Тень короля: слуга Вечности

Вдребезги разлетелось имя твое, На звезды рассыпалось имя твое, Нет никого, кто носил бы имя твое, Умру, лелея на устах, имя твое! Я таю в глубине души слово одно, Но никому не могу доверить его… (с) Ким Со Воль, Избранные стихи

Однажды я поклялся посвятить свою жизнь защите Вас и нашей страны. - Ён, кого ты любишь больше – меня, своего короля, или нашу страну? - Страну, Ваше Величество. - Вот так с ходу? – Вы не скрывали своего разочарования; рядом с теми, кому доверяли, Вас можно было читать как открытую книгу. Вот и сейчас, пока из посторонних никто не видел, Вы надулись, как дитя, позволяя себе ребяческие ужимки и недовольство. Я знал, что за этой маской беспечности и детской непосредственности Вы прячете другого себя, так же как я прятался за фасадом ледяной невозмутимости – в этом мы с Вами были похожи, Ваше Величество. Отличие было в том, что Вы подпустили меня к себе и ничего не скрывали, а я бы никогда не посмел открыться Вам до конца. - Тебе потребовалось 0,85 секунд на ответ, обычно людям нужно подумать о таком серьезном выборе дольше! Это что же, я тебе совсем безразличен? Ну что же ты молчишь? Ён! Вы подтрунивали надо мной, а потом лукаво улыбались, прекрасно зная ответ, который мне даже не нужно было озвучивать вслух. Дети, став взрослыми, обычно забывают о своем детстве, в особенности мужчины, едва помня о событиях начальной школы, но я очень четко помню тот день, когда впервые подошел к Вам. Именно тогда наши с Вами судьбы пересеклись, как тропинки на перекрестке сливаются в одну дорогу или русла ручьев впадают в одну реку. Может, в то время я был слишком юн и мало, что понимал, но одно я знал наверняка: я не хотел, чтобы Вы когда-либо плакали. Вы были для меня не просто королем, вы стали для меня старшим братом и учителем, верным товарищем и близким другом. Вы стали для меня всем. Мы росли и учились вместе. День ото дня Вы становились сильнее, я мог собственными глазами наблюдать за Вашим взрослением и происходящими изменениями, стараться быть как Вы, следовать за Вами, всегда быть на Вашей стороне. Вы никогда не позволяли себе проявление слабости, в особенности это было недопустимо на глазах у посторонних. Помню, что поначалу Вас часто мучили кошмары. Еще бы. Мне интересно, а кого бы они не мучили? И как совсем еще мальчишка, который был вынужден провести многочасовые похороны своего отца, – короля и отца народа, – а потом выдержать церемонию коронации, взять на себя ответственность за целое королевство – как можно было вынести это бремя в одиночку? Тогда я об этом не задумывался. Вы были старше и уже тогда были очень сильным, и именно Вам приходилось утешать меня, а не наоборот. Когда мне исполнилось лет двенадцать или тринадцать, я впервые услышал Ваш крик в ночи. Моя комната находилась по соседству, и я проснулся сразу же, будто меня ранили, и это кричу я, потому что начал чувствовать всё, что чувствовали Вы, на себе. Любая Ваша боль – моя боль. Любой Ваш шрам – мой шрам. Вы не позволяли мне приблизиться, потому что не хотели, чтобы кто-то стал свидетелем Вашей слабости. Но это было очередное проявление Вашей внутренней силы. Я хотел, чтобы хоть иногда, когда никто не видит, Вы могли позволять себе быть не королем, а просто собой, и я всегда готов был быть рядом, укрыть Вас от чужих глаз, подставить свое плечо, закрыть своей спиной. С тех пор тайком от охраны я пробирался в Вашу комнату, залезал под одеяло, и когда Вас мучил очередной кошмар, гладил по голове и шептал, что всё хорошо, я рядом, Вас никто не обидит и не ранит, пока днем Вы защищаете свою страну, ночью я охраняю Ваш сон. Вы жались ко мне, и я чувствовал Ваше одиночество, которое Вы умело маскировали в течение дня, и обнимал Вас крепко в ответ, надеясь, что смогу заполнить ту пустоту, что поселилась в Вашей душе с того злополучного дня. - Спасибо, Ён-а… – в полусне бормотали Вы, и то, как ласково Вы меня называли, проносится эхом в моей голове и по сей день. Вы не позволяли никому до себя дотрагиваться, это стало лишь моей прерогативой. Нашим общим секретом. Вы говорили, что с тех пор кошмары перестали мучить Вас, и я в тайне лелеял это знание, что хотя бы немного, но мне удалось ослабить Вашу ношу. Мы никогда не говорили об этом открыто, но прекрасно понимали друг друга без слов. Мы стали очень близки, хотя это нельзя было заметить невооруженным глазом. Между нами всегда пролегала тонкая, невидимая грань, и я никогда не смел ее пересечь. Вы корите меня за излишнюю холодность и отстраненность, но если я не буду сдерживать себя, то сломаюсь. Ваша безопасность – моя первостепенная задача, смысл моей цели в жизни. Я могу находиться рядом с Вами, но в мыслях Вы далеко от меня… - Как ты разговариваешь с королем? Здесь всё мое. Понял? Мое! Да. Кому, как не мне, знать об этом. И я тоже принадлежу Вам, всё мое существо: мое тело, мое сердце, моя душа – они Ваши без остатка. День, когда Вы побежали за белым кроликом с часами, стал той отправной точкой, когда Вы неумолимо начали отдаляться от меня, и как бы сильно я ни старался догнать, расстояние между нами становилось только сильнее. Потому что в Вашем сердце место было занято кем-то другим. Фантомом, призраком, миражом, называйте как хотите. Я потратил множество секунд, минут, часов, дней, недель, месяцев и даже лет, чтобы найти его, точнее ее, для Вас, и не было ни мгновения, чтобы это не занимало мои мысли. Я бы покривил душой, если бы сказал, что глубоко внутри не мечтал, чтобы она никогда не нашлась. Я понимаю, больше всего на свете понимаю, как это важно для Вас, именно поэтому я приложил все силы, чтобы сделать это ради Вас, но эти усилия были напрасны. Ее не существовало. Но Вы продолжали упорно верить и искать, гоняться за иллюзией. Премьер-министр меня не интересовала. У нее не было никаких шансов. Но эта загадочная девушка-спасительница… Я был ей благодарен. Была ли это она тем человеком, кто спас Вас, или кто-то другой, с ней связанный, но я не мог не благодарить за Ваше спасение. Однако я ужасно ревновал к этому призраку, за которым Вы гонялись. Иногда ревность доходила до ненависти, но я брал себя в руки и продолжал держать неизменную маску равнодушия. За годы я отточил мастерство не показывать свои истинные чувства. Вам не надо было о них знать. Но Вы когда-нибудь задумывались, хотя бы на мгновение, что я чувствовал, когда Вы пропадали? Однако то исчезновение отличалось от предыдущих, я ощущал нутром, что что-то не так, совсем не так, как было раньше, и не ошибся. Я не находил себе места, не спал ночами, разыскивая Вас повсюду. Мое сердце падало и разбивалось о дно иссякающей надежды каждый раз, когда я нигде не мог Вас найти. Я не справился с задачей. Не были ли Вы ранены? В груди сдавливало лишь от одной мысли об этом, и я чувствовал, будто задыхаюсь. - Ён, ты не слушал, пока я читал «Алису в стране чудес»? Тебе следовало бы верить в сказки. Я приходил на то же место, где Вы потеряли из виду кролика, и смотрел в отражение стеклянных стен, мысленно теша себя призрачной надеждой, что, быть может, они окажутся волшебными вратами или той самой норой из «Алисы», которые смогут привести меня к Вам. В тот день, когда я подал Вам кроссовки, то надеялся, что обувь удержит Вас на земле, и Вы от меня никуда не упорхнете, как иронично, что они оказались не Вашими… Если бы я принес Ваши кроссовки, сумели бы они удержать Вас во дворце, рядом со мной?.. - Ты сам-то знаешь, какие девушки тебе нравятся? Этот вопрос задала придворная дама Но, когда просила, чтобы я нашел информацию по Вашему фантому. Я не смог ей ответить. Да и что бы я сказал?.. Если такой девушки для меня не существовало. Ни Вашего призрака, ни моего идеального типа. Это можно было назвать еще одной общей чертой между нами? Когда Вы наконец вернулись, я за долгое время почувствовал легкость на душе и смог вздохнуть полной грудью от испытуемого облегчения. Но у нас совсем не выдалось времени поговорить: внезапный приход этой назойливой дамочки Премьер-министра Ку, а потом Ваши выяснения отношений с придворной дамой Но… Я с белой завистью наблюдал, как открыто она может показывать Вам свои чувства, даже если она гоняется за Вами в порыве гнева, это только из-за ее беспокойства, ведь потом ее злость сменяется на милость, и она может обнять Вас… Я тоже злился. Злился на Вашу беспечность. На то, что Вы совсем не задумывались о чувствах придворной дамы Но и моих собственных… Знаю, что Вы можете позаботиться о себе сами, но не могли бы Вы хоть иногда ставить себя на наше с ней место?.. Ведь это моя прямая обязанность – защищать Вас! Что-то изменилось после Вашего возвращения. Вы блуждали по городу по определенным местам, в них никого не было, Вы сидели в пустой библиотеке, но будто кого-то ждали, и в Ваших глазах застыла необъяснимая тоска. В мыслях Вы были где-то далеко и с кем-то другим. Меня пронзала боль от безысходности, оттого что я ничем не мог прогнать эту печаль из Вашего взгляда. Посмотрите же на меня. Я всегда подле Вас. Только скажите, нет, только взгляните на меня, моргните, кивните – и я поддержу Вас, сделаю всё, что Вы прикажете. Вы снова чуть не исчезли. Туда, где даже сигнал GPS не смог бы Вас отследить. Параллельный мир… Вы твердили что-то невообразимое с таким серьезным лицом и убедительным тоном, что я бы поверил, даже если бы Вы сказали, что гостили у лунного зайца. Хотя мне отчаянно хотелось верить, что Вам это всё привиделось, что Ваша фантазия разыгралась настолько, что Вы начали верить в то, что не являлось правдой на самом деле. Когда на Вашем плече появился странный шрам, мое сердце словно пропустило заряд молнии, что сверкнула за окном. Кто посмел его нанести? Одна мысль об этом сводила меня с ума. Если этот человек встретится на моем пути, я обязательно накажу его. Потому что никто не смеет причинять Вам вред. Если бы я мог, я бы перенес этот шрам на себя, стал бы для Вас картиной Дориана Грея, чтобы все несовершенства передавались мне, а Вас не смела бы коснуться ни одна царапинка. Вы вновь меня обманули. Воспользовались моим страхом за Вас и снова сбежали. Я давал себе установку больше не вестись на Ваши уловки, но всегда проигрывал Вам… А потом я почувствовал, будто меня ранили ножом по живому. Вы вернулись. От сердца отлегло. С Вами было всё в порядке! Почему Вы каждый раз заставляете меня переживать за Вас? Но… Вы вернулись не один. Ваша иллюзия превратилась в реальность, а мои потаенные страхи обратились кошмаром: Вы нашли тот мираж, который отчаянно пытались найти все эти годы, и Ваш взор был устремлен на нее, и все нежные взгляды, улыбка и даже смех – всё обращено и подарено только ей. И каждый этот взгляд, каждая улыбка, смех, что прорезал ночную мглу, резали меня, оставляя за собой окровавленные раны, кололи сильнее, чем тысяча мечей, пронзали больнее, чем тысяча выпущенных стрел. Вы уехали с ней вперед, оставив меня позади. Вы много раз оставляли меня, но сейчас всё изменилось окончательно и бесповоротно. И с каждым удаляющимся топотом Вашего великолепного коня, мое сердце рвалось и было растоптано, как земля о копыта Максимуса. Разве Вы не слышите эти звуки? Обернитесь… Я никогда не тешил себя никакими надеждами. Я прекрасно знал свое место, и всегда готов был следовать за Вами словно Ваша тень. Но я никогда бы не допустил причинить Вам боль. Даже если это означало подозревать эту девушку. Она наставила на Вас оружие. В тот момент я был готов принять пулю вместо Вас. Но Вы стояли, не шелохнувшись, будто знали, что Вам ничего не угрожает. Откуда эта безрассудная уверенность? Почему Вы ей доверяли? Она могла ранить Ваше сердце. Что она знает о Вас? Она и понятия не имеет, через что Вам пришлось пройти. Я был с Вами всё это время, я знаю. Я знал, что не найду никакой информации по ее отпечаткам пальцев, но тем не менее это был мой долг удостовериться наверняка. Она улыбнулась мне, и от этого мне стало не по себе. Вас пленила ее улыбка? Ее решительность, граничащая с бесцеремонностью и зазнайством? Что в ней было такого особенного, что Вы так отчаянно старались ее уберечь от всего?.. Была ли она тем, кто нанес Вам тот шрам? Даже если не собственноручно, но косвенно. Потому что из-за нее Вы начали перемещаться между мирами, не отдавая никакого отчета, насколько это могло быть опасно для Вас. Я не буду вмешиваться в ваши отношения, но я не допущу, чтобы она причинила Вам вред. Вы можете ненавидеть меня, но, если это спасет Вас, я готов принять Вашу ненависть. С ее появлением в королевстве я всё больше замечал, как Вы неуловимо меняетесь. Вы по-прежнему улыбались, дразнили меня, но это отличалось от того, что было раньше. Тоска в Ваших глазах была заменена переполняющей нежностью во взгляде. Потому что в Вашем сердце, подобно бутону после дождя, расцвела влюбленность. Теперь же печаль плескалась в моих глазах, хотя я отчаянно пытался ее подавить. Вы попросили меня незримо следовать за ней, присматривать и вмешаться, если ей потребуется помощь. Видеть Вас счастливым означало и мою радость тоже, но как же было нестерпимо смотреть, как Вы берете ее за руку, чертите на ней слова и предложения, будто проводите таинство, посвященное только для двоих, отгораживаясь от этого мира, в котором не было места третьему лишнему… - Я бы мог исполнить твое самое заветное желание… – обронил Ли Рим, когда мы наконец встретились с ним один на один. Как будто он хорошо знал меня, мог прочитать как открытую книгу, видел меня насквозь. Но я никогда не поставлю свои желания выше желаний моего короля. Ли Гон, я стану твоим Несокрушимым мечом, стану твоим щитом, стану тем, кто закроет тебя своим телом и примет весь удар на себя. Для твоего счастья я готов отдать жизнь, и, если понадобится – я исчезну ради тебя. Потому что твое счастье – это и мое счастье тоже. - Ён, кого ты любишь больше – меня, своего короля, или нашу страну? - Страну, Ваше Величество. Потому что страна для меня – это олицетворение Вас. Кто бы меня ни спросил, как бы изворотливо ни задал вопрос, мой ответ будет одинаковым, потому что я всегда выбирал и буду выбирать Вас, Ваше Величество. Если в этом мире, в этой жизни я не смогу быть подле Вас, то обязательно найду Вас в другом мире, в другой жизни, и на этот раз никогда не оставлю. Я стану храбрее и найду в себе смелость рассказать Вам о самом большом желании моего сердца. Быть может, сама Вселенная о нем услышит из недр моего сознания и исполнит его. Мы встретимся с Вами в Вечности, и Вы расскажете мне о ее устройстве. И где-то там, на границе между нолем и единицей, я услышу Ваш ласковый голос, зовущий меня по имени: - Где ты был, мой Ён? Знаешь, как долго я пытался найти тебя? Я скучал по тебе больше, чем если бы ноль можно было помножить на вечность и поделить на бесконечность! Тогда моя стеклянная маска разобьется, я улыбнусь тебе в ответ, и мой шепот разнесется по всему неиссякаемому пространству. Я тоже скучал. Я люблю тебя. Пожалуйста, будь счастлив, мой Ли Гон!