Вечный Злодей

День шел за днем. Дамби перестал обращать на меня внимание, как будто меня и не существовало, даже оценки мне не ставил - вернее, баллы. За что он так со мной? Хнык-хнык… Даже желание появилось выпотрошить его душу, или продержать в Цукуеми пару суток в непрекращающихся страданиях. В этом деле я профи, но не до такой степени мне это пока было интересно. Пусть живет, а если будет вредить - то придется с ним разбираться, хотя особого желания нет. Но зато я нашел себе хорошего собеседника. А именно… Тадам — полугоблин Филиус Флитвик. Как-то раз после занятий он предложил попить чая после учебы и обсудить строение чар, на что я согласился, и ни разу не пожалел. Флитвик — прикольный мужик. Его писклявый голос вызывал у меня веселье и хорошо поднимал настроение. А еще он был мастером в теоретической части чар, знал поболее моего. Мог легко просчитать новое заклинание. Не шедевры, конечно, но придумать, как зачаровать тряпку, чтобы она автоматически протирала доску, мог запросто. А если учитывать, что он не видел магию и все те конструкты, что получаются во время заклинания, Флитвик - гений. Признаюсь, без своих крутых глаз я до такого мастерства вряд ли бы дошел. Так что, его только за это можно безмерно уважать. Я больше месяца наблюдал за ним, пару раз в неделю проводя по четыре часа за обсуждением его любимой темы. Я искал в нем гниль, скрытые мотивы, ведь паранойя у меня никогда не спит, а учитывая его предков… Но причиной решиться привлечь его на мою сторону послужила его существенная помощь мне. — Том, скажи мне честно. Ты же не освоил окклюменцию, и твоя память — это природный дар? — задал он мне неожиданный вопрос. — И да, и нет, — уклончиво ответил я. — Память моя хороша, и с наукой окклюменции не связана. — Я бы тебе посоветовал не пренебрегать ей. Твоя память очень хороша. Да и по заверению некоторых преподавателей, природный щит разума очень крепок, — подмигнул он мне, намекая на легилиментов. — Окклюменция — это не столько защита разума, сколько структуризация его. Да и разобраться в себе очень поможет. Я заметил, что ты на занятиях стал более пассивен, как будто тебе неинтересно, и ты жалеешь, что пришел учится. Нет того огня в глазах, что был в вначале. Я пристально посмотрел на него. Мдя… мне действительно стало жаль потраченного времени тут. Все-таки я исполнил свою мечту и поступил в Хогвартс, а потом уже тупо просиживал штаны, заучивая то, что уже знаю. Но того запала, что был вначале - его уже нет. Дети, которые здесь учатся — это дети. В прошлом мире, в 11-12 уже отправляли людям глотки резать, а тут прям детский сад. Да, дети в основе своей тут более разумны. Но как же бесит! Для большинства - учеба тут, ну, как учеба в средней школе в моем первом мире. Обязаловка, и только. Если не проучишься, то родители отругают, а понимания, что они обладают тем, о чем мечтают миллионы других - им дела нет. Я их не понимаю. Им главное узнать, чья писька больше и чья кровь чище. Те же приютские более самостоятельны и трезво смотрят на мир. Не спорю, это очень хорошо, и в прошлом мире я мечтал изменить мир, чтобы детям не приходилось рано взрослеть. Без жестокости, без убийств. Но мне сейчас очень тяжело. Я немного забил на привлечение своих сторонников. Да, многие стали подходить ко мне, интересуясь тем, как им стать сильнее. Вот, бери и захватывай мир, запудри им мозги, дай лозунг покрасивее и мантию поярче - и всё. Забить голову детям не проблема. Но, с одной стороны, претит это мне, а с другой стороны - я не хочу, чтобы им вообще забивали голову всякой мутью и расизмом. Я за свободу выбора. Не то, чтобы я забросил свои идеи, но внутренние разногласия меня убивают. У меня не тот склад характера, чтобы идти к своей цели, несмотря на море крови и чужое мнение. Я понимаю, что есть люди, которые в некоторых областях знают больше меня. Я понимаю, что магический мир такими темпами погибнет, не пройдет и пары столетий. Мир, за пределами резерваций магов, движется и разгоняется все быстрее и быстрее. Магический и магловский мир разрознен, и чем дальше, тем страшнее. Обычные люди уже сейчас не такие, как полвека назад. А через пятьдесят лет будут не такими, как ныне, а дальше разрыв будет все увеличиваться, и скорость изменений будет все нарастать. А маги? Маги такие же, как и сто лет назад, и из того, что я знаю из канона - не изменятся и в двухтысячных. С одной стороны, они мне никто. Я точно не из этого мира. По сути, и миру шиноби не принадлежал. Но я, имея свои способности и знания, не могу оставаться в стороне. — Вижу, вы все дальше и дальше загоняете себя. Возьмите, — протянул он мне книгу. — Окклюменция? — недоумевал я. — Зачем мне это? — Послушай моего доброго совета. Тебе это сильно поможет. — Спасибо. Я, наверное, пойду, до отбоя осталось немного времени. — Всего доброго, Том, — улыбнулся мне, отчего я невольно улыбнулся в ответ. *** Я не стал идти в гостиную, но для приличия отправил туда клона. Мне действительно нужно хорошенько подумать. В Тайной комнате я улегся на Манду и стал читать огромную, потрёпанную книгу, которую передал мне Флитвик. И неожиданно увлекся. В памяти Дика я не находил этой информации - видимо, Дик пренебрег окклюменцией. Да и я считал, что окклюменция мне не нужна. Ведь я знаю все, что знал о разуме клан мозголомов. Но, как оказалось, знания Яманак были однобоки. Основной упор в них делался на методах добычи информации из разума врага, методах защиты от врага, и все. Ну, еще и телепатии, чтобы передать информацию, и боевой аспект ментала. Да и фанфики, которые я читал в первой жизни, мне знатно загадили мозг. Там как было? Типа, садишься в позу лотоса, медитируешь, попадаешь в свое подсознание и строишь баррикады. Хе-хе. А оказалось, что методов погружения в подсознание и память превеликое множество. Можно через ритуал, можно через заклинание и зелья, и ничего общего с канонным: «Очисти разум, Гарри» тут нет. Но это лишь первая треть огромной книги, которая была исписана убористым почерком от руки. А все остальное - описания того, что означает тот или иной образ в подсознании. Я не удержался и, выбрав наугад один из способов попасть в подсознание, чуть не обалдел. Мое подсознание, которое, по сути, являлось Пятым началом, рушилось. Все те переживания, все те обрывки боли потерь близких, как из первой жизни, так и из второй, рушили мою душу. Я тосковал по семье, родителям из первой жизни, братьям, племянникам. По бабушке, Какаши, Рин, Гаю. Я видел все это, и вспомнил тот момент, когда Обито поглотил Десятихвостого, и фотокарточка рвалась на части, и рушила волю Обито. И все тут выглядело именно так*. Все те ассоциации, которые строило мое подсознания, рвались на куски, разрывая мою волю и, по сути, меня самого. Честно, я оцепенел поначалу. Но быстро взял себя в руки, и мощным усилием воли стал восстанавливать себя. Я простился со всем, что было, и отпустил все, что потерял. Мое подсознание собралось из мельчайших кусков, и все встало на место. А результат я почувствовал сразу. Мне стало легко на душе. Все терзания и боль потерь отступили, и на будущее я стал смотреть с оптимизмом. Я понял, что делаю все правильно! Я перестал сомневаться! Выйдя в обычный мир, я стал приставать к Манде с обнимашками. Она этого не оценила. Ведь я вцепился с такой силой, что чуть не убил беднягу. Но я взял себя в руки и даже подлечил ее. И даже магией с ней поделился. В тот момент я просто обожал весь мир! *** На следующее утро я подошел к Флитвику в обеденном зале для преподавателей, где они завтракали, и перед всеми преподавателями, что там находились, низко поклонился ему. От этого действия все преподаватели, которые находились там, обалдели. — Благодарю, учитель. Ваша помощь оказалась неоценимой, я ваш должник! — и стоял в этой позе до тех пор, пока ко мне быстро не просеменил Флитвик и, схватив за плечо, выпрямил. — Что ты, Том! Какие долги! — неподдельно смутился он. — Это моя обязанность! — Я от своих слов не отказываюсь! — улыбался я. — Поговорим после занятий, учитель. Еще раз спасибо. До вечера время все тянулось. Мне не терпелось пообщаться с Флитвиком, и время настало. — Садись, Том, — улыбался он. — твоя выходка здорово подняла мой авторитет. — ухмыльнулся он. — Профессора все не унимались, выспрашивая меня о той услуге, которую я тебе оказал. Но я отстоял то, что это не моя тайна, — довольно улыбался он. — Это лишь малая доля того, чего вы заслуживаете, Профессор. Вы, можно сказать, мне жизнь спасли. — Осторожнее, Том. В нашем мире слова обладают весом. Ты об этом знаешь. — Знаю, профессор. Профессор, — посерьезнел я. — Прежде, чем мы начнем дальнейший разговор, мне нужно обезопасить его. Так что очень прошу отнестись к этому серьезно, и ознакомьтесь с этим, — протянул ему текст клятвы на крови. Очень мощная вещь. Не все могут на это пойти. — Ты понимаешь, что это не игры? Ты, конечно, ведешь себя взросло... — Я все понимаю, — перебил я его. — То, что я хочу вам открыть, очень серьезно. Он думал очень долго, пару раз перечитывая текст. В нем был очень древний ритуал со словесным заклинанием на одном из древних языков, который применяется в отделе Тайн. Но сама клятва была не очень-то и требовательна. Просто никому, ничего, никаким образом не передавать то, что будет сказано и показано мной сегодня (дата). Все очень четко, без второго дна. Такие клятвы невозможно обойти. Ну, я, конечно, знаю метод, как обойти это. Убить, а потом воскресить. Но этим методом могут воспользоваться единицы в этом мире (наверное) - вернее, я о таких не знаю. Я знаю и другие варианты клятв, которые можно подвесить на саму душу, но на неизвестные клятвы он точно не пойдет. — Хорошо, я согласен, — согласился с трудом он. Он дал мне клятву, что заняло много времени, но после того, как все закончилось, я сказал лишь одно слово - Цукуеми. — Где мы? — испугано спросил Филиус. — Кто ты? — Мы в мире Цукуеми, а я Том Реддл. Вот так я выглядел в прошлой жизни, — предстал я в образе Обито. — Время здесь идет быстрее, чем снаружи. Здесь может пройти трое суток, а в реальном мире пройдет не больше секунды. Здесь нельзя соврать, нельзя отсюда выйти без моего дозволения. Здесь можно говорить откровенно - даже открыть все то, что нельзя сказать из-за обетов и клятв, что дали до этого. Скажу честно - этот мир предназначен для допросов, — многозначительно посмотрел я на него. — Но вам здесь ничего не грозит. — Это хорошо, — непроизвольно сглотнул он — Том, ты все продолжаешь меня удивлять, — весело сказал он. — Признаюсь, обстановка тут… Эээ… Пугающая. — Это да, для антуража очень полезно, — немного помолчал я, и создал два кресла. Конечно, стоя тут не устаешь, но чисто психологически сидя удобнее разговаривать. — Присаживайтесь. — Благодарю, Том. Что ты хотел мне сказать? — Для начала я хочу узнать ваше отношение к расе гоблинов, — если он ими дорожит, я готов отступить от своего обещания, хоть мне этого не хочется. Я долго думал, чем могу отблагодарить его, ведь его помощь была просто неоценима. Моя жизнь взамен на жизнь этого народа. Я готов был платить эту цену. — Зачем тебе это? — недобро посмотрел он на меня. А в его эмоциях я в впервые почувствовал ненависть. — Это очень важно, Флитвик, — перешел я на «ты». — От твоего ответа зависит дальнейшая судьба всей расы гоблинов. — Я их ненавижу! — зло ответил он. Но от этого ответа он сам удивился. — Действительно, в этом мире можно говорить только правду, и не действуют ограничения, — даже повеселел он. — Это… это радует меня. Ты можешь не отвечать, почему у тебя к ним такое отношение. — Знаешь, я все же расскажу. Многие не знают, кто такие на самом деле гоблины. Забыли. В истории магии уже не пишут, что было до подписания мирного договора. А гоблины… Они людоеды! Это самые мерзкие твари, которые могут быть на свете. Для них нет ничего святого. Ты знаешь, как я появился? Да откуда тебе знать... — Догадываюсь. Но поверь, я знаю, кто такие гоблины, лучше всех людей на этой планете. Я следил за ними. Я знаю точное количество гоблинов, знаю точное местоположение схронов. Знаю всю верхушку этих ублюдков. И знаю, чем они питаются, и видел вживую их «фермы». — Оу… — ошарашенно посмотрел на меня он. — Как? Хотя, неважно. Они… Давай, я расскажу все сначала, — поник он. Он рассказывал, а я все больше и больше злился. Его мать, которая была продана гоблинам за долги и служила инкубатором для будущих шпионов и агентов влияния, несмотря на все, очень любила его, как может любить только мать. Из всех детей, которые были выращены в этом «проекте», выжил лишь он один. Вернее, были и другие, но дар магии пробудился только у него. А остальных просто съели. Отбраковка у них такая. А мать, которая растила его до восьми лет и воспитала, как смогла, увидев, что стало с другими детьми, потребовала от него клятвы, что он сделает все, чтобы выжить. И он поклялся, хоть до конца и не понимал, зачем это было нужно. А потом, в один "прекрасный" день, после ужина ему сообщили, что ужином сегодня была его мать. И смеялись над ним, когда его вывернуло наизнанку. Юмористы хреновы. И тогда он поклялся себе, что отомстит. Потом его отправили учиться в Хогвартс под видом обычного человека-карлика для того, чтобы внедрить его в общество волшебников и гадить им исподтишка. По сути, они свой договор не нарушают - ведь Филиус не гоблин, он человек. Но тут в первый раз он смог им отомстить, хоть, на мой взгляд, очень сильно рисковал. Он обратился к Диппету и рассказал все планы гоблинов, и чего на самом деле они хотят, ведь обложить Флитвика клятвами и контрактами они не могли - ведь как только он перейдет границы Хогвартса, обо всем узнает директор. Этот замок далеко не дураки строили, и таких закабаленных в те времена было много - рисковать никто не хотел. Тем более, самым ценным, что у них есть — будущим. Диппет оказался хитрым засранцем - он не стал поднимать бучу и объявлять войну гоблинам, на что рассчитывал Флитвик. А тупо нажился на этом, шантажируя гоблинов, и тем самым поставив Флитвика в неудобное положение. Как говорится, одним выстрелом двух зайцев. И гоблинов поимел, и зависящего от него довольно перспективного мага заимел. Запугал мальчишку, и рассказав все перспективы, навесил клятв и контрактов. А теперь Флитвик из замка и выйти не может. За его голову хорошо заплатят. Но, в принципе, Диппет не зверствовал и всячески поощрял его: должность сразу после школы выделил, учителя подогнал. Да и работа, по сути, ему нравится. Но того, что Диппет старый мудак, это не отменяет. Старый, но сука, умный гандон. Рассказав все это, он даже как-то расслабился. Видимо, на душе легче стало. Понимаю его. — Могу тебя поздравить, Флитвик. Гоблинам недолго осталось. Если захочешь, могу и Диппета туда же отправить, — хитро улыбнулся я. — Как? — ошарашенно спросил он. — Это невозможно, если только ты не соберёшь всех волшебников мира. Да и от большинства в войне толку не будет. Сейчас не те волшебники, что во времена Гоблинских войн. Даже я, не особо умелый и сильный волшебник, сильнее большинства волшебников Британии. — Если хочешь, можешь даже присоединиться к уничтожению гоблинов. Поверь, меня одного хватит на это. Все почти готово. Просто нужно дождаться рождественских каникул, тогда людям будет не до Гринготтса, и за праздничные выходные я захвачу банк и уничтожу эту мерзкую погань. — Это звучит как сказка. Но почему-то я тебе верю. Я в деле. — Это еще не все. Уничтожение гоблинов я и без тебя планировал, да и Диппета не мешало бы для моих планов прибить. Я это хотел сделать позже, но, если пожелаешь, могу и сегодня это сделать, чтобы ты поверил моим словам до конца. У меня перед тобой долг. А я не люблю быть должным. Так что заказывай, могу практически все. Мать воскресить, конечно, не получится, — огорчил я его. — Но могу изменить тебя до неузнаваемости. Будет тело, какое захочешь. Деньги, само собой. Так что сможешь делать все, что захочешь. Ты будешь свободен - ведь клятвы, что ты дал Диппету, после его смерти исчезнут. Да и за границами Хогвартса сможешь спокойно жить. — Эээ, это сон? — ошарашенно спросил он. — Нет. — Хорошо… — успокоился он. — Но что потом? — У тебя два варианта: жить спокойно и без суеты, можешь потом даже вернуться в Хогвартс и заняться обучением детей, а можешь встать возле меня и повести мир в светлое будущее. — Подробнее, — посерьезнел он. — Мир магов сейчас находится в стагнации. А мир простых людей двигается по тропе технологий семимильными шагами. И разрыв, который сейчас есть между нами, с каждым годом будет все больше и больше. Ты сам только что сказал, что большинство нынешних магов не чета тем, что были раньше, и они сбежали от маглов в резервации и носа не кажут. А сейчас, вздумай кто-то пойти войной на маглов, то огребет по самую маковку. Конечно, с нынешними технологиями маглов они нас просто не увидят, да и при грамотном руководстве, победить сейчас в прямом столкновении возможно. Но, есть так же церковь, которая откроет свои склады и поможет обычным людям истребить нечисть в нашем лице. Есть и другие варианты, конечно, менее бескровные. Но этого не допустят уже маги-отступники. Ты знал, что Отдел тайн в министерстве полностью подчиняется Короне? — Нет, — ошарашенно ответил он. — Ну так знай. В случае прямого столкновения, помимо паладинов святой церкви, на сторону маглов встанут сотни магов из этого отдела, а за ними подтянутся авроры и мракоборцы. Они тоже давали клятвы подчиняться министерству. А кто остается? Обычные маги? Не смеши меня. Девяносто процентов магов не только Британии, но и всего мира - простые обыватели. Они запрутся в своих домах, и все. Им нахер не нужен мир маглов, им своего уютного мирка хватает. А того же Грин-де-Вальда, который сейчас пытается захватить мировое господство, завалят всем миром. Ведь все, в министерствах, по сути, подчиняются маглам. Так что я не завидую тем, кто сейчас идет за ним, — сделал я паузу, чтобы он осмыслил все. Он долго смотрел в необычное небо мира Цукуеми и не мог все это осознать. Перевел свой взгляд на крест, который использовался в качестве держателя жертв, и повернулся ко мне. — Продолжай. — Ты осознал, что я поведал? — на что он кивнул. — А теперь осознай другое. Мир, который сейчас идет в пропасть… Да, именно туда он и идет. Мы все идем вместе с ним, — сделал я небольшую паузу. — Маги и маглы живут на одной планете, но живем как бы параллельно. Маглы не трогают нас, мы не трогаем их - и всем, вроде, хорошо. Но так продолжаться долго не может. Уже сейчас население планеты превышает миллиард человек. А с каждым годом это число будет расти, и уже к двухтысячному году население планеты вырастет до шести миллиардов человек. Конечно, Земля прокормит и двадцать миллиардов населения, но люди склонны уничтожать свой дом. Если маги за счет магии не потребляют много ресурсов Земли, то маглы в погоне за техническим прогрессом просто уничтожают планету. Совсем недавно для освещения улиц использовали китовый жир. Тысячи кораблей промышляли только этим, и что в итоге? А в итоге, люди чуть не уничтожили все поголовье китов на планете. Миллионы тонн жира сгорало для удобства людей. Можно было без освещения обойтись? Конечно. Но людям хочется ночью погулять. Тьфу ты... А с появлением электричества, люди стали сжигать уголь и другие полезные ископаемые. То, что миллионы лет лежало под землей, такими темпами будет потрачено уже через пару сотен лет. А сжигание топлива на нужды прогресса и удобства человечества будет изменять климат целой планеты. Но это не все. Люди, жаждущие заработать на желаниях простого люда, будут строить автомобили. Это такие железные колесницы, которые едут за счет сжигания нефти, — пояснил я на непонимающий взгляд Филиуса. — И эти автомобили будут сжигать миллиарды тонн нефти, и представь себе, что через сотни лет будет твориться с Землей? Из-за изменения климата, причем резкого, наступят катаклизмы. И через определенное время, всем будет не до веселья. Земля может и погибнуть, и все, кто живет на ней - соответственно, тоже погибнут. — Ты рассказываешь страшные вещи, — не на шутку взволновался коротышка. — Поверь, я знаю, что говорю. — А какой выход ты предлагаешь? — Объединить миры. Нет, не объявлять на весь мир, что маги существуют. А потихоньку, помаленьку внедрять в умы населения, что есть люди с необыкновенными способностями. Экстрасенсы там всякие. Сочинять книги, снимать по ним фильмы и показывать им фантастику. А потом объединить технологию и магию, и дальше развивать мир в философии любви к своей планете. Но… — Но? — не выдержал он долгой паузы. — Это будет кроваво. Для этого плана придется пройтись огнем и мечом по Авгиевым конюшням, вычищая весь мусор. Правителей мира маглов можно взять, подчинить, не убивая, или подкупить. Служащим им магам-ренегатам отрубить головы или перевербовать. Клятвы? — спросил я на вопросительный взгляд Филиуса, а после его кивка продолжил. — Я могу уничтожить клятвы, но взять с них новые придется. Но это уже технические вопросы, а значит - решаемые. А первым делом мы захватим Британию, причем полностью. Я уже почти все, что нужно, выяснил. А в предстоящей мировой войне мы поможем Британии и оставим за ней статус Империи. Захватим Европу под видом Союза Цивилизованных Стран. А потом, за сорок-пятьдесят лет, захватим и весь остальной мир. Магловский мир захватить относительно легко. Как сказал Филипп II Македонский: «Осел, загруженный золотом, возьмет любую крепость». Так что, если мы захватим финансы - мы захватим весь мир. Диверсиями ли, подчинением ли. Но добиться всего мы сможем. Ну, еще, конечно, нужно будет убрать из расклада церковь, но и тут я особых проблем не вижу. — В целом план неплох, но будь ты даже богом, то вдвоём мы не справимся, — говорит «мы», а это очень хорошо. — Для этого я готовлю тысячу детей, и любой из них через десяток лет, а некоторые и раньше, сможет завалить сильного волшебника. Да и тут, в Хогвартсе, я хочу набрать себе последователей. Вообще, Филиус, как ты смотришь на то, чтобы стать директором Хогвартса? — осенила меня прекрасная идея. — Эээ… Это слишком для меня. — Ну ничего. С гоблинами справимся, а пока пусть Диппет живет и готовит тебя на свое место. — Хмм. — Что? — Он на свое место Дамблдора готовит. Так что не… — Если честно, Дамблдор не факт, что до Рождества доживет. Я его не могу просчитать. — Не только ты! — хохотнул он. Видимо, его начало отпускать. — Он вообще мутный тип, но обаятельный, зараза. В жопу без мыла пролезет. Ой, — вспомнил, походу, что Тому одиннадцать лет. Но мой вид совершеннолетнего Обито его спутал. — Не переживай, я, если посчитать все года, постарше тебя буду, — хохотнул я. — Ладно, основное обсудили. Так что выбор за тобой. — Я согласен. Только рост я хочу свой оставить, привык уже к нему. — Ну, как знаешь. Но если передумаешь, то изменить тебе рост и телосложение — не проблема. — Заметано! *** А я пошел к себе. Мне нужно еще и мыслительный дух, Френес, в порядок привести. Хоть моя память и идеальна, но слишком она неструктурирована. А окклюменция мне в этом поможет!