Последствия

You’re out there (You're out there) I hear you calling from behind (Starset-telescope)

Pov Шей       После того, как я вышел из маленького пространства корабля, в большой мир и повстречал Веллу, я долго не мог понять, что происходит. Потом ещё какие-то заговоры, интриги, шпионаж и тому подобное… до сих пор голова идёт кругом. Даже «Мистер обнимашка» оказался совсем не игрушкой, а вполне себе приличных размеров питоном, который явно хотел меня сожрать. Как я ещё не рехнулся, даже не знаю. Самое главное, что рядом со мной мои родители, которые снова вместе, и снова счастливы (хоть и не постоянно, но я их всегда умел успокоить и примерить, если нужно). И хотя бы совместно с семьёй Веллы смогли уничтожить завод по производству подобных кораблей, а также остановили Марека, меня до сих пор терзали смутные сомнения, что мы всё же что-то не доделали и настоящие проблемы будут ещё впереди.       Однако сейчас у меня есть дела поважнее, чем задумываться о спасении мира и тому подобных высших ценностей. А именно учёба в универе, куда меня заставили пойти родители, утверждая, что образование в наше время решает, если не всё, то многое. А также восстанавливать с мамой и папой наше родовое гнездо, в котором родители прожили вместе около десяти лет и где, по их же рассказам, появился я. И даже рос там до пяти лет. Пока меня не выкрали, не запихнули в эту имитацию открытого Космоса, а также не заставили похищать ни в чём неповинных девушек. В том числе и Веллу, с которой я поначалу не особо ладил, но сейчас, мне кажется, лёд нашей неприязни начал потихоньку таять. Как знать, может быть я ей даже нравился. Или нравлюсь до сих пор? Вот бы узнать, какого она обо мне мнения? Но никогда нельзя знать о чём-то на сто процентов, верно? Даже в теории вероятностей нет ста процентов уверенности в достоверности результата. Так что не спросив её саму, как она ко мне относится, то я не узнаю даже примерной правды о том, что она на самом деле чувствует. Поэтому я быстро оделся в свои привычные вещи (полосатую голубую рубашку с длинным рукавом, джинсы и зелёного цвета замшевые башмаки) и обняв ещё раз мистера обнимашку, (этот питон теперь живёт с нами и вполне этим доволен. Даже терпит мои нежности с ним), я спустился вниз. Перед выходом я решил взглянуть на себя в зеркало, чтобы понять, как я выгляжу.       И даже не заметил, как ко мне сзади подошла мама, расправила мою рубашку и опустила воротник, который я специально поднял, чтобы казаться моднее. — Вот так другое дело, — улыбнувшись сказала она и чмокнула меня в макушку. — Ну, мама, — обиженно заскулил я, снова поднимая воротник. — Сколько можно? Я ведь уже не ребёнок. — Прости Шей, но для родителей, ты всегда будешь маленьким. Даже когда сам пойдёшь на пенсию, — вставил слово отец.       Он и мама на этот раз были одеты в строительные комбинезоны, и от обоих сильно пахло какой-то химией. Видимо ремонт был в самом разгаре. — И вообще, куда это ты намылился, можно спросить? — поинтересовался отец, осматривая мой внешний вид. — Да ещё и в таком виде? Кто-то вчера, по-моему, обещал, что сегодня мы будим белить балкон. Или мне послышалось?       Я действительно помнил этот разговор, отчего мне стало немного стыдно, но за меня заступилась мама. — Рей, — хмуро сказала мама отцу. — Дай ты уже мальчику расти нормально. У него ведь тоже должно быть личное пространство, свободное время, да и свои секреты, если что? — Ладно. Иди, если собрался, — сдался папа, махнув рукой. — Мы с мамой сами уж как-нибудь здесь управимся. — Конечно, иди, малыш, — улыбнувшись поддержала мама, и шепнула мне на ухо. — И передай, пожалуйста, Морелии, что я завтра к ней зайду и возьму рецепт того самого пирога, «для особых случаев». Попробую испечь, чтобы отметить новоселье, когда мы тут всё закончим. А так же передавай им всем, включая Велле, от нас с папой большой привет. Хорошо? — А как ты догадалась, что я именно к Велле в гости собираюсь? — поинтересовался я. — Ну я же мама, а мамы знают всё, солнышко, — задорно ответила мама и мы с ней посмеялись над этим. Затем мама дала мне какую-то коробку с дырочками. — Не хорошо ходить в гости с пустыми руками. Поэтому, вот, бери. Скажешь, что это от нас всех такой маленький презент. — Мам, они ведь семья пекарей-кондитеров, — напомнил я. — Их сладостями не удивить. — А там не еда. Загляни и всё сам узнаешь, — загадочно ответила мама.       Я чуть приоткрыл коробку и тут же кто-то лизнул меня прямо в нос. Открыв коробку полностью, я понял, кто это был: маленький, беленький пушистый щенок, который весело лаял и дружелюбно махал всем хвостом. — Это будет весьма неожиданно, — честно признал я, доставая щенка из коробки и беря его под подмышки, чтобы тот не убежал. — Уверен, Велле он непременно понравится. Спасибо за идею, мам. — Пожалуйста, родной мой, — улыбнувшись, ответила мама, закрывая за мной дверь.       Оказавшись на улице, со щенком в руках, я направился в сторону дома семейства Тортиньи. — Надеюсь ни у кого из её семейства нет аллергии на животных? Иначе мне придётся тебя оставить себе, — сообщил я щенку, который носился вокруг меня, как угорелый.       Отчего даже у меня голова закружилась, хотя вестибюларный аппарат работал в принципе неплохо. Тогда я снова взял подарок под руки и держа щенка таким образом продолжил свой путь. Pov Велла       С тех пор как мне вместе с Шеем удалось остановить Марека и его огромный завод по производству множества Мок-Чотра прошло уже много времени. И хотя за тот период я не испытывала к Шею никаких особых чувств, кроме приятельских, что ли, когда мы оказались близкими соседями и даже ходили друг к другу в гости, я начала осознавать, что начинаю даже тосковать, когда Шея долго нет рядом. Интересно, что это со мной? Не уж-то он начинает мне нравится. Да не. Не может быть. К тому же где я, а где он? А хотя в жизни ведь бывает всякое, верно? — А что это ты тут делаешь? — весело спросила меня сестра Рокки, подкатив ко мне на трехколёсном велике, в то время как я раскатывала тесто для пирогов и периодически, сама его ела. Что и заметила эта малявка. — Нельзя есть сырое тесто. Стошнить может. — Брехня, — махнула рукой я, отрывая себе ещё кусок. — Так все взрослые говорят. Наверное, потому чтоб им самим больше досталось. — И если долго кривляться перед зеркалом, то на всю жизнь такой тоже не останешься. Проверено на личном опыте, — подметила она, так же отрывая от общего куска немного теста и быстро отправляя в рот, чтобы никто не видел. — Если ты ничего маме не скажешь, я про тебя тоже ничего не скажу, идёт? — поинтересовалась она. — Идёт, — согласилась я, пожимая сестре руку. — И что, ты опять за своего Шея думала? — огорошила меня вопросом Рокки, отчего я даже покраснела от неловкости ситуации. — Во-первых это не твоё дело, — шепотом ответила я. — Во-вторых он не мой, а общий. А в третьих — ну-ка брысь отсюда! — прикрикнула на сестру я.       Та скривила мину, показала мне язык, оторвала ещё немного теста и весело смеясь, поехала по своим делам, давая мне возможность снова раскатывать тесто. Однако теперь все мысли были заняты только Шеем и он никак не вылетал у меня из головы. Хорошо хоть мама крикнула с кухни: — У нас корица, сахар и патока заканчиваются. Кто на рынок сходит?       Дедуля Броммель само собой ничего не услышал, потому что был уже старенький, так что ему нужно говорить громче и прямо в ухо. А папуля вообще сделал вид, что устал после работы и спит в кресле, прикрывшись сегодняшней газетой. Хотя минуту назад я лично видела, как он её читал. Так что добровольцем в поход на рынок вызвалась я. — Я схожу мам. Список только дай, что нужно взять, пожалуйста, — попросила маму я, зайдя на кухню, где всё как всегда дымило, кипело, булькало, и было настоящее буйство красок и ароматов. — Я всё написала. Сама возьми. На столе лежит. Там же и деньги, — не отвлекаясь от готовки, сказала мама.       Я взяла всё, что нужно, надела свою любимую шляпу с тремя перьями и быстро вышла из дома, пока меня дедуля или папа ещё чем-нибудь не нагрузили в довесок. Тем более только на свежем воздухе мои видения насчёт Шея, наконец пошли на спад. А это значит, что нужно чаще бывать на свежем воздухе и не будет ничего такого странного казаться. С этими мыслями, я спустилась с холма и не спеша направилась в сторону рынка, чтобы купить что было нужно для начинки к пирогам.