А начнём мы с истории нашей главной героини.
Ту прекрасную девушку звали Шоё, ей, на тот момент, было около 16 лет. Ростом она была всего 162 сантиметра, на что постоянно злилась, особенно при упомянании со стороны других. Волосы её были рыжими, а глаза карими, однако, помню, как даже при мне они порой вспыхивали рыжим огнём или, наоборот, потухали, становясь будто янтарный мёд. Но, несмотря на всю свою красоту, были в ней некоторые особенности. Остальные я пока что, дорогой читатель, от тебя притаю, но одной всё же поделюсь: Шоё по телосложению была очень похожа на мальчика. Её сильные и явно широкие для девушек плечи, не будь длинных шелковистых волос, полностью выдавали бы её за мальчишку. Однако, я уже забегаю вперёд. А сейчас позволь, дорогой читатель, поведать тебе о жизни и одновременно второй тайне нашей красавицы.***
По бугристой лесной тропе, быстро бежала маленькая девочка. Она, не смотря на усталость, сильный ливень и уже свинцовые ноги, будто под страхом смерти неслась вперёд с закрытыми глазами, не разбирая дороги и даже не обращая внимания на жгучую боль разцарапаных почти в кровь стоп. Её слёзы сливались с неприятными дождевыми каплями, бьющими по лицу при беге, и будто летевшими за девушкой неровным шлейфом. Глаза её были опухшими от слёз, нос уже покраснел, предвещая скорую болезнь, но малышка продолжала нестись по тьме леса, иногда встречая на пути острые ветки, колючие шипы и продолжая царапать уже в кровь разодранные стопы, цепляясь за камни. Порой она падала, спотыкаясь, однако быстро вставая, резко оборачивалась, непроизвольно вызывая во всём теле дрожь ужаса, вставала и бежала дальше, не смея больше обернуться или просто открыть глаза. Вдруг, внезапный шум сквозь затуманенный разум и громкие капли запоздало донёсся до тонкого слуха девушки, и не успела она сообразить, что редкие камни, грязь и трава под ногами неожиданно сменились мокрым неровным бетоном, как ясно, будто шум бьющихся капель в миг исчез, услышала громкие крики, протяжённый гудок автомобиля и резкий скрип тормозов, после чего почувствовала резкий удар. Усталость в миг накатила, заливая мышцы свинцом и заставляя их ослабнуть, позволяя боли от перенапряжения и повреждённых рёбер взять верх. Еле дышащее тело камнем упало на мокрый бетон, сквозь вернувшийся шум дождя вновь послышались голоса, размытые силуэты едва успели промелькнуть до того, как девушка окончательно потеряла сознание…***
Довольно маленькая девочка лежала на, особенно сейчас, столь огромной по сравнению с ней двуспальной кровати. Глаза её были закрыты, кожа бледна, будто мел и явно истощена, а румянец на обыденно медовой коже отдавал явной болезненностью. На руках её была куча порезов, ран от явно неудачных уколов, синяков и если приглядеться, можно было увидеть даже редкий отблеск металла торчавщих прямо из кожи надломленных, редких иголок от шприцов, однако они, по видимому, не приносили хозяйке и малейшего дискомфорта, возможно, благодаря её силе и воле к жизни. Однако, в отличие от многих, выдающихся способностей, регенерацией малышка не обладала. Потому Шоё с самого момента «создания» была болезненным «ребёнком». Однако всё всегда обходилось, позволяя весёлой девушке носиться там-сям даже с температурой под 40. Сон её был липким, а потому ещё долго не отпускал девочку из своих вязких уз. Противная температура так же долго и стойко окутывала сознание рыжеволосой неприятной дымкой. Лишь спустя долгий час её удалось сбить, опустив до нормы, сон стал более спокойным, и теперь лишь мерное дыхание малышки нарушал тишину большой комнаты.Возможно, ты, дорогой читатель, сейчас задаёшь мне подобный вопрос: «А что же произошло с нашей героиней, и куда она, всё-таки, попала?». Однако для того, чтобы ответить, мне придётся вернуть тебя в события минувших дней и познакомить кое с какими новыми героями.
Среднего роста темноволосый мужчина спокойно шёл по людной улице, порой оглядываясь на витрины различных магазинов и их яркие вывески, незаметно для самого себя подмечая названия или сленги некоторых. Однако мысли его были совершенно не о том, что недавно началась распродажа, а в другом ларьке объявили чёрную пятницу. Он думал о своей новоиспечённой жене. Та, как внезапно оказалось, была больна онкологией — у неё обнаружили злокачественную опухоль в районе сердца и вскоре, а вернее, через пятнадцать минут должна была начаться судьбоносная операция. Возможно, тебе покажется, что глупо и нелогично со стороны мужа бросать жену в подобный момент, однако в его положении оказались виноваты родители девушки, что нагло вытворили и без того нелюбимого «женишка» из больницы. Богиогава небрежно медленной походкой зашёл в какой-то парк, встретившийся по пути, и расположился на небольшой, чуть влажной от недавнего дождя скамье среди густых деревьев. Сейчас он не хотел думать о том, как они названы человеком, вроде дубы, а может и клёны… Мужчина лишь откинулся, смотря на покачивающиеся от прохладного ветра зябкой улицы, влажные и потому свежие-зелёные листья. Порой с них падали лёгкие капли, хороший ещё не высохший асфальт и расслабленное лицо мужчины. Тихие тики наручных часов, редкие прохожие и доносящиеся с окраины негромкие звуки живого города порой разрушали молчаливую тишину задумчивости, напоминая сидящему о реальности. Богиогава медленно приподнял руку, смотря на ровные стрелки под стеклянной крышкой. «Операция началась уже как полчаса назад.» — мелькнула быстрая мысль, он очень переживал, однако сейчас не мог никак помочь или просто быть рядом. Оставалось лишь ждать. Мучительное ожидание тянулось, будто тонкая струна паутины искусного шелкопряда. Она то растягивалась, переплетая собственные узы с томной бесконечностью, то скручивалась, наровя порваться и оставляя в душе неприятный привкус волнения и переживаний. Разные мысли лезут в голову, однако переживания и эмоции останутся навсегда тонким привкусом свинца на покусанных губах. Но вот, он стоит перед заветной дверью в светлом, выкрашенном в нежные тона коридоре. На улице темнеет, оставляя на небе лишь шлей лавандавого, будто шёлкового заката свет, тот пробивается в тёмную палату, мирно ложась на кровать, рядом с сидящей на ней девушкой. Она смотрела в окно, прямо в небо, однако мысли её были совершенно не там. Вдруг, аккуратная больничная дверь негромко скрипнула, чуть небрежно разрезая тонкую тишину комнаты. Девушка чуть дрогнула, испугавшись внезапного звука и резко повернувшись на его источник, застыла, смотря на вошедшего. Мелкие капельки блестящих слёз отразилось на лицах обоих. Глаза мужчины, хотя нет, скорее парня напротив смотрели с любовью и таким волнением, что Шуруи невольно улыбнулась сквозь падающие на тёплую кровать слёзы переживания. Множество эмоций сейчас загоралось и утихало внутри: любовь, волнение, радость, счастье и особенно привязанность. Девушка очень любила своего мужа, до жути, ведь тот спас её тело однажды, и теперь она не могла не попытаться хотя бы спасти его утопающую в серых буднях за работой, душу. Он рвано вздохнул, будто не до конца осознавая реальность происходящего и быстро подошёл к небольшой больничной кровати, на которой восседала его возлюбленная, крепко сжав её в тёплых объятиях. Тонкие капли всё же прыснули из глаз, и парень постарался скрыть их, уткнувшись такой же плачущей девушке в плечо, однако быстро, как мужчина, постарался взять себя в руки, чуть отстранившись от любимой. Он внимательно посмотрел ей в глаза, несколько недоверчиво прищурился и тихо, на выдохе произнёс: -Жива… Он неспешно приблизился и поцеловал улыбающуюся девушку, крепко прижимая её к себе. Эмоции после долгого безмыслия вернулись, с двойной силой переполняя разум. Они долго обнимались и одаривали друг друга поцелуями, как он внезапно произнёс: -Прошу, пообещай, что никогда не бросишь меня. -Обещаю. — спокойно отозвалась она, смотря прямо в глаза любимому человеку. А за окном, тем временем, медленно догорал лавандовый закат.***
Через несколько месяцев, стоило Шуруи окончательно поправиться и прийти в полный послеоперационный порядок, её муж решил свозить девушку на природу, позволив, так сказать, отдохнуть от городской суеты. Та и не была против, парень часто рассказывал ей об одном приятном месте, в котором когда-то отдыхал сам с живыми на то время родителями. Из раздумий, Шуруи вывел негромкий стук. Она сидела на больничной койке рядом с собранными заранее вещами и размышляла, ожидая прихода любимого. Услышав негромко «Войдите» Богиогава спокойно открыл, чуть скрипнувшую в ответ, больничную дверь. Она повернулась, и тонкая улыбка тронула аккуратные губы девушки. Мужчина улыбнулся в ответ, глаза его чуть блеснули. Несколько помедлив, Богиогава спокойно подошёл к своей жене, та чуть отодвинулась, позволяя мужчине присесть рядом. — Я очень люблю тебя, — тихо, но столь искренне произнёс он, поднимая взгляд на девушку. Он положил свою руку на её колено, накрывая и несильно, будто ценнейший цветок, нежно сжимая ладонь девушки и переплетая их пальцы. Чуть помедлив, позволяя обоим насладиться моментом, мужчина вновь поднял взгляд: «Ты готова?» В ответ послышалось негромкое, но чёткое «Да».***
Ехали они явно за город. Не самый новенький автомобилчик с неохотой скользил по пустой дороге. Дома и вообще какие-либо здания давно закончились, пейзажи, за покрытыми, прозрачными каплями, стеклом напоминали пролетающие мимо зелёные пятна краски, неосторожно, но по своему красиво лежащие на контрастном холсте, серого грозового неба. Девушка в полудрёме смотрела в окно. Ехали они уже около 2-3 часов и солнце, если бы не беспроглядные тучи, медленно клонилось к закату, со временем растворяясь в его алой тишине. Шуруи, чуть зевнув, оторвала взгляд от мелких, хрустальных капель на стекле и перевела его на мужа, а затем на стекло, перед ней равномерно покачивающиеся дворники завораживали своим чётким, лишь им и дождю ведомым ритмом. Звуки бьющихся капель успокаивали и придавали тишине свою особую идилию и спокойствие. Подобная атмосфера очень успокаивала, рядом стоял открытый, дымящийся термос, не хватало лишь мягкого пледа для полного тёплого уюта. Девушка продолжала смотреть в окно, мысленно уже давно сбившись со счёта бесконечных капель. Внезапное движение заставило её отвлечься от незамысловатого подсчёта, на дороге в 5-7 метрах от машины резко показалась рыжая макушка. Мужчина напрягся, заметно испугался и резко затормозил, заставляя девушку чуть ли не полететь прямо в стекло лицом, однако благо она была пристёгнута. Ремни неприятно сдавили шеи обоих при резкой остановке, сковывая движения. Однако не смотря на столь хорошую реакцию, сквозь звуки дождя послышался явный удар чего-то о машину. Они не успели остановиться, даже не переводя дух, оба выпрыгнули из машины, прямо под дождь и побежали к раненому. Однако тот, вернее та уже лежала без сознания.