Назови моё имя

И все цветёт в их глазах. И боли нет, и меркнет страх. Скажи зачем живет она, Любовь что яд, любовь что смерть.

      Их выбросило на небольшом заднем дворе какого-то огромного белого мраморного здания. На улице было прохладно; моросил мелкий колкий дождик, срывающийся с непрерывно серого тусклого неба без единого лучика солнца. Девушка посмотрела на своего спутника с приподнятой бровью. Андрес загадочно оттянул уголок рта и, решительно взяв ее за руку, повел к черной двери, которая хорошо выделялась на светлом фоне. Он осторожно, но резко толкнул дверь плечом, и та поддалась. Вики была уверена, что звонкий хруст сигнализировал о том, что замок был сломан навсегда, и его придется только менять. Парень, приглашающим жестом руки, указал на темный проход в один из коридоров. Она улыбнулась, слегка поклонилась и прошла внутрь. Тут было темно, хоть глаз выколи, но ангел хорошо видел в темноте, поэтому уверенно вел ее по коридорчику, который совсем скоро вывел их в небольшую комнатку. Тут пахло стиральным порошком, как в деревенском корыте с мылом, где только что прополоскали белье, и было тепло, хоть и чувствовался небольшой процент влажности. На длинных серых алюминиевых решётках на ножках висела сохнущая одежда. Только глядя на неё, Уокер поняла, что ее комбинезон и крылья неприятно липнут к телу из-за капелек, попавших сквозь перья. У Ана они были плотно расположены и их было много, поэтому он не испытывал такого дискомфорта. Но парень стоял и с нахмуренными бровями перебирал вещи, приподнимая их, оценивая взором критика-дизайнера, а потом бросая обратно. Взяв в руки очередную рубашку, он отстраненно произнес:       — Выбери себе что-нибудь сухое.       — Это же воровство, — удивилась Вики. Вот уж она никогда бы не подумала, что бессмертный с белыми крыльями за спиной, может такое выкинуть. Это было так дико…       Он поднял на неё свои пронзительные байкальские радужки и серьёзно проговорил:       — Мы вернем.       И продолжил рыться в чужих вещах. Она еще раз глянула на него, проверяя не шутит ли он, но Ан даже не смотрел в ее сторону, сосредоточенно ощупывая синий свитер. Непризнанная пожала плечами и тут же потянулась к белому платью, которое сразу зацепило её. По ладошкам скользнул, как пушистый зверек, мягкий невероятно приятный трикотаж с шерстью ангорки. Оно оказалось очень свободным и напоминало халат, только с пуговками, резинками на рукавах и декольте. Девушка быстро скинула с себя мокрую одежду и с удовольствием натянула найденную, а точнее позаимствованную. К ее замечанию, все здесь было дорогим. Даже носки висящие на другом конце сушилки. Ей было страшно любопытно, что это за место и зачем они здесь. Почему не отправились в школу? Конечно, она знала, что Андрес может вернуться, когда ему вздумается, а еще у него всегда был с собой амулет, скрывающий местонахождение энергии. Но что на него нашло в этот раз? Как только она переоделась, то посмотрела в сторону своего спутника. Вики думала застать его прикладывающим к себе очередную водолазку, но он уже заправлял черную футболку в молочно-кофейные свободные джинсы, пока на плечи была накинута клетчатая теплая куртка, похожая на рубашку. Она впервые видела его в таком образе: расслабленном, свободном, почти подростковом. И ему шло.       — Чего улыбаешься? Что-то веселое где-то показывают? — он продолжал застегивать ремень и не поднимал головы.       — Откуда ты знал, что здесь есть сухая одежда? — она проигнорировала его вопрос, задав свой. Чтобы спрятать губы за рукой, девушка закусила кожицу на костяшках.       — Я не знал, — наконец, Андрес посмотрел на нее прямо и без тени веселья. Всё таки их разговор выбил его из колеи. Даже его шутки перешли в разряд сарказма. — Но догадывался. Нам повезло.       — Где мы? — она и впрямь даже не догадывалась, где они могут находиться. Большое античное здание, а внутри сушится дорогая одежда. Все это наводило на подозрительные мысли.       Андрес зачесал пальцами волосы, а потом протянул ей ладонь. «Идём. Кое-что покажу тебе», — сорвалось с его губ вместо ответа на вопрос. Вики сжала его пальцы, находясь в каком-то странном предвкушении, которое било ее по ребрам, словно маленьким молоточком: тук, тук, дзынь. Они стали быстро идти по узким коридорчикам, круто сворачивая на поворотах. Как она догадывалась, полагаясь лишь на чутье ее партнёра. Превосходное чутье. Но ангел легко маневрировал, как беспилотный самолёт, точно зная, чего он хочет, как охотничий пес, учуявший след петляющего зайца. Совсем скоро они вышли в огромное помещение. Вики даже приоткрыла рот от удивления. Конечно, теперь она поняла, где находиться: это было очевидно, исходя из мебели в холле. Редкие люди в пальто, закрывая зонтики со стекающей с них водой, входили через огромные стеклянные двери в дубовой раме. Все здесь сверкало золотом, отражающимся от белых стен и потолка. Огромных размеров люстра, наверное, с небольшой купол, с тысячами хрустальных деталек, сверкающих в приятном свете ламп, угрожающе свисала, ровно держась на золотой цепи, уходящей в молочный потолок. Она была похожа на слишком роскошную верхушку мороженого в рожке. Также тут были длинные дубовые столы, за которыми стояли несколько человек в белых рубашках и золотистых жилетах. Это был ресепшен. Девушка долго стояла задрав голову, а парень терпеливо ждал, разглядывая ее изумленное личико. Она бывала в дорогих отелях, ведь и сама была не самой бедной, да и ухажеры лелеяли ее изо всех сил, но таких масштабов ее темные глазки еще не видывали. Все было настолько помпезно и настолько урочисто, что становилось страшно. Это так на нее давило. Уокер терпеть не могла неуместный пафос, но все же была поражена этим великолепием. Наконец, ей удалось взять себя в руки и повернуть голову к Андресу. Он тихо стоял рядом с едва различимой улыбкой на розовых губах. Она смотрела на прекрасное убранство, а он — на прекрасную нее. От этого румянец прилил к ее бледным щекам. Короткий смешок, а потом путь их продолжился. Они подошли вдвоем к стойке регистрации. Молодой кудрявый паренек с русыми причудливыми завитками и голубыми глазами (хотя им было не сравниться с глазами ангела) с отвращением глянул на подошедших. Вики сначала хотела возмутиться, но потом успокоилась, вспомнив, что для всех они сейчас выглядят, как потрепанная жизнью блондинка с трассы и лысый нелицеприятный лысый дед с водянистыми глазками, которые были одеты в дорогие не по их возрасту шмотки и, ко всему прочему, держались за руки. Паренек тут же очухался и натянул вежливую улыбку, явно оценив то, насколько миллионов они одеты, но он не успел и рта раскрыть, как Андрес посмотрел ему прямо в глаза. Лицо секретаря тут же расслабилось приняв нейтральное выражение лица. Он открыл ящик и выудил оттуда золотую глянцевую карточку с различными надписями. Она сразу же была протянута через стол. Ангел молча взял ее и повел девушку к лифту. Все это делалось быстро, будто они боялись куда-то опоздать.       — Ан, — когда тронулся лифт, Уокер вырвала свою руку из его и мрачно уставилась. Вокруг них были сплошные зеркала, что создавало иллюзию бесконечности этих путей. Сделай шаг и окажешься в зазеркальном мирке, точно Алиса, — может объяснишься?       — Это здание раньше было театром. Самым элитным было шоу "под открытм небом", — после внушительного, хоть уже привычного молчания произнес он. — Но его разорили, и он долгое время пустовал. А потом в один день его выкупил один миллиардер по имени Джорджини Линтон и решил превратить его в отель. Очень дорогостоящий отель. Как ты понимаешь, здесь не отдыхают юристы или учителя, только если не ведут криминальные дела или не преподают в закрытых школах, да и то не факт. Я заприметил его еще в прошлый раз, когда был здесь на задании с Непризнанной.       — И как ты все это узнал? — быстро спросила она. Ей не хотелось думать о том, что он также катался с какой-нибудь девчонкой, вот также нависая над ней сверху, пока она прижимается спиной к холодному зеркалу. Даже стало смешно от этой мысли, поэтому она улыбнулась.       — Прочитал на табличке, — хмыкнул Ан и отодвинулся от нее. — Пока ты стояла рот раззявив. Все здание перестроили. Но, как говорится, все, да не все.       Металлические двери с мягким шелестящим шумом разъехались в сторону. И она поняла, о чем говорил Андрес. Как только заканчивались пределы лифта, начиналась всепоглощающая густая темнота. Казалось, вот протянешь руку и можешь отщипнуть кусочек, как воздушные нити сладкой ваты. Вики безбоязненно шагнула вперед. Это была обсерватория. Огромный стеклянный купол открывал вид на серое, тусклое небо, затянутое тучами. Тут стояли телескопы. Она была уверена, что в тихие ясные ночи отсюда можно наблюдать все существующие созвездия. На земле она не слишком увлекалась астрономией. Да, знала какие-то простые истины, по типу «планеты крутятся вокруг солнца», «Земля третья по счету планета» и «Ио самый большой спутник Юпитера», но все же ее больше привлекали математика, физика и химия. О, она обожала химию, поэтому, когда узнала о существовании алхимии здесь, то немедля принялась изучать. Но когда Ан говорил о мифах, легендах, искусстве невозможно было оторваться. Его чарующий голос, умение привлекать и завлекать, интересные истории притягивали с такой невероятной силой, что теперь ей хотелось начать это все учить в незамедлительном порядке. Однако хоть убей, она не понимала зачем он ее сюда привел, если все небо скрыто за мрачной объемной пеленой, причем надолго, и не видно ни одной звездочки. Девушка прошла в центр круглой площадки, задрав голову. Она не спешила, ведь каждый шаг в комнате отдавался легким эхом. Ангел долгое время наблюдал за ней из тени, а потом провел карточкой по экрану на серой стойке. Сразу загудели механизмы, а потолок стало быстро заслонять черное, поглощающее любой свет, полотно. Уокер недоуменно повернулась к нему, пытаясь выяснить, что здесь вообще происходит. Не успев этого сделать, она ахнула. Причем очень громко, отдавая свой голос этим высоким стенам с мелким античным орнаментом. Рот приоткрылся, а дыхание перехватило. На пару секунд она даже прикрыла глаза от страха. Ее окружило что-то желтое, словно схватившее ее в кокон. Но почти сразу ее взяли за руку и потянули на себя. Ан заставил ее сделать пару шагов вперед и осмотреться. По серому камню прыгали мягкие перламутровые тени, отбрасываемые голограммами. Это была не только обсерватория, но и планетарий. Самый необычный, в котором она когда-либо бывала. Черное полотно превратилось в сине-розовое космическое пространство с тысячами мелких звезд, пролетающих комет, астероидов и спутников. Она не могла дышать от такой красоты. Ей не хотелось двигаться, моргать, а тем более когда-нибудь уйти отсюда. Но опустив глаза, она увидела перед собой то, что напугало ее сначала — золотистый, с оранжевой сеточкой, огромный шар. Это было Солнце. Буквально через секунду в ее грудь влетело что-то небольшое, а потом, словно и не заметив препятствие, как призрак, просочилось дальше, снова делая круг. Это был Меркурий. Он был серебристым, с несколькими пятнышками и точно осыпанный белыми блестками. Это делало его похожим на новогоднюю игрушку на веревочке. Вики повернулась и увидела остальные семь планет. Они спокойно кружились по заданной оси. Сами по себе, не замечая никого вокруг. Никто не мог остановить их или удержать. Они не подчинялись никому, у них не было господинов, правителей, царей. Они просто крутились. Это была их работа. И они завораживали своим величием.       — Какая твоя любимая планета? — тихо поинтересовался голос, донесшийся из реальности, которую девушка уже успела покинуть. Она коротко вздрогнула, так как напрочь забыла, что находится здесь не одна. Синие, золотые, красные и зеленые блики играли на лице ангела. Он смотрел на свою спутницу мягко, все с той же полуулыбкой.       — Сатурн.       Она не знала почему, но к этой планете тянулось ее сердце. Это как любить правую руку больше, чем левую, или безымянный палец больше, чем указательный. Не было ни логического объяснения, ни каких-либо причин. Просто любила и все. Андрес кивнул и повел ее к этому массивному газовому гиганту с крутящимися вокруг него кольцами. Он словно нажал на медленно передвигающуюся планету и вся солнечная система замерла, а рядом высветилась табличка. На ней было написано все о Сатурне. Парень не смотрел на нее, он и так это знал, поэтому его завораживающий голос стал рассказывать все, что когда-либо было известно. А Вики самозабвенно слушала, слушала, слушала. И так про каждую отдельно. Закончил Ан свой рассказ на Луне. Они не знали, сколько времени уже здесь провели, но оба изрядно устали. Покидать это волшебное место было сродни тому, как мама заканчивает читать сказку и говорит закрывать глаза и спать. Как же тут уснуть, если все так интересно? Она понятия не имела, как он может заставить ее так внимательно вникать в то, что ей раньше было совершенно неинтересно.       Они снова прокатились на лифте, но теперь в абсолютном молчании. Сил на слова не было. Но вопреки ее ожиданиям, остановились не на первом этаже, а на четвертом. Парень решительно вышел, заставив ее только и успевать за ним. Он снова провел золотой картой по экрану возле одной из дверей и по-хозяйски вошел в открывшийся проход. Непризнанная все это время стояла с приподнятой бровью, но все же потом вошла вслед за ним. Ангел быстро скинул с себя куртку, бросив ее на огромных размеров кровать с множеством мягких подушек разных размеров и белым ватным одеялом, укрывающим все, как слой ровного первого снежка, а сам сел на один из твердых пуфиков, зажав голову между ладонями. Вики долгое время наблюдала за ним, сложив руки на груди. Ей хотелось как-нибудь ему помочь, но она не знала как, ведь даже не понимала какие мысли теснятся в его голове. Ей хотелось понять, что его тревожит, но спросить — получить в ответ «я все расскажу потом» или многозначительное молчание. Ей не хотелось упрашивать его. Поэтому она просто подошла к нему и обняла за шею. Он тут же откинул голову назад, ложась затылком ей на плечо.       — Я не хочу сегодня ночевать в школе. Останемся тут? — тихо и вымученно выдохнул Андрес. Его пальцы нежно поглаживали ее предплечья в успокаивающем жесте. «Что же тревожит твою светлую голову, мой доблестный рыцарь?» — спросила она сама у себя и улыбнулась. Но ее ответом стали не слова согласия, а влажный поцелуй в открытую голую шею. По коже ангела сразу пробежались крупные мурашки. Все его тело стало чересчур чувствительным, словно каждый нерв тянулся к дикому, красивому женскому телу. Вики поцеловала еще раз, а потом еще и еще, оставляя мокрые следы за собой, как преступница. С новым прикосновением нежность все быстрее испарялась оставляя после себя горячую, пылающую страсть. Вот уже ее зубы прикусили его кожный покров, заставив резко выдохнуть через рот. Оба стали тяжело дышать, ощущая, каким обжигающим становится их дыхание. По их телам разлилась красная жидкость. Она вынуждала мозг отключаться, а руки действовать. Все это скапливалось внизу живота приятным теплом, слегка пульсирующим от каждого нового прикосновения. Девушка кусала и лизала его шею, бесцеремонно оставляя багровые отметины, хорошо виднеющиеся на бледном фоне. Андрес же просто сидел, запрокинув голову, и пытался сосредоточиться, но не мог. Запах ее тела, мокрые звуки, которые вырывались изо рта, легкие царапающие движения по его ключицам — сжимали все органы, опускали кровь вниз, заставляли руки подрагивать от нетерпения. О, сколько раз это все было в его голове, особенно в бессонные ночи, но даже ее поцелуи были в тысячу раз лучше любой его фантазии. Он не торопился, получал кайф размеренно, постепенно, давая ей возможность попробовать его на вкус, ощутить безграничность своих действий, показать влияние на него. Она была слишком горяча, слишком хороша. Каждый ее насмешливо-игривый взгляд, каждое легкое прикосновение, каждое слово произнесенное шепотом отзывались где-то по ребрами, выталкивая раскаленное до предела сердце наружу. Вики уже стала покусывать его плечо через футболку, как он схватил ее за кисть и вывел прямо перед собой. Окинув ее ледяным взглядом, который, как ей показалось, стал еще прозрачнее, еще ярче, точно небо и лед смешались воедино, отдавая все свои лучшие краски и оставаясь ни с чем, парень притянул ее к себе и резко усадил на колени.       Они тут же ухватились друг за друга, жадно целуя так, что казалось, что хотят высосать из друг друга души. Губы в миг стали влажными. Даже когда они разрывали поцелуй, чтобы перевести дух, связь между ними не терялась благодаря тонкой провисающей ниточке серебристой слюны. Ангел ненадолго отстранился, и девушка испугалась, что он хочет остановить все это безумие. В эту паузу они почувствовали, как воздух вокруг накалился, приобрел сладковатый привкус, оседающий на языках. Он широко ухмыльнулся, с какой-то непонятной нежностью посмотрел на неё, как на ребенка, у которого получилось ровно нарисовать линию, а потом надавил большим пальцем на подбородок, приоткрывая ее рот. Он скользнул взглядом по этой картине, точно был врачом осматривающим ее воспалившиеся гланды, затем приподнял палец и двинул его между распахнутых, как яркие крылья кровавой бабочки, губами, чиркнув по нижним зубам. Вики сразу же обхватила его и встретила теплым движением языка. Андрес ухмыльнулся ещё шире, отодвинул руку и облизнул свой фаланг. Она с полуулыбкой наблюдала за этим странным, но очень сексуальным ритуалом. Парень сглотнул и с новой силой впился в свою жертву. Они так сильно были увлечены друг другом, что не замечали, как тонкая кожица на губах оказывалась прокусанной. Они только слизывали капельки крови, ощущая, как металлический привкус щекочет вкусовые рецепторы. От этого не мутило, а даже наоборот появлялся какой-то восторг от новых ощущений.       Девушка изгибалась, прижималась к нему, как кошка или извилистая змейка, точно обвивающаяся вокруг своей добычи, чтобы вкусить ее полностью. Ей было его мало. Хоть ее ладони и бродили по всему его телу: плечам, скулам, шее, спине, бицепсам — этого было недостаточно. От него исходил такой жар, но он был перекрыт одеждой. Однако Вики терпеливо ждала, выводя его из игры, сбрасывая пешку за пешкой с двухцветной доски, чтобы одержать победу, чтобы белый король склонился перед черной королевой. И Андрес не выдержал. Он стал дрожащими пальцами расстегивать маленькие перламутровые пуговки на ее платье. Они то и дело соскальзывали, не слушались, что подначивало его действовать в сторону своей королевы более жадно, более грубо. Он не знал пощады и трепал ее губы, отрывая от них по кусочку плоти, вбирая каждую каплю крови перемешанную вместе с тихим услужливым стоном. Девушка усмехнулась и стала следом убирать препятствия на своем пути. Сначала ей поддался кожаный ремень с металлической бляшкой. Он громко бряцнул в накаленном пространстве, а потом умолк, безжизненно повиснув, как висельник. Затем настал черед беззвучной карамельной пуговицы и ширинки, что разъехалась с тихим шипением. К тому моменту белое платье было сброшено с нежных плеч, а за ним отправилась и хлопковая футболка. Вики жадно провела по худому напряженному торсу. Андрес значительно уступал Камиэлю в ширине спины и красоте тела. Конечно, не зная их, она предпочла бы тело жнеца, но в эту самую секунду стало понятно, что ангел в любом случае был для нее красивым и сексуальным, даже если в чем-то уступал своему другу. Все равно его прикосновения будоражили ее, и даже захотелось провести губами дорожку от его ключиц к самому животу, чтобы ощутить это все и прочувствовать. Парень же приподнялся немного, чтобы стащить с себя эти чертовы брюки вместе с бельем. Она села уже на его голые бедра, ощущая, как что-то твердое и очень настойчивое упирается ей в живот. Уокер жадно задышала и встала на колени, расставив их по обеим краям пуфика. Ан легко поддел двумя пальцами тонкую ленту, но тут же замер. Он слегка отодвинулся назад и тупо разглядывал красивое кофейное белье. Оно было с абсолютно прозрачной сеточкой, которую украшала вышивка белых мелких букетиков цветочков, похожих на акацию, с коричневыми листочками. Работа была очень тонкой, аккуратной и нежной. А еще очень сексуальной. Девушка оценила его голодный и долгий взгляд, хитро улыбаясь. Красивое нижнее белье было ее слабостью. Она сама могла быть одета в какие-то лохмотья, но под ними обязательно должны были быть идеальные, подобные искусству ренесанса, трусики и бюстгальтер. Ангел еще немного полюбовался, а потом прошептал одно слово «жаль» хриплым голосом и рванул руку в сторону, вынуждая тонкую лямку, впившись в ее бедро, порваться с громким треском. Вики запрокинула голову и глубоко вздохнула. На ее тонкую талию легли две теплые ладони. Они сразу нажали, осаживая хрупкое пылкое тело вниз. Она и сама положила руки ему на плечи и резко, слишком резко, опустилась вниз. Раздался высокий вскрик, а затем ее челюсти плотно сжались. Она почти и не слышала протяжного и низкого стона, сорвавшегося с губ партнера. Он тоже замер, откинув голову назад. Его кадык то опускался, то поднимался, ходя ходуном, пока грудь очень часто и рвано вздымалась. Ангел дышал через рот, пытаясь привести себя в чувство, чтобы продолжить, но он не торопил ни себя, ни ее. Девушка привыкла с десяток секунд, а потом плавно поднялась, ощущая, как все приятно скользит, создавая такое необходимое трение. Ее тонкие пальцы сжались на мужском теле, а веки, под тяжестью удовольствия, никак не хотели приподниматься. Это был лучший секс в ее жизни. Она это поняла с первого мгновения. У нее было достаточно мужчин, и всех она получала сразу же, как только хотела. С этим же была другая история. Он постоянно прижимал ее к себе ближе, при этом умело сохраняя дистанцию. Дразнил, выводил на эмоции. Но она решительно была уверена, что только мужчина должен сделать этот шаг, а она уже должна решить, позволить ему совершить второй или оставить ни с чем, так сказать, со спущенными штанами. Поэтому она терпеливо выжидала и ждала часа расплаты. Но вместо томного мучения, Андрес расплатился с ней многогранным удовольствием, которое с первых же мгновений ударило в ее голову, затмив рассудок. Этот момент был желанным, поэтому таким приятным. Но вот парень нашел в себе силы посмотреть на свою партнершу и искренне наслаждался этим. По его губам пробежалась легкая тень улыбки, то тут же была сметена глубоким стоном от нового движения. Его руки на талии просто покоились, когда девушка сама задавала им двоим темп. И он устраивал их обоих. Больше не было никакой спешки и дикости. Страсть превратилась в золотистую патоку, обволакивающую их быстро бьющиеся сердца, обжигая их дыхание, зарождая низкие пропитанные высшим удовлетворением стоны где-то глубоко в легких, чтобы потом выпустить их наружу, как стайку вспорхнувших уток. И снова легкое, но уже ускоренное движение вверх и вниз. И снова ясные холодные глаза с бездонными расширенными зрачками следят за тем, как скатывается маленькая капелька пота между ее грудями, как сжимаются мышцы горла при каждом вдохе, выдохе и глотке, как она прикусывает кровоточащие губы, как сводит брови, как жмуриться, как прядь волос прилипает к ее шее. Все это сводило его с ума. Он чувствовал нарастающее желание, скапливающееся внизу живота, поэтому быстро спустил лямку ее лифчика вниз и впился в набухший сосок, мягко лаская языком. Вики застонала еще громче, ускоряя его финал. Он мысленно выругался, но завел ладони за ее спину и, как опытный пианист с многолетним стажем, готовый сыграть самую сложную сонату Бетховена, пробежался своими мягкими пальцами по ее позвоночнику, надавив на тот, который находился ближе к копчику. Она громогласно вскрикнула, как подстреленная птичка, и тут же упала ему на плечо, тяжело дыша. По ее ногам и рукам прошлись такие судороги, что казалось, что ее ударили шокером. Она никогда не испытывала такого. Уокер не знала, сколько было в его постели партнерш, но он определенно знал толк в женском теле. В ее теле. Каждая ее мышца натянулась и дрогнула, отдавая вибрации и остальным. Девушка даже не почувствовала, как закончил ангел, поцеловав ее в плечо. И, конечно, не видела этого его странного взгляда, которое он кинул на зеркало, висящее напротив его лица. Пока Вики сидела прямо, он и не замечал его, а потом в его глазах пробежалась яростная и мрачная тень, но тут же испарившаяся. Их мозги превратились в кисель: податливую субстанцию, качающуюся в разные стороны, если наклонить сосуд. Сколько они так просидели, тяжело дыша, с закрытыми глазами, абсолютно расслабленные? Прошла минута или целая вечность? Казалось, одно перетекло в другое и смешалось. Но она зашевелилась первой. Вики ослабшими руками оттолкнулась от его груди, и только тогда Андрес поднял на нее свой взор. В ушах до сих пор шумело, а в радужках до сих пор искрились звезды, но он даже попытался помочь ей подняться, хоть и вышло из рук вон плохо. Она встала почти прямо на прохладный пол. Он качнулся вперед и уперся лбом в ее живот, пока женские руки легли ему на затылок, перебирая влажные волосы.       — Почему ты не носишь белый цвет? — задал неожиданный вопрос парень сиплым, невероятно сексуальным голосом. Прямо перед ним валялось белое пушистое платье, ранее скинутое с ее плеч.       — Не подходит моей сущности, — хмыкнула Непризнанная. — А ты? Ты же ангел.       — Черный слишком хорошо оттеняет мою благодать, — усмехнулся он, и они снова погрузились в молчание. Ее голова прочистилась гораздо раньше, поэтому в мозгах стали теснится разного рода мысли. Она изо всех сил старалась сдержать вопрос, закусывая губу, но не смогла:       — Ан, как же мы будем дальше, если находимся по разным сторонам баррикад? Ты — ангел, а я стану демоном. Мы не сможем быть вместе. И что тогда?       Он долго молчал. Даже показалось, что он уснул в такой позе. Но спустя пару минут Андрес поднял голову и теперь уперся уже подбородком.       — Я решу этот вопрос, — тихо ответил он. — Не забивай себе этим голову.       У нее было только две идеи: она встанет на сторону ангелов, что само по себе нарушало ее принципы, или же они вдвоем сбегут и станут изгоями, но разве высший ангел пойдет на такое? Она ничего не понимала, но уже и не хотела. Пусть значит разбирается. Ан словно бы понял, о чем она думает, поэтому улыбнулся, а потом резко подхватил ее на руки, держа удивительно крепко для человека, который совсем недавно получил очень мощный оргазм. Он уложил ее на широкую кровать, стянул бюстгальтер, откинув его в неизвестном направлении, затем лег рядом и прижал девушку к себе, зарывшись пальцами в ее шелковистые волосы. Вики быстро провалилась в сон, ощущая мерно бьющееся сердце под ее ухом.