жена. И маленький сын. Асса кивнула. Она все еще смотрела наверх. −Ты все правильно сделал, Баки. Если та, другая я, тебя отпустила, значит, она тоже это понимала. −Мне так жаль. – прошептал Баки. – Ты… Та ты… Так одинока. Асса все-таки посмотрела на него. Она улыбалась. Совсем не так, как знакомая ему версия из XXI века. Тепло, мягко, так, что на щеках появились ямочки. −Будущая Асса дала вам шанс все исправить. И мы это сделаем. Потсдам** не за горами. С него и начнем. Баки улыбнулся и коротко потрепал ее по плечу. Асса фыркнула и обернулась на подошедшего Стива. −Уже планируете? – усмехнулся он. −Почему бы и нет. – вернула усмешку Асса. – В конце концов, время не ждет. Над Карлсхорстом вставало солнце нового дня, нового мира, нового будущего.