Шанс стать героем

Вы когда-нибудь были в Австралии? Как так? Неужели вы не видели кенгуру на их исторической родине, неужели вам достаточно посещения зоопарка? —Нет, просто нет лишних денег на такую поездку, — ответила Хана рекламе. Сегодня девушке не хотелось ничего делать, она просто разлеглась на диване и смотрела в экран телевизора. «Сегодня нет настроения на великие дела.» — решила геймерша, — «Тем более какая-то дурацкая Австралия. Наши кенгуру будто хуже! Что я там не видела? Богатые города восточного побережья? Развалины и город из мусора?» Девушка всей душой призерала тех, кто превратил деревню на Австралийском плоскогорье в груду металлолома и жести. А уж наблюдать за счастливой жизнью людей, кто ответственнен за случившееся, просто невыносимо, значит, в Австралии сейчас, действительно, делать нечего. Зато есть, чем заняться на своей родине, но только сегодня настроения нет даже двигаться. Хана лениво приподнялась на локтях, опустила ноги на пол, присела и поняла, что, если что и осталось в холодильнике, то это точно что-то из того, что любит мама, а не подросток. Чипсы она доела вчера, печенье не хотела, напитки кончились сегодня утром. Неужели придется идти в магазин? Мама, как ей и положено, была сейчас на работе, поэтому никто не мог сходить за вкусняшками, кроме самой Дивы. Да, спасительница Тихоокеанского побережья любила вредную пищу, а когда на неё находила хандра, она просто не могла обойтись без неё. Мать уже давно перестала ругать Хану за подобные выходки и просто смирилась с тем, что такое её поведение связано с бесконечными стрессами на работе и в увлечениях. Однако время то идёт, а настроения для похода в магазин нет, а что поделать, если никто, кроме тебя, тебе сейчас не поможет. —Лучше бы встретилась с огромным омником, чем пошла бы в этот чёртов магазин! Однако она всё же встала, переоделась и пошла за покупками. На улице стояла невыносимая жара. Девушка подумала, что сегодня на всех градусниках отметка ртутного столбика достигла максимума и теперь эти приборы пришли в негодное состояние. Задумавшись над вопросом, что же теперь будут делать хозяины этих аппаратов, она не заметила, что уже пришла в магазин. Открыв дверь, она пошла к знакомым ей прилавкам. Но что-то смущало её. Не продукты, не отсутствие покупателей, в разгар рабочего дня даже летом тут никогда не было толпы, а то, что не было слышно в рядах между прилавками никакой музыки. В этом магазинчике часто крутили песни её любимого исполнителя, Лусио, поэтому это место она очень полюбила. А сегодня было страшно тихо. Будто она была одна в холле среди газировки и чипсов. Странно, но от этого только больше домой хочется. Она собрала в руки всё, что ей не хватало дома и побрела к кассе. На кассе её расстерянным взглядом встретил почти родной ей сотрудник магазина. Рядом с ним стояли двое нереальных размеров людей. Настолько комичный дуэт она ещё не встречала: они оба были под два метра ростом, но один был настолько толстый, что, увидив бы его изображение при других обстоятельствах, Хана бы засмеялась, второй же был болезненно худым. Оба выглядели так, будто ещё вчера путешествовали по мусорной куче. Настолько нелепые люди, что любой бы хотя бы улыбнулся, если бы увидел их физиономии. Единственное, что не давало девушке засмеяться в полный голос — нож у горла сотрудника. —Что ты, позволь мне спросить, тут забыла? — спросил худой. На уроках Хану учили ничего не отвечать преступникам, которые держат в заложниках человека. Но эти ребята не тянули на заядлых грабителей, слишком неопытными они казались Хане. —А день, знаете, жаркий. Вот я и зашла купить... —А теперь вали! Мы не заказывали свидетелей. Толстый что-то пробубнил в свою маску. —Точно, то, что она — свидетель уже не исправить. Какая жалость. Придётся и её... Тут за окном витрины загудела сирена. —Что? Как? Это ты вызвал?.. — спрсил худой у сотрудника, приближая нож к его горлу. — Нет! Это была ты! Хана испугалась не на шутку, когда после этих слов в два шага нож приблизился теперь к ней. Как он узнал? Конечно, у всех пилотов мек были ушки востро и она сразу после зрительного контакта с преступниками вызвала помощь. Но как это узнал он? Жирдяй подсказал? В магазин зашли двое полицейских. Понятное дело, что отряд бы просто не успел подъехать, хотя к сообщениям об опасности от пилотов относились очень серьёзно. Худой юноша заткнул рукой рот девушке и стал с ней опускаться на корточки. Второй грабитель решил, что для его тела этот трюк не прокатит, поэтому только иронично вздохнул, глядя на своего компаньона. —Чёрный ход? — спросил тот, что держал Хану в заложниках, у парня за кассой. Тот послушно показал, где находится проход к выходу. —Джентельмены! Какая сегодня, однако, жаркая погодка. Вы пришли сюда, чтобы купить прохладительные напитки? Какое совпадение! Эта девушка тоже хотела потратить деньги на газировку. Как жаль, что напиток у неё не получится приобрести, пока она рядом со мной. Ой, что это? Прогноз говорит, что скоро станет ещё жарче! Так что валите отсюда, а то ни вы, ни девочка не смогут больше попробовать жидкость из подобных бутылок. И ты, Сусанин, беги! Уходите! Что стоите? Юноша вопросительно посмотрел на кассира. Тот послушно направился к выходу, откуда недавно вышли двое полицейских. —Прекратите поясничать. Вы задержаны за кражу... —Я не вор! Слышите: скоро я стану спасителем, меня будут уважать, скоро я стану героем, обо мне заговорит вся планета! А сейчас уходите, не говорите, что я не предупреждал. Он развернулся спиной к полицейским и достал детанатор. Тогда только Хана поняла, что это всё же совсем не новички в преступном мире. Молодой человек посмотрел на прибор, что держал в правой механической руке, сдерживая двумя пальцами той же руки уже явно не угрожающий Хане нож. —БЕГИТЕ! — закричала пилот. Через несколько секунд она с её захватчиком лежали на полу. Она не знала, скольких она спасла, сколько спасла речь этого гада. Ей было впервые страшно смотреть на своего противника. —Теперь бежим, не оглядывайся. — Хана стала заложником. Или единственным живым свидетелем, но об этом ей не хотелось думать. Она слышала крики за спиной, но она всё ещё надеялась, что взрыв ни для кого не стал последней вспышкой жизни. Она бежала, стиснутая в сильных руках худого подлеца и слёзы сами лились из её непривычно широко открытых глаз. В следующие минуты, а может часы, она потерялась в пространстве. Её заставляли шагать, бежать, останавливаться. Вскоре её провожатым стал толстый преступник, его хватка была жёстче. Она начала думать, что не за чем её было отдавать этому громиле, ведь она была настолько испугана, что без всяких пререканий готова была идти за этими... как бы их назвать так, чтобы цензура то пропустила?.. Она их ненавидела, но больше боялась, поэтому не кричала, но и поэтому же быстро устала. У неё закружилась голова и её взгляд упал на своё правое плечо. Оно было в крови. Хана потеряла сознание. —Очнулась? Слава всевышним, которых нет. Вот зачем ты пошла в тот магазин, было бы проще... Это были всё те же преступники, только теперь они находились на пляже. Вокруг не было ни души. Хана проморгалась и поняла, что темно не у неё в глазах, а просто на улице уже ночь. Ближе к ней, чуть ли не над ней самой, сидел худой парень с забинтованной левой рукой. Значит, тогда это была не её кровь. Точно! Это была его кровь. —Что вам от меня нужно? Кто вы? —Я — Крысавчик, он — Турбосвин. И скоро мы станем известны на весь мир... —Слышала. Что вы хотите от меня? —Ничего, полагаю. Тебя просто не должно было быть, — при этих словах девушка поняла, что ей не жить. — но ты появилась. И, знаешь, хоть мой приятель очень хочет побыстрее покончить с этим... О нет.. она совсем не хотела погибать. Впревые за день Хана набралась смелости закричать. И вопила она с такой силой, что сама потом дивилась, почему с первого слова ей не перерезали связки. —А ты будто не хочешь? Заметим, что не он нажал на кнопку детонатора. Ты хоть представляешь, что с вами будет, если вас найдут? А вас в скором времени найдут. И пусть меня уже, скорее всего, не будет, ты получишь наказание за то, что пострадали те люди. Тоже не вписались в твой план? Что же ты хочешь? —Уже на «ты»? Как я и говорил, хочу спасти мир. Но пока мне нужно попасть домой, куда по некоторым причинам меня не хотят пускать... —Он тоже хочет? — Хана указала на Турбосвина. —Свин то? Он мне помогает. Его то толком не выгоняли, точнее, его выгнали из-за того, что он мне помог сбежать живым. —В каком смысле? Это ж твой дом. Что мешает вернуться? —Королева и её дружки. —Какая Королева? Что ты несёшь? —Давай прогуляемся, — спокойно предложил Крысавчик, подняв девушку на ноги. Как оказалось, она достаточно твёрдо стояла на земле. Точнее, на песке. Видимо, её крик ей самой придал уверенности. —Ты наверняка слышала про город, где ты уже рождаешься преступником. Австралия, плоскогорье, каньоны... Джанкертаун. Ты знаешь, как там было спокойно до появления машин, знаешь эту историю, я уверен — ты девочка умная. Так вот мне удалось родиться именно там, именно то место я зову домом, хотя по сути от моего дома ничего то и не осталось. — он нервно усмехнулся. — И сейчас мне очень нужно попасть внутрь. А для этого мне нужны большие деньги, понимаешь? Короче, этим рассказом я убил двух зайцев: теперь ты знаешь, зачем мы напали на магазин, знаешь, почему мне не страшно смотреть на последствия от взрывов. Ты же умная, ты понимаешь меня... Они шли по краю берега. Вот что не понимал сейчас Крысавчик — это то, что его заложнице ровным счётом плевать на его историю. Она её слушает, пытается анализироать только для того, чтобы тянуть время. Или он это понимал, но не подавал виду, потому что ему нравились послушные слушатели. —Но ты бы мог пойти на работу, заработать честно денег и затем откупиться от «Королевы». —Только не говори, что я ошибся, назвав тебя «умной девочкой». Сроки поджимают. Кроме меня мир спасти никто не сможет. —Думаешь, что ты сможешь стать героем после всех твоих злодеяний? —Такова действительность. Многие считают тех «береговых чиновников» злодеями? Сегодняшний статус всегда давит сильнее. —И как же ты собираешься спасти мир? —А умной девочке должно быть понятно, — тут он резко пнул протезом на правой ноге воду так, чтоб она обрызгала Хану, — что у всех свои секреты. —Я тебе не верю. — заявила пилот, не желая больше слушать сказки о том, как убийца мечтает стать героем. —А тебя то никто и не заставляет. Действительно. Какая разница поверит ли она в его рассказ или нет? Ей же всё равно не суждено дожить до завтра. —Посмотри, как красиво: небо, вода, песок. Лето — дети должны радоваться. Улыбнись и ты. Крысавчик рассмеялся и зашёл по колено в воду, приглашая юную леди последовать за ним. Но вместо улыбки он увидел слёзы. —Как хочешь. Тогда до встречи. — сказал раненый грабитель и зашагал в том направлении, куда они ещё недавно неспешно шли с Ханой. Это шутка? Девушка посмотрела на Турбосвина — тот неспешно переваливался за приятелем, зло поглядывая на неё. —Точно! Совсем забыл! — Крысавчик достал из кармана шорт какую-то бутылку и кинул её в руки Хане. — Ты хотела пить. Была ли эта издёвка, было ли это помилование, но Хана хотела верить во второе. Она упала на колени, не обращая внимание на морскю воду под ними, и рыдала, держа в руках бутылку с газировкой. Всё, чего ей сейчас хотелось — это кричать и плакать. И ей хотелось, чтобы её кто-то сильно сжал, обнял, как Крысавчик, когда тот тащил её подальше от того места, где прогремел взрыв. Она ещё долго приходила в себя, никак не могла поверить, что всё ещё может чувствовать эту воду, этот воздух. Потом, когда в её памяти всплывал этот случай, она часто вспоминала, как он говорил о своей истории: спокойно, будто он смирился с потерей нормальной жизни, рассудительно, будто его там и не было по-правде. Хана всё поражалась, как ему удалось высчитать время, чтобы все при взрыве смогли отделаться лёгкими травмами: перелом ноги, синяки, испуг или лучше сказать шок. Может, у него по-правде есть шанс стать героем? Ведь им явно двигала не слепая ненависть, ведь, если бы так, то он бы её разорвал только за то, что она, воспользовавшись необходимостью детонатора, выбила левой рукой нож и всадила его ему в плечо. Сейчас они со Свином уже известные преступники, путешествующие по миру. После них, говорят, остаётся только страх, боль и горе. Что же мешало им прикончить её? —... —Конечно, я не знал, что она — пилот меки, глупый. У меня даже радио нет, не говоря уже о тв. —... —В ней был боевой настрой. Она не хотела умирать да и проку нам от этой смерти... Мы ж с тобой всё равно выберемся ото всюду. Я не могу умереть, понимаешь? Вот и она не должна была — вот и всё. Что тебе ещё надо? Через год они встретятся на боевом полигоне нового состава Overwatch. Она посмотрит ему в глаза, будто ища в них что-то, он поздоровается, но от напора пристольного взгляда пошатнётся назад. Он знает, что она ездила в Джанкертаун, пыталась выиграть битву на меках, чтобы попросить хотя бы на полчаса заглянуть в бывший дом Джемиссона Фокса, знал, что у неё не получилось задуманное. Так они простоят с полминуты, а потом она сделает шаг вперёд, подойдёт почти вплотную и тихо скажет: «Спасибо».