Истории заблудшего шиноби

      Когда Саске с Киссшот вернулись в актовый зал, в нём всё оставалось по-прежнему, ни парты не сдвинулось с места. Учиха шёл впереди, внимательно приглядываясь к окружению. Он не терял бдительности ни на секунду. Несмотря на недавний разговор его доверие к этой вампирше было невелико. Он помнил отравление, помнил Саске и то, что он скорее всего умирал в тот момент, но вот её мотив и её действия. Их Учиха ставил под вопрос. На лице Киссшот же была беззаботная улыбка, в отличии от шиноби, она приглядывалась только к нему самому, мало внимания обращая на окружение. Сам Саске мог только догадываться о причине такого внимания к себе теперь, когда он уже не являлся для неё очередной ходячей пищей. Киссшот же внимательно приглядывалась к своему новому слуге. Она разглядывала его черты лица, стараясь проникнуть за внешний фасад во внутренние переживания. Он был во многом похож на её первого, но столько же было и отличий. Этот юный воин не признавал никого за своего господина. Даже само превращение в вампира его не смутило настолько, насколько предположение, что он будет кому-то беспрекословно подчиняться. И всё же несмотря на эту непокорность он исполнил этот ритуал, Киссшот, воспользовавшись моментом, пригладила свои волосы в том месте, где её слуга провёл своей рукой. Она чувствовала человеческое или почти человеческое тепло. Вновь, после стольких лет она не была одинока. По крайней мере ей хотелось так думать. Юный воин, если и не желал служить кому-то, не высказал ничего против её компании. Он явно относился к ней с подозрительностью, несколько раз мелькала и откровенная враждебность, и всё же он согласился. Может он думал, что таким образом сможет обезопасить её потенциальных «жертв» или руководился ещё какой-то иной мыслью, но Киссшот надеялась, что, он привыкнет и к ней, и к новому образу жизни, который его ждёт. Она выбрала его почти по капризу. Когда она явилась в Японию, она желала посетить давно забытые места своих прошлых путешествий, чтобы разыскать место, где она сможет найти свой долгожданный покой. Она сдалась. После стольких лет одиночества и нежелания связывать себя новыми узами, которые могли навредить и ей самой, и тому, её компаньону, она всё же сдалась. Лишь праздное любопытство заставило её взглянуть на неожиданный всплеск необычной энергии. И когда она явилась, она увидела красивого юношу. Он умирал, даже если он победил своего противника, тот всё же сумел отравить его. Он умирал, но не желал сдаваться. Сопротивлялся, отрицал свою судьбу. В нём горела борьба. Это резко контрастировало с её собственной усталостью и собственными желаниями. И поэтому она решила выбрать его, спасти и попробовать продолжить свою жизнь. Саске же несмотря на свою бдительность также был погружен в свои собственные мысли. Несмотря на то что он спокойно относился к превращению в вампира, ему не улыбалась мысль, что теперь ради своего выживания он будет должен пить кровь у людей. Это навевало нехорошие ассоциации со змеиным саннином, который также обладал нездоровым влечением к крови. Он провёл своими пальцами сквозь волосы. Всё же последняя парочка дней по числу невероятного могла сравниться с тем временем, когда он ещё был дома. Эти мысли вызвали слабый укол ностальгии. Перед ним на миг проскочили картины его дома, но Саске быстро отмахнулся от них. Ему следовало сначала разобраться с происходящим, а уже потом задуматься о чём-то невероятном вроде перемещения между мирами. Конечно, само существование вампиров и доппельгангеров тоже выходило за рамки обычного. Но Саске этот факт удивил куда меньше, хотя его и интересовало, где проходит граница между существами, которые реально обитают в этом мире, и вымыслом. Если реальны городские легенды, то могут ли и боги в этом мире обитать своей силой? Саске прошёл между рядов поваленных стульев и приблизился к сцене, где был составлен один стол из нескольких парт. Он оглянулся ещё пару раз, и присел на парту сверху. Он был настолько погружен в свои мысли, что обнаружил приближение Киссшот только, когда она присела рядом с ним. Он кинул на неё взгляд и поднял бровь в вопросительном выражении. Она ответила на это самой невинной улыбкой. Саске качнул головой и поднял голову к потолку. Ему требовалось разобраться сначала в себе, прежде чем принимать какие-то действия. Возрождение клана оставалось главной целью. Но что такое клан? Его воспоминания были полны трагических картин с его семьёй, Саске был готов поклясться, что он видел смерти своих родных тысячи раз. Также он помнил и о полиции, в которой на первых ролях был его клан. Учиха были шиноби, элитой, сильнейшими в Конохе. Но что такое шиноби? Мог ли он продолжить двигаться вперёд, оставаясь вампиром? Питаться кровью людей, оставлять после себя трупы и выживать? Саске вынырнул из своих мыслей, когда почувствовал, как его потянули за помятый рукав белой рубашки. — Тебя так беспокоит возможность вновь стать человеком, юный воин? — Задала вопрос в лоб Киссшот. — Хн. Мне любопытно, возможно ли это. — Выбрал более аккуратную формулировку Саске. — Я никогда не планировал стать вампиром и большую часть своей жизни провёл как человек. — Но тебя же нельзя назвать простым человеком, не так ли? — С хитрой улыбкой спросила Киссшот. — Шиноби являются воинами тени, они скрываются в ночи и наносят удары во тьме. И также дела обстоят с вампирами. Мы скрыты от взглядов обычных людей, вампира моего уровня заурядный человек не способен даже воспринять. Ему покажется, что он видел, призрака, фантом… — Или красивую иностранку. — Хмыкнул Саске. Глаза Киссшот широко распахнулись. — Так вот почему… ты слышал слух обо мне? Какой интересный поворот судьбы. — Киссшот задумалась на миг. — Это был всего лишь праздный, ничего не стоящий разговор с глупой девчонкой, которая пыталась навязаться…— И тут до Саске с края сознания дошла мысль о том, что он пропустил встречу с Юигахамой. Он не испытывал никакого сожаления на этот счёт, но, учитывая происходящее, она могла навести кого-то на его след. — Впрочем, неважно. Я слышал от одной идиотки, что по городу бродит вампир, но никогда не думал, что и правда наткнусь на кого-то подобного. — Хм? — Киссшот мило склонила голову набок, а потом на её лице появилась лукавая улыбка и она гордо рассмеялась. — Ка-ка-ка! Тебе невероятно повезло! Больше нигде и никогда ты бы не смог натолкнуться на кого-то такого же невероятного как я! Я неповторимая! — Да-да, хладнокровная, теплокровная, железокровная. — Устало повторил Саске. — О, ты и правда запомнил. — Удивлённо произнесла Киссшот, но тут же прокашлялась, будто и не говорила ничего. — То есть, конечно же ты запомнил мои слова после такого-то представления, мои старания не прошли даром. Молодец! — Да, это было просто незабываемо. — Сухо согласился Саске. — Искренности в голосе ни на грамм. Да и глаза пустые как у мертвеца. — Высказалась Киссшот, сощурив опасно блеснувшие золотом глаза. Она уже видела такое выражение и, как оно не нравилось ей тогда, так ещё меньше ей оно нравилось сейчас. — Хн. — Не среагировал на подначку Саске. — Эй! Не смей игнорировать меня. — Она потянулась к его щеке, но Саске перехватил её руку. Он подтянул её к себе, заглядывая глубже и глубже в её глаза. Он ясно видел своё отражение в них, но искал он ответ на вопрос, который задавал сам себе. — Ты испугалась тогда, не так ли? — Наконец спросил он. — Испугалась? Я не понимаю о чём ты. — Киссшот произнесла эти слова спокойно, даже Саске не сумел бы распознать ложь в этих словах. Она была мастером в сокрытии своих эмоций, и всё же в тот раз он сумел уловить эту эмоцию. Он отступил, ему и самому необходимо было обдумать ситуацию, но этот вопрос зудел на краю его сознания. Что могло крыться за этими словами? За страхом? — Ты, кажется, склонен делать поспешные выводы в своей юношеской порывистости, юный воин. Однажды такой путь может привести тебя к гибели. — Это что, угроза? — Хмыкнул Саске, отпустил её руку и отсел. — Превращение в человека обратно, что оно влечёт за собой? Ты явно не хотела совершать что-то подобное. — Хмпф, и лишаться такого проницательного и милого слуги? — Киссшот не стала прямо отвечать на вопрос. Саске не верил в эту причину, Орочимару он был нужен ради тела, сосуда, для чего он мог понадобиться этой вампирше? — Лучше скажи, мой дорогой слуга, для чего тебе возвращать свою человечность? Ты так цепляешься за смертную жизнь? Или это просто попытка вернуться к чему-то привычному? Люди не любят изменений и боятся всего неизвестного… — Судя по одному твоему существованию, их страх вполне оправдывает себя. — Хмыкнул Учиха, перебивая Киссшот. Она недовольно нахмурилась. — Ты так думаешь? Тебя пугает то, что люди не являются вершиной пищевой цепочки в этом мире. — Её тон изменился, приобрёл хищные нотки. Она улыбнулась, обнажив свои клыки. Саске поднял бровь на эту демонстрацию. — Ты и правда не боишься, хах? Она провела пальцами сквозь свои длинные платиновые волосы в задумчивости. — Мне плевать на людей и их судьбу. — Холодно отрезал Саске, он смотрел на собственные руки. Он не стал высказывать свою мысль до конца. Хоть его и не волновали другие люди, становиться кем-то вроде Орочимару или Итачи ему претило. Одна мысль об этом поднимала в его душе бурю ярости, которую сложно было успокоить. И всё же он смолчал. Рассказывать кому-то о своих размышлениях Саске никогда не любил, тем более он не собирался это обсуждать с неизвестной, которую только встретил. — Какой холодный. — Мягко усмехнулась Киссшот. — За свою человечность я никогда особо не цеплялся. И меня мало интересует, кто кого пожирает в этом мире. — Продолжил Учиха со стоическим выражением на лице. — Но это состояние не должно помешать мне достигнуть своих целей. Если для того, чтобы удовлетворить свою амбицию мне придётся отринуть сущность вампира, я не задумываясь сделаю это. Его мёртвые, пустые глаза зажглись потусторонним светом, огонь жизни заполыхал в них ярким заревом, прогоняя всякий мрак. Киссшот внимательно вбирала каждую деталь этого взгляда, не упуская ни единой чёрточки. По сравнению с той усталостью, что она видела до этого, сейчас он и правда походил на того человека, который был спасён по её капризу. — Вот как. Но мы, кажется, уже договорились? Преследуй свои амбиции сколько пожелаешь, юный воин. Но я желаю следовать за тобой, считай это любопытством или капризом. — Лукаво улыбнувшись проговорила Киссшот. — Я буду независимым наблюдателем, который увидит, куда заведут тебя твои желания. — …— Саске вновь замолчал. Его собственные желания. Он всегда ставил перед собой чёткие цели и преследовал их до самого конца. И даже сейчас Учиха не отступал от своего. И всё же, когда-то у него было своё собственное желание. Ещё до той ночи, прежде чем Итачи решился на убийство их семьи. — Я только надеюсь, что это будет что-то необычное и интересное. Вроде «Я съем все пончики в мире», «Скуплю все ковбойские шляпы» или «Погружу весь мир в вечную темноту». — Насмешливо подначила Киссшот Учиху. Тот с едва заметным удивлением направил свой взгляд на неё. — Что это было за последнее, не можешь повторить? — Спокойно спросил Саске. — О, ты и правда иногда меня слушаешь! — С широкой улыбкой проговорила Киссшот под вздох Саске. — Ты наслаждаешься всем этим, не так ли? — Устало спросил Учиха. — Конечно! Мой слуга проснулся, он не сошёл с ума, вдобавок он оказался таким любопытным малым. — Легко признала это Киссшот. Саске слегка нахмурился. — Я тебе что, домашнее животное что ли? — Подняв бровь спросил Саске. — Конечно нет! — Киссшот яростно отринула эту мысль. — Ты же ещё не приручен, так что до домашнего животного тебе придётся пройти долгий путь. — … — Саске в очередной раз вздохнул. Кажется, весь этот мир сговорился действовать ему на нервы. Он скучал по тем временам, когда основную головную боль ему приносили перепалки Карин и Суйгецу. Он поднял взгляд на улыбавшуюся вампиршу и, ещё раз глубоко вздохнув, произнёс. — А ты и правда раздражаешь. — Приму это за комплимент, юный воин. — Однако эти слова ни на секунду не поколебали хорошего настроения Киссшот. Саске хмыкнул, он и не ждал, что она оскорбится на его реплику. Он прилёг снова на парту, вернувшись к своему изначальному положению. Его мысли вернулись вновь к миру шиноби, к самому началу. Он много времени провёл под наставничеством Орочимару. Тот искренне верил, что единственным мерилом успеха для ниндзя являются его дзюцу. Саске знал эту идею своего учителя, но никак не мог принять её до конца. Итачи в их бою превосходил его в качестве своих техник. Саске нечего было противопоставить Аматерасу, а Кирин не смог пробить защиту Сусаноо. Но в конце этого боя на ногах стоял именно он, а не Итачи. Несмотря на всю лелеемую его братом силу, несмотря на весь арсенал его техник, тот не сумел выиграть сражения. Саске решил взглянуть на это под другим углом. Если не ниндзюцу определяли ценность шиноби, то это должна быть способность двигаться вперёд несмотря ни на что. Преодолевать любые трудности и, каким бы непобедимым не казался враг, пытаться одолеть его. Конечно, в прямом столкновении этот подход был чистой глупостью, которая не стоила и секунды его времени. Битва с Итачи в том злосчастном отеле доказала, что упорство ничего не значит, если оно не подкрепляется существенным основанием. Основанием для его продолжавшейся борьбы была ненависть, гнев и ярость, всё ещё клубившиеся в его душе. Но всё это усмирял холодный рассудок, который и руководил, направлял все эти эмоции в необходимое русло. И Саске всё ещё чувствовал это жжение в своём сердце, не потухший огонь, для которого вновь была найдена цель. «Даже если я могу отбросить свою человечность, даже если я откажусь от бытия вампиром, я всё равно продолжу быть шиноби. Ради возрождения Учиха.» — Саске закрыл глаза, он чувствовал только присутствие Киссшот поблизости, но пропустить её было сложно. Хоть он и не был сенсором, он всё же чувствовал её тёмную энергию. Как чёрное солнце, затмевающее весь дневной свет. Саске на секунду заинтересовался, смогла бы Карин распознать полный объём той энергии, которой пользуется вампирша. Но его ход мыслей прервался, когда он почувствовал, чужие пальцы на своей щеке, но мягкое прикосновение ткани перчаток в следующий миг обернулось щипком. Саске раскрыл глаза и сверкнул ими в сторону Киссшот, которая улеглась напротив него. Её открытое платье почти не скрывало гладкую кожу высокой груди, которая колыхалась от её смешков. В глазах у неё плясали огоньки веселья. — Ка-ка-ка! Это моя месть. — Провозгласила она в ответ на взгляд Учихи. — Ты опять игнорировал меня! Я, конечно, многое тебе позволяю, юный воин, но такого неуважения я простить не могу. Смирись со своим наказанием! Радуйся, что я ещё ничего не сказала про то, как ты оставил меня с огнетушителем. На самом деле ты заслуживаешь жестокого наказания и за этот проступок. — Хн. — Саске отнял её руку от своей щеки. Но вместо того, чтобы покорно отвести её, Киссшот схватила в ответ Саске. — Нет, нет, на этот раз ты так легко не отвяжешься, мой слуга. — Её хитрая улыбка вызывала у Саске нехорошее предчувствие. — Ты обязан отплатить мне за это. — Хн? — На этот раз звук был более вопросительным, но Саске всё ещё отказывался словесно отвечать на подобные претензии. — Ты способен общаться только междометиями… похоже я тебя недооценила. — Пробормотала отвлёкшаяся Киссшот. — Пф. — С гордостью фыркнул Учиха. Сощурившись, Киссшот пригляделась к глазам слуги. — Не расскажешь о чём ты так думал, что забыл о моей несравненной особе? Это должно быть невероятно важные мысли, раз ты так глубоко в них погрузился. Добрался ли ты до дна? Сумел найти там сокровище? — Киссшот засыпала Саске вопросами. Дёрнувшийся едва заметно у Учихи глаз она проигнорировала. Это почти детское поведение, в котором не было ни грамма серьёзности и всё же сохранялась некая элегантность, раздражало Учиху, но всё же в нём скрывалось что-то, чего он не мог сразу понять. Но что бы это ни было, вампирша намеренно вырвала его из лабиринта собственных мыслей. Она специально, предугадывая его реакцию, замыслила это действие. Разгадать, что скрывалось в глубине её золотых глаз, Саске не мог. Говорят, что глаза — это зеркало души. И в прошлый раз Учиха самолично разорвал контакт. Хоть он и хотел узнать часть её секретов, одновременно с этим делиться своими у него не было никакого желания. Однако сейчас Киссшот самолично отвела глаза. Едва заметно, но прямого обзора уже не было, на этот раз она была не готова раскрывать свои секреты. — Ничего особенного. — Ответил Саске наконец. — Мне было интересно, сколько ещё существ…подобных нам существует в этом мире? — Ты имеешь в виду вампиров или любые странности? — Задумчиво спросила Киссшот. — Странности? Ты упоминала этот термин и прежде. Что ты подразумеваешь под этим? — Озадаченный Учиха обратился к вампирше, которая провела вновь пальцами сквозь длинные гладкие волосы. — Кайи, странности, всё, что выходит за человеческое понимание реальности. Городские легенды, мифы, просто рассказы. Всё, что дарит простор человеческому воображению, может стать источником существования кайи. Включая вампиров. — Она гордо указала на себя. — Вот как. То есть в этом мире существует всё что угодно, от призраков до богов? — Поинтересовался Учиха. Если он намеревался воссоздать клан Учиха, то знание, любая полезная информация об этом мире являлись ключевыми для него. Вполне возможно, что и секрет его перемещения скрывался где-то среди многочисленных «странностей». — А разве это не очевидно? — Насмешливо спросила Киссшот. — Или ты думаешь, что этим миром правят только люди и вампиры? Какое высокомерие! Верить, что именно твоему прошлому и нынешнему виду принадлежит весь мир. Не ожидала такого от своего слуги. Даже меня это удивляет. — Хн, даже если существуют вампиры, это не означает автоматически существования всех остальных мифических существ. Индукционный метод не всегда даёт верное представление о реальном мире. До тех пор, пока ты лично не убедишься, что что-то реально, ты не можешь утверждать об этом. — Возразил ей Саске. — Да? Но тогда ты, мой дорогой слуга, не можешь утверждать ничего, что не узнал лично. И тогда выходит, что «вампиров» для тебя не существовало ровно до того дня, когда ты увидел меня. А если этот метод применить на всех людей, то выйдет, что у каждого своя реальность, свои представления о ней. И никакой физической, объективной реальности не существует. — Киссшот улыбнулась. — И этот взгляд имеет своё право на существование, ведь пока человек не заглянет за кулисы своей реальности в мир чудовищ, он будет жить с твёрдой верой в то, что нас не существует. — Не заговаривай мне зубы. — Холодно отрезал Саске. — То, о чём ты говоришь, не больше чем мир иллюзий. — Да, и не жил ли ты в нём ещё недавно? — С хищной улыбкой ответила Киссшот. — Ты жил в иллюзии спокойствия и человеческого превосходства. Ты думал, что ничто не способно поколебать человеческий порядок. Я сказала прежде, что ты боишься, но я выразилась неправильно, скорее ты поражён и обескуражен. То, во что ты искренне верил было повержено и растоптано. — … —Саске промолчал, сверля своим свирепым взглядом вампиршу. Но та была спокойна и только улыбалась ему. — Не надо так на меня смотреть, юный воин, я же смущаюсь. Ка-ка-ка. — Но ни капли смущения нельзя было обнаружить на её лице, а смех, которым она залилась, лишь увеличил диссонанс между её словами и реальностью. — Тц. — Саске щёлкнул языком и встал с парты, кинув взгляд в расположенные на приличной высоте форточки. Сквозь них почти не пробивался никакой свет. А сейчас Учиха видел за ними лишь ночные сумерки. — Я пойду прогуляюсь. — На этот раз я оставлю тебя одного. Иди и подумай о своём будущем. — Киссшот махнула ему рукой на прощание, а сама легла на парту, её золотые глаза до самого выхода следили за Учихой.