Count on Me

В пятнадцать лет у каждого человека на запястье появляется набор цифр. С этого момента и начинается отсчёт до его встречи с соулмейтом. Счётчик на запястье обнуляется, стоит человеку встретить свою истинную пару. Со временем все важные даты, будь то свадьба или рождение детей, появляются под первыми цифрами, навсегда запечатлевая на коже эти моменты. Подростки с волнением наблюдали за тем, как день за днём цифры менялись, становились все меньше. Ещё с начальной школы для детей это событие означало долгожданный момент взросления, который так волнует и манит каждого ребёнка. Чхве Хансоль рано понял, что числа на его коже ведут себя как-то странно: не так, как у его сверстников. Всё дошло до того, что вместо воодушевления его съедала неловкость от собственной «неправильности». Он был одним из первых в классе, кто обнаружил у себя рисунок на запястье. Казалось, Хансоль делал все, чтобы скрыть его: натягивал рукава как можно ниже и не выходил из дома с открытыми руками. Но даже это не помешало его любопытным одноклассникам узнать, что же он прячет, когда одно за другим на запястье каждого проявились числа. Одноклассники возбужденно сравнивали цифры, хвастались изменениями и смело показывали свои запястья. В среднем по классу у ребят счет шел на тысячи. Четыре, пять и даже меньше… У Хансоля же было твёрдое, неизменное до рези в глазах двенадцать. Ёбаное двенадцать. 12. На порядок меньше, чем то же пять тысяч. 5000. — Это значит, что ты встретишь своего человека очень скоро! — воскликнул его друг Дончжин. Он искренне радовался за Хансоля, однако, число осталось неизменным и через год, расстраивая и беспокоя его. — Это нормально? — спросил он однажды свою маму, когда она пришла, чтобы поцеловать его перед сном. Она села на кровать и задумчиво провела пальцем по неизменным цифрам. Хансоль же смотрел на ее тонкое запястье, на котором уже давно застыл ноль — прекрасный в своем одиночестве. Под ним располагалась дата свадьбы его родителей. — Я не уверена, дорогой, — вздохнула она и улыбнулась чуть печально. Её нежные руки погладили Хансоля по щеке, и мама еще раз поцеловала сына. По правде говоря, она не знала, почему число застыло на его запястье и как это в дальнейшем отразится на его судьбе. Сам же Хансоль начинал всерьёз беспокоиться. Число стало навязчивым напоминанием о его «неправильности». Переодеваясь, просто поправляя рукав, он всегда натыкался на чёрное «12». Тупое число двенадцать. Что это вообще должно значить? Есть в этом хоть какой-то смысл? Или же Хансоль — одинокая ошибка в идеальной системе истинных пар. 12. — Дюжина? — предположил его друг Ли Чан, 4896. Минхао, 3902, закатил глаза и дал младшему подзатыльник, отчего тот взвизгнул. — Мы говорим о его родственной душе, а не о вещи, имей совесть! — Может… у него просто дюжина соулмейтов? — Чан… пожалуйста… — Все равно, что бы это ни было, — Хансоль нахмурился, — я ненавижу это число. Это тупо. — Хансоль, — Минхао потрепал его кудрявые волосы. — Серьезно, не загоняйся так сильно по этому поводу. Это точно что-то очень важное, просто мы пока не понимаем, что именно. — Может, твой соулмейт умер! — Ли Чан! — Это просто предположение! Хансоль поморщился от одной этой мысли. Неужели ему было суждено узнать о смерти своего соулмейта, так ни разу и не встретив его. Есть ли хоть кто-то для него в этом мире? Начался последний год старшей школы. Хансоль решил не обращать внимания на значение своих цифр и сосредоточился на учебе. Уже в марте его ждало поступление в университет. К тому моменту число Чана уменьшилось примерно до 4100, а у Минхао — до 3100. Однажды, когда он вернулся домой, его поспешно вывели обратно на улицу мама и сестра София, у которой ещё не появилось своего таймера. Они ничего не сказали Хансолю, а просто повезли его в больницу (что, по мнению парня, стоило сделать раньше. Ещё тогда, когда он впервые показал маме свое «нестандартное» число). — Миссис Чхве, — вздохнул доктор. — Мне кажется что соулмейт Хансоля… возможно… — Мертв? — выпалила София и вскинула руку, ожидая, что её похвалят за правильный ответ. Мама резко шикнула на младшую сестру, в надежде, что Хансоль не слышал. — В таком юном возрасте? — неверяще спросила она. — Да и число такое маленькое… — Мне очень жаль, миссис Чхве, но это единственное объяснение, которое я могу найти. Мама Хансоля и доктор продолжили без особой надежды обсуждать «странность» парня. Хансолю было тошно смотреть на все это. Он обреченно покачал головой, накинул капюшон, натянул рукава ниже и смахнул волосы с лица. Он сидел в коридоре вместе с Софией, ожидая, когда их мама оплатит прием. Он погрузился в музыку. Единственное занятие, где единственным числом, имевшим значение, было время, оставшееся до следующей песни. Хансоль почувствовал, как его потянули за рукав. — Оппа, — позвала София, — так какое у тебя число на запястье? — Соф, я не хочу говорить об этом… — И все же, какое? Хансоль включил музыку в наушниках и показал руку сестре. — Вот, просто посмотри, — он закатал рукав. — Тринадцать. — Да, видишь? Точно. Три… — он резко сдёрнул наушники, а в голове тихо зазвенело. — Что ты сказала? — Тринадцать? Это число на твоем запястье. Хансоль тупо смотрел вниз, хлопал глазами и не верил, что число на его руке изменилось. Но все было так. Двенадцать непостижимым образом превратилось в тринадцать. Тринадцать. 13. Мама и доктор не могли в это поверить, даже когда сами смотрели на его руку. — Но всего пару минут назад здесь было двенадцать! — воскликнул доктор. — София всё видела! — заявил Хансоль, и его сестра уверенно кивнула. С того момента он находился под постоянным наблюдением, записывал и докладывал доктору все изменения. Четырнадцать… семнадцать… двадцать два… 14… 17… 22… На выпускном, у Хансоля на коже красовалось уже тридцать четыре. Тридцать четыре. 34. Число, вопреки устоявшимся правилам, заложенным самой природой, продолжало расти. Это всерьёз заинтересовало докторов и группу учёных, которым никогда ранее не приходилось сталкиваться с подобной «аномалией». И у Хансоля оставалась крупица надежды, что его соулмейт был жив. - Когда Хансоль поступил в университет, число на его запястье достигло сорока двух. Сорок два. 42. Его друзья разъехались в родные города: Минхао в провинцию Ляонин, Чан — в Чолла-Пукто. Тем не менее, они продолжали поддерживать связь друг с другом и не забывали спрашивать у Хансоля, как обстоят дела с его числом. — Оно выросло еще на пятнадцать? — Чан удивленно охнул и чуть не подавился чипсами.  — Сейчас это пятьдесят семь, — лучезарно улыбнулся Хансоль, подняв запястье к веб-камере так, чтобы друзьям было видно. Минхао присвистнул. — Ну ничего себе. — Оно растёт с бешеной скоростью — Что это значит? — спросил Чан, осушив бутылку воды. — Доктора не говорят? Хансоль покачал головой. — Нет, но меня все и так устраивает. Это намного интересней, чем обычный отсчёт. Два месяца учёбы в универе Хансоль был как никогда счастлив. Его число медленно росло, но он тихо мечтал, что однажды оно начнёт уменьшаться. Для него это превратилось в игру. Угадывать следующее число, терпеть и не смотреть на руку раньше времени. Иногда он попадал: шестьдесят четыре, шестьдесят семь, семьдесят восемь. Обычно промахивался совсем ненамного: шестьдесят восемь вместо шестидесяти пяти, семьдесят пять вместо шестидесяти девяти, восемьдесят два вместо восьмидесяти. Приближался конец мая. Число на его запястье достигло девяносто девяти, когда он шел из своего общежития в библиотеку на встречу с двумя знакомыми старшекурсниками — Чхве Сынчолем и Квон Сунёном — для группового проекта. У Сынчоля, четверокурсника, число заходило за семьсот, что означало, что он встретит своего соулмейта примерно через два года. У Сунёна, третьекурсника, было все еще более двух тысяч. — Оно достаточно большое, — сказал он, показывая Хансолю запястье, — но, думаю, мне просто нужно себя чем-нибудь занять, пока не придёт время. Хансоль, достаточно сблизившись с ними, открыл свое число и его удивительные свойства. Сказать, что парни были удивлены, значит не сказать ничего. Он возвращался в свое общежитие по слабо освещенной улице, когда кто-то врезался в него и грубо сбил его с ног. — Блять! — воскликнул Хансоль. — Ой, простите, простите, — запаниковал незнакомец. Он подбежал к Хансолю и подал руку, помогая встать. — Я совсем не смотрел, куда иду… Хансоль отряхнулся и хотел сгоряча высказать все, что думает… но тут свет фонаря выделил фигуру незнакомца, а уши Хансоля запылали. Хоть бы никто не увидел, как сильно они покраснели! — Не стоит… Просто в следующий раз смотри по сторонам. Незнакомец поклонился. — Еще раз извини… эм… — Хансоль, — он вытянул руку, а рукав закатался, обнажая 99 на его запястье. Парень улыбнулся в ответ, тоже протягивая руку, числа на которой впечатались Хансолю в память. — Чхве Хансоль. — Сынгван. Бу Сынгван Неловко попрощавшись друг с другом, они разошлись каждый в свою сторону; Хансоль обернулся, наблюдая за удаляющимся Сынгваном, с тайной надеждой, что сейчас тот обернётся тоже. Но фигура удалялась, и парень быстро прогнал навязчивую мысль, развернулся и стремительно зашагал вперёд. Этой ночью Хансоль лежал в кровати и думал. О Сынгване, его фигуре в свете фонаря, и о его числе. Ноль, пять, два, шесть. 0526. На следующий день число Хансоля достигло сотни. Сто. 100.  — Это странно, — сказал ему доктор. — Я никогда не слышал, чтобы ноль стоял первым и был не единственным. — И все же, мой случай хуже, доктор, — он продолжил рассматривать запястье, в надежде отыскать в нём отгадку. — И какое у тебя число сейчас? — Сто восемь. 108. — Разве этим утром оно было не сто? — Да, оно растет достаточно быстро. Мне стоит волноваться об этом? — Ты болен? Хансоль отрицательно мотнул головой, хоть его доктор и не мог этого видеть через телефон. — Просто устал от учебы и подготовки к экзаменам. — Тогда не волнуйся об этом. Сосредоточься на учебе и просто продолжай наблюдать за числом. И так было до того момента, пока Хансоль снова не столкнулся с Сынгваном в местной кофейне в нескольких кварталах от кампуса. — Рад видеть тебя в этот раз не на земле, — хихикнул Сынгван, и Хансоль тоже засмеялся. Он отодвинул стул, пока парень закрывал тетрадь и болтал в кружке горячий напиток.  — Кофе? — спросил Хансоль. Сынгван кивнул, выдохнув немного пара. — Сладкий латте с корицей. Хочешь попробовать? Хансоль вежливо отказал: — Я не такой уж любитель кофе. — Больше по чаю? — Типа того. — И что ты обычно пьешь? — Чай с корицей. Сынгван сделал еще один глоток и кивнул. — Что ж, в таком случае, думаю, ты можешь остаться. Хансоль опешил и непонимающе наклонил голову, когда Сынгван засмеялся. — Я имею в виду, если бы у тебя были ужасные предпочтения в напитках, то я бы тебя прогнал. С Сынгваном оказалось легко, они оба продолжали смеяться до самого вечера. Второй семестр наступил в конце августа, и Хансоль оказался на одной лекции по музыке со своим новым знакомым, которого всё чаще хотелось назвать другом, — Сынгваном. К счастью для обоих, у них было три общих занятия в неделю: лекция по музыке во вторник и четверг примерно в два часа и уроки базовой психологии в семь часов вечера. Вечера четверга они решили вместе проводить в библиотеке за учебой. Их отношения становились все более близкими и доверительными. Кажется, они действительно стали хорошими друзьями. Вскоре, когда Хансоль сидел с закатанными рукавами и выписывал какие-то заметки из видео по психологии к себе в тетрадь, Сынгван заметил, как число на запястье Хансоля увеличилось на единицу — со ста тридцати двух до ста тридцати трёх. 132. 133. — Что это было?! — воскликнул Сынгван, а несколько студентов обернулись. — Что? — Т-твоё запястье! Этому суждено было случиться, поэтому Хансоль спокойно снял очки и открыл Сынгвану свою тайну. Между ними струной натянулась тишина. Кажется, прошла вечность прежде чем Сынгван медленно закатал рукав и показал своё запястье Хансолю. Все те же четыре цифры — ноль-пять-два-шесть — они остались неизменными, но за ними, отделенные точкой, следовали новые. 0526.290  — Я должен у тебя спросить то же самое! — громко прошептал Хансоль, пытаясь не привлекать к ним лишнего внимания. Он осторожно огляделся вокруг, прежде чем придвинуться ближе: — Кто-нибудь ещё знает об этом? — Только моя мама, — ответил Сынгван. — Дроби появились около месяца назад, первые четыре цифры были давно. Снова последовала пауза. Сынгван медленно покачал головой. — Если честно, я получил свои числа не в привычном для всех возрасте… — Серьёзно? — Да. Мне не было и пятнадцати — И произошло это?.. — Когда мне было одиннадцать. - Теперь они стали частью повседневной жизни друг друга. Хансоль вставал раньше обычного, чтоб успеть зайти за Сынгваном и вместе пойти на музыкальный факультет, где он задерживался почти на час, пока ему не нужно было уходить в научный отдел. — Тебе правда не стоит каждое утро провожать меня, — Сынгван издал тихий смешок. Хансоль зевнул и лишь покачал головой. — Всё в порядке, — пробормотал он и потер глаза. — Мне всё равно нужен повод вылезать с утра из кровати, а опоздание на учёбу для меня звучит недостаточно убедительно. Он не до конца был уверен, были ли эти слова шуткой, лестью или и тем и другим вместе, но Сынгван не мог не покраснеть.  — Спасибо, — Сынгван улыбнулся. — В любом случае, прогуливаться в компании приятней. Особенно с тобой. Каждый день, между полуднем и до часу дня, они обедали вместе за одним столом. — Тебе два сахара, да? — спросил Сынгван.  — Ты помнишь об этом? — Хансоль кивнул, помешивая дымящийся чай, который Сынгван поставил перед ним. — Конечно! — он добавил в свою кружку молоко пополам со сливками и подул, прежде чем сделать глоток. — И я взял тростниковый сахар. Подсластители обрабатываются в машинах, где обрабатывают арахис. Он даже вспомнил о моей аллергии? На выходных Хансоль приглашал Сынгвана к себе в общежитие. Его сосед появлялся только к ночи и уходил рано утром. Так что Хансолю не нужно было заморачиваться и знакомить Сынгвана с ним. Было странно лежать в одной кровати, пусть даже она была большой двуспальной, но они все равно продолжали. Хансоль закидывал ноги на стену и сквозь носки ощущал её холод. Сынгван лежал с краю, увлеченно похлопывал себя по бокам в такт музыке, которую они слушали вместе. — О, это моя любимая песня, — Сынгван просиял. — Твоя тоже? — Ого, серьёзно? — Да, это что-то вроде моей маленькой слабости, — признался Хансоль. — Тут классный бит… — И инструментал классный… — Особенно оркестр… — Я играл в оркестре в старшей школе. — Я тоже. — На чём ты играл? — Первая скрипка. Второй стул. Хансоль довольно улыбнулся: — Меньшего я и не ожидал. — А ты? — Виолончель. Первый стул. Нас, конечно, было всего двое, так что… — Всё равно впечатляет. Ты сам по себе впечатляющий. Сынгван ничего не мог поделать, он чувствовал трепет струн своей души. Неужели это оно? Мог ли Хансоль оказаться тем, кого, как он думал, он никогда не найдет? Неужели это действительно его соулмейт, человек, с которым он проведет остаток своей жизни, пока смерть не разлучит их? Сынгван мог лишь надеяться на это. -  — Я не думаю, что это он, Кван, — как-то сказал своему младшему товарищу Ли Джихун, 698. — Но, хён, — надулся Сынгван, — это может оказаться он! Мы, возможно, единственные люди во всем мире со сломанными счётчиками! — В этом есть смысл, хён, — Ли Сокмин, 951, поддержал Сынгвана, — ну, то есть, подумай. Каковы шансы того, что у соулмейта Сынгвана будет нормальный счётчик, когда у него самого… такой… — Джихун, будь с ним помягче, — прошептал Джису будущему композитору. — Тебе легко говорить, хён, ты же уже встретил Джонхан-хёна! Вы оба достигли нуля раньше нас… — пробормотал тот. Оглянувшись на Сынгвана, пока остальные их друзья препирались между собой, Джонхан похлопал его по плечу. — Ты и правда думаешь, что это он, так ведь? — Уверен в этом. Джонхан знающе улыбнулся. — Тогда дерзай. «Десятичная точка?» Чан ахнул, подавившись куском торта. Ему пришлось залпом выпить стакан молока, чтобы снова нормально дышать. — Серьёзно, Чан, тебе обязательно сидеть есть каждый раз во время видеозвонка? — Эй, не учи меня, как мне жить эту жизнь, Минхао! Тот лишь закатил глаза и снова сосредоточился на Хансоле. — Какие сейчас у Сынгвана числа после точки? — В прошлый раз, когда я проверял, было сто восемьдесят два. 0526.182. — Ты думаешь… Это он, Хансоль? — Я не знаю. Чан был слишком занят спором со своим соседом по комнате Сэмюелом о том, насколько грязной была половина комнаты Чана, с разбросанными пластиковыми пакетами и крошками повсюду, чтобы слушать или видеть выражение лица Хансоля. — Выглядит так, будто ты хочешь, чтоб это оказался он, м? Как бы Хансоль ни пытался всё отрицать, Минхао всегда знал, что тот чувствует. — Вроде… — А мне вот кажется, что точно. — Мне просто… страшно. — Что число на твоём запястье говорит о другом? С минуту Хансоль не мог ничего сказать. Он посмотрел на своё запястье, задевая подушечками пальцев чернильные знаки. — Я всё еще не уверен, что оно значит. — Ты умный, Соль, ты что-нибудь придумаешь. - Хансоль пропустил совместную с Сынгваном лекцию, чтобы разузнать побольше о своём необычном счётчике. Каждый раз бросая на него взгляды, он замечал, что тот растёт с каждой минутой. И его охватывала лёгкая паника. 156. 159. 163. Интернет не помогал. Он не мог найти людей со схожей проблемой. Однако, он всё же смог что-то найти про числа с десятичной точкой. Вместо того, чтобы отсчитывать дни до встречи с соулмейтом, они показывали что-то другое: то, чего не мог объяснить ни один научный журнал. Учёные смогли выявить только один похожий случай у человека, который, по совпадению, был психологом-консультантом Хансоля доктором Сон. Как прочитал Хансоль, её числа были похожи на числа Сынгвана, когда их впервые обнаружили. 0421.096. - Уважаемая Доктор Сон, Я учусь на первом курсе психологии Вашего факультета. Я недавно читал Ваше научное исследование о десятичных точках в счётчиках. Я хотел бы встретиться с Вами лично и узнать больше. Надеюсь на скорый ответ. С уважением, Чхве Хансоль. - — Он не выходил на связь уже целую неделю, — Сынгван нахмурился, уставившись в экран телефона. Хансоль опять прочитал его сообщения, но не ответил. — Дай ему немного времени, — Джонхан отставил на стол чашку американо и успокаивающе похлопал Сынгвана по руке. — Он, скорее всего, занят… — Чем же? Учится? Обычно мы делали это вместе… он даже не пришёл на нашу встречу в четверг… И, очевидно, не так уж он и занят, раз может читать мои сообщения. — А я ведь говорил вам, — пробормотал Джихун и тут же ойкнул, когда Джису ударил его по плечу. — Но правда, Сынгван, может, ему нужно немного побыть одному… — Тебе когда-нибудь нужно было отдохнуть от Джонхан-хёна и побыть одному? — Да, и множество раз, — честно признался Джису, и его соулмейт попытался испепелить его взглядом. — Что, это ведь правда! Не смотри на меня так! Джонхан лишь закатил глаза и продолжил: — Я просто хочу сказать… ну, может, тебе пока следуют сосредоточиться на себе? Но что если в ожиданиях я потеряю его? — Да что за хуйня! — Хансоль почти закричал на лестнице в библиотеку. Он крепко сжимал холодные металлические перила, а его глаза распахивались всё шире. Пятьсот тридцать три. 533. — Разве оно было не триста один ещё два часа назад? — он поднялся на четвертый этажа и направился к кабинету доктора Сон — 4Р-2, минуя множество дверей. Так или иначе, Хансолю нужно было найти хотя бы одну подсказку к тому, что же означают его с Сынгваном числа. Пока он разглядывал ковер, его телефон завибрировал: очередное сообщение от Сынгвана, в котором тот спрашивал, в порядке ли он. Конечно, я в порядке. Я просто пытаюсь выяснить, есть ли шанс, что мы окажемся соулмейтами. Он оставил сообщение непрочитанным, заблокировал телефон и вошел в офис консультанта. Сынгван остался в кафе, он проводил друзей, помахал им на прощание. Помешивая свой эспрессо, он слышал только размеренные постукивания ложечки по стенкам чашки. — Возможно, это знак, — вздохнул он. Он совсем не был готов к тому, что Хансоль мог оказаться его соулмейтом. Почему он вообще об этом думал? Он едва понимал, что означают числа на его запястье. Он проверил их еще раз и заметил что число до точки уменьшилось на единицу. 0526.098. Он мог просто спросить Хансоля. Но разве можно предложить себя в соулмейты? Всё уже было предначертано, и он не хотел эгоистично красть Хансоля у его настоящего соулмейта для себя. Хрупкой надежды на то, что настоящий соулмейт — он сам, было недостаточно, чтобы заставить себя рискнуть. Его кружка так и осталась нетронутой; оставив чаевые, он пошёл обратно в жилой комплекс, где жил вместе с Сокмином и Джонханом. Он скинул обувь в прихожей, бросил сумку и поспешно закрылся в комнате, достал телефон и набрал маму, чтобы предупредить, что возвращается ближайшим рейсом обратно на остров Чёджу. — Это невероятно! — воскликнул Хансоль, получая в ответ улыбку от доктора Сон. Спустя две недели переписки по почте он пришёл в её офис во время обеда и теперь наконец мог обсудить свою ситуацию наедине. — Теперь-то ты понимаешь? — Конечно! — он встал и поклонился психологу, не переставая благодарить ее за то, что она рассказала ему о своём открытии. Он схватил рюкзак и поспешно покинул кабинет. — Мне нужно рассказать Сынгвану, он обязан узнать об этом. — Как я выяснил, числа после точки обозначают что-то иное, нежели обычный отсчёт. — Всё так. Есть какие-либо предположения? — Мадам, я вообще без понятия. — Это всё еще счётчик дней, но немного других. — Доктор Сон, я всё равно ничего не понимаю. — Он показывает количество дней, которое человек тратит на то, чтобы осознать, кто является его соулмейтом. — Звучит, как обычный отсчёт, мадам. — Не совсем. Как выяснили учёные, это довольно редкое явление. Лишь у двух человек, хотя стоит полагать, что уже троих, включая меня саму, такое появилось. Обычный обратный отсчёт означает, что ты не будешь знать, кто твой соулмейт, даже если пройдешь мимо человека с точно такими же цифрами; есть шанс, что каждый из вас в этот день встретит своего соулмейта. — А здесь что-то другое? Но что? — Тебе говорили, что ты очень любопытный, Хансоль? — Да, бывало. — Если говорить коротко, то главное отличие состоит в том, что у человека появляются числа после точки лишь тогда, когда он встречает своего соулмейта. — Могу ли я посмотреть на ваше запястье? — Конечно, подожди секунду. — Да, хорошо. — Вот. После точки теперь три нуля, но раньше они были другими числами. — Но числа до точки всё ещё здесь. — Они означают день, когда ты встретил своего соулмейта. Ноль-четыре-два-один. Я встретила его двадцать первого апреля. — Значит, ноль-пять-двадцать шесть означает… — Означает, что этот человек встретит своего соулмейта двадцать шестого мая или уже сделал это. - — Что? — голос выдавал беспокойство — Он уехал, Хансоль, — еще раз повторил Джису, — Джонхан и я проводили Сынгвана в аэропорт вчера утром. Сердце Хансоля пропустило удар. — Н-но… Почему он не сказал мне об этом? — Важнее другое, — Джонхан с силой захлопнул книгу, и поток воздуха от страниц откинул его чёлку. — Почему ты не отвечал на его сообщения? — Чт. — Он чертовски переживал, что ты игнорируешь его из-за всей этой ситуации с соулмейтами, Хансоль! Сынгван решил, что ему лучше уехать, чем переживать из-за тебя! — Джонхан! — Но ты же знаешь, что это так, Джису! — он пристально смотрел на Хансоля, а взгляд его казался пугающим, — Я в ванную, — он вышел, раздражённо фыркнув. — Ч-что ж… И когда он вернётся? — Он не сказал, — ответил ему Джису, — Сынгван хотел оставить это в секрете, поэтому даже если бы мы что-нибудь знали, мы бы ничего не сказали тебе. — Чёрт. — Какое у тебя сейчас число? Проверив своё запястье, Хансоль проворчал: — Если честно, очень большое. 928. Джису присвистнул. — Ого, я уже даже и не помню, когда видел у кого-то такое большое число. — Еще на прошлой неделе оно было около шестисот… в последнее время оно растёт с бешеной скоростью. — Ты разобрался, что это значит? — Пока нет. Вчера оно увеличилось на двадцать. Наклонив голову, Джису ненадолго задумался. — Сынгван вчера очень переживал… всё бормотал о нём, — пробубнил Джису себе под нос. — Ты что-то сказал, хён? — Ты можешь написать ему и спросить, какое у него сейчас число? — Я не уверен, что он мне ответит… Особенно после того, как я две недели его игнорировал. Джису ободряюще похлопал того по плечу. — Это же Сынгван, он будет в восторге, когда ты ему напишешь. — Эй, Кван, прости, что не отвечал на твои сообщения последние две недели. Надеюсь, у тебя всё хорошо. Я просто хотел узнать, какое у тебя сейчас число. — Всё в порядке. Я рад, что ты мне написал. 0526.084. — Так скоро, — тихо проговорил Хансоль. — Ты о чём? — О его числе. Восемьдесят четыре дня до того, как он осознает, кто его соулмейт. — О, ты всё же смог выяснить, что значат эти числа после точки? — Да, и именно поэтому меня так долго не было. — И ты даже не подумал рассказать ему об этом, Хансоль?! — Я не ожидал, что он воспримет это… вот так. Джису вздохнул. — Хансоль, ты как никто другой должен был знать это. Хоть мы с Джонханом и знаем его со школы, всё же из нас всех ты ему гораздо ближе, — Хансоль моргнул и расплылся в улыбке. — Эта связь между вами… Многие соулмейты вам бы позавидовали, включая даже нас с Джонханом. — Ты хочешь сказать… Чтобы я попробовал дать шанс этим отношениям? — Я просто говорю тебе не бояться. - 0526.007. Собственные числа на запястье всё ещё оставались для Сынгвана загадкой, но он наконец смог отпустить свои чувства к Хансолю. Несмотря на симпатию, он не мог изменить их отношения. Он был связан судьбой со своим соулмейтом, заперт в ловушку числовым шифром. Он не знал, каким сейчас было число Хансоля, и мог только догадываться, какими огромными были цифры. Сынгван домыл посуду и получил в награду поцелуй в лоб от мамы, потом она ушла в спальню, а он решил прогуляться. Было не холодно, но он заметил, как серо и пасмурно становилось на улице. Накинув лёгкую куртку и прихватив с собой зонтик, он отправился на прогулку. В последнее время он гулял все чаще. Так время тянулось для него приятнее. Взгляд Сынгвана был прикован к мощёной дороге, и лишь изредка в его поле зрения попадали прохожие, шедшие ужасно быстро по сравнению с ним самим. Прошло примерно два месяца с того момента, как он переехал к маме, полностью выпав из учебной программы и отставая ото всех на семестр. Но сейчас это волновало его меньше всего. Честно говоря, как бы Сынгван ни отрицал этого, он всё еще беспокоился за Хансоля. Каждый день, хоть они почти не общались — из-за занятости Хансоля в своих исследованиях и вечных попыток Сынгвана успокоить себя. Погружённый в свои мысли и эмоции, он перестал следить за дорогой и не заметил перед собой незнакомца. — Чёрт! — он приподнял зонтик и увидел на скользком тротуаре миниатюрную женщину. Стоило их глазам встретиться, девушка убрала волосы с лица и, взяв Сынгвана за руку, поднялась. — Ох… Сынгван? — Йерим? Девушка мило улыбнулась. — Мне привычней, когда меня зовут Йери. — Я думал, что ты учишься в Чолла-Пукто! Йери издала смешок и протянула Сынгвану салфетку, заметив остатки кофе в уголках его рта. Сейчас они сидели в ближайшем кафе и обсыхали, наблюдая за моросящим за окном дождём. — Ты прав, просто у меня каникулы! Парень сделал еще один глоток кофе и, заметив на запястье подруги ноль, не смог сдержать улыбки. — Ты нашла своего человека? — спросил он, указав на руку девушки. Даже не посмотрев вниз, девушка залилась краской и медленно кивнула. — Его зовут Чан. Ли Чан, — достав свой телефон, она показала его фотографию другу. — Как раз в твоём вкусе. — Он идеальный. — Я очень рад за тебя — Я понимаю, что это очень неожиданно, но теперь можно и сказать тебе об этом лично, а не заезжать потом к вам домой позже на этой неделе. Ты сможешь прийти на нашу свадьбу? — А когда она? — Примерно через неделю. — Совсем скоро. Девушка застонала и уронила голову на руки. — У нас всё очень плохо с планированием, поэтому мы пригласили лишь нескольких друзей и наши семьи, — её взгляд снова встретился с взглядом Сынгвана, и она протянула. — Пожалуйста? — Я с удовольствием приеду, конечно. Не волнуйся, я буду там. — Ты лучший! - Всё же хорошо, что Сынгван умел распоряжаться своим временем, когда дело касалось чего-то срочного. Он смог подобрать наряд, подходящий для небольшой свадьбы и дальнейшего приёма, который Йери собиралась устроить со своим женихом — почти что мужем. И всё это время его счетчик продолжал уменьшаться 0526.006. 0526.005. 0526.004. 0526.003. 0526.002. 0526.001. Сынгван проснулся на следующее утро в день свадьбы чрезвычайно удивлённым, шокированным. 0526.000. Он не совсем понимал, что теперь его ждёт, когда все числа после точки стали нулями, но очень надеялся, что не рассыплется на миллион кусочков. Но он отбросил эту мысль куда подальше. Сегодня им не место в его голове, он должен был сосредоточиться на Йери и ее свадьбе с Чаном. - Он был очень удивлён, когда видел своих друзей из колледжа на скамейках перед часовней; он понятия не имел, откуда они знали его донсена. — Ого, мы кажется лет пятьдесят не виделись, — рассмеялся Сынчоль. Джихун лишь закатил глаза, ударив приглашением, которое держал в руке и быстро поправил своему парню галстук-бабочку. — Чоль, перестань уже дёргаться, а то галстук развяжется. — Хорошо, не буду. Я бы предпочёл, чтобы его развязал ты. — Сынчоль, мы же в церкви! — Я не знал, что вы, ребята, знаете Йери. — Вообще-то, мы здесь из-за жениха, — сказал Джихун Сынгвану, — честно говоря, большинство из нас. Еще несколько человек зашли в зал и заняли свободные места. Уже вскоре началась сама свадьба; пианистка плавно вела руками по клавишам, а в зал зашли сопровождающие лица. Глаза Сынгвана расширились, стоило ему увидеть Хансоля. Он был не до конца уверен, но ему показалось, что их глаза встретились. Хансоль отвернулся к центру, идя по проходу с одной из подружек невесты к жениху, который уже ждал Йери. И стоило ему увидеть её, идущую по проходу в длинном белом платье, которое делало ее похожей на ангела, у него на глазах выступили слезы. И слёзы продолжали капать всё сильнее, пока он не сводил глаз с Хансоля. Он знал, что должен был смотреть на невесту, но ничего не мог с собой поделать. Между церемонией и приёмом было не так много свободного времени, и Сынгван не смог найти в себе сил последовать за всеми к выходу; он также не смог догнать их, когда наконец вышел на улицу. Как бы страшно ему ни было, он понял, что должен так или иначе встретиться с Хансолем. Какими бы ни были последствия, Хансоль имел полное право знать о чувствах Сынгвана к нему. Какими бы ни были последствия. - Их столики стояли далеко друг от друга, но даже так каждый из них замечал на себе взгляд другого. Сынгван заметил, как Хансоль встаёт из-за своего стола, и понял, что это отличный шанс, чтобы начать действовать. Извинившись перед всеми и направился в сторону уборной, следуя за Хансолем метрах в шести. Завернув за угол, он почувствовал, как ноги заскользили по гладкой поверхности. Сынгван удивлённо вскрикнул и упал на пол, когда увидел Хансоля, который уже ждал его, прислонившись к стене и ухмыляясь. Хансоль посмеялся и протянул ему руку. — Ты всё так же пугаешься, как и всегда. — Хансоль, — Сынгван кашлянул, пытаясь собраться, — мне нужно тебе кое-что сказать. Хансоль кивнул, но стоило Сынгвану открыть рот, как из него вырвались не томящиеся слова, а позорный визг. Хансоль потянул его за рубашку и прижал спиной к стене. Глаза его расширились и он ахнул, когда Хансоль накрыл его губы своими. Сынгван застыл на месте. Он не понимал ровным счетом ничего. Кроме одного. Мягкие бархатистые губы Хансоля на его собственных были воплощением мечты. Они оторвались друг от друга с шальными глазами, едва переводя дыхание. — Что это, чёрт возьми, было? — Сынгван тяжело дышал. — Сынгван, — Хансоль ярко улыбнулся, — это ты. Всё это время это был ты. — Что? Хансоль быстро схватил Сынгвана за запястье и потянул за манжет рубашки, кивая с уверенной улыбкой. — Да, сегодня тот, день когда ты осознаешь. — Осознаю что? — Кто твой соулмейт. Сынгвану потребовалось некоторое время, чтобы понять, что числа после точки тоже были своего рода обратным отсчётом. Хансоль рассказал и то, что он показывал не момент встречи своей родственной души, а когда ты осознаешь, кто это. — А числа в начале? Ноль-пять-два-шесть? — Это день, когда мы впервые врезались друг в друга. — Чёрт возьми, — Сынгван неверяще схватил Хансоля за запястье, поражаясь тому, как быстро растет число. 3045… 3267… 3589… — А ты сам вообще догадался… — Сынгван, я хочу попросить тебя перестать думать обо мне хотя бы на секунду. — Что? — Хотя бы пару секунд подумай о подарке, который ты купил Йери на свадьбу. Сынгван послушался и вновь взглянул на запястье Хансоля, число на котором перестало расти. 3620. Сынгван озадаченно моргнул. — Я не понимаю. — Каждый раз, как ты обо мне думаешь, — Хансоль знающе улыбнулся, — число на моём запястье растёт. Не сдержавшись, он громко рассмеялся, заметив ошарашенное лицо Сынгвана. — Ты же видел своё число перед точкой, когда тебе было одиннадцать, так ведь? Число, первое появившееся у меня на запястье, это двенадцать. Это был твой возраст, когда ты получил своё число плюс твоя первая мысль о своей второй половинке.  — Но разве в этом есть какая-то свя…  — Существует строгая несомненная корреляция между твоими мыслями и числом на моём запястье, Сынгван, — вздохнул Хансоль, — я не завяз бы на два месяца в исследованиях и нескончаемых эссе на эту тему, если бы связи не было. Не то, чтобы он не верил словам Хансоля. Просто он так долго ждал этого, чтобы так просто поверить в свою судьбу. По щекам Сынгвана потекли слёзы. Всхлипнув, он притянул Хансоля к себе, прижимаясь настолько крепко, что они оба могли чувствовать сердцебиение друг друга. Сынгван уткнулся ему носом в шею, крепко обхватив его руками, а тот похлопал его по спине и нежно поцеловал в щеку. Через некоторое время Сынгван отстранился, вытирая слёзы рукавом, пока Хансоль не достал платок из нагрудного кармана. — И-и что мы теперь будем делать Хансоль хмыкнул. — Это только начало. Что ты хочешь делать, мой соулмейт? Сынгван стиснул в своей руке руку своей пары, улыбаясь вместе с ним, зная, что это действительно только начало. - Моя любовь к нему сильней любой, о которой мне рассказывали. Это больше, чем любовь. Наши души спаяны так идеально, что не видно шва.