С днём рождения!

Что что-то не так Андрей понял не сразу. Вроде, все как обычно: на работе очередной аврал-завал, поэтому, если и встречаться, то только ночью и только затем, чтобы упасть в кровать, доползти до мягкого бока и уснуть. Не раздеваясь. А то и вообще не видеться несколько дней, разве что в коридорах пересечься или в буфете поболтать. Не в первый раз, никто не в обиде, да и отдохнуть друг от друга не помешает. Подозрения появились, когда аврал прошел, а времени свободного больше не стало. Причем, только у Серёги. Он все так же заваривал сто сортов чая по утрам, раскидывал вещи, включал душедробящую музыку «чтобы расслабиться», ругался, когда терял только что купленную пачку сигарет, осторожно клал гудящую голову на колени после тяжелого дня… И появлялся только под вечер, а то и утро, вымотанный и уставший. Наблюдения и случайно подслушанные разговоры свидетельствовали, что в конторе все спокойно. Насколько это возможно, конечно, при их профессии. Все, кто должен — работают. График стабильный. Никаких эксцессов. Тишь да благодать. Но Майский продолжал задерживаться и появляться к рассвету. Андрей пытался выяснить, что случилось, заверял хмурящегося от недосыпа Серёгу, что «всегда поймет и поддержит». Предлагал помощь. Но ему мягко улыбались, наваливались всем телом, вжимали в груду мускулов так, что дышать было трудно и ответно заверяли, что «все хорошо. И нечего себя накручивать. И вообще: я соскучился!». Андрей терялся, млел и верил, но червячок сомнения уже начал свою разрушительную работу. Не имея доказательств или даже просто более менее адекватных фактов, он пытался уверить себя, что это просто нервы, гормоны, инстинкт собственности. Что ничего не изменилось. Что все хорошо… Было, до тех пор, пока Андрей не учуял от вернувшегося «с вызова» майора запах свежей, чуть подгоревшей выпечки и ягодного джема. А через день не заметил следы муки на шее во время рассказа о том, как «они с Власовой по помойкам весь день лазали и ничерта не нашли''. Это было за три дня до девятнадцатого мая — дня рождения капитана. Увидев странное, потерянное выражение лица супруга, Майский переполошился, вырубил телевизор, заставил лечь в постель и осторожно поинтересовался, уверен ли Андрей, что хочет ехать к родителям праздновать днюху. План созрел мгновенно. Глядя на испуганного и явно переживающего майора, Холодов ощутил какое-то странное успокоение, придавая своим замыслам окончательную форму. — Дедушка, если у вас сердечко пошаливает, это ещё не значит, что и остальные такие развалюхи. — Вот паразит, а! — язвительно-дурашливый тон и родная улыбка полностью уверили Майского, что с муженьком все в порядке. Свое волнение он не преминул выразить парочкой дразнящих укусов, затем стянул очки, взлохматил волосы и удалился, пожелав спокойной ночи под предлогом написания отчётов. Да ещё и ноутбук забрал, гад. Пришлось ждать утра, чтобы воплотить свой план в действие. Испытывая некоторое чувство вины и неловкости, Андрей залез в телефон майора, пока тот был в душе. Ничего интересного там не было. Звонки от коллег, результаты экспертиз, адреса… Либо ничего действительно не было, либо, несмотря на свою непросвещенность в технике, как бывший ГРУшник Майский ювелирно спрятал все концы. Ничуть не успокоившись, страдая от подозрений (то, что это ревность, почему-то признавать не хотелось) и мучаясь угрызениями совести, Андрей с тяжёлым сердцем вернул мобильник на место и стал собираться на работу. Остаётся только ждать. Ждать пришлось долго. Целых два дня было затишье, хотя капитан чувствовал, что где-то есть подвох. Но не понимал где: эти дни Серёга был в сменах, все его перемещения и звонки были исключительно по работе. И на работе он вел себя как обычно: шутил шутки, катался на места преступления и за подозреваемыми, колол преступников, а в перерывах заваливался в лабораторию и делал вид, что помогает. На третий день Андрею стало стыдно и за слежку, и за мысли по типу ''а если он понял? почуял? вдруг всё-таки…?». Настроение было не очень, но запланированный визит к родителям он отменять не стал. Чай, не кисейная барышня, чтоб нюни из-за какой-то дубины неотесанной распускать. Но программу слежения закрывать почему-то не стал. Мало ли. Праздник удался на славу. Родители были рады. Даже непонятно чему больше: ему или внучке, которая весь вечер пела, рассказывала истории и радовалась жизни. Наташа с последней их встречи ещё больше похорошела, а нотки мужского парфюма тихо шептали, что у нее явно кто-то есть. «И этим кем-то она полностью довольна» — подумал Андрей, глядя, как бывшая жена радостно стучит по экрану смартфона. — Вас подвести? — Нет, мы сами, — Наташа слегка смутилась, все-таки не чужие люди, но посмотрела твердо и решительно. — Ему можно доверять? — Да. — Тогда езжайте, — добродушно хмыкнув, Андрей чмокнул дочь в нос и передал матери. Его девчонки ушли. Было всего пять часов вечера. Серёге, он сказал, что будет не раньше семи. — Ну-ка, дедушка майор, расскажи мне, где ты шляешься? — телефон на вопрос ответил коротко и ясно: адресом. Причем, не родной квартиры, а какой-то совсем другой, показавшийся смутно знакомым. Сердце пропустило удар. ''Неужели?..» — Надо с этим разобраться! — решительно сказал Холодов и завел машину. Благо, ехать недалеко. Двор был тихим. Парковочные места были не предусмотрены, поэтому парковаться пришлось кое-как. Тяжело вздохнув, Андрей выполз из машины и задрал голову. В подкрадывающихся сумерках относительно новый дом создавал приятное впечатление. В нескольких окнах горел свет. Капитан попытался с ходу определить, которое ему нужно, но сбился, запутался и с мрачной решимостью направился к подъезду. Несмотря на работающий лифт, решил подняться пешком. На зло всем. Пешком. На двенадцатый этаж. Прежде, чем он добрался до цели, программа трижды оповестила, что установлен точный адрес. Но, стоя на лестничной клетке напротив четырех дверей, он все равно замялся. Пока восстанавливал дыхание, пока успокаивал бешено колотящееся сердце. Но все медитационные меры пошли прахом, стоило оказаться напротив нужно двери. Указательный палец замер в паре миллиметров от звонка. «А может не надо?..» — Надо! — с силой утопив ни в чем неповинный кусочек пластика, Андрей замер в ожидании. Послышался глухой стук, непонятное бормотание и наконец приглушённый звук шагов. — Кого ещё нелёгкая принесла?! Сергеич, ты, что ли! Андрей?.. Одетая по-домашнему Власова явно не ожидала его увидеть. А он ее. — Эм… Что ты здесь делаешь? — тряхнув наскоро собранным хвостом, женщина смерила его подозрительно-испуганным взглядом. — Я… — начал было Андрей, но в глубине квартиры послышался какой-то подозрительный шум, затем звук упавшего железа и короткий крик, полный боли. И хозяйка, и гость, не раздумывая, рванули к источнику звука. — МАЙСКИЙ, ЧТОБ ТЕБЯ, ДУБИНА КРИВОРУКАЯ! РУССКИМ ЖЕ ЯЗЫКОМ СКАЗАЛА, ЧТО ПРОТИВЕНЬ ГОРЯЧИЙ!!! — влетевший вслед за разъяренной фурией Холодов застал на небольшой, но удобной и современной, кухне продуктовый беспорядок, ароматный пирог и майора Майского в цветастом переднике. — Под холодную воду, живо! — задыхаясь, скомандовал капитан, глядя на расцветающий ожог. — Андрюш?! — пока супруг явно недоумевал по поводу его появления, Холодов глотнул воздуха, неловко перепрыгнул горячий противень и, схватив зависшего майора за руку, сунул под поток холодной воды. — Я щас, — глядя на спасательные меры, коротко буркнула Рита и неспеша направилась за аптечкой. — Так, Камрад, а ты чего это здесь делаешь? — болевой шок потихоньку проходил, и Серёга смотрел сверху вниз слегка растерянно, но грозно. — Тебя спасть приехал… — пробурчал Андрей. — Думал, что ты опять куда-то вляпался… — он отчаянно пытался хоть за что-то зацепиться взглядом. — А ты тут… — голос предательски дрогнул. Пришлось закашляться, чтобы обуревавшие его эмоции не вырвались наружу. — Э-э-э, Андрюш, ты чего-то? — Серега попытался взглянуть мужу в лицо, но тот упорно отводил взгляд. — Андрюх, да ты чего? — озарение наступило внезапно. — Да это ни то, чего ты там себе напридумывал! Это я тебе сюрприз хотел сделать! Твой пирог любимый испечь! А Ритка меня учит! Ну, Андрюх! — не найдя более подходящих слов, Майский обхватил мужа, упорно отводящего взгляд, здоровой рукой и притянул к себе. — Ну да, конечно, так я тебе и поверил! — Андрей судорожно выдохнул, чувствуя как натянутая струна души вдруг ослабляется, и мозг начинает работать. — Мог бы и меня попросить научить. — Ну это же с ю р п р и з! — с тихим смешком протянул Серёга, утыкаясь носом в макушку и плотнее прижимая дрожащего Андрея к себе. — Я ж для тебя, дурака, старался. А ты кипиш устроил. Дурачье! — Холодов отстранился, глядя на родную ухмылку. — Ну да, на работе все спокойно, а ты шляешься незнамо где, шифруешься, по ночам опять не спишь… — По ночам это… кошмары опять… там в последнем деле… А! — тяжело вздохнув, Майский тряхнул головой, отгоняя тяжелые мысли. — Ерунда, короче! Ну, а насчет того, что дома не был, это да… Прости… Просто, ну какой из меня кондитер? — Криворукий, — подсказала голос Власовой. — И нечего на меня так смотреть! Ты не представляешь, Андрей, сколько твой идиот продуктов зря перевел! — не обращая внимания на испепеляющий взгляд майора, Маргарита отлепилась от дверного косяка и протянула аптечку. — Там все необходимое. А я пошла. У меня дела. Чтоб к моему приходу вас тут не было. И пока мужики стояли с открытыми ртами, лёгкой походкой хищницы удалилась. — Вот стерва! — Серёга восхищённо хмыкнул. — И приберите здесь все! — тихо хлопнула дверь, оставляя их наедине. Майор ухмыльнулся. Андрей тяжело вздохнул молча принялся за обработку ожога. — А ты чего так рано? — Майский кинул взгляд на часы, висевшие над дверью. — Решили пораньше закончить, мне же завтра на роботу вроде как. — Понятно, — чему-то своему кивнул Сергей, слегка морщась от боли. Холодов закончил перевязку, собрал все и оглядел фронт работ. — Может чем-нибудь помочь? — Ага. Не мешайся, — найдя швабру и ведро, Андрей принялся наводить порядок. Майский, выполняя приказ «не мешаться» честно сидел на месте, а когда очередь дошла до пола под ним, прилежно поднял ноги. — Что-то не так? — любой бы не устоял перед невинным выражением этой морды, но аргумент в виде швабры оказался убедительнее. — Понял-осознал! Исправил! — и убрал конечности со стола, язвительно прошипев «Хозяюшка». — Ауч! — проверка показала, что со слухом у мужа все в порядке. — Все! — довольный своей работой, Андрей вернул вещи на место и плюхнулся на диванчик, оглядывая плоды трудов своих. — Знаешь, раз хозяйка была так любезна, что оставила нас одних, то, в силу обстоятельств, предлагаю домой не ехать, а праздновать прямо здесь! — стоило только Андрею закончить, как майор притянул его к себе и уткнулся носом в шею. — Это конечно не совсем то, что я планировал, но… — и горячие руки забрались под одежду, нежно поглаживая и сминая. — Знаешь… мне кажется… это не лучшая… идея… — нервное напряжение последних дней и общая усталость рубили попытки к сопротивлению на корню, но чувство вины и благодарности за то, что Серега до сих пор не поинтересовался «а как ты меня нашел?» не давали расслабиться. — Нормальная идея… Я соскучился… — орудовать одной рукой было неудобно, поэтому пришлось остановиться, чтобы сказать. — Я так задолбался с этими пирогами… А ты тут… Да и день рождения раз в году… и он скоро закончится… Так почему бы, — одно ловкое движение и Андрей оказался опрокинут на стол, — не воспользоваться моментом и не попробовать… сначала тебя… — здоровая рука принялась за пуговицы рубашки, а губы — за оголяющуюся грудь, — потом снова тебя… и наконец… тебя!.. — А силенок хватит? — ноги дрожали, и если бы Майский не вжимал его всем телом, то Андрей давно бы упал. — Хватит… — многообещающе проурчал Серёга, кусая выпирающую горошину соска. — У меня ещё остались сливки… так что я сразу начну с десерта…