— Слушай, а… Сколько сейчас времени, ты не знаешь? Так, примерно, можешь почувствовать? — внезапно спросила Бродяжка спустя пару часов после того, как Арью затащили в комнату и закрыли дверь на засов.
Старк терпеливо сидела на полу под небольшим каменным отступом, с которого каплями ей на макушку падала вода, просачиваясь сквозь расщелину около потолка.
— Ладно, подожди. Заткнись, подожди… — ответила девочка, медитируя.
— Я говорю, время сколько?.. — пояснила Бродяжка.
— Сядь, сядь, подожди. Дай, блядь… — оборвала мысль та.
— Да мне вообще всё равно, который час там, чего там сейчас… Чё там творится, — она указала на дверь, — Мне всё равно, понимаешь?
— Ну не пизди тогда, сядь! — едва уловимо пробормотала Арья.
— Сядь, сядь… Здесь особо не посидишь. Здесь стоишь — отдыхаешь, тоже вот так. — продолжила диалог Бродяжка стоя около своего лежака, сделанного горизонтальной прямоугольной выемкой в стене. Хотя их кровати были очень эргономично расположены друг под другом, в комнате всё равно было довольно мало места.
— Бля, всё это хуйня, бля, Мейстер Лювин… бля, похуй вообще. Капелька нихуя не действует. — завершила свой эксперимент лаконичным выводом леди Старк и растрепала рукой свои короткие мокрые волосы на голове глянув вверх на расщелину из которой сочилась дождевая вода.
— Капелька, капелька… — спокойно выдохнула Бродяжка.
— Вот сядь, попробуй. — предложила та убедиться и начала вставать.
— Сядь, блядь, сядь. Сейчас попробую. — послушница не спеша двинулась на место Арьи. — Я раньше, когда только сюда пришла, я каждый день двадцать раз отжималась… — внезапно похвалилась Бродяжка и ела на корточки лицом к стене под выступом.
— Да пиздишь ты. — всё так же точно парировала девочка и пересела на пол рядом с лежаком соседки.
—…до обеда, двадцать раз отжималась… Да бля, это как птичка гадит, вот знаешь. — отметила она степень легкости сего действа.
— Ну посиди хотя бы минутку… — спокойно пробубнила девочка, завороженно смотря на то, как стекает вода по черным камням.
— Давай я тебе… — начала было опять Бродяжка, но заметив то, как Арья недовольно закатила глаза, прервалась, — Да ладно, слушай, я тебе покажу, я как отжималась, вот смотри. Сначала… сначала я вот так вставала, — она отошла от сырого угла и подвинулась ближе к девочке Старк, — Вот раз, мягонько, а потом вот я вот так делала, смотри. — соседка перешла на четвереньки и отжалась три раза с хлопком руками на каждый подъём туловища. — Понимаешь? И так, значит, ну… раз двадцать перед обедом, вот… Но потом, когда в лаборатории, где яд готовим, у нас спирт появился, и я перед обедом грамм двести потом принимала, уже перестала отжиматься-то.
— Да как ты заебала, а. — не выдержав болтовни хмуро пробубнила Арья.
— Да ладно тебе, что ты сердишься? Сердиться будешь — себе дороже, понимаешь? Мы здесь вдвоём с тобой. — пожала плечами Бродяжка, встав рядом с сидящей на полу Старк.
Минуту погодя Арья обратила снимание на ручеек в другом углу камеры. Он постоянно стекал по стене и уходил в отверстие внизу, а также был сильнее того, что был под потолком.
— Бля, шо это за вода капает, а? — подобралась к воде девочка и провела рукой по черным блестящим камням и принюхалась к мокрой руке.
— Да капает, блядь… Зальет нас, и всё. — спокойно констатировала возможный исход Бродяжка.
— Бля, моча какая-то… Чё, канализация что ли? — поморщилась Арья, а потом встала и подбоченилась.
— Зальёт, я те говорю, и всё, понимаешь? — стояла на своём соседка. — Ты сама-то отжимаешься?
Старк повернулась и нахмурив брови глянула на соседку, которая невинно смотрела в пол.
— Отжимаюсь, бля! — нервно крикнула Арья ей в лицо.
— Вот я вижу, волчица. Тебе, небось, хорошо в Чёрно-белом доме, такой-кобыле-то. — льстиво проговорила Бродяжка и воздушевленно захлопала ресницами.
— А сама-то ты, ёпта, не кобыла, что ли? — засмеялась Старк и села обратно на пол.
— Правильно! Потому что уже полгода я не отжимаюсь, и стала здоровая, блядь, как пельмень. А раньше была такой… — она показала руками силуэт девушки, — На ветку влезу, знаешь, так вот: оп! — соседка зацепилась за скользкий каменный выступ, — Повишу сначала чуть-чуть, потянусь. И потом на первое «солнышко» — р-раз, — Бродяжка подпрыгнула, — и так двадцать раз. Спрыгиваю: оп! — потянусь так руками, спокойно…
— Ой! — девочка нервозно прошипела себе под нос.
— Ну ладно, я не хотела даже. Бля, хочешь — могу… могу помолчать. Не хочешь меня слушать. — отмахнулась рукой послушница, переминаясь с ноги на ногу.
— Да, лучше сядь, помолчи, а, пожалуйста, я прошу, а. Охуела я уже. — устало и тихо попросила Арья.
— Могу помолчать. Ты баба здоровая, правильно? У тебя руки здоровые, ноги. — не сдавала позиции она.
— Я ещё раз попробую. — решила девочка и перебралась обратно под выступ, — Просто, бля, эта проблема меня очень волнует. Я читала одно стихотворение, какой из мейстеров, хуй его знает, не помню, как его имя. Вот он писал, что это, блядь, вот он с ума сошел этот, Эйрис… Ой, ёпта, Джейхейрис. Какая хуй разница, бля, Таргариен… Вот такая же капелька ему на темя капала, и он охуел просто. С ума… — вспомнила Арья.
— И чё с ним? — переспросила Бродяжка.
— С ума сошел.
— А-а. — равнодушно протянула соседка.
— Это пытка такая была. — пояснила Старк.
— Да это железнорождённых пытка, — вспомнила Бродяжка.
— Ну железнорождённых, какая мне разница? — не шелохнувшись ответила Арья прикрыв глаза.
— Железнорождёные, кстати, знаешь вот, я тоже читала… — решила блеснуть познаниями девушка.
— Не, я вот нихуя не чувствую, мне вообще похуй… — смирилась Арья проведя рукой по затылку, не чувствуя, как одна капля стекала у неё по виску.
— У них старики вот 70 лет, и они каждое утро занимаются специальной гимнастикой. Ну, выходят из своего селения там, ну они в деревнях же все живут, во-от. — кашлянула она и придвинулась ближе к своей соседке, — Ну… ну как я вот с деревни родом, и… они тоже, ну все, считай… Ну там у них столица какая-то рядом, я не знаю. Лордспорт что ли. Ну вот, и они, значит, выходят все, старики, там, тётки старые. Они же бедные тоже, как у нас бедность там. Ну вот, и они специальные вот делают такие…
— Тайцзицюань! — узнала Арья по невнятным телодвижениям Бродяжки дыхательную гимнастику.
— Ну какое-то там… говно какое-то, в общем, своё. — не стала вдаваться в подробности Бродяжка, на котором её познания закончились.
— Смотри, ёпта. — Арья вскочила и начала размахивать руками в манере этой гимнастики.
— Может, это… Ты знаешь, что ли, да? О, уважаю, cестричка! — радостно воскликнула соседка.
— Тут от дыхания зависит главное, — уверенно, как настоящая профессионалка добавила Арья, заметив попытки Бродяжки повторить, — У тебя не получится нихуя, понимаешь? Надо заниматься лет двадцать, ёпта.
— Здорово, бля, у тебя получается. Наверное, и мужиков, блядь, нормально приходуешь, да? — внезапно беседа повернуло совершенно в другое русло.
— Не пизди лучше, сядь. — заметно утомившись ответила Старк.
— У нас ведь как говорят, пока шишка стоит, хоть тебе и сто лет, блядь, шишка стоит…
— Да стоит у меня шишка, ёпта, стоит! Сядь лучше. — заметно занервничала девочка.
— Да ладно, ну чего ты как этот прям. Я — у меня характер такой, мне до… Ну спокойный характер. Характер у меня спокойный… Вот так я на веточку … так вот… — вернулась к старой теме соседка и повисла на кирпичном выступе.
— Слышь, блядь, аккуратно, сейчас сломаешь, затопишь нас здесь всех, сядь, пожалуйста. — Арья встала и оттащила Бродяжку подальше. — Кстати, а если через эту окно съебаться? Попробуем? Если вот эту хуйню отломать, и в дыру… — планировала пути отхода Старк уже порядком уставши от собеседницы и её выходок.
— Да. Ты баба здоровая, ты убежишь, понимаешь? А я в лесу там буду сидеть. — пожаловалась Бродяжка.
— Каком лесу ещё?
— Каком лесу? — повторила она.
— В каком лесу-то, бля, здесь не лес, бля! — выкрикнула девочка, понимая, что Браавос — это портовый город, да к тому же ещё и остров.
— А чё там? — спросила Бродяжка.
— Хуй знает, решетка какая-то. Нет, туда не вылезешь, там решетка, да и кирпичом завалить может, блядь. Как ёбнет — всё, пиздец. Только и останется…- рассуждала Старк пытаясь заглянуть в расщелину между камнями.
— Мать мне всегда… Мать-то говорила, что у меня всё нормально будет, а отец говорит, блядь, что ты разъе… эта… разъебайка! Вот он мне так говорил. — окунулась в псевдоностальгию соседка.
— Кто разъебайка? — отвлеклась девочка.
— Мне, ну мой отец, блядь, а мать говорила, бля, что всё хорошо будет. И вот, блядь, ну сидим здесь с тобой как две… фуфелы. Понимаешь? Фуфлыжно сидим! И жрать не хочется, спать не хочется. — ныла послушница и села на корточки возле стены.
— Бля, пить хочу, блядь, умираю, пить. — ходила вперед-назад от негодования Арья и гладила себя по влажным волосам. — Там какая-то моча течёт. Пробовала пить эту воду вообще?
— Не хочется мне ничего. Мне… Я тока вот вспоминаю, когда чё-нибудь приятное, вот у меня настроение сразу хорошее.
— Уже всё, охуела уже от твоих воспоминаний. — устало выдохнула Арья и села на пол неподалёку прижавшись спиной к холодной черной стене.
— Чё-нить такое, то вспомню, или там, как это, ну… Ну всякое, в общем вспоминаю. — начало рассказа вызвало у Старк нервный смешок, — Пол чистила я сначала. И там, ну… И там как раз… Я, когда, знаешь, хорошее вспоминаю перед сном, как поебалася я тогда вот, первый раз поебалася, в деревне.
— Ну как? — невнятно пробормотала Арья закатив глаза и почесав затылок.
— Да хули, я сейчас расскажу, блядь — шишка встанет, потом будем тут, блядь… молофить всё.
— У кого встанет, у тебя что ли? — саркастично высказалась девочка.
— Ну, а тебя что, не встанет что ли? — недоумённо вопросила ученица Безликого.
— С какого хуя у меня должна встать шишка? От твоих историй что ли у меня должна шишка встать? — девочка скривила губы в полуулыбке и протёрла пальцами глаза от абсурда её речей.
— Вдвоём сидим тут, блядь. — начала было опять возвращаться к старой теме соседка.
— Ну давай, рассказывай, давай. — полусонно попросила Арья.
— Ну… «Дорнийского» выпила, блядь, ну, бутылку.
— Угу.
— С одним дураком.
— Угу.
— Ну, а потом поебалися. — заключила Бродяжка.
— Бля, охуительная история просто. У меня просто шишка так встала, что, блядь, сейчас стены ебать буду. — язвительно произнесла Арья и покачала головой. — Всё что ли, просто поебались и всё? — разочарованно.
— Ну быстро так, десять минут всего ебались-то. А у него потом сразу, блядь, молофья полет… полил… полилася. Много молофьи налилось, я… ну, я ему, когда дрочила просто…
Арья истерически засмеялась, как будто снова пережила разочарование Пса, когда они подошли к Гнезду.
— Бля-я-я ну и истории у тебя! — она залилась новой порцией смеха, но на октаву выше.
— Ну ты лошадь, блядь, тебе такие истории… тоже такое, видимо, что-то было… Да ладно, ты с меня всё время будешь смеяться… — обиженно пробубнила соседка.
— Да не буду я смеяться, давай, рассказывай, как ты дрочила… шишку. — подавливая смех заверила её Арья.
— Шишку, шишку… — пробубнила Бродяжка. — Ну я Водные сады потом я вспоминаю, как там море, типа Закатного моря такое… Летнее, что ли? Не помню ничего…
— Ну, Летнее море. — согласилась девочка.
— Там я срала, блядь. Голая залезла в море и насрала. — спокойно рассказала послушница, теребя подол шерстяного платья.
— Охуенно.
— Пьяной была тоже. «Дорнийское» тоже было. А везде, по всему Вестеросу «Дорнийское», понимаешь?
— Не, я в воде ебалась один раз, заебись было. — соврала Арья и, как оказалось, удачно.
— Да я знаю, такие как ты мужикам нравятся. Я тоже хотела здоровой стать. Пошла… Отец тогда, он верил в меня, в оруженосцы отвел, блядь. Как мне ебанули, бля, в дыхалку, представляешь? Я говорю, папа, всё, извини. А мать потом ещё раз ебанула, дома, и мне, и отцу.
— По мне ебани, попробуй. — засмеялась Арья и встав на ноги, подставила пресс, а Бродяжка сделала вид что ударила.
— Ну ты ло-о-ошадь! — искренно удивилась она.
— Ха-ха, давай-давай. — подначивала Арья, а послушница ударила ещё.
— Подожди, сейчас… А?
— Нихуя. Давай ещё.
— Сейчас, подожди, я тебе обманку сделаю. — Бродяжка резко пригнулась замахнулась одной рукой и ударила другой. — Ну как?
— Ха, да похуй вообще.
— Смотри, а я вот так руки вверх… ну как?
— Нет, ты как мудачка, — ухмыльнулась Арья.
— Да ладно тебе. — махнула рукой соседка.
— Я попью, а, нахуй, всё, пиздец, не могу больше. — не выдержала Старк и подошла к сочащемуся из угла ручейку.
— Про железнорождённых что-то мы с тобой… — вернулась к теме Бродяжка.
— Фу, бля, моча какая-то. По-моему, канализация. — заплевала пол Арья попробовав воду.
— Да здесь чёрт-те… Чёрт-те что вообще. Может, карты сделаем? Нарисуем сейчас… Чёрт, бумаги нет. — с досадой проговорила соседка.
— Я не пойму, у тебя чё, шило в жопе? Сядь посиди нормально. — Старк указала на пол неподалеку.
— В принципе можно, смотри, здесь осколком расчертим доску, а из грязи шашки сделаем.
— По-моему, ты, бля, ебанулась, а не я. По-моему, у тебя крыша едет. — начала мотать головой Арья.
— Да нет, смотри, я просто придумала. Чёрные мы из грязи просто слепим, шашки, так? А белые, значит, мы тоже из грязи слепим, и… Я как раз вот от книжки лист бумажки, я её выкидывать-то не буду, я её на ме-елкие такие кусочки нарву, и в эту грязь сверху аккуратно вставлю, так? И будем, ну… чтоб совсем уже тебе грустно не было, мы будем на интерес играть какой-нибудь, хочешь, в шашки? Там, ну я не знаю, например, э… Да всё что хошь.
***
Шесть часов спустя
— Предел настал моих… моего внимания по отношению к тебе, всё. — заключила Арья.
— Ну да ладно тебе, ну чего ты… Если б я те сейчас, ну… как бы… Ну ты говоришь: надоела — я бы взяла ушёл, но мы сидим тута… Сидим вдвоём тута, ну чё ты… — успокаивала её Бродяжка, но Арья уже была на пределе терпения.
— О-о-о-а-а-а, бля, какая же ты мудачка, блядь! «Мы сидим тута. Вдвоём тута. Сидим. Сидим, ёпта, сидим!» Ты можешь заткнуться, просто, блядь, сидеть, нихуя не говорить, вообще, блядь, молчать просто? — корчила рожи Старк попутно оплёвывая пол.
— Ну чё ты такой сердитый человек-то, ну будьте людьми вы, й… ребята, я всегда вам говорю. Чего вы сразу начинаете? — завывала послушница стоя у стены.
— Нет, я нихуя не начинаю, я от тебя вообще ничего не хочу, блядь, хочу, чтобы ты заткнулась, вот и всё. Меня твои истории просто доебали уже, я уже не могу их слушать, блядь. Одна история охуительней другой просто, блядь. Про говно, блядь, про какую-то хуйню, молофью. Чё ты несёшь-то вообще? Ты можешь за… — Арья залилась смехом, — Шишка, блядь, встанет — возбудимся, блядь. Чего, блядь? Про что несёт? Вообще охуеть.
— Ну… Слушай, хочешь, я чё-нибудь другое расскажу, хорошее такое, ну… как я отжимаюсь. Хочешь я…
Старк не переставала нервно смеяться.
— Ну смотри…
— Ебануться… — Арья схватилась за голову.
— Я могу опять начать, блядь, отжиматься здеся.
— Давай, давай, блядь, отжимайся. — равнодушно сказала Старк.
— Только ты по жопе меня не бей, ладно? — невинно попросила послушница, становясь в позу для отжимания.
— Да не, бля, не буду, я буду просто смотреть и получать от этого охуительное удовольствие!
— Раз. Будьте ж людьми, ребята, ну все ж мы… Все ж мы люди! — причитала Бродяжка, почувствовав то как нога Арьи оказалась на её спине и с силой прижимала её к полу.
— Ты понимаешь, что ты, эээ… у тебя, эээ… ты поехавшая абсолютно, девочка. Что у тебя крыша поехала, ты не понимаешь? — нервозно пыталась вразумить её Старк.
— Два. Т-Три… Будьте л… — Бродяжка встала на ноги после упражнений, — Ой, фуф!
— Так, дальше что? Давай, теперь истории будешь рассказывать. Или что ты будешь делать? Какую ты мне сейчас историю расскажешь ещё?
— Ну… насчёт шашек-то решили, сестричка?
— Да, шашки, давай, блядь, черти, блядь, сейчас в шашки будем играть. Каждый, блядь, проигрыш по еблу будешь получать, окей? — поставила условие Арья.
— Ну будьт…
— Что? — крикнула она.
— Что вы…
— Что «вы», кто вы-то, ёпта, кто «вы»? Здесь мы вдвоём, блядь, я одна и ты, ёпта. Какие, нахуй, шашки, чё ты несёшь, ёпта?! На чём ты в шашки собралась играть? Нахуя ты отжимаешься, блядь? Ты понимаешь, что ты поехавшая уже, всё? Не я, блядь, поехавшая… — срывалась Старк как мола.
— Хочешь, про зиму расскажу? — тихонько спросила Бродяжка.
— Какую зиму?! — перекрикивала девочка.
— Ну… смотри, сестричка…
— Какая, нахуй, «сестричка», ты понимаешь, что ты меня уже доебала, блядь?! — на этот раз уже Арья встала, а Бродяжка вжалась в стену.
— Хорошая история, просто…
— Я уже просто не понимаю, как тебя воспринимать, то ли тебя ща убить здесь нахуй, или закопать, блядь, или не знаю, что с тобою сделать?! Ты можешь просто заткнуться, блядь?! Или нет? Ты понимаешь, что ты меня достала, я уже, блядь, с ума схожу от тебя, блядь. Не от воды, блядь! Не от того, что здесь сижу, блядь, а от тебя!
— Ну ладно вам, будьте ж вы людьми…
Это стало последней каплей.
— Кто мы-то?! К кому ты обращаешься, блядь?! Я одна здесь, нахуй! Кто людьми-то, бля? Я уже не человек, бля, я зверь, нахуй! — грозилась Арья буквально рыча на оппонентку.
— Ну ч… что вы орёте-то все?.. — причитала она.
— Кто вы-то, ёб твою мать, блядь?! Кто «вы», нахуй? Орёте. Я один здесь, блядь!
— Ну хочешь про фурункулы расскажу…
— А-А-А-А-А-А-А-А!!! — взорвалась Арья. Крик был пронзительный, звериный. Вся комната им наполнилась и казалось, что стены зазвенели. — Я тебя убью щас. Всё, пиздец.
Старк встала и подняв Бродяжку за грудки прижала к стене и несколько раз ударила её несмотря на мольбы.
— Не стукай, блеа… Мамоч… мамоч… Мамочка! Не стуооаа! Эхе-хе. Ааууу! Ооой, ой-ой! Ой-ой-ой-ой! Ой, что ж вы, люди, делаете-то?! Что ж… Что ж вы, люди, делаете-то! Ой, ай-ай, уй! Ой! — исполнив свою волю Арья оставила Бродяжку лежать на полу калачиком, — Ааа! Аааа! Ааа! Эх, что ж вы, люди-то, делаете?! Ух! Ой! Что же… что же вы… творите, люди-то?
На крики и визг отреагировали. Дверь в комнату открылась и зашёл Никто в своём сером балахоне как всегда с мрачным непроницаемым лицом. Словно щенка он схватил девочку за шкирку и потащил за дверь. Она даже опомниться не успела, а его голос громогласно объявил:
— На работу.
И только позади доносилось скуление Бродяжки:
— Сестричка, сестричка, я здесь буду, сестричка!
***
— Чисти говно, блядь, на. Чисти говно. — Никто кинул её на пол в зале богов и следом выкинул столовый прибор.
Арья растерянно села и взяв вилку удивлённо просила:
— Чем? Вилкой что ли?
— Чисти. Чисти говно! Садись уже. Садись! Чисти! — Безликого будто бы не заботил ни вопрос, ни то, что пол действительно придётся чистить вилкой.
— Блядь. — высказалась Арья.
— Чтобы чисто было! — приказал он, взмахнув волосами.
— Как я буду вилкой-то чистить?
— Чисти! — настаивал Никто.
— Покажи мне, как! — попросила совершенно по-человечески девочка.
— Чисти! — окончательно приказал Безликий и ушёл.
— Что «чисти», ёпта, как я буду вилкой-то чистить?! Чё, совсем мудак что ли, покажи мне, как я буду чистить-то, ёпта! — забормотала Арья плюнув на пол и начав скрести вилкой с совершенно ужасающим скрипящим звуком. Тем не менее её стараний оказаось мало и ничего не получалось. — Ёпта, блядь… Как ей чистить, ёб твою… Совсем ебанулись. Бля… ёпта…
Вдруг в зал зашёл Никто раздетый по пояс, выхватил у Арьи вилку и показал мастер-класс.
— Чисти, чисти, сука. Вот как, блядь, нужно чистить, вот, быстро. Быстро. Раз-раз! Чисти, чисти, чисти-чис-чис-чиж-чж-чижь! Чисти! Говно! Чисти!
— Бля, у тебя получается классно, давай! — довольно отметила девочка.
— Давай! Работай! — прикрикнул на неё человек и опять ушёл.
— Пидорасы, блядь… Суки, блядь. Говно. Охуенно. Блядь. Сука, блядь. — шепотом Старк проклинала всё что только можно было и скребла вилкой по полу.
Спустя несколько минут в зал опять вернулся Безликий, и заметив что дело не продвинулось, схватил её и потащил приговаривая:
— Пошла нахуй тогда отсюда, пошла, блядь, ничего не можешь сделать, пошла нахуй, говно!
