Он рвется изнутри, он много страдает и внемлет: господь, прости его грехи
Я не ищу никому оправданий, однако, ты сам видишь, он – падший ангел, Но еще у него есть уважительная причина грешить.
Мгновенно падаю на стертые в кровь колени, молитвенно складывая руки на уровне лица, точно умоляя и прося лишь об одном – пожалуйста, будь терпелив к нему сегодня. Лунный шепот, обрамленный холодным дыханием ночи, тихо внемлет мне: дитя, ты просишь слишком много, ведь все должны платить за свои грехи. Я медленно прикрываю глаза и выжидающе поднимаю голову к ослепительно звездному небу, что так отчетливо виднелось сквозь открытое настежь окно. Ветер невесомо касается шлейфа моего платья, тем самым пытаясь предупредить о чем-то, несомненно, важном: однако, я не собиралась отступать. Тверже опираюсь на колени и гордо смотрю вверх, отчаянно стоя на своем. Я хочу, чтобы он понял – ты достоин. Это была священная война, в которой я, свой слог дробя, просила лишь одного – прощения тебя. Здесь была только я и эта манящая тишина, что так приятно тянула низ моего живота. Всего одно имя, что замирает на моих устах вкусом летней клубники, растворяясь так же быстро, как и небольшие капли слез — это точно был Люцифер. Сглатываю накативший ком в горле и украдкой облизываю сухие губы, стараясь унять бешеный ритм желания в своем сердце. Громкий стук сердцебиения эхом отдается в ушах, пока я трепетно закусываю губу, предвкушая то, за что так отчаянно боролась. Она молилась богу, ее так учили, но он никогда ей не отвечал. Торжественно ступаю по блестящим плитам так, словно прямо сейчас здесь состоится бал-карнавал, точно именуемый меня королевой этого вечера. Медленно поднимаю глаза к потолку, так ярко отражающему неоновый свет столь праздного зала: должно быть, он сплел огни воедино, чтобы указать мне верный путь. Мое сердце трепещет, но я не выдаю этого, тщательно пряча свои чувства под замок. Длинное платье из белого шелка плавно струится по ногам, едва ли прикрывая изящный разрез на бедре. Декольте позволяет обращать к себе восхищенные взгляды, и я пользуюсь этим, слегка откидывая свои темные волосы назад. Проходящий мимо официант снует туда-сюда, и я грациозно забираю у него бокал шампанского, чтобы тот поскорее убрался прочь. Она была влюблена в дьявола – влюблена в Люцифера. Чувствую, как его острый взгляд поражает участки моей оголенной спины, но не оборачиваюсь, стараясь соблюдать все правила нашей так называемой игры. Ты ведь всегда получаешь то, за что так отчаянно борешься, не так ли, дорогой? Игриво отпиваю глоток своего алкогольного напитка и с улыбкой киваю головой, здороваясь с едва подошедшим Дино. Его светлый костюм прекрасно оттеняет пшеничный цвет длинных волос, и я не перестаю разглядывать его, пока он не начинает разговор: – Прекрасно выглядишь, Вики. Сегодня я надела свое лучшее платье, чтобы скрыть обугленную болью кожу. – Благодарю, – кратко отвечаю, переводя взгляд за его спину – это прямое попадание прямо в цепи этих манящих алых глаз. Это даренное сердцу очарование имеет имя, и зовут его – Люцифер. Мягко опускаю дрожащие от предвкушения ладони и медленно касаюсь ими холодного кафеля под собой, дабы хоть как-то унять жар, заполняющий легкие изнутри. Звук замочной скважины рисует на моем лице мимолетную улыбку, но я изо всех сил стараюсь держать лицо невозмутимым. Слышу изящные шаги: неторопливые, чтобы сгладить наслаждение момента. Остаюсь на коленях, совершенно не двигаясь – лишь молча предвкушаю дальнейшие действия своего Дьявола. Ей было холодно – она осталась одна, а потом явился падший ангел. Однако, Дьявол — джентльмен, и он никогда не входит без приглашения. Он стоит практически неподвижно, так, словно в одно мгновение застыл: крепкая спина опирается на фарфоровую стену, а длинные пальцы цепко сжимают стакан с какой-то янтарной жидкостью. Черная рубашка сидит невероятно хорошо, и я окидываю его взглядом еще раз, чтобы выразить свое искреннее удовольствие. Люцифер поднимает свой бокал, невербально чокаясь со мной, и тут же делает спешный глоток. Признаться, он был чертовски хорош в своих темных брюках, что лишь подогрело мое внимание к его персоне. Я все же решаю не ждать: также быстро допиваю содержимое своего бокала и ставлю его на ближайший столик, двигаясь в сторону мужчины. Если ты стянешь мои запястья веревкой, то свяжешь и нашу любовь. Холодные пальцы касаются моей оголенной спины, и я ощутимо вздрагиваю, отзываясь на столь желанное прикосновение. Мужская ладонь уверенно переходит на поясницу и уже через секунду я чувствую горячее дыхание над своим ухом, напрочь забыв, как снова научиться дышать. Он оказывает на меня нереальное влияние, и ему действительно нравится это. – Снова стоишь здесь. На коленях. – его пальцы мягко касаются моих бедер, медленно и нежно соскальзывая к коленям. –Ты просишь за меня, пытаясь искупить мою грешную душу, но, дорогая, я давно свернул с верного пути и уже дошел до края – мне нет дороги обратно, – его пальцы убирают мои волосы, перекидывая их на левое плечо, – Такая чистая и нежная, непризнанная… такая живая и настоящая. Шумно выдыхаю через рот, когда чувствую влажный поцелуй на своем оголенном плече. Температура в комнате в одно мгновение становится невероятно жаркой, от чего я тут же начинаю чувствовать легкое головокружение. Ловкие мужские пальцы перемещаются на мою талию, и я испускаю вздох, полный желания и мнимого наслаждения, когда они спускаются несколько ниже. Освободи меня и посмотри мне в глаза – я удовлетворю все твои желания. – Позволь пригласить тебя на танец? – интересуется ангел, снова появившийся на моем пути. Я рассерженно вздыхаю, переводя взгляд на Дьявола, что наблюдал за нами, явно ожидая моей реакции. Сама не понимаю зачем, но в следующую секунду я ухмыляюсь, подмигивая мужчине, тем самым соглашаясь на танец. Красивые черты лица Люцифера мгновенно хмурятся, однако на нем тут же появляется ответная ухмылка, а сам он отворачивается, словно все это его совершенно не интересует. Это заклинание, от которого ты не можешь отказаться – она здесь, прямо в твоем сердце. Когда Дино все же берет меня за руку, я мягко отстраняюсь, стараясь скрыть свое недовольство. Оставляя мужчину в полном замешательстве, я стараюсь скорее выбраться из зала, уверенно шагая к выходу. Люцифер, стоящий у одной из колонн, окидывает меня задумчивым взглядом, и я заправляю волосы за ухо, проходя мимо него, чтобы подняться в свою комнату. Ее шепот – Люцифер. – Я не перестану просить за тебя, Люцифер, – я говорю, поворачивая голову в его сторону, все еще нарочно избегая прямого зрительского контакта. Мои руки мягко ложатся поверх его сильных ладоней, и я слегка сжимаю их, переплетая наши пальцы воедино. Пронзающая тишина рикошетит о светлые стены комнаты, забираясь под кожу так, словно там ей самое место: молчание тотчас находит свое отражение в аквамариновых венах. Блеклые тени играют в кромешной темноте комнаты, освещенной одной лишь луной, которая, казалось бы, насквозь видела наши истерзанные и живые души. Я поджимаю губы и опускаю голову вниз, внимательно изучая эстетику дьявольских рук, что пленили меня так, словно это были самые прочные и надежные цепи в мире. На это я, разумеется, и надеялась. Низкий шепот проникает в атмосферу комнаты, заставляя ее играть новыми чувствами: мне приходится изо всех сил контролировать себя, вслушиваясь в чарующий голос Люцифера. Его руки с особой легкостью высвобождаются из моих лишь на мгновение, чтобы одними пальцами очертить линию моего подбородка. Я с удовольствием поддаюсь этому. – В тебе есть невероятная сила, дорогая, но как я могу простить того, кто никогда не простил бы меня? Того, кто изгнал меня, как падшее животное, польстившееся на чертову власть? – он говорит медленно и ровно; так, что мои легкие буквально сжимаются. – Как мне обрести мир с тем, кто, так отчаянно любя, меня тенью закрыл и сам же разрушил? Эта праздничная зависть, завернутая в изощренную обертку благодати. К горлу тут же подкатывает неприятный ком обиды и рваной тошноты, хранивший себя внутри слишком долго. Меня вновь охватывают эти поганые мысли о том, что Люцифер, должно быть, навсегда заперт здесь, пока небеса карают его. Что он, черт его побери, больше никогда не сможет вернуться туда, где для него всегда было отведено особенное место. Несправедливость мира сего поражает настолько, что я, не в силах больше сдерживаться, буквально сгибаюсь пополам. Прислоняю лоб к темному кафелю, надеясь, что это заберет все навязчивые мысли в голове, однако этого не случилось: слезы жгли меня изнутри, отчаянно стараясь подчинить коварным и злым эмоциям. Тем самым, которым я проиграла прямо сейчас. Любая война – не твоя, она наша. Не проходит и пары секунд, как Люцифер тут же поднимает меня, полностью разворачивая к себе лицом. Я позволяю себе развернуться, но все еще не поднимаю взгляда на мужчину перед собой. Глотаю собственные надежды вместе с напрасными слезами и неосознанно кивая головой, как будто соглашаясь с тем, что я чересчур наивна. – Вики, посмотри на меня. Забавно, что теперь наши глаза были практически одного цвета: мои – от слез, а его – от природы. Я вижу его. Этот серьезный взгляд прекрасных алых глаз и морщинка на лбу, доставленная явным беспокойством – это была невероятная красота, которая не требовала никаких внешних вмешательств. Он был поцелован богиней красоты с рождения, чтобы разбивать сердца всех, кого только встретит на своем пути. Мое же точно валялось где-то в углу комнаты, истошно прося еще минуту для того, чтобы побыть рядом с самим Дьяволом. Однако, он подарил мне целую вечность, когда истошно обхватил своими руками мое лицо, не дав возможности даже пошевелиться. Его глаза осматривали меня с неестественно глубокой нежностью, и я внимала это, зная, что больше никому он не показывал эту хрупкую сторону своей души. Все знали его как Люцифера, что рьяно плевал в лицо ядом, нарушал правила и вносил собственные правила в любую игру. Я же берегла эту душу как редкую картину какой-нибудь старой эпохи, написанную в прошлом тысячелетии. Он словно читал все мои мысли, пока подушечки его пальцев мягко утирали мне слезы. – Я не жду ни от кого прощения – мне это больше не нужно. Я лично благословил себя на эту чертову жизнь для того, чтобы прожить ее так, как вздумается мне одному. – его пальцы медленно спускаются на мою шею, и я томно вздыхаю, цепляясь за них, как за глоток свежего воздуха. – Я расскажу тебе обо всех закатах мира, что предстанут перед нами одними, поведаю о всех своих любимых местах и тысячу раз расскажу, насколько прекрасна твоя совершенная кожа. Его хватка на шее слегка усиливается, тем самым поднимая мою голову к потолку, чтобы предоставить себе как можно больше места. Губы медленно спускаются, оставляя изящную дорожку влажных поцелуев, плавно переходя к оголенным ключицам. Каждый раз он делает это чертовски идеально. Буквально. – Ты можешь не говорить этого вслух, но я видела, что ты был сильно озабочен этим раньше, Люцифер. Я делаю это каждый раз, потому что я хочу искренне помочь тебе. Я всего лишь хочу, чтобы ты перестал страдать, потому что ты заслуживаешь лучшего. – с жаром говорю, отмечая, что он снова замолчал. – Ты никогда не был плохим. Он замирает. Его взгляд сразу же цепляется за мой, а сам он быстро поднимается с колен. Я уже начинаю жалеть о сказанном, потому что действительно не хотела задеть его, а уж тем более, чтобы мы нарушили такой момент, но его дальнейшие действия поражают меня. Люцифер молча подает мне руку, мгновенно поднимая меня за собой, и твердо ставя на ноги, пока его взгляд проходится по всему стану. Я удивленно вскидываю брови, уже собираясь начать говорить, как он снова прерывает меня. – Ты такая особенная, Вики Уокер, что каждый раз, когда я касаюсь тебя – это самое прикосновение отдается мне абсолютно новыми чувствами. – его пальцы касаются меня снова и снова, пуская кучу мурашек по моей коже. – Совершенная и манящая. Я вознесу твою душу и вверю тебе свою. – Люцифер. – я нежно зову, невесомо касаясь его груди, все еще аккуратно держа свою руку на небольшом расстоянии. – Возьми меня. Дьявольские глаза загораются огнем, и я медленно закусываю губу, неосознанно улыбаясь непристойным мыслям в своей голове. Представляю все, что мы пробовали и все то, что еще успеем ощутить, от чего низ живота снова тянет, и я невольно поддаюсь вперед. Мягкий лунный свет скрывает мой насыщенный взгляд, но я точно знаю, что он видит, как я страстно желаю его. Освободись от этих цепей и посмотри прямо на меня. – Мне нравится то, как ты просишь меня об этом. – он наклоняет голову набок, расстегивая первую пуговицу своей черной рубашки. – Скажи еще раз, Вики… – его бархатный голос такой же сладкий, как капля самого вкусного меда на языке. Я повторяю, снова и снова, от нетерпения заламывая себе все пальцы. Мои руки в нетерпении хватаются за верх платья, и я спешно расстегиваю пару пуговиц, практически полностью оголяя зону декольте. – Возьми меня. Прямо сейчас. Пожалуйста, Люцифер. Ему требуется всего лишь секунда для того, чтобы наконец-то показать свою фирменную ухмылку. Медленно, словно играясь со мной, он все же снимает с себя пиджак, кидая его в один из самых темных углов комнаты. Он не нуждается в приглашении снова, поэтому его руки властно быстро притягивают меня к себе, вновь хватая шею. Люцифер знает все мои любимые места наизусть. – Я никогда не желал чего-то так сильно, мисс Уокер. – он продолжает тянуть слова, смотря мне прямо в глаза. Я облизываю пересохшие от желания губы и улыбаюсь, удобнее подстраиваясь под его ладонь. – Будь только моей, дорогая, и больше не стой на коленях. – он не просит, а буквально приказывает. – Разве что передо мной. Он продолжает свою сладостную пытку, вновь припадая губами к моей шее, тут же кусая ее. Я откидываю голову назад, подставляя кожу под очередные рваные поцелуи, и снова издаю шумный вздох, пока его рука перемещается на мой затылок, крепко сжимая волосы. Люцифер усиливает хватку и смотрит на меня лишь мгновение прежде, чем тут же поцеловать. Я с удовольствием отвечаю на поцелуй, понимая, что навсегда останусь пленницей его очаровательно-пленительных прикосновений, желаний и чувств. Дыхание сбивается полностью, но я только углубляю поцелуй, проводя кончиком языка по его губам. Она пробует новую жизнь – к черту все эти молитвы. – Позволь показать мне, что я только твоя. – мурлычу, лишь на одно мгновение разрывая наш поцелуй. Мои слова действуют на него в ожидаемом эффекте, и он тут же хватает меня за бедра, поднимая и заставляя обвить ногами его торс. Люцифер слегка рычит, уткнувшись в мою шею, и снова возвращается к губам, с животной дикостью оттягивая их так, что я снова чувствую металлический вкус во рту – таков вкус истинной страсти и настоящих чувств. Каждую ночь она звала о помощи, потому что нуждалась в его руках. Он с новым усилием хватается за мои бедра, призывая прижаться к нему как можно сильнее, что я и делаю, испуская желанный стон. Мои руки оттягивают его волосы, когда Люцифер с силой придавливает меня к стене, задирая подол моего длинного платья. Я продолжаю страстно целовать его, чувствуя, как умелые пальцы отодвигают тонкую ткань нижнего белья, проникая в меня. – Черт бы тебя побрал, Люцифер, – я шепчу прямо ему в губы, усиленно хватаясь за ткань рубашки. Почему он все еще одет? Моя голова прислоняется к стене, и я отчаянно пытаюсь набрать в легкие как можно больше воздуха, когда губы Дьявола касаются моей обнаженной груди. Он сильнее придавливает меня к стене, зубами разрывая легкую ткань белого бюстье, позволяя шелку предоставить ему как можно более открытый вид. Чертово платье безумно мешает, но придает всему этому некую спонтанность и неподдельный интерес. Языком он очерчивает контур моей груди, не прекращая двигать своими пальцами. – Люцифер. – я рычу, сбитая с толку. Я хочу его. Овладеть Дьяволом, забрать его себе и подчиниться. – Ты так сильно желаешь меня, дорогая? – его дыхание наполняет комнату жаром, и я знаю, что он еле сдерживается, чтобы не взять меня прямо сейчас. Так почему же он медлит? Эта дьявольская ухмылка буквально рвет меня изнутри, и я отчаянно жмусь ближе, двигаясь навстречу его ускоряющимся прикосновениям. – Рубашка. Сними эту чертову рубашку, Люцифер. Чувствую, как он улыбается, перенося меня на ближайший стол – такой большой, сделанный из темного дерева, места на котором точно бы хватило на нас двоих. Я ставлю локти по бокам, опираясь на поверхность, и слегка нагибаюсь назад, наблюдая за медленными действиями Люцифера. Он не спешит: ловкими пальцами расстегивает рубашку, оголяя потрясающее мужское тело, полностью покрытое изящными татуировками. Я снова невольно закусываю губу, послушно раздвигая ноги, и улыбаюсь, когда мужчина наконец-то подходит ко мне. – Такой потрясающий вид, – он мурлычет, садясь передо мной на колени. Еще секунда и он притягивает мои бедра, вновь задирая платье до самой талии. Властные прикосновения сменяют более нежные, и я запрокидываю голову назад, не в силах наблюдать, как он покрывает поцелуями всю кожу бедра. – Смотри на меня. По приказу опускаю свой туманный взгляд вниз и едва успеваю опомниться, как он целует низ моего живота, полностью стягивая мешающее белье. Через мгновение его ухмылка пропадает, а полный желания взгляд устремлен на меня, пока поцелуи спускаются намного ниже. – Люцифер! – я стону, хватаясь руками за его волосы и с силой оттягивая их. Чертов дьявол. Буквально чувствую, как он добавляет палец и ускоряется, поднимая на меня свои алые глаза. – Я хочу почувствовать тебя, пожалуйста. Что он делает со мной? – Чего ты хочешь? – он останавливается, чтобы спросить меня, а потом вновь продолжает свое ублажение. Я окончательно сгибаю локти, чуть ли не падая на поверхность стола от того, насколько мне действительно было хорошо. Связываю слова в задумчивое словосочетание, но передумываю, не в силах вымолвить что-то большее. – Возьми меня на этом гребанном столе, Люцифер! – я рычу, рассерженно, как от дичайшего желания, вновь опуская взгляд вниз. – Хватит церемониться, я умоляю тебя. Беру ситуацию под свой контроль и властно отталкиваю Люцифера, хватаясь за пряжку на его брюках, полностью расстегивая ремень. Он смотрит на меня с нескрываемым восхищением и слегка скалится, вновь целуя мои губы. – Моя девочка так сильно соскучилась по мне? Приятно. – он обхватывает мою грудь, покрывая поцелуями все неприкрытые участи кожи, – Сними это гребанное платье немедленно. Власть в его голосе подначивает во мне желание подчиниться, но я решаю поиграться с ним также, как и он со мной. Мои пальцы игриво накручивают длинный локон волос, пока я слегка отстраняюсь от него, с улыбкой наблюдая за стоящим перед собой совершенством. Снова тянусь к его брюкам, желая сделать ему приятное, но в это же мгновение Люцифер переворачивает меня, кладя животом прямо на стол. Я хнычу от того, что он расстроил мои планы, но Дьявол не дает мне этого сделать, заламывая мои руки за спиной. Игра теперь по его правилам. – Не только ты должен играться, милый, но… Черт! – я захлебываюсь в собственных словах, когда чувствую резкий толчок, точно сбивший меня с толку. Он двигается как всегда уверенно, все еще держа мои руки за спиной. – Это единственный способ заставить тебя делать все с первого раза, дорогая? – этот бархат, ласкающий кожу, точно касается моей спины, проходя целый путь по позвоночнику. – Только посмотри, какая ты красивая. Я не стараюсь сдерживать себя, когда бросаю взгляд на зеркало в другой стороне комнаты, в котором, на удивление, было отчетливо видно все, несмотря на былую темноту. Вижу себя: волосы полностью растрепаны, губы опухли от поцелуев и этот взгляд, который смотрит на меня через зеркало. Мои глаза находят Люцифера, который лишь ускоряет движение, благодаря которому мне было четко видно его прекрасные мышцы и идеальное мужское натренированное тело. Черт побери. – Продолжай смотреть, дорогая, тебе же нравится это, не так ли? – я вижу, как он наклоняется ко мне, отпуская мои руки, но продолжая сладко шептать на ухо. – Ты такая шикарная. В истоме вытягиваю руки вперед и хватаюсь за край стола, чувствуя, как Люцифер кладет свои руки поверх моих. Его губы целуют мою шею, а толчки становятся все глубже и резче. Мы оба дышим, как на чертовом марафоне: алый взгляд все еще цепляет мой через зеркало, и я двигаюсь ближе к нему, понимая, что скоро у меня закружится голова. Мысли в голове путаются, но я не понимаю, как у меня вообще хватает сил говорить. – Люцифер. – я стону, понимая, что буквально подхожу к пику. Он продолжает исступленно двигаться, и через пару минут я тут же падаю на поверхность стола окончательно, понимая, что силы вмиг покинули меня, оставив за собой лишь шлейф самого жаркого наслаждения. Мои глаза закатываются, от чего я сильнее сжимаю руки мужчины и двигаюсь бедрами навстречу его движениям, получая ответный рык. Люцифер с силой втягивает воздух сквозь стиснутые зубы и хватает мою талию, в истоме медленно проводя руками вдоль всей спины. Наслаждение, от которого темные души рождают темные чувства. – Тебе не стоит молиться Богам, чтобы быть рядом с Дьяволом, дорогая. – он шепчет, с улыбкой переворачивая меня на спину. Я смотрю на него снизу вверх и зачесываю свои волосы назад, все еще не обращая внимания на пелену, что застилала мои глаза от блаженного удовольствия. – Этот путь тебе уже заказан. Мой зовущий шепот – Люцифер. Я готова была продать душу тому, кто говорил с гордыней и похотью на ты; тому, кто считался образом Зла, кто сетовал о всех грехах, как об обыденных вещах. И вот он здесь: стоит передо мной, пока луна трепетно освещает его чудесное тело, изливая и обнажая то, что сокрыто внутри самого мужчины. Люцифер смотрит на меня, и, не отрывая взгляда, наклоняется вниз, ставя руки по обе стороны от моей головы, тем самым принуждая меня лечь обратно на стол. Его властный взгляд задерживается на моих губах, медленно соблазняя самой дотянуться до этого запретного поцелуя. Он, словно зная мои мысли, движется мне навстречу и замирает лишь на секунду, буквально прошептав мне в губы вещь, от которой мое сердце тут же затрепетало. – Я бесконечно влюблен в тебя, мисс Уокер. – наши губы встречаются, и я обхватываю руками его шею, показывая, что его чувства взаимны. Однако, одно я помнила точно:Дьявол тоже когда-то был Ангелом.