Вечный Злодей

1 сентября 1938 года, поместье Реддл. — Свет мой, зеркальце! Скажи, да всю правду доложи. Я ль на свете всех сильнее, красивее и смелее? — это я, с ума схожу и с зеркалом общаюсь. Но я действительно красавчик. Темные, словно ночь волосы, белая кожа, правильные черты лица. Высок (для своего возраста), подтянут, мускулист. Трусы в горошек. Даже они не могут умалить моего величия! Эх. Надо уже одеваться, завтракать и перемещаться на вокзал. После того, как отправил десять клонов к гоблинам для поиска информации и два десятка клонов в приют, я спустился на завтрак. — Доброе утро, семья. — Доброе, Томми. Как спалось? — нежно спросила меня местная бабушка. — Спасибо, миссис Реддл, спалось хорошо. — Ты не можешь сделать бабушке приятное? Я что, много прошу, внук? — на глаза миссис Реддл навернулись слезы. Вот так и хочется сказать, что моя бабушка осталась в прошлом мире, а в этом… Да без моих закладок эта миссис, скорее всего, выбросила бы бедного Томми за порог. Так что её слезы меня не трогали, хоть было и неприятно. Это и есть обратная сторона моего дара менталиста. Ты знаешь, что чувства после закладок ненастоящие, отчего делается грустно. Но за эти годы я уже привык. — Пожалуйста, прекратите, миссис Реддл. Сегодня я уезжаю, возможно, я приеду на зимние каникулы, а может и останусь. Морфин, — обратился я к дяде. — Очень тебя прошу, тренируйся строго по схеме. Мне уже надоело тебя латать. Морфин после моего лечения тупоумия очень сильно увлекся тренировками. Ведь он видел, что становился сильнее, а самое главное для него — быть для меня полезным. Так что пару десятков раз я латал его чакросистему, а один раз вообще с того света вернул, воспользовавшись воскрешением. Слишком он увлечен этим. Но для меня это даже хорошо. Сильный Морфин полезнее слабого Морфина. — Хорошо, господин, — и тут… э-эх. И он туда же. Переместившись на вокзал Кингс-Кросс, я очень быстро нашел платформу 9¾. — Ну здравствуй, школа! — и с этим воплем я влетел в арку портала, что очень плавно перенес меня на отдельную ветку железнодорожных путей станции Кингс-Кросс, которая была скрыта от обычных людей. Что примечательно, так это то, что попасть на эту ветку станции можно только через этот проход, ну или через транспортные камины. Обычным людям сюда просто так не попасть. Во-первых, ни прохода, ни двери, ни коридора. Во-вторых, тут столько чар понавешено... Так что - без вариантов. Можно было бы и камином воспользоваться, но попасть на вокзал именно таким способом прикольнее. — Первокурсник? — спросил меня человек в форме служителя путей. — Ага, мистер, — не смотря на него, ответил я. Не то, чтобы я был такой невежливый просто рассматривал то, что видел много раз по телевизору. Дымящийся красно-черный паровоз, толпа народу - не менее пары сотен. Видя все это, глаза мои расширились, а рот непроизвольно расплывался в улыбке. Мечты сбываются! Увидев выражение моего лица, кондуктор непроизвольно улыбнулся. — Иди в конец вагона, малец, там сможешь сдать багаж. Последние два вагона - специально для первокурсников. Желаю удачи, — добродушно потрепал меня по голове кондуктор. — Благодарю, сэр, — отзеркалил ему ответную улыбку я. — Эээ… а где твой багаж? Ты его на той стороне оставил? — искренне забеспокоился служивый. Бля, точно. Совсем забыл из домена сундук вытащить. — Нет, сэр, его мой дядя уже сдал в багажное отделение, — еще шире улыбнулся я. — А, понятно. Всего доброго. — И вам, сэр, — помахал я ему рукой, убегая в конец состава. А пройдя через пар, что обильно стравливал в атмосферу паровоз, я призвал свой сундук. Сундук я взял чуть лучше стандартного - все равно ничего особенного там хранить не собираюсь. Так что минимум расширения пространства, минимум облегчения веса. Ну а самое главное, что он на четырех колесиках и с удобной рукоятью. Ноу-хау этого времени. Я спокойно сдал багаж и сразу направился в купе, весело подпрыгивая в такт песенке. Настроение было прекрасным. — Мальчик, помоги пожалуйста, — попросила меня маленькая девочка. — Да, да, конечно! — мельком осмотрел я девочку в поношенной мантии, но главное - она была чистая. Да и девочка была аккуратно одета. — Только зачем ты сундук в вагон тащишь? — А куда еще? — удивленно посмотрела на меня она. — Пойдем, лучше его сдадим. Зачем тащиться с ним. — Давай, — обрадовалась она. Мы сдали багаж, а потом отправились в последний вагон, но свободных мест не было. Свободное купе нашлось лишь во втором вагоне. Зайдя в него, мы уселись напротив друг друга. Девочка была чистокровной, но, видимо, из обедневшего рода, раз мантия не новая. А я свою вообще не надевал. Она была в рюкзаке, туда я много чего запихнул. Объём хороший, где-то пару кубов. А для ежедневного ношения - самое то. — Разрешите представиться. Том Ре… Гонт, — смотря на непонимающее выражение лица, решил пояснить. — Привык к основной фамилии, но из-за нее не хочу лишний раз вступать в конфликт. Она пристальнее посмотрела на меня. Особое внимание уделяя глазам. — А, — отмахнулся я. — Косоглазие мне не досталось. Я в папашу уродился, красавчиком, — подмигнул я ей. От того, что она поняла, что была невежлива, рассматривая меня, еще и от моего подмигивания, девочка опустила глаза и немного покраснела. — Миллисента Мортимер, — попыталась встать и сделать книксен она. — Приятно познакомиться. Миллисента - миленькая девочка, застенчивая. Длинные и прямые волосы каштанового цвета. Карие глаза. Немного пухлые щеки, за которые так и хочется потискать. Прям лапочка. — Ути-пути какие мы милые, — не удержался я от реализация своего желания, и потискал за румяные щеки. — Прекрати, я уже большая! — топнула она ногами. — А ты - не взрослый! — Ха-ха-ха, — не мог я не рассмеяться от вида боевого бурундучка. — Все-все, прости! Я не удержался. Всегда мечтал о сестренке, вот и не удержался. Скрещенные на груди руки, показательно устремленный в окно взгляд, надутые щеки. Весь вид показывал, что на меня обиделись. — Ну, Милли, не обижайся, хочешь шоколадку? С изюмом. — Давай, — забыла все обиды она. Все-таки дети отходчивы. А съев плитку шоколада и запив его кока-колой, стала болтливой. Я уже пожалел, что угостил её шоколадкой. Шучу. К нам постучались. — Прошу прощения, здесь не занято? — спросил нескладный мальчишка, рядом с которым находился высокий для его возраста брюнет. — Милли, ты не против? — обратился я к девочке, на что получил мотание головой. — Против или нет? — уточнил я, улыбаясь. Ведь вербально ответить она не могла, весь рот был занят шоколадом. Она его быстро съела и сказала, что не против. — Прошу, — улыбнулся я, указывая на свободные места. — Том Марволо Гонт, — представился я. — А это - Миллисента Мортимер, — указал я на девочку. — Генри Паркинсон, — кивнул первый, немного осмыслив, что общается с Гонтом. Это я в поверхностных мыслях прочитал. — А это мой друг — Марсель Забини. — Забини? — переспросил я. Он же, вроде, черным был? — Да, — подтвердил усевшийся парень. — Тебя что-то интересует? — Да, а как ты к мулаткам относишься? — мне действительно было интересно. — Нормально, а что? — непонимающе спросил он. — Да так, внука увидишь - поймешь, — престранно ответил я. — Эээ. Ладно, — впал в ступор он. — Ты из того самого рода Гонт? — Да, змееуст, потомок самого Салазара Слизерина. Ну, это так дедушка утверждает. Но я читал, что сам Салазар был бездетен, а мы происходим от его сестры, что вышла замуж за Гонта. Так что мы не прямые потомки Слизерина, но Марволо думает, что это незначительное обстоятельство. — Эээ, — видимо, не ожидал такого ответа. — Прости за наглость, — влез Паркинсон. — Но ты не сильно похож на своих родственников, — осторожно сделал намек на то, что я не кошу глазами. Что отличало последние поколения Гонтов. — А это я в Реддлов пошел. Кровь отца оказалась сильнее, — пожал я плечами - мол, это само собой разумеющееся. — Реддл… — покатал он на языке мою фамилию. — Прошу простить, никогда не слышал о таком чистокровном роде, — спросил, или констатировал Забини. — Это упущение в воспитании со стороны ваших родителей. — пристыдил я его, а он даже голову повесил. — Не знать аристократический род Реддл... Мы - не кто-нибудь, а Эсквайры! — Эсквайры? — не понял юмора Паркинсон. — Это, вроде бы, титул маглов? — Ну да, мой папаня, да примет его грешную душу Бог, был самым что ни на есть чистокровным маглом, — у меня даже ни один мускул на лице не дрогнул, когда я говорил это. А смотря на ошарашенные лица попутчиков, у которых глаза были прям анимешные, я заржал. И смеялся долго. Но они подумали, что я шучу, и тоже присоединились к моему заразительному смеху. — Прекрасная шутка, мистер Гонт, — вытирая глаза сказал Забини. — А я и не шутил, — посмеиваясь и не обращая внимания на то, что поезд начал движение, сказал я. — Это уже не смешно, — заметил Паркинсон. — За это можно и получить неприятностей в нашем обществе. — Ну, тебе никто не мешает попробовать, — подмигнул я ему. — А так - я вообще не вру. Просто иногда люди думают, что я шучу. Но это уже не моя проблема. Ведь так? — Но как же так? — неверующе посмотрел он на меня. — Гонты были самыми ярыми блюстителями чистоты крови. — Ну да, сестер любили, иногда даже дочерей. Я вообще поражаюсь, что у моей мамы мозгов хватило, чтобы заделать меня от нормального мужика, — не обращаю внимания на краснеющею от моих слов Милли. От моих откровений они открывали и закрывали рты. Мир перед ними рушился, обретая непонятные очертания. Зачем я так откровенен? А зачем мне это скрывать? Да и чем больше я открою, тем больше я запутаю других. Они будут копать, им будут бить по рукам, отбирая лопаты. Они еще сильнее будут копать и не понимать, что вообще происходит. Тот же Малфой, заливаясь огневиски, спорил с собой: кто стоит за Гонтами на самом деле. Если я им прямым текстом скажу, что это я такой крутой стою за родом Гонт - они мне не поверят. Даже если я при них буду бошки людям голыми руками отрывать. Подумают, что кто-то выпил оборотное и чудит. Вот так мы и просидели молча. Я, от нечего делать, вытащил карты и предложил поиграть в покер, но играли в дурака, правила которого я объяснил очень быстро. В итоге: я пару раз стал «генералом» (я не жульничал), а другие, раз эдак двадцать, становились «дураками в погонах» (опыт сказывается). Мы доехали весело и с шутками. На наш гогот пару раз приходили старосты. Но увидев, что мы делаем, улыбаясь, уходили. *** Машинист заранее предупредил, что подъезжаем, и мы вышли, позволяя Милли переодеться, после чего и сами оделись. Ну, как оделись - я просто накинул свою школьную мантию, и все. — Ребята, — обратился к нам Паркинсон, шустрый парнишка. — Я предлагаю поступить в один дом, мне понравилось наше общение. Том, куда ты собираешься поступать? — Ну, — я до сих пор не определился, куда хочу поступить. Вроде, в Слизерине я смогу всех чистокровных за яйца взять. В Гриффиндоре я очень быстро найду себе последователей. В Райвенкло мне делать нечего - не то, чтобы я тупой, просто индивидуалисты мне не нужны. А Пуффендуй - вроде, дружные ребята, а самое главное - держатся друг друга. Да что там говорить: две трети служащих Министерства - из этого дома. А министры магической Британии - практически все выходцы из Пуффендуя. — В Пуффендуй хочу. Там круто, кухня рядом, аудитории рядом, домовики рядом. Этот дом для элиты! — пафосно закончил я, агитируя за этот дом. — Эээ, в таком качестве я этот дом не рассматривал, — задумался Паркинсон. — Хоть родители настоятельно рекомендовали Слизерин, но ты меня убедил. — Том прав, — обратила на себя внимание Милли. — Пуффы лучшие. Мои родители, и друзья моих родителей - оттуда. Они все мне советовали поступить именно туда. — Решено, — вмешался Забини. — Идем к Пуффам! — Барсуки рулят! — не удержался я, вскидывая руку, и ребята поддержали меня. Поезд остановился, и мы гурьбой направились на выход. А встречал нас не Хагрид (а жаль), но не менее здоровый мужичок под два метра ростом. Хотя он тоже оказался Хагридом, но старшим. Так что канон соблюден. Я - почти мальчик, который выжил. Хе-хе. — Первокурсники, все сюда! Первоклашки! — кричал он. Когда мы все собрались, сверился со списком, сделав перекличку, и приказал следовать за ним. Как и в каноне, путь до лодок не был освещен, что мне особо и не мешало. Но Милли, что держалась за мой локоть, постоянно спотыкалась. Хоть и была полная луна, но тень от деревьев затемняла дорогу. Не выдержав, я включил "Люмо", но забывшись, включил его без палочки, да и без слов. Многие неверующе смотрели на меня, особенно лесник Роберт Хагрид — отец полувеликана. Но я не обратил на это внимания, вернее, не показал этого, хоть и корил себя за тупость. Да и хер с ним, пусть думают, что я - новое воплощение Мерлина. — Мистер Гонт. Пожалуйста, выключите светильник, — посмотрел на меня Роберт. Я и выключил его. Но пройдя еще полсотни метров, я понял, почему он попросил это сделать. Вид Хогвартса под светом полной луны был прекрасен. Все ребятишки замолкли, включая меня, и любовались замком. Ровная гладь воды, что переливалась, бликуя от луны, окна замка, которые светились во тьме. Да и луна хорошо так подсвечивала замок. Роберт не отвлекал нас, понимая, что такое знакомство с замком бывает один раз в жизни. А я даже включил шаринган под иллюзией, и в мельчайших подробностях запоминал вид замка. Потом была поездка на лодке, где мы сидели в той же компании. Подъем по ступеням с пирса, и дальнейший путь до дверей большого зала. Вернее, мы прошли чуть дальше и должны были пройти через двери преподавателей. Призраки, увидев меня, почему-то решили свалить. И пришел ОН. Дамблдор! Он улыбаясь поприветствовал нас, задвинув речь о дружбе и равенстве. Причем я не услышал ни слова лжи в его речах. Рассказал кратко о домах Хогвартса и то, как будет проходить распределение, попросив вести себя спокойно, «как полагается воспитанным детям». Ведь среди нас нет невоспитанных хулиганов, а сплошь ангелочки. Молодец, мужик - уже сейчас манипулирует обществом. После его слов ,никто шуметь не будет - ведь кто захочет показать себя невоспитанным хулиганом? Правильно, никто. Распределение прошло буднично, я смотрел на потолок, рассматривая сложную конструкцию плетений и рун, что использовали для этого эффекта. Прикольно. Из известных мне фамилий, что распределялись со мной, я могу отметить некоторых: Юнона Флинт — Гриффиндор, Альфард Блэк — Слизерин, Людовик Розье — Слизерин, Урсулла Беддок — Пуффендуй, Прокас Лестрейндж — Слизерин, Ремита Эйвери — Слизерин, Джером Эйвери — Слизерин, Люси Паркинсон, близняшка Генри, — Пуффендуй. Он нашел и посоветовал этот дом. Миллисента Бегнольд — Гриффиндор. Ну и я. — Том Марволо Гонт, — прочитал мое имя Дамблдор, отчего зал стих. Я себя прям Гарри Поттером почувствовал. После чего проследовал к шляпе и сел на табурет, где мне напялили эту говорящую шапку. — Так… — проскрипело у меня в голове. — Вижу отвагу и героизм, вижу хитрость и изворотливость, вижу острый ум и желание знаний, но вижу я и тоску по друзьям. Пуффендуй! — воскликнула шляпа. От её выкрика зал стих. Я, конечно, понимаю, что мало того, что Гонты последние поколения не учились в школе, так еще я не на тот факультет попал. А аплодировать кто будет? Хлоп-хлоп-хлоп. Первым начал хлопать Генри, и сразу к нему присоединились мои попутчики. А после и другие Пуффы присоединились. А я, улыбаясь, последовал к своему столу. Вообще, люди любят улыбчивых, а я веселый по жизни человек. Дальше мы после тос… речи директора Диппета покушали за праздничным столом и отправились в свои покои. Нас не стали долго морочить, и после небольшой речи декана, Родерика Кенделя, отправили в спальни.