С улыбкой на лице

Тюрьма, тюрьма... Снова это ненавистное помещение. Как же оно ему уже осточертело! Всех, всех в этом месте он бы с радостью... Убил? Нет, он не горел желанием убивать. Совсем не это. Он не хотел тратить время и марать руки о что-то настолько бессмысленное. Ведь у большинства здесь глаза были совсем не те. Не те, что он искал, совершенно. У Кэтти тоже глаза были не те, но... Что-то влекло его к ней. Он будто бы чувствовал что-то вроде... Родственной души? Нет, не так. Он чувствовал, что у них одна, общая судьба. Чувствовал с ней некую связь, однако всё ещё не мог понять, что же именно. Однако, это было и не важно. Совершенно, абсолютно не важно. Пока он был здесь, терпел этих надоедливых заключённых, явно не ради какой-то тюремщицы. О нет, его цель была совершенно иной. Ему нужны были глаза. Живые, но мёртвые... Такая большая редкость, что-то настолько ценное в его коллекцию, по сравнению с чем, всё остальное покажется мусором, бесполезными бумажками и шелухой от орехов... Однако, перед ним снова и снова мелькали лишь пустышки... Что-то, совсем не являющееся тем, что он так долго искал. Иногда в голове проскакивала пугающая мысль "Неужели Бог решил, что такое ничтожное создание как я не достойно столь прекрасного Дара?" Но он тут же отгонял всё это. Бога нет, и никогда не было. Наверное, очень глупо, перекладывать вину за все свои беды на абстрактный образ, созданный жалкими душами для оправдания своих поступков и достижения целей. Однако... А что, если Бог есть? Нет, совсем не тот Бог, в привычном понимании, нечто совсем иное... Доктор вдруг резко осознал это, встретив Грея. Да, Бог определённо есть. А он, Дэниель Диккенс существует на этой земле, чтобы служить ему. Чтобы быть ангелом. Ради такой цели, не жалко было и руки замарать. Он начал даже с некой жалостью смотреть на Кэтти, так сильно бояющуюся запачкать руки в грехах, и оставляющую добивать всех жертв Люси. Кому нужна такая жалкая, лишённая смысла жизнь? "Девушка должна хранить невинность" - твердила столь правильная Кэтти. И её, кажется, вполне устраивала такая позиция. Она была чересчур правильной. Это порой даже немного бесило Дэнни. Она следовала своим идеалам: все вокруг грешники, а она, лишь исполняет волю Божью, карая их... Словно ангел. Но она не была полноценным ангелом, нет. Она всё ещё не служила истинному Богу, она не карала грешников по-настоящему, лишь мучала их. Последний удар всегда оставался за Люси, которая вертелась вокруг девушки, словно собачонка. Кэтрин Уорд носила вызывающие наряды, но она всё ещё была невинна. Всё ещё не была грешницей, она была слишком чиста. Так не должно было быть, Диккенс видел её истинное предназначение. Наконец, он понял. Она - такой же заблудший ангел, как и он. Но он не понимал её. И вряд ли когда-нибудь поймёт. Однако, в мебельном магазине близнецов что-то произошло... Что-то будто щёлкнуло в его голове, он вдруг понял, что Кэтти такая же. Она наслаждалась, о да, он видел это извращённое удовлетворение в её глазах, когда она сводила братьев с ума, которое девушка так усердно пыталась скрыть. Какой бы хорошей актрисой Кэтти не была, уже слишком поздно. Доктор увидел её настоящую, увидел её грязную душу. И пусть её глаза были совсем не тем, что он искал, это было уже не важно. Кэтрин Уорд была зеркалом, в котором отражался он сам. Как бы сильно они не отличались, они были слишком похожи, будто одно целое. Однако, всё ещё по разную сторону баррикад. Тюремшица продолжала бежать от своего истинного предназначения:  перестать быть невинной девой и вступить на путь истинный. Яростно пытаясь прятать истинную натуру, Кэтти делала себе только хуже. Он больше не мог смотреть на это. Кто-то должен был осквернить прекрасный цветок, пока не стало слишком поздно и он не увял. Этим вечером, Кэтти особенно сильно измывалась над одним из заключённых. Ей требовалась разрядка, срочная разрядка. Однако, к своему ужасу девушка обнаружила, что это больше не приносит ей прежнего удовлетворения. Теперь и этого стало мало, нужно было больше. Ей всё казалось, что она делает недостаточно, что тот заслуживает большего. "Смерти от моих рук" - Кэтти с ужасом распахнула глаза, тяжело дыша. Только не это, этого не должно было произойти... Столь прекрасная душа испорчена, сломана! Нельзя было этого позволять, но Кэт была слишком слаба... Какой бы сильной не видела её Люси, это всё маска... Бессмысленная глупая маска! Появилось резкое желание сорвать её с себя, сорвать это мерзкое лицо и показать истинную сущность. Сущность, которую она так усердно прятала, которую в последний раз она видела ещё в школе, когда... Своих родителей. Она надеялась, что это было помутнение рассудка, что её нельзя в этом винить, что она всё ещё чиста! Она молилась об этом, но редко и неискренне. Наверное, именно поэтому её молитвы не были услышаны. ОНА всплыла снова. Сейчас, тело перестало слушаться и само по себе брело куда-то, не позволяя хозяйке управлять. Сейчас, все её истинные желания были готовы вскрыться и воплотиться в жизнь, прямо в этом коридоре, сейчас она кого-нибудь... Несильный удар, и сладковатый запах, напомнивший церковь Грея ударил в нос девушке. Она не поднимала глаза, и так было понятно, кто стоит перед ней. Дэнни, чёртов Дэнни. Этот запах был не его, как и эта натянуто милая манера общения. Она была ужасно зла. Ведь Дэнни удавалось играть чужую роль, а она... Она так чудовищно облажалась. Её руки медленно, но верно потянулись к шее мужчины в порыве злобы, но были перехвачены грубой хваткой (показал таки себя). У Кэтти мелькнула мысль, что сейчас должно произойти что-то очень важное, её первое убийство. О да, она наконец поняла, кто же будет её идеальной первой жертвой. Она должна была убить себя. Такую чистую и невинную, что становилось тошно, такую до безумия лживую. И пусть тогда на свет появится настоящая Кэтрин Уорд, настоящая КЭТТИ. Она обнимает его, пытаясь отключить мозги, но терпкий запах не даёт расслабиться и до безумия бесит. - Иди помойся, меня тошнит - её тон холоден и непреклонен, что-то в нём заставляет Дэнни повиноваться. *** Она сидит у него в кабинете, слушая шум воды за дверью, и задумчиво крутя ключи, которыми была предусмотрительно заперта дверь. Ещё не хватало Люси этого видеть. Некое предвкушение... Да, пожалуй это то, что сейчас чувствовала Кэтрин. Она неспешно расстёгивала пуговицы пиджака от нечего делать и водила каблуком по идеально вычищенному полу. Её уже начинало бесить это монотонное гудение воды. Ещё немного и она бы... В этот момент дверь ванной жалобно скрипнула и отворилась. Перед ней стоял Дэнни, с мокрыми волосами и... Двойным протезом глаза. В нём будто бы что-то изменилось. Его движения и аура стали несколько... Другими. Он ничего не сказал, хватило взгляда, чтоб Кэтрин поняла, что от неё требуется. Легко, как кошка, созкользнув со стула, девушка переместилась на кушетку, сверкая хитрыми глазищами. - Хорошая девочка - томно произнёс Дэнни и, кажется, сам немного удивился тому, что сказал. Но быстро вернув самообладание, продолжил. Хотя, кажется, было уже слишком поздно. Тюремшица таки распознала ту неуверенность, которую так пытался прятать мужчина, находящийся перед ней. - Не нужно масок, доктор. Я ведь сняла свою, так и Вы, будьте добры. - Ну что ж, если ты этого так хочешь... - в единственном живом глазе что-то сверкнуло - я тоже покажу настоящего себя. Он навис над ней и впился взглядом в глаза, чьё выражение так долго не мог понять, пытаясь добиться какого-то ответа. - Стань настоящей грешницей, Кэтти. *** Этой ночью была убита Кэтрин Уорд. Была убито жестоко и беспощадно, была убита навсегда. Теперь есть только Кэтти и никто не должен помнить о старой. Лишь только ангелы и сам Бог имеют право знать всё. Всё, до единой капли. И хоть она и не до конца с этим смирилась, они с Дэнни - самые настоящие ангелы, а потому другие должны забыть. Забыть, и уснуть, навсегда. - Я пришёл пригласить тебя в место, куда более подходящее для тебя. Прошу тебя, идём со мной. *** - Люси, у тебя есть минутка? - такая лучезарная, но фальшивая улыбка озаряет лицо - Давай проведём этот день вместе? *** - Ты убила слишком многих, поэтому тоже превратилась в грешницу - пусть и не настоящая причина, но такая, которая бы вполне устроила Люси - Радуйся, ты станешь особенным для меня человеком, это ведь мой "первый раз". - Снова ложь. Ведь настоящие грешницы лгут, так, Кэтти? Кровь, много крови и... Улыбка Люси. Кажется, она и в правду счастлива. Но делает ли это Кэтти чистой? Нет, определённо нет. И ей это нравится. Теперь, ты тоже грешница, так прими же это с улыбкой на лице.